Цитата: Rаgtime от 04.07.2024 12:55:43Есть пост у камрада Добряк на эту тему. Идеями украинства пропитана была вся наука.
Извините за повтор, но это полезно для заблуждающихся:
"Белая гвардия" Булгакова говорит, что этим вирусом укромозги были поражены всегда.
И вот в подтверждение сценка из 1992-го:
Сентябрь 1992, Феофания (вообразите для сравнения особняк в центре Измайловского парка в Москве), Институт теоретической физики Национальной Академии Украины
Открытие большой международной конференции по ядерной физике, место проведения было выбрано за три года до этого. В зале не менее трети участников по привычке из России. Со сцены участников приветствует директор института, украинский академик Алексей (Олекса) Григорьевич (Григорович) Ситенко (вырос как теоретик в Харькове, не небесное светило, но с вполне добротной полумеждународной репутацией): "Шановнi добродii!", "Ladies and Gentlemen!". Лингвистические таланты Ситенко исчерпаны, его секретутка повторяет приветствие на немецком, затем ученый секретарь института Ласло Енковский, венгр, уроженец Унгвара (Ужгорода), настоящий полиглот (!), повторяет на французском и итальянском. Слово берет Ситенко, объявляет конференцию открытой и вызывает первого докладчика.
Русская треть зала изумленно переглянулась — для всех это было первым таким уроком в жизни.
При мне был немец из Регенсбурга, кому после Киева надо было ехать в Дубну и Гатчину. И тут случилась первая в истории Украины забастовка летчиков. Немец мой психует, и я решил на авиабилеты плюнуть и сгонять на вокзал — вдруг билеты в Москву будут? Вышел из института, сделал шагов десять в сторону автобусной остановки, как в спину: "Коля, ты куда?". Оборачиваюсь — Ситенко. Объясняю ему ситуацию, он едет в Академию и предложил завести на вокзал.
Близко знакомы были тогда минимум лет 15, так что было о чем поговорить. Где-то на десятой минуте мой собеседник подбоченился и спрашивает: "Небось, когда сидите за водкой, то осуждаете нас, украинцев, за то что отделились." Ни секунды не задумываясь, абсолютно искренно и весело ответил: "Да когда мы сидим за рюмкой чая, у нас есть темы намного интереснее этой." И по поехавшей наперекосяк морде Ситенко осознал, что если бы я ему в морду плюнул, то не так сильно оскорбил бы, как этим пренебрежением. Ситенко обиженно замолчал, а с моего заднего правого места было отлично видно, как водила еле со смехом справлялся.
В-общем, меня у вокзала высадили, к моему удивлению, взял назавтра два купейных в Москву на хороший рейс.
То был мой последний заезд на Украину (Крым не в счет), с Ситенко (уже покойным) с тех пор не встречался. Но сын его Юрий стал щирым бандеровцем.
С бывшими на той конференции москвичами и питерцами её вспоминали не раз, и все недоумевали: как выросший в науке в харьковском Физтехе человек, который еле говорил на мове, стал таким? Надо понимать, что после ВОВ харьковский Физтех возрождали десантом из России, особенно из Питерского политеха.