зашел написать то же самое. Кримсон еще пару недель назад писал
ЦитатаСогласно той городской легенде (если хотите, согласно "фреймворку"), которой я пользуюсь для понимания ситуации вокруг СВО, в российской элите есть два сегмента, если смотреть с точки зрения их отношения к Украине и, если совсем конкретно, к украинскому "мобилизационному ресурсу".
"нет (или уже нет) никакой "партии мира" или "партии переговоров" – то есть тех, о ком с таким упоением много мечтали и говорили многие российские и западные аналитики. Есть два вида "ястребов" в элите – это условные "гуманисты" и условные "прагматики". Если ОЧЕНЬ сильно упростить, то позиция "гуманистов" заключается в том, что украинские гражданские лица – это фактически "заложники преступного режима Зеленского", а вся операция – это одно большое "освобождение заложников", следовательно, требуются максимальные "белые перчатки". Дискурсивные маркеры такой позиции - "братский народ", "там наши люди, их просто обманули", "нам с ними потом жить", "не надо уподобляться" и т.д. Условные "прагматики" воспринимают ситуацию в гораздо более жёстких терминах, и если слегка утрировать, то во фразе "Дрезден – это досадный исторический прецедент" они ставят смысловое ударение не столько на слове "досадный", сколько на слове "прецедент", и вежливо указывают, что нынешние отношения немцев к США более чем сервильные, а значит, переживания по поводу будущего сосуществования можно отложить как несущественные."
...
Очень многие "прагматики" относятся к российским "ресурсам" с максимальной бережливостью и иногда даже трепетностью. Таких бережливых в отношении людей и экономики среди "прагматиков" – большинство.
Среди "гуманистов", по моим личным впечатлениям, ситуация диаметрально противоположная: ради решения украинского вопроса очень многим ничего не жалко в плане российских усилий, но вот "уподобляться" американскому стилю ведения конфликтов такого рода (это когда только в Ираке
около 1 миллиона жертв в категории "побочный / гражданский ущерб") они решительно не хотят. Возможно, тут играет роль возрастное распределение: "гуманисты" в основном старше "прагматиков".
Когда Песков говорит об активных дискуссиях внутри российского руководства по поводу ведения СВО - это как раз споры между различными "гуманистами" и "прагматиками".
Первый период СВО, исходя из этого фреймворка, был проведён по компромиссной схеме: очень "идеалистично/гуманистично" в плане сбережения украинской инфраструктуры и очень "прагматично" в плане сбережения российских ресурсов. Некоторое время казалось что эта схема – работает, и это выглядело реально, как чудо. Так не бывает. Но чудо закончилось примерно к середине лета: сыграло свою роль время, которое коллективный Запад получил для усиления украинских возможностей и массовой мобилизации на Украине, а также (вероятно, ставшая сюрпризом для "гуманистов") повышенная консолидированность украинской власти и общества.
Осенью ситуация стала ещё более сложной и, судя по последующим действиям, прошлый компромисс был признан нереалистичным. Дальше было два варианта (плюс третий: полная капитуляция, который никого среди ястребов не устраивает – а в Москве сейчас остались практически только они) и эти варианты, если ОЧЕНЬ схематично, сводились к двум магистральным линиям:
1. "Гуманистическая": мобилизация для удержания фронта, а потом высокая вероятность постепенного (или менее постепенного) увеличения количества мобилизованных для решения украинского вопроса. Такая схема серьёзно бы повлияла на экономику и социальную стабильность, а также могла бы потребовать довольно серьёзных изменений в том, как работает экономика и общество в целом.
2. "Прагматичная": переход к "игре на удержание счёта" в территориальном плане, но концентрацией на сбережении российских человеческих ресурсов, сохранении экономической стабильности и использовании прежде всего методов... сейчас постараюсь сформулировать вежливо... активной деградации мобилизационных возможностей оппонентов, даже если кому-то это покажется аморальным, неспортивным, жестоким или "недостойным великих предков".
В какой-то момент могло показаться, что элита решилась на вариант номер 1: в стране началась частичная мобилизация с довольно распространённой (использую путинский термин) "бестолковщиной", начали появляться тревожные сообщения в СМИ и тревожные реакции губернаторов по поводу того, как конкретно (и довольно неоптимально) используется полученный ресурс, и для полного флеш-рояля пошли дискуссии о "военной экономике" и прочем "Госплане вместо неэффективного рынка".
Потом ситуация начала меняться: "бестолковщину" прикрутили, а Владимир Путин на Валдае буквально
вербально уничтожил идеи "ссср-изации" российской экономики и общества. Помимо этого (ещё один важнейший маркер) началась довольно активная (и сравнительно успешная) процедура деградации энергетической (и местами транспортной) инфраструктуры Украины – то есть началась реализация главного желания "прагматиков".
В рамках этого же взгляда на мир вполне логично выглядит подход в стиле "игры на удержание" - т.е. занять такие позиции, которые бы позволили зафиксировать ситуацию, и при этом избежать конфигурации, в которой её поддержание (т.е. сдерживание наступательных усилий украинской стороны) предполагало бы трату слишком большого количества российских жизней. С прагматичной точки зрения это даёт возможность не привлекать дополнительных мобилизованных (со всеми вытекающими рисками и последствиями) и, кстати, дискурсивный маркер "прагматиков" – “сбережение (российских) жизней” – он очень хорошо просматривается к официальном дискурсе и (насколько можно судить со стороны) соответствует предпринятым действиям (вывоз своих гражданских по максимуму и т.д.)
...
Теперь к финальным заметкам и выводам:
0. Для описания ситуации (которое неплохо ложится на текущие события) не требуется крайне популярного сейчас нарратива о наличии каких-то переговоров с Вашингтоном по украинскому направлению. Такие переговоры – возможны (и сейчас и в будущем), но в рамках этого фреймворка они не имеют значения для описания логики действий российской стороны: сбережение российских людских ресурсов ценно само по себе, независимо от чего бы то ни было, а украинскую проблему попробуют (можно сказать, что уже пробуют) решить без "мясорубок". Это не означает, что всё получится, это просто констатация направления движения.
1. Стимулировать американскую сторону к переговорам (и/или соблюдению договорённостей) и одновременно деградировать украинские мобилизационные возможности можно целой серией мер, вполне доступных российской стороне. ... В крайнем случае можно применять экстраординарные меры воздействия, которые не одобрят многие страны, но использование которых продемонстрирует железную серьёзность российской стороны довести дело до конца. Отмечу: никаких гарантий (см. выше пункт 1 про неизвестные), что российская сторона таки решила использовать на полную катушку конвенциональные или экстраординарные меры – пока нет, ближайший месяц-два всё покажут. Собственно, это и есть главный риск текущей ситуации.
2. Для экономики (и российских финансовых рынков) максимизация влияния "прагматиков" на стратегию СВО – это очень хорошая новость. Вариант будущего с повторяющимися снова и снова "волнами" мобилизации и попытками решить вопрос в стилистике Великой Отечественной – был бы очень сложным и крайне рискованным. Сейчас эти риски со стола не то чтобы полностью убраны, но шансы на их реализацию стали радикально ниже, чем неделю или две назад. ...
В нынешней ситуации одна из главных проблем государства заключалась в подрыве доверия с точки зрения тех, кто посчитал частичную мобилизацию (которая, напомню, началась в условиях, когда в Киеве со светом было всё ок) с сопутствующей бестолковщиной, глубоко неоптимальным шагом. Более того, это был шаг, к которому общество не было подготовлено, а уж вскрытые в процессе сложности организационного и кадрового характера резко повысили тревожность (и другие параметры за которыми любят пристально следить политические администраторы). Когда начал проявляться (и стал более понятным в плане ближайшего будущего) экономический эффект, то можно предположить, что ощущение неоптимальности происходящего стало более острым и более распространённым как в обществе так и в элите.
Повышенная тревожность в обществе – это симптом сниженного доверия к будущему и к предсказуемости действий государства, и значит, государству было крайне желательно продемонстрировать серьёзную решимость не повторять тех действий, которые вызвали такой эффект.
Что ж, демонстрация настроя на максимальное сбережение человеческих ресурсов (и, следовательно, минимизацию будущих мобилизационных потребностей) получилась впечатляющей (при наличии большого количества мобилизованных не использовать их на вроде бы ключевой точке – это впечатляет) и очень дорогостоящей в плане психического воздействия на тот сегмент общества и элит, для которых экономические и гуманистические (в отношении собственных сограждан) соображения не играют столь значимой роли.
...
3. Впрочем и имиджевый и психологический эффект не стоит переоценивать. Точно не стоит.
3.1 Сейчас идёт и некоторое время будет продолжаться очень эмоциональная реакция некоторой части инфлюенсеров и медийных структур, но поверьте старому (и очень циничному) медийщику: доступ к бюджетам и прочим государственным "ништякам" для представителей данной медийно-патриотической когорты значит гораздо больше, чем любые принципы, эмоции и идеалы. 100%. Соответственно, гневный вой превратится сначала в истерику, направленную на то чтобы себе что-то выканючить, а потом в ещё более назойливое нытьё.
3.2 Насчёт внешнего восприятия слабости с точки зрения международных игроков... Тут, уж извините, не буду пытаться нейтралить, и просто выскажу прагматичное соображение: НИКАКОЙ имиджевый провал и НИКАКИЕ переговоры не могли и никогда не смогут нанести нашему международному имиджу тот ущерб, который был нанесён многомесячным нежеланием познакомить сопредельную территорию с опытом прекрасного немецкого города Дрездена. Это воспринимается как такая слабость, по сравнению с которой херсонский эпизод – это вообще ни о чем.
Теперь немного совсем личного (опыта) и кое-что о будущем.
Согласно известной городской легенде, для того чтобы организовать какой-то из "минсков", был "не взят" ("слит", есть разные версии и оценки... ) город Мариуполь. Тогда (просто тогда российское общество не так активно следило за ситуацией) очень многим было очень обидно, были слова и про предательство и про позор и про то что "всё равно придётся довоевать, только они будут сильнее". Да, довоевать пришлось, и очень вероятно, что придётся ещё раз довоевать уже после СВО, и да "они будут сильнее". Но есть нюанс, точнее, нюансы, о которых упорно говорили те самые "сволочи" и "подонки" (включая вашего покорного слугу, который тогда был совсем чуть-чуть ближе к политтехнологической жизни, чем сейчас): нам нужно время, хотя бы для того чтобы нам не могли выключить финансовую систему (не было нормального МИР и СПФС, нам могли "положить" внутренние платежи); нам нужно время для того чтобы хотя бы снизить зависимость от внешнего продовольствия (напомню, феномен "Россия = аграрная сверхдержава" – это только последние несколько лет, до этого мы были зависимы от чужой еды); нам нужно снизить хоть немного технологическую зависимость в ключевых секторах экономики (вас не удивляет что в России ничего особо критичного не “выключили”? а вот наших партнёров удивляет).
"Минские соглашения" выиграли для России (ценой тогдашнего “унижения и разочарования” тех, кто хотел идти на Киев, проводить мобилизацию и т.д.) те 8 лет, за которые Россия стала сегодняшней Россией, с "МИР-ом" и "Кинжалами". Сделано было далеко не всё и далеко не всеми, кто должен был бы сделать очень многое для улучшения нашей стабильности, наших возможностей и наших результатов. ... Так вот, сделано было не всё, и часто – не то, что надо, но оказалось сделано достаточно чтобы "адские санкции", направленные на быстрое и полное уничтожение российской экономики, вообще не справились с задачей. В условиях пустых полок и гиперинфляции, поверьте, новости о взятии хоть Херсона, хоть Ивано-Франковска, воспринимались бы в специфическом (непечатном) эмоциональном регистре.
Сейчас, вполне вероятен (но, ПОДЧЕРКИВАЮ, абсолютно не гарантирован) сценарий, в котором обе стороны СВО выходят на "корейский вариант": между КНДР и Южной Кореей – нет нормальной границы (есть линия фронта / ДМЗ) и нет мирного договора (есть перемирие) – и в качестве линии разграничения вот уже почти 70 лет используется "примерная" линия на карте, которую неформально называют
"38 параллель". Как показывает корейская практика, между "воевать" и "довоевать" может пройти и 70 лет (и больше), а "выиграть мир" – сложнее (и как минимум так же важно), чем добиться преимущества на поле боя (у России исторически проблема именно с "выиграть мир", и не завидовать после победы уровню жизни геополитических конкурентов).
Повторюсь, я не знаю, чем это всё закончится и насколько быстро закончится. На "сейчас": наблюдаются предпосылки (не гарантии!) для поиска новой "38 параллели", и в зависимости от того, что будет сделано в России в период после её (возможного, но не гарантированного) нахождения (с официальной или неофициальной фиксацией), зависит и то, как эти действия будут смотреться из будущего: позором или высшей мудростью. Вполне вероятно, что через год, можно будет спокойно съездить на новые курорты Мариуполя для активного размышления на эти темы.
На сегодня – всё.