Спецслужбы

Во время попытки государственного переворота в 2016 году Мур твёрдо поддержал президента Эрдогана и заявил, что в перевороте замешаны «гюленисты». Он также выразил уверенность, что Лондон окажет поддержку турецким властям в расследовании и поиске причастных к попытке путча. Вскоре Мур стал личным другом президента Турции. Британский разведчик обеспечивал информационную поддержку поездок Эрдогана в Европу, его стараниями выходили хвалебные публикации в адрес главы Турции в британской прессе.
«Мур представляет из себя идеальное сочетание опыта – он проводит разведывательные операции и занимает руководящие должности в области дипломатии и формирования политики, – считает бывший глава МИ-6 сэр Джон Соэрс. – Он знает, как производится разведка и как ее лучше всего использовать для защиты нашей национальной безопасности».
Смысл нового назначения высококлассного британского разведчика, на  первый взгляд, лежит на поверхности: Британии нужен газ.
Основной причиной того, что Мур возглавил МИ-6, директор Центра изучения новой Турции Юрий Мавашев считает недовольство Великобритании ключевым для Восточного Средиземноморья проектом EastMed, в рамках которого строящийся самый длинный в мире подводный трубопровод для транспортировки газа из восточного Средиземноморья в Европу. Против строительства трубопровода активно выступает Анкара.
Британское участие в этом проекте крайне незначительно. В европейских СМИ EastMed называют «газопроводом раздора». Восточно-Средиземноморский трубопровод (Eastern Mediterranean pipeline, EastMed) – планируемый морской газопровод пропускной способностью 10 млрд. кубометров в год, соединяющий шельфовые месторождения восточной части Средиземного моря с материковой Грецией через Кипр и Крит и предназначенный транспортировать природный газ с морских месторождений «Афродита» (Кипр), «Зохр» (Египет», «Левиафан» и «Тамар» (Израиль) в Грецию, Италию и другие европейские страны.
Увеличить долю своего участия в проекте EastMed для Великобритании критически важно. Добыча собственного природного газа в Соединенном Королевстве неуклонно снижается, начиная с 2003 года. Стабильно снижаются и доказанные запасы британских газовых месторождений. Если в 1995 году Великобритания располагала 0,7 трлн м3 доказанных запасов, а в 2005 г. – 0,5 трлн куб. м, то в 2019 году – всего 0,2 трлн куб. м.
Иными словами, в самой ближайшей перспективе страна будет вынуждена обеспечивать себя газом только за счет экспорта. Расширение участия в EastMed даст возможность Соединенному Королевству уменьшить импорт трубопроводного и сжиженного природного газа (СПГ) из России. На сегодняшний день российский трубопроводный газ составляет 36% всего газового трубопроводного импорта Великобритании. В прошлом году импорт СПГ из России вырос в пять раз.
В 2018 году, на очередном витке «санкционной войны», тогдашняя премьер-министр Великобритании Тереза Мэй заявила о высокой вероятности отказа от закупок российского газа. Правительство Бориса Джонсона пока следует тем же курсом.
Однако EastMed твердо поддерживает стратегический партнер Великобритании – США. Один из противников проекта, Ливан, из Большой игры уже выведен. Турция пока что бряцает оружием в Восточном Средиземноморье, стремясь урвать свою долю в EastMed, но против объединенных в данном случае сил Евросоюза и Америки, она вряд ли устоит.
На посту главы британской разведки личный друг президента Эрдогана Ричард Мур, безусловно, будет иметь гораздо большие возможности для доведения позиции Соединенного Королевства до импульсивного и амбициозного турецкого лидера. А также использует свое влияние в Турции, чтобы расширить участие Соединенного Королевства в эксплуатации средиземноморских ресурсов.
Однако Великобритания, как и всегда в своей истории, не ограничивается локальными операциями в одном, отдельно взятом регионе. МИ-6, в свою очередь мастерски проводит долгосрочные операции в ключевых регионах мира.
Сегодня планета находится в состоянии гибридной мировой войны. США передвигают свои войска из Германии вплотную к российским границам. Союзная РФ Белоруссия дестабилизирована и ее перспективы туманны. Ближний Восток и Северная Африка охвачены непрекращающимися военными конфликтами. Турция проводит военные учения в Азербайджане на фоне боестолкновений этой страны с Арменией.
Назначение Мура связывают с возможной активизацией британской разведки на Южном Кавказе. Располагающий теснейшими связями с турецкими и азербайджанскими элитами, Ричард Мур, как можно полагать, не замедлит развернуть проекты по дестабилизации Закавказья, что позволит сторонникам Великого Турана начать переформатирование региона в свою пользу.
Турция на протяжении более чем двух веков была своего рода «аэродромом подскока» британской короны на Ближний Восток и Кавказ. Российский политолог Андрей Медведев напоминает, что ещё с 1820-х годов Лондон продвигал «Туранский проект»: «Из Стамбула английская разведка работала по Кавказу и даже по Средней Азии. То есть поставки оружия черкесам, отправка инструкторов, денег – все шло через Стамбул. Там в посольстве работал идеологический «отец» войны на Западном Кавказе Дэвид Уркварт. В Стамбуле же работал британский шпион Арминий Вамбери (Лондон признал, что он шпионил, только в 2005 году) – прототип профессораВан Хельсинга. Вамбери из Стамбула под видом паломника ездил в Самарканд и к туркменским племенам. Из Стамбула британская разведка курировала даже Кокандское восстание 1875 года. Младотурки тоже британский проект. И участие турецких военных в басмаческом движении в Средней Азии без англичан не обошлось. А вытеснение Германии из региона – вообще святое английское дело. Первая мировая началась, в том числе из-за проекта железной дороги Берлин-Стамбул-Багдад. Так что сейчас просто в Лондоне вспомнили старые, надежные имперские схемы».
Зоной относительного спокойствия пока что остается Центральная Азия. Но в свете новой стратегии США в регионе это спокойствие по определению не может быть длительным. И агентурные сети МИ-6 сыграют в этой стратегии свою роль.
Особенно критичным для интересов России в регионе может стать сотрудничество двух матерых британских разведчиков, Ричарда Мура и Чарльза Гаррета, по Центральной Азии.



О Чарльзе Гаррете известно крайне мало. Неизвестен даже его возраст. Скорее всего, эта секретность направлена на то, что скрыть его связи и историю взаимоотношении с британской разведкой.
Впрочем, со времен знаменитого мастера тайной дипломатии сэра Эдуарда Грея, который возглавлял британский МИД перед первой мировой войной, быть британским дипломатом всегда означало быть ещё и разведчиком.
В 2012 году Чарльз Гаррет помогал тогдашнему замглавы МИ-6 Алексу Янгеру обеспечивать безопасность Лондонской Олимпиады. В свою бытность послом Её величества в Северной Македонии (2014-2018) Гаррет стал лидером общественного мнения в этой небольшой балканской республике и добился отстранения от власти правоконсервативного правительства Николы Груевского и победы на внеочередных выборах оппозиционного прозападного блока Зорана Заева, которого финансирует Джордж Сорос.



Гаррет, помимо прочего, навязал македонцам, которые страстно хотели быть принятыми в Евросоюз, смену названия страны на «Северную Македонию», прельщая радужными перспективами евроинтеграции. Название сменили – а воз и ныне там. Никто их в ЕС не ждёт. К тому же Великобритания и сама вышла из Евросоюза.
В прошлом году Чарльз Гаррет был назначен послом Великобритании в Киргизии. Он усердно наводит тесные связи с местным населением и уже создал себе имидж доброго, простого и демократичного человека, который всей душой радеет за страну пребывания и за её народ. Гаррет тиражирует в Бишкеке свои македонские «наработки». Можно ожидать, что в преддверии парламентских выборов Гаррет начнет встречаться с представителями близких ему по духу политиков и попытается повторить «мирный» македонский переворот.



Посол уже начал раздавать пространные интервью, в которых славит Великобританию, стоящую во главе демократических стран, и призывает Киргизию примкнуть к западному лагерю. Его соратник по МИ-6 Ричард Мур будет обеспечивать агентурное обеспечение этого мероприятия. Не исключено, что совместными усилиями два незаурядных «спаймастера» попытаются спровоцировать очередную «революцию тюльпанов» в Киргизии.
Усилиями МИ-6 может быть дестабилизована вся Центральная Азия, что сделает реализацию китайского проекта нового Шелкового пути невозможной, и выдавит Китай и Россию из региона.
Геополитическая стратегия британской короны мало изменилась со времён Лоуренса Аравийского. Полковник Лоуренс был выдающимся знатоком Востока, учеником коммандера Хоггарта, который в свою очередь был учеником великого археолога, первооткрывателя Минойской цивилизации сэра Артура Эванса.


Lawrence of Arabia 2nd from right (Faysal is in the picture)

Лучшие британские разведчики сочетают в себе фундаментальные научные знания, глубокое проникновение в психологию населения стран-мишеней, знание местных языков, наречий, культурных традиций и ценностей. Даже беглое знакомство с биографиями и достижениями двух высокопоставленных функционеров МИ-6, Ричарда Мура и Чарльза Гаррета, свидетельствует, что от этой кадровой традиции секретные службы британской короны не отказались.
…Ричарду Муру приписывают фразу: «Геополитически существование России никому уже не нужно, даже самой России». Высокий профессиональный уровень нового директора МИ-6 и его коллег обязывает нас принять это высказывание как проект, и встретить ожидаемую экспансию англосаксов на пространство национальных интересов России во всеоружии.

Первопроходцем использования рынков предсказаний для разведопераций был адмирал Джон Пойндекстер, советник президента США Рональда Рейгана по национальной безопасности и председатель Crisis Pre-planning Group (Группа по предкризисному планированию).
В январе 2002 года, через четыре месяца после теракта 9/11, при DARPA было создано Бюро Информационной Осведомленности (Information Awareness Office — IAO), которое и возглавил упомянутый Пойндекстер, создавший в рамках IAO проект Future Markets Applied to Prediction (Рынки будущего, используемые для прогнозирования), сокращенно FutureMAP (Карта будущего) (2).
Рынки предсказаний работают на основании известной теоремы Кондорсе (3). В применении к прогнозированию ее можно сформулировать следующим образом: если вероятность предсказания каждого независимого индивидуума больше 1/2, то вероятность того, что большинство даст верное предсказание стремится к 100 процентам по мере увеличения числа предсказывающих индивидов.
Российский аналитик Сергей Карелов на основании этой теоремы делает вывод, что «значительное число предсказаний независимых индивидов (взятых в совокупности) в большинстве случаев дает лучший результат, чем предсказания профессиональных экспертов.”Толпа” может предсказать результаты событий, которые еще не произошли, лучше любых, даже самых умных и продвинутых профессиональных экспертов» (2).
На самом деле, как представляется, толпа толпе рознь. На рынках предсказаний делает прогнозы не толпа, а акторы, вероятность предсказаний которых больше одной второй, то есть в той или иной степени профессионалы, которые рискуют своими деньгами. Именно большое число предсказаний специалистов по теме и приближает вероятность предсказаний к ста процентам.
Пойндекстер, возглавляющий в Министерстве обороны США управление специальными информационными проектами создал проект PAM (The PolicyAnalysisMarket), который и положил конец его разведкарьере.
Конгрессмены-демократы потребовали его отставки, когда стало известно, что адмирал учредил при Пентагоне биржу, которая принимала ставки на будущие террористические акты, убийства и новые войны на Ближнем Востоке. К примеру, учредители «рынка политического анализа» в интернете предлагали желающим оценить шансы на убийство палестинского лидера Ясира Арафата. Речь, по существу, шла о политическом тотализаторе. Регистрация участников будущих торгов, то есть ставки, предполагалось оформлять в виде фьючерсных контрактов. Старт торгам планировалось дать 1 октября 2003 года.
На развитие этого «тотализатора» военное ведомство запросило $8 млн на два года. Сразу после представления этого запроса члены обеих палат Конгресса назвали идею «абсолютно аморальной и невероятно глупой». Руководство Пентагона тут же отказалось от этого замысла, после чего адмирал Пойндекстер решил отправиться в отставку.
В данном случае, здесь можно согласиться с Сергеем Кареловым, была проведена стандартная спецоперация ЦРУ: закрытая информация о проекте «вдруг» утекла к журналистам и политикам. Два сенатора-демократа тут же наехали на проект Пойндекстера, обвинив и его, и проект во всех мыслимых и немыслимых грехах. Далее последовал «всёсметающий артобстрел главным калибром — журналистское расследование газеты New York Times, несколько дней подряд печатавшей эту “детективную историю”. Обвинения против проекта РАМ и всей программы FutureMAPбыли до идиотизма примитивные.Если террорист точно знает, что следующий теракт произойдет с небоскребом «Утюг», то ведь он, наверняка, захочет на этом своем тайном знании заработать, и на все деньги, что у него есть (а может, еще и кредит возьмет), сделает ставку на РП РАМ. Потом он взрывает «Утюг», а родня («Аль-Каида» и прочие террористы) получает многомиллионный выигрыш на рынках предсказаний» (2).
Проект РАМ и всю программу FutureMAP закрыли, а рынкам предсказаний было законодательно запрещено на территории США играть на деньги.
В ЦРУ заявили: «Решение о свертывании программы FutureMAP было, по крайней мере, преждевременным, если не ошибочным. Большая часть доказательств, полученных в рамках программы, демонстрирует, что рынки предсказаний являются надежными агрегаторами разрозненной и разобщенной информации и могут привести к более точным прогнозам, чем прогнозы экспертов. Если это так, рынки прогнозов будущего могут в значительной степени способствовать развитию стратегической и тактической разведки США» (4).
После чего для финансирования исследования прогностических технологий было создано агентство Intelligence Advanced Research Projects Activity (IARPA). Также в конце 2004 было принято решение о создании единого органа, координирующего все виды разведок — Офис Директора Национальной Разведки (Office of the Director of National Intelligence — ODNI), ставшего с тех пор широко известным.
На самом деле, создаваемые американскими спецслужбами якобы прогностические структуры, на самом деле являются не прогнозными, а проектными, работающими по принципу самосбывающегося прогноза. Это лишний раз подтверждает известную максиму Нобелевского лауреата, изобретателя голографии Дэнниса Габора: «The future cannot be predicted, but futures can be invented» (Будущее невозможно предвидеть, но можно изобрести).
Писатель и журналист Найджел Колдер в рецензии на книгу Габора процитировал его изречение в другой форме: «Лучший способ предсказать будущее – изобрести его» («New Scientist», 28 марта 1963 г.(7). В «Гадких лебедях» Стругацких приведено, хотя и не буквально, еще одно высказывание из книги Габора: «Достаточно убрать из истории сотни три человек, и мы всё еще жили бы в каменном веке». В той же повести Стругацких содержится нередко цитируемая реплика: «Будущее создается тобой, но не для тебя».
Ни один из современных проектов Пентагона и ЦРУ, которые заявлены и реализуются как форкастинговые, прогностические, таковым не является. Американское и, в целом, западное разведсообщество не предсказывает, а проектирует, изобретает будущее.
Так, в 2015 году в интервью американскому порталу Defence One глава отдела цифровых инноваций ЦРУ Эндрю Хэллман в числе прогностических достижений ЦРУ назвал программу IARPA (находится в ведении Директора национальной разведки США) под названием «Индикаторы открытого исходного кода» или OSI. Цель программы, по словам Хэллмана, состояла в том, чтобы «разработать методы непрерывного автоматизированного анализа общедоступных данных для прогнозирования и / или обнаружения значительных социальных событий, таких как политические кризисы, гуманитарные кризисы, массовое насилие, беспорядки, массовые миграции, вспышки болезней, экономическая нестабильность и стихийные бедствия». Реализацией программы OSI занималась команда ученых Технологического института Вирджинии – Virginia Tech.
По словам Хэллмана в 2012 году команда Virginia Tech правильно предсказала два события:
«Во-первых, избрание Мексикой Энрике Пенья Ньето на пост президента будет встречено протестами. Конечно же, в 23:15. 1 июля студенческая группа Yo Soy 132 начала марш протеста против результатов выборов, объявивших победителем Ньето. Марши положили начало неделям арестов и действий полиции. Команда Virginia Tech также правильно спрогнозировала серию протестов против импичмента президенту Парагвая Фернандо Луго. 29 июня 2012 года 2500 человек закрыли мост, соединяющий Парагвай (Сьюдад-дель-Эсте) с бразильским городом Фос-де-Игуасу. Методы команды, вероятно, предсказали бы другие вспышки, если бы они не приняли конкретное решение ограничиться Центральной и Южной Америкой».
На самом деле, проект OSI (ЦРУ), так же как и Пентагоновские проекты Embers и Minerva, является частью подрывной стратегии США, в основе которой – управление социальными протестами через многочисленные НПО в странах-мишенях, отслеживание нарастающего кризиса и запуск «цветных революций» в тот момент, когда страна подходит к кромке хаоса.
Как упоминалось выше, в текущей реальности все так называемые форкастинговые проекты ЦРУ и Пентагона являются проектными. Схема предсказаний в рамках такого рода проектов практически одинакова:

1. Через агентурные сети НПО идет информационно-психологическая накачка населения страны-мишени, причем прорабатываются все социальные страты, хотя предпочтение отдается молодежи, как извечному локомотиву революции.
2. Профильные эксперты из Virginia Tech оценивают вероятность социального взрыва, обрабатывая информацию в социальных сетях.
3. Руководство спецслужб дает команду на начало цветной революции в тот момент, когда страна-мишень подходит к кромке хаоса.
4. За несколько дней до начала протестных выступлений команда Virginia Tech имитирует их форкастинг для того чтобы упрочить легенду о естественных причинах социального взрыва и отсутствии внешнего вмешательства.
Сергей Карелов пишет, что приоритетная задача IARPA и ЦРУ в настоящее время – упреждающая разведка (Anticipatory Intelligence) — предсказание будущих угроз, а также предвидение событий, способствующих возникновению и/или нарастанию угроз. И видит два пути по реализации этой задачи: 1) найти человека, способного предсказывать (эдакого супер-предсказателя); 2) использовать рынок предсказаний, на котором происходит котировка предсказаний множества людей, каждый из которых опирается на собственный опыт, знания, интуицию и т.д.
На наш взгляд, такая трактовка проектов американских спецслужб создаёт миф об их необычайно продвинутых технологиях и возможностях, формируя в сознании целевой аудитории представление о зловещем интеллектуальном превосходстве англосаксонской цивилизации, перед мощью которой должны склониться все страны и народы.
На самом деле, первый путь – это использование агентурной и технической разведки, в чем ничего нового с античных времен нет. Типичными «суперпредсказателем» был во время первой мировой войны перехват германским рейсхвером радиопереговоров царского командования во время наступления русской армии в Восточной Пруссии в 1914 году. Во время второй мировой эту же роль сыграл криптоанализ немецкой шифровальной машины «Энигма» во время Второй мировой войны, осуществлённый силами польских и британских спецслужб.
Второй путь, на первый взгляд, закрыт, так как «рынкам предсказаний законодательно запрещается на территории США играть на деньги, приравняв это к азартным играм» (2). Одним из главных аргументов в пользу такого запрета было то, что задумавший теракт террорист может принять участие в игре на рынке предсказаний, и не только осуществит теракт, но ещё и заработает на этом.
В текущей реальности у ЦРУ и Пентагона нет нужды в рынках предсказаний и упреждающей разведке, так как они проектируют все важнейшие события в мире, которые затрагивают их интересы. А зарабатывать на этих проектах американские спецслужбы могут, просто играя на бирже, так как они заранее знают, когда и где будет осуществлен проектируемый социальный взрыв, который приведет к заранее известным изменениям биржевых котировок.
Можно предположить, что по этой причине проектирование глобальных и региональных изменений для ЦРУ и Пентагона служит не только целям обеспечения национальной безопасности США, но и средством наполнения внебюджетных фондов этих госструктур, уже давно превратившихся в «государство в государстве», а по сути – в крупнейшие транснациональные корпорации.

Владимир Прохватилов, старший научный сотрудник Академии военных наук
Список литературы:

1. Николаи Вальтер. Тайные силы: Интернациональный шпионаж и борьба с ним во время мировой войны и в настоящее время. Принципиум. 2015.
   


2. Сергей Карелов. ЦРУ создает кентавров для предсказания будущего.
   https://medium.com/@…7a8a02691b
   


3. Теорема жюри Кондорсе – Condorcet’s jury theorem. https://ru.qwe.wiki/…ry_theorem
   


4. Using Prediction Markets to Enhance US Intelligence Capabilities. A “Standard & Poors 500 Index” for Intelligence. https://www.cia.gov/…ities.html
   


5. «Немыслимое. Системный анализ событий 11 сентября 2001 года». КМК. 2019.
   


6. Inventing the Future Hardcover – Import, January 1, 196, 3 by Dennis Gabor (Author).
   


7. «New Scientist», 28 марта 1963 г.
   


8. «Meet the Man Reinventing CIA for the Big Data Era». https://www.defenseo…ra/122453/
   


9. Как разжечь “тлеющие угли” социальных бурь (к вопросу об использовании больших данных в геополитическом реформинге). «Информационные войны». №1, 2020.
   

Капитан судна Resolute, прибыв в порт Виллемстад, не допустил представителей властей Кюрасао на борт под предлогом опасности заражения коронавирусом. Однако под покровом ночи на борт судна поднялся Кристиан Олсен, политический советник Генерального консульства США, и двое его коллег. Предстояло обсудить, как выпутаться из досадной ситуации, не засветить присутствие десятков боевиков в каютах и тонну оружия в трюмах.
Сразу после инцидента у острова Ла-Тортуга президент Венесуэлы Николас Мадуро выступил с заявлением: «На судне находятся 160 человек, доступ к которым [властям острова] запрещён. То есть на Кюрасао существует [другая] верховная власть, которая не позволяет правительству этой страны узнать, кто скрывается внутри судна, чтобы выяснить, кто эти 160 человек, и провести их идентификацию». Президент подчеркнул, что «эта странная ситуация только подтверждает гипотезу о том, что судно использовалось для доставки наёмников [к венесуэльской границе], которых затем на быстроходных катерах перебрасывали к побережью, чтобы осуществлять внезапные атаки на военные и политические объекты». Министр обороны Венесуэлы Владимир Падрино отметил также, что какие-либо ссылки на туристическое предназначение Resolute не соответствуют действительности, потому что из-за пандемии туристический сезон в регионе не открывался. И президент, и министр обороны явно обладали более полной информацией о задачах и целях, поставленных перед боевиками.



В оборот проамериканских СМИ была вброшена версия о том, что венесуэльские пограничники вели себя «враждебно» и даже вели огонь из стрелкового оружия, чтобы «силой заставить» Resolute войти в территориальные воды Венесуэлы. Зита Хесус-Лейто, министр транспорта и территориального планирования Кюрасао, проверенная «связь» резидентуры ЦРУ, в интервью местной газете охотно подтвердила, что на борту судна нет никого, кроме тридцати членов команды. Генеральный консул США Аллен Гринберг подсказал Хесус-Лейто эти данные, и она им, конечно, поверила. Стоит ли обижать консула недоверием? Тем более что недавно Хесус-Лейто и Гринберг подписали документ о передаче американцам большого участка земли в Виллемстаде под строительство нового здания консульства США. Как заявил Гринберг, «это приобретение знаменует собой ещё один успешный шаг в продолжающемся партнёрстве между двумя странами и демонстрирует долгосрочную приверженность правительства США безопасности и процветанию Кюрасао и всего Карибского бассейна». Трогательная забота о безопасности Кюрасао – постоянный лейтмотив деклараций американских должностных лиц, в том числе Дональда Габриэльсона, командующего Четвёртым флотом США.
Власти Кюрасао рассудили, что не стоит раздувать историю с наёмниками на борту Resolute. Даже если они прячутся где-то в трюмах, нет смысла доставлять неудобства всемогущему партнёру. Гринберг – опытный дипломат, сумеет разрядить ситуацию, не зря он набирался опыта в России, Польше, на Кубе. Главное – ему не мешать. Консульская команда США на Кюрасао – Кристиан Олсен, Дерек Колб, Крис Волф, Кевин Коатс и другие – «обслуживает» Арубу, Бонайре и ещё несколько островных государств. Чистых американских дипломатов в Виллемстаде фактически нет, все сотрудники спецслужб. Работу по эвакуации наёмников с Resolute они провели без осложнений.
Попытка ещё одной «морской» атаки спецслужб США против Венесуэлы была проведена 3 мая. Эта совместная авантюра ЦРУ, военной разведки РУМО и управления по борьбе с наркотиками тоже позорно провалилась, показав неспособность её организаторов реально оценивать факты и просчитывать шаги. Видимо, антиболиварианскую пропаганду в центрах принятия решений в Вашингтоне воспринимают как истину в последней инстанции, отсюда неспособность к трезвой оценке ситуации в Венесуэле.



Вот уже двадцать лет Боливарианская республика Венесуэла подвергается мощнейшему экономическому, финансовому, политическому, энергетическому и прочему давлению США. В Латинской Америке только Куба испытывает такую же ненависть американского империализма. У Венесуэлы есть достойный пример сопротивления натиску США. Стойкостью кубинцев восхищался Уго Чавес, такую же волю к бескомпромиссной борьбе проявляет Николас Мадуро, делающий всё для укрепления в стране патриотического военно-гражданского союза.
Решимость боливарианского руководства дать отпор потенциальному агрессору не даёт покоя США. Пентагон периодически организует учения вблизи венесуэльских границ под предлогом борьбы с мифическими венесуэльскими наркокартелями. Спецслужбы США проводят зондирующие проверки боеспособности венесуэльской армии и структур, обеспечивающих государственную безопасность. Только за последние годы американцы пытались реализовать такой зондаж атакой на форт «Парамакай» в 2017 году, провокациями террористической группы Оскара Переса в 2018 году, покушением на Мадуро с помощью начинённых взрывчаткой дронов в том же году. Самые свежие действия подобного рода – в 2019 году мятеж небольшой группы военных 30 апреля и нападение на форт «Санта-Элена» в штате Боливар в декабре. Это не считая регулярных беспокоящих перестрелок на колумбийской границе.  
Масштабно задуманная, самая последняя операция «Гедеон» началась 3 мая. На территорию Венесуэлы пытались перебросить по морю нескольких групп наёмников из лагерей в колумбийском департаменте Гуахира. Там они получали инструктаж, наставниками были американцы из частной охранной компании Silvercop, созданной в 2018 году в штате Флорида. Формальным руководителем Silvercop является Джордан Гудро, ветеран сил специального назначения армии США, ветеран Ирака и Афганистана, награждённый Бронзовой звездой за героизм. С самого начала компания действовала как крыша для спецопераций против «режима Мадуро». Группы вторжения состояли в основном из дезертиров венесуэльских силовых структур общей численностью в 200-250 человек.



За несколько дней до высадки куратор «венесуэльского проекта» Эллиот Абрамс выступил с заявлением, что «переход в Венесуэле [к демократии] как никогда близок» и предсказал скорое открытие американского посольства в Каракасе. За день до начала операции «Гедеон» в социальных сетях появились сотни сообщений о том, что «ближайшая ночь принесёт венесуэльцам много радостных сюрпризов».
Ни одна из этих десантных групп не добилась успеха. Часть была нейтрализована в процессе высадки на берег местной полицией и рыбаками. Других уничтожил армейский спецназ.
Главе Silvercop Гудро пришлось взять на себя ответственность за разгромный провал операции «Гедеон». Президент Николас Мадуро, комментируя разгром наёмников, не удержался от иронии: «Они играли в Рэмбо. Они изображали из себя героев». Действительно, такое впечатление от вторжения остаётся после знакомства с визуальными материалами, захваченными боливарианскими спецслужбами. Экипировка, снаряжение – всё по высшим голливудским стандартам. Однако Гудро не смирился с поражением и заявил, что операция будет продолжена во внутренних районах Венесуэлы, где уже действуют его подопечные. Между тем два его сотрудника по Silvercop Айран Берри и Люк Денман арестованы венесуэльцами, не оказав сопротивления, и дают показания.
Попутно Гудро раскрыл причастность к авантюре «временного президента» Хуана Гуайдо, продемонстрировав журналисту соответствующее соглашение, подписанное Гуайдо, о сотрудничестве с компанией Silvercop в борьбе против Мадуро. Серьёзный документ. Для чего это было сделано, станет, видимо, известно в ближайшее время. Очевидно, «проект Гуайдо» полностью выдохся и американцы надеются покончить с «временным президентом» с помощью боливарианских властей. Соглашение представляет собой документ на сорока страницах с подробным изложением обязательств сторон по свержению законно избранного президента.
Президент Дональд Трамп и глава Пентагона Марк Эстер заявили, что США не имеют отношения к этим событиям в Венесуэле. Госсекретарь Майк Помпео был многословнее, опровергая причастность Вашингтона: «Власти США не были напрямую вовлечены в эту операцию. Если бы мы были вовлечены, то всё бы произошло по-другому». Фактически Помпео признал, что «не напрямую» американские власти знали всё об операции «Гедеон». Первые сведения о её провале, полученные на основе радиоперехвата переговоров венесуэльских спецслужб, сообщила в штаб-квартиру ЦРУ её резидентура на Кюрасао.
Заглавное фото: Prensa Miraflores/dpa/@The_Nation

Один из свидетелей показал, что «Ю-Си Глобал» начинала со скудных контрактов, и поначалу единственным был подписанный в октябре 2015 года договор с правительством Эквадора о безопасности дочерей президента и посольства в Лондоне.
Однако ситуация, со слов свидетелей, изменилась, когда Моралес побывал на ярмарке безопасности в Лас-Вегасе, где заключил контракт с компанией «Лас-Вегас сэндс» (Las Vegas Sands), которая принадлежит американскому миллиардеру Шелдону Адельсону (Sheldon Adelson) — другу и союзнику Дональда Трампа, в то время кандидата в президенты.
Утверждается, что Моралес вернулся в офис компании в Хересе на юге Испании и объявил: «Отныне мы будем играть в высшей лиге». Свидетель добавил, что Моралес сказал, что компания, как он выразился, перешла на «темную сторону». Это якобы предполагало сотрудничество с властями США, которые, как утверждал Моралес, завалят компанию контрактами по всему миру.
Как показал свидетель, развернулась более изощренная операция по слежке за Ассанжем. С вступлением Трампа в должность в 2017 году она лишь усилилась, а Моралес, добавил он, зачастил в США — отвозить собранные данные.
«Временами он [Моралес] был просто одержим слежкой за юристами, — того требовали наши американские друзья», — добавил свидетель, некоторое время владевший долей в «Ю-Си Глобал».
Другой свидетель, компьютерный эксперт, пришедший в компанию в 2015 году, тоже упомянул о поездках Моралеса в США. Он тоже говорит, что это обсуждалось как некий «переход на темную сторону».
В декабре 2017 года свидетелю было поручено установить в посольстве новые камеры, которые в отличие от предыдущих могли записывать звук. С его слов, его проинструктировал Моралес, что камеры должны иметь режим прямой трансляции, чтобы «наши друзья в США» имели доступ к посольству в режиме реального времени.
Бывший сотрудник «насторожился» и заявил, что это технически невозможно. В ответ Моралес якобы отправил ему документ с подробными инструкциями, как это сделать.
«Очевидно, что его предоставила третья сторона, как полагает свидетель, — разведка США», — сообщил Саммерс.
Свидетель, как говорят, отказался, заявив, что это было явно незаконно.
Свидетель утверждал, что контакты компании в США занервничали, когда выяснилось, что Ассанж вот-вот получит дипломатический паспорт Эквадора для поездки в третье государство.
По его словам, как-то раз в 2017 году Моралес сказал, что его связные в США предлагали применить против посетителей Ассанжа «более крайние меры».
«Было предложение оставить дверь посольства открытой, чтобы можно было проникнуть снаружи и похитить либо отравить Ассанжа», — заявили в суде. Со слов свидетеля, Моралес говорил, что эти предложения обсуждаются со связными в США.
Еще свидетель рассказал, что его просили пометить наклейками окна посольства, которыми пользовался Ассанж. Моралес якобы утверждал, что это поможет «американским друзьям» точечно направить на них лазерные микрофоны — но это не сработало, потому что Ассанж в ответ включил генераторы «белого шума».
В апреле 2019 года полиция забрала Ассанжа из посольства, где тот укрылся семь лет назад, чтобы избежать экстрадиции в Швецию по делу о сексуальных домогательствах — впоследствии закрытом.
Слушание продолжается.

Три года назад Янгер написал письмо в журнал «Экономист» (The Economist) — пожаловался на статью, где шпионы выставлялись индивидуалистами, асоциальными элементами и нарушителями закона. Когда он только начинал работу в МИ-6, такой публичный шаг был совершенно немыслим. «Хотя идея нравственного равенства между нами и нашими противниками, проходящая красной линией через романы Джона ле Карре (John le Carre), мне претит, — писал он, — я все равно, не раздумывая, предпочту тихую храбрость и честность Джорджа Смайли [персонаж ле Карре] дерзким выходкам агента 007».
К Бонду Янгер относится неоднозначно, но при этом признает, что фильмы бондианы «сделали нас известнее Пепси». Суть шпионской жизни в том, объясняет он, что работа делается в совершенно банальных условиях. Он вспоминает, как во время одного ближневосточного задания его команда пыталась проникнуть в программу экспорта ядерных технологий во враждебное государство. Планируя слежку за важной встречей в торговом центре, он вдруг понял, что это место ему хорошо знакомо. «В прошлые выходные я был там с детьми — так что просто сменил тему с мультяшного пингвинчика Пингу на распространение ядерного оружия».
Бóльшую часть своей карьеры Янгер выдавал себя за дипломата, и даже близким друзьям его назначение показалось «совершенно невероятным». Я любопытствую, не бывает ли одиноко от секретности? «Ну, она накладывает определенную изоляцию. В нашем деле есть свои взлеты и падения». Свои падения были у Янгера и на посту главы МИ-6. Только в 2017 году Великобритания пережила пять терактов, в том числе взрывы террористов-смертников на Манчестерской арене, где погибли 22 человека. Год спустя российские агенты отравили бывшего российского офицера Сергея Скрипаля и его дочь Юлию в провинциальном городе Солсбери, ошеломив всю страну. Неужели Секретная разведывательная служба слишком много внимания уделяла борьбе с терроризмом, а про угрозы со стороны России или Китая забыла? В недавнем «российском» отчете парламентского комитета по разведке и безопасности отмечалось, что объем «оперативной работы» по России в период с 2001 по 2007 год сократился.
Янгер считает, что терроризм — угроза более серьезная: «Это такая атака на наш общественный строй, что крайне низкая терпимость правительства к незащищенности вследствие терроризма меня ничуть не удивляет и я полностью ее поддерживаю». Недавним пиком контртеррористических усилий он считает уничтожение «Исламского государства» (ИГИЛ, запрещенная в России террористическая организация, прим. ред.), пусть даже террористическая угроза остается смертельной, а теракты происходят автономно и все более спонтанно.
Отношения с Россией он сравнил с «лягушкой в кипятке»: Британия и ее союзники лишь постепенно осознают истинную готовность Кремль провоцировать зло. Сам он считает так: правительство Владимира Путина ощущает угрозу со стороны западных демократических институтов и союзов, и поэтому своей политикой пытается их разрушить. Однако результат его не впечатляет. «Полагаю, для нас крайне важно избежать двух ошибок: первая — делать за них всю их работу, всячески преувеличивая масштабы. Пока что я не видел в Великобритании ни единого случая, чтобы их действия имели поистине стратегическое значение. Во-вторых, и это вытекает из во-первых, мы должны отвечать пропорционально. Это не русские создали всё то, что нас разделяет — а мы сами. Они умеют, пусть и довольно грубо, все усугублять, но я считаю, что мы должны это предотвратить».
Если угрозу со стороны России надо воспринимать трезво, то крепнущий идеологический вызов Китая займет разведывательные службы на долгие годы. Янгер с некоторым сожалением отмечает, что глубоко укоренившееся на Западе за последние два десятилетия представление, что экономический прогресс приведет к демократизации Китая, оказалось в корне ошибочным. «Мысль, что повзрослев и разбогатев, они станут ближе к нам — курам на смех», — говорит он. «Полагаю, мы наблюдаем медленное, но верное идеологическое расхождение: в среднесрочной перспективе на одной планете будут сосуществовать минимум две господствующие системы ценностей — это просто факт, и именно к этому мы и идем».
Как же средней державе вроде Великобритания держаться на фоне неуклонного и тревожного разъединения? Золотая эра китайско-британских отношений, которые продвигал экс-канцлер Джордж Осборн (George Osborne), давно канула в лету, и далеко не факт, что у нынешнего правительства Джонсона вообще имеется четкая стратегия. Впрочем Янгер убежден, что политика правительства ясна и движется в верном направлении. Он считает, что Великобритания должна сосуществовать с Китаем, но при этом не молчать о злонамеренных кибератаках и гарантировать, что ключевая инфраструктура не попадет в зависимость от Пекина. Избегая аналогий холодной войны в соперничестве Запада с Китаем, он говорит, что Британии по силам «отстаивать свои убеждения», но при этом поддерживать сбалансированные отношения через диалог и сотрудничество. «Я не манихеец и не вижу мир черно-белым, поэтому идею холодной войны я отвергаю».
По его мнению, наладить отношения между Лондоном и Пекином помогут две вещи. Первая — технологические инновации, вторая — союзы. Сотрудничество с США в сфере безопасности сегодня находятся на особом уровне, но, что еще удивительнее, говорит он, отношения с европейскими коллегами тоже никогда не были лучше — даже несмотря на Брексит. Янгера мало волнует, что соглашение об обмене данными до сих пор не достигнуто. В конце концов, отмечает он, заключить это соглашение «в интересах» самой Европы.
Расхлебывать последствия Брексита придется уже его преемнику. На этой неделе бразды правления перенял Ричард Мур (Richard Moore), бывший политический директор министерства иностранных дел. Янгер не раскрывает карты, чем конкретно будет заниматься дальше, но говорит, что его опыт будет востребован. Его предшественники консультировали правительства и предприятия по всему миру.
Перед моим уходом Янгер показывает мне еще одну картину — «Ожидание в гостиничном номере» — она не висит на стене, а стоит на общем столе. Написал ее Джеймс Харт Дайк (James Hart Dyke) — в 2009 году этого художника пригласили на год в МИ-6, чтобы отметить столетие Секретной разведывательной службы. На картине изображен мужчина в костюме, он стоит спиной и смотрит в окно. Он прямо-таки излучает тревожную энергию шпиона, который выслеживает агента. Подозреваю, что это образ его карьеры запечатлелся в его памяти надолго — даже когда он оставит службу.
Текст публикуется с сокращениями

Комментарии читателей:
Kurt Wuffner
Общался с парой бывших шпионов по работе. Не знай я их биографии, они бы запросто сошли за юриста или бухгалтера (а таких я встречал немало). Янгер, похоже, сделан из того же теста — по крайней мере, старается произвести такое впечатление. Его аналогия со Смайли очень уместна.
E Blois
Он сам сказал: это мы устроили раскол с Россией. Мы провоцируем их как можем — разве что не нападаем.
WMD
Он совсем не это имел в виду, перечти этот абзац еще раз.
Robin Gibb
Редактор «Таймс» прямо в восторге от собеседника. Ни одного вопроса на засыпку. У разных аналитиков и в блогах и то больше почерпнешь. Совершенно упущенная возможность.
WantMyCountryBack400Years
Ну, можно было бы устроить «шокирующее» интервью со случайными вопросами о провалах, истинных и ложных. Жару было бы много, а свету — чуть.
The Sneaker
«Это не русские, а мы сами». Это то же самое, что сказать: «Ты оглох не от колонок громкостью в 150 децибел, а от музыки».
Incognito
Извините, меня одолела зевота через две минуты. Чем там закончилось, авторица все же добралась до сути?

В Европе к началу 1941 года резидентуры под прикрытием официальных советских представительств и нелегальные резидентуры Разведуправления Генерального штаба Красной армии действовали в Англии, Бельгии, Болгарии, Венгрии, Германии, Голландии, Италии, Польше, Румынии, Швеции, Швейцарии, Франции, Чехословакии и Югославии. Наиболее ценные сведения о подготовке фашистской Германии к войне против СССР поступали в Центр от разведчиков Курта Велкниша (источник АВС), Иогана Венцеля (оперативный псевдоним Паскаль), Леопольда Треппера (Отто), Шандора Рады (Дора) и других. Все они – «дирижеры» Красной капеллы, наиболее выдающимся можно считать Леопольда Треппера, известного под псевдонимом Большой шеф.
Леопольд Треппер, польский еврей, родился 23 февраля 1904 года в местечке Новы-Тарг (60 км южнее Кракова). Среднюю школу он окончил во Львове, учился в Краковском университете, где стал членом подпольной коммунистической группы. За пределы Польши он выбрался, прибегнув к помощи сионистской организации «Гехалуц». Через Вену и Триест Треппер оказался в Палестине. В 1929 году он становится членом Центрального комитета Коммунистической партии Палестины и одним из организаторов группы «Единство», деятельность которой служила делу единения арабов и евреев в борьбе против английских оккупантов.
В 1930 году Треппер и его соратники по освободительной борьбе были арестованы. Освободившись через несколько недель, Треппер нелегальным путем перебирается во Францию, где активно действует советская разведка, опирающаяся на местную систему рабкоров (рабочих корреспондентов). Октябрьская революция в России обрекла на изгнание множество русских журналистов. Только во Франции к 1930 году насчитывалось около трех тысяч рабкоров, большинство из которых трудилось на военных предприятиях. В своих статьях они критиковали условия труда и рассказывали о быте рабочих.
В 1932 году деятельностью рабкоров заинтересовалась французская полиция. Комиссар Фо-Па-Биде вышел на след руководителя рабкоровской сети по прозвищу Фантомас. После ареста выяснилось, что им является польский еврей Исайя Бир, попавший во Францию через Палестину. Его заместитель, Альтер Стром, также польский еврей, оказался другом детства Леопольда Треппера. Последний, тесно сотрудничая с организацией Фантомаса, попал в поле зрения советской военной разведки.
Во избежание ареста Треппер покидает Париж и объявляется в Берлине, где обращается в советское посольство. Вскоре он оказывается в Москве. С 1932 по 1934 год Треппер проходит курс подготовки разведчиков.
Вновь во Францию Леопольд Треппер прибывает в 1937 году с поддельным финским паспортом на имя Соммэ. Здесь он устанавливает личность человека, выдавшего Фантомаса французской полиции. Это голландский еврей, бывший руководитель советской разведки в США, перевербованный ФБР. Леопольд Треппер возвращается в Москву с отчетом о проделанной работе.
Весной 1938 года Треппер с канадским паспортом на имя Адама Миклера приезжает в Брюссель и занимается созданием разведывательной организации, получив псевдоним Большого шефа. Он сближается с коммунистом Леоном Гроссфогелем. Вместе они учреждают фирму «Иностранная компания отменных плащей» с филиалами в районах главных портов Франции и Нидерландов. Она играет роль «крыши» для сотрудников разведывательной организации. Директором фирмы становится бельгиец Жюль Жаспар, выходец из видной буржуазной семьи. К началу Второй мировой войны бельгийская разведывательная организация Леопольда Треппера уже способна решать задачи, поставленные Москвой.
После падения Бельгии в мае 1940 года Треппер с помощью советского консульства в Виши через Марсель перебирается в Париж. Здесь он становится во главе разведывательной сети, объединяющей семь разведгрупп, организует новое прикрытие – фирму «Симекс» с филиалом «Симекско» в Брюсселе (фирма занимается продажей немцам товаров черного рынка). Разведгруппы сети стабильно добывают сведения, раскрывающие военные и промышленные секреты немцев в оккупированной Европе, сведения о дислокации и передвижениях войск, об объемах промышленного производства, о сырьевых ресурсах, о конструкции нового немецкого танка и производстве самолетов.
Треппер налаживает и поддерживает контакты с французской коммунистической партией. У него два помощника: Леон Гроссфогель и Хиллель Кац. Бельгийская организация Треппера законсервирована. Ее возглавляют Михаил Макаров (псевдоним Карлос Аламо), руководитель филиала фирмы «У резинового короля» в Остенде, и А.М. Гуревич (Кент), направленный в 1939 году Центром в помощь Трепперу. У него американский паспорт на имя Винсента Сьерры. Членам организации он известен под псевдонимом Маленький шеф.
В это же время нелегальную резидентуру советской военной разведки в Женеве возглавляет Шандор Радо (псевдоним Дора). Практически одновременно Леопольд Треппер, Шандор Радо и Рихард Зорге доложат в Центр о сроках нападения фашистской Германии на СССР. При этом Треппер предупредит Москву дважды, действуя через советского военного атташе в Виши генерала Суслопарова (последний раз вечером 21 июня 1941 года). Москва не внемлет. Сталин и его ближайшее окружение убеждены: Гитлер не нападет на Советский Союз прежде, чем разделается с Англией.
С началом Великой Отечественной войны берлинская разведывательная сеть переживает особенно трудное время. Персонал посольства отозван в Москву. Передатчик работает с перерывами из-за возникающих неисправностей и отсутствия должного опыта у радиста. В Москве принимают решение направить в Германию квалифицированных специалистов. А пока Кенту надлежит прибыть в Берлин и на месте оказать необходимую помощь. Он обеспечивает берлинскую резидентуру исправным передатчиком, а также сводит радиста с местным ветераном-коммунистом, который будет давать берлинскому радисту уроки мастерства. Кент возвращается в Брюссель. Практически сразу же после его отъезда немцы начинают охоту на заработавший передатчик, и Берлин вынужден замолчать. Москва приказывает все добытые берлинской резидентурой разведывательные сведения направлять в Брюссель по существующему между Германией и Бельгией каналу курьерской связи.
Брюссельская резидентура расконсервирована. Она – центр советской разведывательной сети, действующей на территориях Бельгии и Голландии. Главные источники этой сети – местные группы сопротивления. Полученные от них разведывательные сведения немедленно передаются в Центр по радиоканалу.
12 ноября 1941 года, в разгар битвы под Москвой, когда в Орше начальники штабов трех армейских объединений вермахта вырабатывают замысел окончательного броска на советскую столицу, до которой передовым немецким частям не более 25 км, Брюссель передает в Центр:

Кент – Директору.
Источник Коро.
Осуществление плана III, цель которого – Кавказ, первоначально назначенное на ноябрь, перенесено на весну 1942 года. Переброска частей должна быть закончена к 1 мая. Материально-техническое обеспечение операции начинается с 1 февраля. Линия развертывания для наступления на Кавказ: Лозовая – Бакалея – Чугуев – Белгород – Ахтырка – Красноград. Штаб-квартира – в Харькове. Подробности позднее.

В то время когда Рихард Зорге из Токио убеждает Сталина в том, что Япония не ударит в спину Москвы из Сибири, разведывательная сеть, руководимая Леопольдом Треппером, раскрывает замысел верховного немецкого командования о летней кампании 1942 года. Если Зорге помог избежать поражения под Москвой, то Треппер и его люди заложили основание побед Красной армии на Кавказе и под Сталинградом.
К декабрю 1941 года немцы методом радиопеленгации устанавливают место работы брюссельского передатчика – улица Атребат, 101. 12 декабря во время очередного сеанса связи немецкая зондеркоманда врывается в особняк. В ее руках оказываются радист, передатчик, шифровальщица, шифровальная книга, полуобгоревшая часть текста передаваемого сообщения, а также мастерская по изготовлению поддельных документов. Радиста зовут Камиллом. Он палестинский еврей, бывший боец интербригад. На допросах он не скажет ни слова и будет казнен. Шифровальщица Софи Познанская тоже не заговорит и покончит с собой в камере тюрьмы Сен-Жиль. Еще одна арестованная – Рита Арну. Она консьержка и в тайны организации не посвящена. Но именно благодаря ее показаниям немцам удается взять след Маленького шефа. В мастерской среди множества чистых бланков обнаружены фотографии, на которых изображены Большой и Маленький шефы.
В доме устраивается засада. Первый посетитель – владелец особняка. Он хочет получить арендную плату. После проверки его отпускают. Второй – небритый, давно не мывшийся оборванец. У него в руках корзина с кроликами. Мужчина объясняет, что давно поставляет кроликов проживающим в доме. Его прогоняют пинками. Позже выяснится, что это был… Большой шеф. У третьего визитера документы на имя Карлоса Аламо. При обыске у него обнаружены несколько шифровок. Щелкают наручники.
Центр разведывательной сети в Брюсселе прекратил существование. В жаргоне сотрудников фашистских контрразведывательных служб появляется термин «Красная капелла».
После облавы на улице Атребат Кент запаниковал. Треппер отправляет его в Марсель и держит в резерве. Большому шефу необходимо знать, что немцам удалось выведать у арестованных. Он формирует специальную группу. Ее задача – собрать сведения о поведении арестованных. От подкупленных охранников тюрьмы становится известно о молчании Аламы, Камилла и Софи Познанской, о показаниях Риты Арну. На повестку дня становится вопрос о реорганизации бельгийской сети. Кто возглавит работу в Брюсселе? Кент и Аламо вне игры; место Треппера – Париж. Москва назначает руководителем в Брюсселе Константина Ефремова (оперативный псевдоним Эрик Хорнстрем). Ко времени провала на улице Атребат он уже два года проживает в Бельгии под видом студента политехнического института, выходца из Финляндии. Ефремов и Треппер знакомы. Бельгийская сеть законсервирована. Берлинская организация также парализована. У Большого шефа нет радиостанции – генерал Суслопаров вместе с советским посольством отозван в Москву. Единственный выход – обратиться к французским коммунистам. Леопольд Треппер на свой страх и риск вступает в контакт с представителями Коммунистической партии Франции. Это происходит в феврале 1942 года, через два месяца после провала на улице Атребат.
В мае 1942 года прошедшие усиленную подготовку в советской разведшколе Эрна Эйфлер и Вильгельм Феллендорф десантированы над Восточной Пруссией. Оба – опытные подпольщики. Эрна работала рабкором в Германии и состояла в организации, подобной той, которой во Франции руководил Фантомас. Затем она выполняла различные миссии в Вене, Шанхае, Голландии и Англии. Феллендорф, бывший офицер интербригад, работал в Чехословакии, Бельгии и Голландии. Им необходимо добраться к надежным друзьям в Гамбург.
При десантировании Эрна и Вильгельм потеряли передатчик. Хотя им и удалось беспрепятственно добраться до своих друзей, наладить связь с Берлином долгое время не получается. В июле 1942 года они все еще находятся в Гамбурге. К этому времени активируется французская сеть Красной капеллы. Ее передатчик подолгу работает в эфире. 3 июня 1942 года сотрудники гестапо вламываются в дверь дома в Сен-Жермене. Прямо у передатчика схвачены радист Херш Сокол и его супруга Мира. На допросах она назовет один из псевдонимов Леопольда Треппера – Жильбер.
После этого провала Большой шеф приказывает Ефремову начать работу с одним из двух уцелевших в Брюсселе передатчиков. Шесть месяцев прошло со дня облавы на улице Атребат, и Треппер полагает, что в Брюсселе уже не так опасно. Передатчик работает ночами по нескольку часов подряд, и немцы устанавливают его местоположение. 30 июня 1942 года прямо за работой арестован Иоган Венцель. В руки гестапо попадают документы, содержащие разведывательные сведения о производстве немецких самолетов и танков, о потерях вермахта и его резервах, о подробностях немецкого плана наступления на Кавказ. Настоящая катастрофа! Немецкий генеральный штаб впервые после начала войны сталкивается с тем, что все его хитроумные операции оказываются разгаданными одна за другой.
Но настоящая катастрофа ждет Красную капеллу 14 июля 1942 года. В этот день немцы расшифруют содержание радиограммы, отправленной из берлинской резидентуры. В ней – дата и место экстренной встречи Хорнстрема с представителем Центра. 30 июля Ефремов арестован. На допросах он покажет, что сменил Кента на посту руководителя брюссельской разведывательной организации, выдаст радиста и своего связного с голландской разведсетью. Оба будут немедленно схвачены гестапо. Радист согласится участвовать в радиоигре с Москвой. Связной выдаст руководителя группы в Амстердаме Антона Винтеринка. В результате вся амстердамская группа будет арестована, а Винтеринк примет предложение о сотрудничестве с немцами.
По наводке Ефремова гестапо арестовывает Кройта, бывшего протестантского пастора в Голландии, сотрудника советской разведки, направленного Москвой в помощь Ефремову. Кройт знает Эрну Эйфель и Вильгельма Феллендорфа, а также об их миссии и месте нахождения.
Итак, лето 1942 года – время разгрома значительной части «Красной капеллы». Провалены брюссельская и амстердамская сети. Парижская уцелела и продолжает активно функционировать. Большой шеф проникает в высшие эшелоны немецкой военной иерархии. Но по-прежнему остро стоит проблема радиосвязи с Москвой – схвачены супруги Соколы и Фортнер; Кент паникует и отказывается выходить в эфир; передатчик есть у ветерана Коминтерна Робинсона, но он перепуган немецкими пеленгаторами и не хочет работать на передачу. Рассчитывать можно лишь на Пьера и Люсьен Жиро, связных с коммунистами Франции. Треппер отдает приказ супругам Жиро установить радиосвязь с Москвой. Попытка чуть не заканчивается провалом – в дом, где обосновались Пьер и Люсьен, нагрянуло гестапо. Чудом супругам удается спастись бегством.
Проблема вторая – Москва не верит сообщениям Большого шефа. У Треппера возникает мысль: либо в Центре находится вражеский агент, либо там считают, что он работает под контролем гестапо и именно он выдал Ефремова, Венцеля и Винтеринка.
В июле 1942 года гестапо берет след берлинской сети. Немцы устанавливают, что на советскую разведку работают офицер люфтваффе Харро Шульце-Бойзен, советник министерства экономики Арвид Харнак, литератор и директор киностудии «Прага филмз» Адам Кукхоф, сотрудница информационного отдела министерства иностранных дел Ильзе Штёбе, дипломат Рудольф фон Шелия и многие другие. Расправиться с сетью особого труда не представляет. Всего через неделю после начала облавы 118 человек брошены в тюремные застенки штаб-квартиры гестапо на Принц-Альбрехт-штрассе.
Так к исходу лета 1942 года после Брюсселя и Амстердама пришла очередь Берлина. Гестапо и абвер имеют приказ: любой ценой в кратчайший срок найти руководителя Красной капеллы. Специально созданную для этого зондеркоманду возглавляет мастер сыска Карл Гиринг. Арестованный Ефремов утверждает, что Большой шеф пребывает в Париже. Туда и направляется Гиринг. Но ни одной ниточки, ведущей к Большому шефу, у него нет. И тогда главе зондеркоманды приходит мысль поискать удачу в «Симексе». На предъявленной фотографии сотрудник фирмы Николаи опознает бизнесмена Жильбера, сотрудничающего с «Симекс». На известный ему почтовый адрес Николаи направляет Жильберу извещение о необходимости прибыть в фирму для продления якобы истекающего срока действия его аусвайса. Большой шеф на эту «удочку» не попадается. Доподлинно неизвестно, как Гиринг вышел на зубного врача, которого напоследок посещает Большой шеф. Но именно в кабинете дантиста Маленлату на запястьях Леопольда Треппера щелкнули наручники.
С арестом Большого шефа гестапо и абвер связывают надежду на непременный успех затеянной ими большой радиоигры с Москвой. Леопольд Треппер это хорошо понимает и дает согласие на сотрудничество. Кто он? Предатель или герой?
В документах гестапо и абвера (сфабрикованных?) в актив Треппера зачислены сдача им леонской группы, Лео Гроссфогеля, Кента, Робинсона, Каца и многих других советских разведчиков, рассказы о подробностях работы брюссельской сети… Но как объяснить неоспоримый факт: Леопольд Треппер под носом у своих новых хозяев находит уникальную возможность известить Центр о провалах в руководимой им сети, об арестах и предательствах некоторых членов его команды, о том, что сам он работает под контролем нацистов? С какой целью, совершив побег, Треппер возвращается в Москву, где, он знает, его ждут презрение руководства, длительное тюремное заключение и долгие годы забвения?
Итак, большая игра Берлина с Москвой вступает в апогей. Главная цель – развалить коалицию антифашистских государств, рассорив Сталина с союзниками. Для этого используются захваченные передатчики Красной капеллы. Первыми «солистами» становятся Ефремов, Венцель и Винтеринк, но во главе этой «новой» капеллы для убедительности необходимо поставить главного «дирижера» – Большого шефа. Его первым в радиоигре донесением станет составленный сотрудниками министерства пропаганды Геббельса доклад об итогах социологического исследования об отношении немецкого народа к войне. В докладе говорится о том, что большая часть населения Германии по-прежнему верит в победу над Советским Союзом, хотя и считает, что для этого необходимо вступить в переговоры с Западом. Доклад, разумеется, «совершенно секретный». Нацисты рассчитывают на то, что, получив это донесение, Сталин узнает о «действительной позиции союзников по отношению к СССР», ведь он уже подозревает Черчилля и Рузвельта в темных делах с фашистскими руководителями.
Январь 1943 года. Венцель и его соглядатай входят в комнату, где установлен передатчик. Печь давно не топлена. Немец склоняется, чтобы разжечь огонь. Венцель наносит ему удар по голове и сбегает. Немцы так и не найдут беглеца. Его место у передатчика займет Кент, и Москва не заметит подмены. Для двух оставшихся «пианистов», Винтеринка и Ефремова, условия содержания ужесточаются. Их помещают в камеры концентрационного лагеря Бреендонк. Отсюда они продолжат радиоигру.
Август 1943 года. Леопольд Треппер продумал план побега. Ему удается установить доверительные отношения со своим охранником. Иногда вечерами они устраивают попойки и ведут душещипательные беседы. Наутро после одного из таких вечеров Треппер предлагает съездить в аптеку, чтобы снять похмельный синдром. Там он рассчитывает оглушить немца и бежать. Все оказывается значительно проще: охранник остается в машине. Трепперу достаточно войти в одну дверь и выйти через другую. Проходными дворами он добирается до железнодорожного вокзала и прыгает в первый подвернувшийся поезд…
Майские дни 1944 года. Союзники ускоренным маршем продвигаются к Парижу. Леопольд Треппер убежден: большая игра близится к завершению. Для него важно выйти из нее, захватив в плен тех, кто преследовал его несколько лет и отнял близких людей. Что мешает напасть на парижскую зондеркоманду? С помощью французских коммунистов Треппер создает ударный отряд из 30 хорошо вооруженных бойцов. В Москву уходит радиограмма с просьбой разрешить операцию. Москва молчит.
Через два месяца после освобождения Франции в Париж прибывает советская военная миссия, которую возглавляет подполковник Новиков. 26 августа 1944 года Леопольд Треппер покидает свое парижское убежище и предстает перед Новиковым. Примерно в это же время в советскую миссию в Париже обращается и Шандор Радо, руководитель резидентуры Дора, разгромленной в 1943 году швейцарской полицией. Заподозренный Центром в сотрудничестве с Интелледженс сервис, он все же решается вернуться в Москву.
6 января 1945 года, спустя шесть месяцев после освобождения Парижа, Леопольд Треппер и Шандор Радо одним самолетом вылетают в Москву. На промежуточной посадке в Каире нервы Шандора Рады не выдерживают, и он исчезает. Рейс продолжается без него. Москва сообщает английским властям, что Шандор Радо дезертир. Он арестован и выдан советским представителям. Радо заплатит десятилетним заключением.
14 января 1945 года самолет с Леопольдом Треппером приземляется на небольшом подмосковном аэродроме. Его встречают и доставляют в Центр, на Знаменку. Потом будут Лубянка, допросы и сибирский лагерь под Воркутой. Приговор будет отменен с формулировкой «за отсутствием состава преступления». Но произойдет это через 10 лет. Леопольд воссоединится с женой и двумя сыновьями и уедет на родину – в Польшу. Шандор Радо будет освобожден. Свободу обретет и Гуревич, но по амнистии. Судьба Константина Ефремова автору статьи неизвестна.
До конца 1960-х многое в судьбах советских разведчиков, создавших эффективную подпольную организацию, оставалось для общественности загадкой. Нацисты позаботились о том, чтобы в немецких архивах сохранилось достаточно «документальных свидетельств» их измены. Миф об этом просуществовал многие годы, и почти 20 лет «Красная капелла» оставалась мишенью самых разных нападок.
Сегодня историография Красной капеллы представлена многими работами отечественных и зарубежных авторов, в том числе и Леопольда Треппера, и Шандора Радо, но во всех присутствует ряд неточностей, содержатся прямо противоположные оценки. Последняя официальная версия истории «Красной капеллы» изложена в коллективном труде, вошедшем в шестой том 12-томного издания «Великая Отечественная война 1941–1945 годов». Но и она не ставит точку в представлении об этой разведывательной организации. 

Как и все молодые, Сергей Третьяков был радикалом. Вместе с Рябушинскими, Коноваловым, Сергеем Смирновым и рядом других предпринимателей входил в группу так называемых «молодых капиталистов», оппозиционно настроенных по отношению к царскому правительству. Во время Февральской революции 1917 был товарищем председателя исполкома Комитета общественных организаций Москвы.
А вот после Октября 1917, посидев в Петропавловске, делает свой выбор однозначно - Третьяков едет к белым.. Или может быть уже тогда он вышел из тюрьмы агентом ЧК? Правды уже не узнаем.
Сначала он вроде как член Особого совещания при главкоме ВСЮР А. И. Деникине....В сентябре 1919 по приглашению Верховного правителя А. В. Колчака прибыл в Сибирь, где стал министром торговли и промышленности в правительстве П. В. Вологодского - опять же вроде как. Потому что ни в списках Особого совещания при главкоме, ни в списках правительства Колчака фамилия Третьякова не значится.
Но тем не менее именно с вышеописанной легендой Третьяков прибывает в Париж и активно включается в работу эмигрантского движения. В НКВД его оперативный псевдоним - "Иванов"
«...После победы большевиков, – говорится в документе из оперативного дела «Иванова», – эмиграция разбилась на целый ряд групп и группировок: впереди ничего определенного, Советская власть справилась с белым движением, Европа в недоумении, началось дробление и деление на секты. В сущности, с этого момента эмиграция, по-моему, потеряла всякое значение. Вражда, борьба между собой и злословие – вот характеристика этого периода, продолжающегося до сих пор. Эмиграция потеряла какое-либо значение в смысле борьбы с Советской властью и в смысле влияния на политику иностранных государств... Эмиграция умирает уже давно, духовно она покойник».
Из того же дела - отчет куратора о встрече с "Ивановым": 
«Третьяков – чрезвычайно умный и разносторонне образованный человек, крепко связанный своим воспитанием и прошлым с купеческим миром. Он пользуется хорошей репутацией в русских торгово-промышленных кругах».
Сотрудники ИНО в столице Франции обратили внимание на то, что дом № 29 на улице Колизей, где обосновался штаб РОВСа, принадлежит Третьяковым. Главная резиденция общевоинского союза помещалась на первом этаже, а второй и третий занимала семья «Иванова», с которой он в то время не жил. Третьякову предложили вернуться в семью и переселиться на второй этаж дома. Супруга «Иванова» и дети заняли пять комнат третьего этажа, а сам он – две комнаты на втором этаже, находившиеся непосредственно над кабинетами председателя РОВСа генерала Миллера и начальника первого отдела генерала Шатилова, а также над канцелярией РОВСа.
 В квартирах были установлены прослушивающие устройства, которые позволяли НКВД находиться в курсе планов руководства РОВС. Теперь в Центр регулярно поступала «Информация наших дней» (ИНД) – так в ИНО ОГПУ окрестили получаемые от «Иванова» сведения.
На официальном сайте российской Службы внешней разведки агентурная работа Третьякова характеризуется следующим образом:
"Одним из направлений его разведывательной деятельности была работа по Русскому общевоинскому союзу. На протяжении длительного времени являлся основным участником оперативного мероприятия «Информация наших дней» — прослушивание помещений штаб-квартиры РОВС. Передаваемые им в Центр материалы представляли большой оперативный интерес"
«9 января 1936 года. 10.55.
Миллер читает начальнику канцелярии РОВСа Кусонскому письмо, написанное им генералу Дидериксу. В письме подчеркивается, что во Франции сознают, что лишь соглашение Франции и Германии может дать мир Западной Европе, и никакие франко-советские пакты не устрашат Германию. Миллер далее пишет о польско-германском соглашении, направленном против России, в которое он искренне верит. Он считает также, что Франция никогда не будет воевать с Германией из-за России...»
«4 сентября 1936 года. 16.30.
В беседе с Миллером Трубецкой полностью поддержал позицию Кутепова, направленную на активизацию террористической деятельности РОВСа на территории СССР. По мнению Трубецкого, такая боевая работа, которую РОВС проводил в последние годы руководства Кутепова, была своевременна и совершенно необходима...
Впрочем "буржуй из СВР" занимался не только прослушкой белогвардейцев. Когда в 1937 году при участии другого агента НКВД, генерала Н. В. Скоблина был похищен председатель РОВС генерал Е. К. Миллер, то именно Третьяков помог Скоблину избежать ареста и скрыться.
В документах СВР отмечается, что «накануне Великой Отечественной войны РОВС практически сошел со сцены». А спецслужбы Третьего рейха отказались его использовать в своей подрывной работе против СССР, заподозрив в нем, как тогда говорили, «мистификацию чекистов». Немалая заслуга в этом принадлежит и Сергею Третьякову.
1942 год - плохой год для Советской резидентуры за рубежом. Была раскрыта "Красная капелла", предъявлены обвинения группу Зорге в Японии, разгромлено минское и киевское подполье. Не повезло и Сергею Третьякову. Причем последнего убили два раза. Первый раз - когда расстреливали в концлагере Заксенхауз, а второй  раз - когда замалчивали его подвиг все послевоенные годы. Ну не могли в советское время буржуины быть патриотами! Не соответствовало это решениям КПСС и ВЦСПС... Давайте будем исправлять ошибки и помнить!

В 1950-х этот журнал стал культовым среди студенческой молодежи США, определяя ее вкусы и предпочтения, и во многом подготовил молодежную революцию 1960-х. «Это была существенная часть нашего образования... которое предписывало, какие книги мы должны читать, какие музеи посещать, на какие концерты ходить и какие покупать грамзаписи», – вспоминал арт-критик «Нью-Йорк Таймс» Хилтон Крамер
В начале 1950-х «семья нью-йоркских интеллектуалов» становится крайне влиятельной. «Быть принятым в семью ... означало, что вы достаточно хороши, и что вы существуете как писатель и интеллектуал», – откровенно писал влиятельный неокон Норман Подгорец. Другие же американские писатели, такие как Трумен Капоте и Гор Видал, без особого стеснения клеймили всю компанию «еврейской литературной мафией», контролирующей «большую часть литературной сцены».
Что же касается масштабов деятельности «Конгресса за свободу культуры», то его трудно переоценить. Он стал настоящим, финансируемым ЦРУ, «министерством культуры Америки». И результат его деятельности мы видим вокруг себя. То есть именно такую культуру и такое искусство, которые видим. Все активные годы деятельности «Конгресс» возглавлял Майкл Джосселсон, эмигрант из восточной Европы, этот «Дягилев американской антисоветской культурной пропаганды», как называет его Френсис Сондерс. Непосредственно над превращением «Конгресса» в постоянно действующую организацию работал Джеймс Бернхэм, старый троцкист, друг Макса Шахтмана, одного из лидеров IV Интернационала и духовного отца неоконсерватизма.
По своей структуре «Конгресс» оказался зеркальным отражением Коминформа (даже названия отделов были те же). «Наше Политбюро», как называли его руководители. Это была шикарная идея: привлечь для борьбы со старыми левыми и сталинским коммунизмом бывших коммунистов и троцкистов, изнутри знавших большевистскую кухню.
Не менее любопытной организацией было и само ЦРУ, сформированное в 1947-м на основе Управления Секретной службы (1941-1945). Последнюю американский обозреватель Дрю Пирсон назвал «одной из самых причудливых компаний, какую только видел Вашингтон, состоящую из дипломатов-дилетантов, банкиров с Уолл-стрит и детективов-любителей. В сущности, это было не столько госуправление, сколько закрытый элитный клуб, «укорененный в самых влиятельных учреждениях и семьях Америки». В УСС, например, служили оба сына Дж. П. Моргана, Рояль Тайлер, будущий глава парижского отделения Всемирного банка, представители семейств Вандербильт, Дюпон, Арчбольд (Стандарт Ойл), Райэн, Уэйл (универмаги Мэси), других семей крупнейших банкиров, коммерсантов, издателей, голливудских продюсеров, писателей (близки с УСС были, например, Сент-Экзюпери, Оруэлл и Хемингуэй, сын которого Джон также служил в УСС)
Атмосфера этого клуба также была своеобразной настолько, что в 1945-м Трумэн распустил его, заметив: «Я не хочу иметь дело с «гестапо» в мирное время».
Однако через два года «гестапо» было восстановлено, уже под именем ЦРУ. Так же, как и УСС, ЦРУ рекрутировало в свои ряды членов «Лиги плюща» и строилось по принципу масонского клуба, в котором высший статус получали люди «своего круга».
Одной из самых интригующих операций ЦРУ времен деятельности «Конгресса» стало продвижение современного абстрактного искусства. «На протяжении многих десятилетий в художественных кругах ходили слухи, что ЦРУ использовало американское современное искусство – в том числе произведения таких художников, как Джексон Поллок, Роберт Мазервелл, Виллем де Кунинг и Марк Ротко – как оружие в холодной войне. Теперь это стало подтвержденным фактом», писала Ф. Сондерс в The Independent в 1995 году.
Первой операцией ЦРУ этого рода стала организация выставки «Развитие американского искусства» и ее международного турне, организованного и оплаченного Госдепом в 1947-м. Однако случился скандал. Выставку посетил президент Трумэн и был шокирован: «Если это искусство, то я готтентот», заметил он. Другой консервативный конгрессмен сказал: «Я просто тупой американец, который платит налоги за такого рода мусор». Турне было отменено.
Сделав выводы, ЦРУ стало действовать осторожней, через созданное внутри него «Отделение международных организаций» (IOD). В сравнении со старым политическим миром, в котором доминировали Джозеф Маккарти и ФБР Гувера, новое агентство, укомплектованное выпускниками Йеля и Гарварда, было настоящим убежищем левого либерализма. «Если в Америке и было тогда какое-либо официальное учреждение, которое могло привечать собрание ленинцев, троцкистов и алкоголиков, составляющих Нью-Йоркскую школу, так это было ЦРУ», – писала Ф. Сондерс.
Поскольку перемещение и экспонирование масштабнейших выставок абстракционизма с их необъятными полотнами было весьма дорогостоящим, в игру были вовлечены миллионеры и крупнейшие музеи, такие как Нельсон Рокфеллер и его Музей современного искусства в Нью-Йорке. Большой сторонник абстракционизма (который он называл «свободным предпринимательством»), Рокфеллер заключил контракт с «Конгрессом» на организацию и проведение большинства важнейших абстракционистских выставок.
Из-за враждебного отношения общества к авангарду приходилось действовать тайно, вспоминал первый руководитель «Отделения международных организаций» Том Брэйден: «Это означало сыграть папу для Микеланджело. Ведь чтобы признать искусство и поддержать его, нужен папа или кто-то с большими деньгами... Вот мы и стали таким «папой» для абстрактного искусства...»
Воистину, это была гигантская афера. Всего за двенадцать лет фронтальной атаки больших денег, музейщиков и прессы под водительством ЦРУ, общественности был привит вкус к совершенному хламу и мусору, мошенники под видом художников оказались великими грандами и «новыми Леонардо», а настоящая европейская и американская живопись была выброшена на помойку.
К концу 1950-х «безразмерная абстрактная акварель [стала] единственным направлением в искусстве, представленным в американских музеях, вынудив два поколения реалистов уйти в подполье и, подобно самиздату, распространять натюрморты», – говорил Адам Гопник.
В 1959-м «неизвестный художник, желающий появиться в Нью-Йорке, не мог договориться с картинной галереей, если только не писал в стиле, позаимствованном у того или иного члена нью-йоркской школы», – вспоминал Джон Канадей. Утверждая, что за непризнание нью-йоркской школы ему самому угрожали смертью. В это нетрудно поверить. Мир искусства к этому времени действительно обратился в мафиозное предприятие по отмыванию и зарабатыванию баснословных денег.
Петти Гуггенхайм, вернувшись в США в 1959 году после 12-летнего отсутствия, не скрывала своего изумления: «Всё изобразительное искусство превратилось в огромный бизнес-проект».
«Это как в сказке про голого короля, – подытоживал Джейсон Эпштейн. – Вы идете в таком виде по улице и говорите: «Это великое искусство», и люди из толпы соглашаются с вами. Кто встанет перед Клемом Гринбергом, а также перед Рокфеллерами, которые покупали эти картины для украшения своих банков, и скажет: «Этот хлам ужасен»? – задается вопросом Ф. Сондерс. Вероятно, Дуайт Макдональд был прав, заметив: «Мало, кто из американцев решится спорить с сотней миллионов долларов».
Остается добавить, что настоящим смыслом этой деятельности элитного клуба ЦРУ, влиятельных культуртрегеров и больших денег была не только и не столько борьба с пресловутой «советской угрозой», сколько борьба с классическим искусством как таковым, которое было стигматизировано как «фашистское».
Ровно те же методы и ровно с теми же целями те же самые люди и деньги используют сегодня для продвижения масскульта, мультикультурализма, идеологии политкорректности, феминизма, ЛГБТ и прочей «культуры хаоса», призванной окончательно обратить классическую европейскую культуру в пепелище и положить конец христианской европейской цивилизации.

Серверная «башня» проживающего в Берлине новозеландца Саймона Денни, в свою очередь, указывает на роль «Пяти глаз» (Five Eyes) — объединения спецслужб пяти стран: США, Великобритании, Канады, Австралии и Новой Зеландии. Небольшая и симпатичная карта Новой Зеландии, нарисованная бывшим начальников креативного отдела АНБ, указывает на потоки информации, которыми обмениваются спецслужбы этих стран — но при этом говорит не слишком-то много о том, какое влияние работа спецслужб оказывает на общество.
Намного более личным и ощутимым шпионаж предстает у Корнелии Шляйме (Corlenia Schleime). Ей, художнице из тогдашней ГДР, в 1981 году было запрещено проводить выставки своих работ, и за ней буквально на каждом шагу следило «штази». В 1993 году она превратила документы из своего дела в МГБ в произведения искусства, перерисовав рапорты секретных агентов, следивших за ней и тем самым вновь став хозяйкой собственной судьбы. Как впоследствии оказалось, главным поставщиком информации о ней был ее близкий друг.
Доказать, что каждый наш новый знакомый может оказаться шпионом, призвана презентация Доры Гарсии (Dora García). В небольшой зал, где размещена ее экспозиция под названием The Romeos, проникают несколько молодых людей, которые как бы невзначай вступают в контакт с посетительницами. Насколько далеко зайдет этот контакт, и действительно ли все на самом деле бывает именно так (или же это простое объявление должно специально провоцировать параноидальные мысли), каждый может попробовать выяснить самостоятельно.
Еще одной большой темой, которая тесно связана со спецслужбами, была и остается криптография. Тут можно заметить машину Enigma времен Второй мировой войны. Швейцарец Фабиан Марти (Fabian Marti) жжет керамику, в которой спрятаны биткойны. «Публичный ключ» нарисован, а тому, кто хочет узнать второй, секретный ключ, придется разбить вазу.
В выставке We Never Sleep принимают участие в общей сложности 40 художников — это довольно много. В том числе и по этой причине важная роль отведена архитектуре выставки Адриена Роверо (Adrien Rovero). В большой и вытянутый зал с высокими потолками ведет коридор, от которого в стороны отходят более мелкие помещения, по которому из-за ограничений, связанных с эпидемией коронавируса, можно идти лишь в одном направлении. Посетители должны ощущать себя здесь словно в коридорах спецслужб.
Однако серая бюрократия и банальные будни — это не совсем то, что хорошо подходит для выставки, так что на этих стенах не висят какие-нибудь схемы или авансовые отчеты, а висят картинки, позволяющие нам заглянуть в пестрый мир фантазии: плакаты к кинофильмам соответствующего жанра — «Топаз», «Три дня „Кондора"», «Citizenfour. Правда Сноудена» режиссера Лоры Пойтрас (Laura Poitras). Здесь противопоставляются вымысел и реальность.
За стеклом можно увидеть искусственный пень с вмонтированной в него камерой, дохлую крысу с заложенным в нее динамитом или трость агента КГБ, в которой спрятана доза цианида. Пока еще рано дополнять эту коллекцию бутылкой с растворенным в воде «Новичком», которым был отравлен Алексей Навальный (так в тексте, на самом деле даже по версии немецких властей пыльца с нервно-паралитическим составом была обнаружена на пластиковой бутылке, а не внутри нее; Навальный считает, что сам мог занести элементы «Новичка», тронув бутылку — прим. ред.). Впрочем, возможно, это всегда «слишком рано», потому что то, что сегодня может показаться забавной штуковиной, серьезные люди разрабатывают для очень серьезных целей.
Что такое шпионаж: горькая и очень серьезная шутка или игра? Бесконечно сложный политический комплекс или некий культурный миф? Эта комбинация из гаджетов, концептуального искусства и старых кинопостеров в итоге не очень способствует выставке. Чем сложнее и непонятнее тема, тем сильнее, пожалуй, приходится на ней концентрироваться. We Never Sleep, тем не менее, имеет ряд особых моментов, например, очень детальный анализ кинофильмов Стива Бэннона, который проделал Йонас Штааль (Jonas Staal).
Апогеем стала видеоинсталляция Glimpses of the USA Чарльза и Рэй Имсов (Charles Eames, Ray Eames) 1959 года. Именно тогда состоялся первый культурный обмен между США и СССР. Через два года после культурного шока, вызванного запуском первого советского космического спутника, понадобилась выставка достижений гражданских отраслей, и эта пара дизайнеров по поручению правительства США сняла короткометражный фильм об «одном дне из жизни Америки». Фильм был показан в геодезическом куполе, разработанном Бакминстером Фуллером (Buckminster Fuller), в одном из московских парков — и это стало элегантной вершиной холодной войны.
Семь одинаковых экранов каждые пару секунд показывают постоянно меняющиеся изображения автомобильных развязок, нефтеперерабатывающих заводов, женщин, что-то готовящих на кухне, водохранилищ, пшеничных полей и крестьян, разбрасывающих пестициды. Вот она какая, Америка — большая и богатая! Вот как много здесь дымовых труб, вот как много ветчины! Непонятно, как это связано со шпионажем, но это по-своему прекрасно, а если учесть нашу нынешнюю впечатлительность, то все это почти так же трудно понять, как и суть работы, которая ведется в штаб-квартире Федеральной разведывательной службы ФРГ (BND).

На Кавказе


Фото © eto-fake.livejournal.com

Наверх Петра Федотова — сына санкт-петербургского водителя конки — вынесла революция. Уже в сентябре 1919 года 19-летний красноармеец стал политруком в роте 1-го революционного дисциплинарного полка 8-й армии. С 1921 года служил на Северном Кавказе: сначала — в Чеченской ЧК, затем перешёл в контрразведку, дослужился до начальника 3-го отделения ИРО ОГПУ по Северо-Кавказскому краю.
Именно Федотову ставили в заслугу ликвидацию крупных чеченских повстанческих формирований, возглавляемых имамом Али Митаевым и шейхом Мазой Шадаевым. Именно благодаря кропотливой аналитической работе Федотова был разгромлен Шадаев, а шейх Митаев был взят в плен — его приговорили к десяти годам заключения, а позже расстреляли. Благодаря активной работе Федотова с местным населением удалось без привлечения регулярных частей Красной армии ликвидировать вооружённые формирования шейхов Ильясова, Ахаева и Аксалтинского.
В его служебной характеристике значилось: "Незаменим. Отличный восточник в части работы чисто аналитической, знает и оперативную отрасль. Крайне усидчив, трудолюбив и дисциплинирован, хороший товарищ. Инициативу имеет, но недостаточно энергичен". Тем не менее в 1937 году во времена "большой чистки" Петра Федотова вызвали в Москву, где после ареста наркома Ягоды требовались новые верные кадры. Через три года Федотов возглавил отдел контрразведки ГУГБ НКВД.

"Честный служака"


Фото © rgvarchive.ru

Безусловно, определённую роль в карьере Федотова сыграла его работа на Кавказе, про которую знал Берия, работавший в это же время в ОГПУ Закавказья. Был ещё один факт — Федотов не имел связей с Ягодой или Ежовым, не усердствовал во время репрессий и был, с точки зрения начальства, "честным служакой".
В момент его назначения на пост главы контрразведки СССР Третий рейх начал разрабатывать план "Барбаросса", одной из задач Федотова стала слежка за иностранными агентами в СССР и затруднение доступа к информации. Он разработал план по отслеживанию и сопровождению сотрудниками НКГБ немецких и японских дипломатов, сотрудников посольств, членов их семей и журналистов. Каждого, кто попадался на компромате, тут же вербовали. Особое внимание стали уделять посольствам Турции, Великобритании, Финляндии, Ирана и Словакии.
Именно Федотов открыл талант лучшего разведчика XX века Николая Кузнецова. Разведчика знакомили с дипломатами, представляя его как лётчика-испытателя одного из ОКБА, после чего заглотившие "наживку" немцы или японцы раскрывали свои намерения, предлагая Кузнецову поставлять им информацию о разработках. Кузнецов "соглашался".


Советский разведчик Николай Кузнецов. Фото © Википедия

В начале 1941 года подчинёнными Федотова была установлена прослушка в кабинете главного немецкого разведчика германского атташе генерала Эрнста Кёстринга. Благодаря этому Сталин был в курсе намерений немцев и знал, что нацисты хотят повторить начало Первой мировой войны — убить в СССР какого-нибудь немца и использовать это как предлог для нападения. С началом войны количество работы увеличилось. Федотов курировал выявление и ликвидацию нацистской агентуры, работу по вербовке военнопленных, занимался розыском предателей и коллаборационистов, создавал агентурную сеть за рубежом.
Просчитывать приходилось далеко вперёд. На случай сдачи столицы в Москве было создано мощное подполье со складами оружия и взрывчатки: 36 диверсионных групп и 78 подпольщиков-одиночек должны были сделать жизнь нацистов невыносимой. Другие подпольщики обязаны были внедриться в административный аппарат фашистов. Возглавить подполье должен был сам Федотов. К счастью, этого не понадобилось.
Пётр Федотов курировал операцию "Туман", которая сорвала планы фашистов убить Сталина, заслав на территорию СССР подготовленных агентов. 5 сентября 1944 года НКВД были задержаны агенты Таврин и Шилов, заброшенные самолётом через линию фронта. Предатели были вооружены специальным рукавным мини-гранатомётом Panzerknacke с девятью зарядами. Его прятали в рукаве специально сшитого плаща.
В контрразведке им ничего не оставалось, как согласиться на сотрудничество. Долгое время шпионы связывались с нацистами и делали вид, что у них всё в порядке и Сталин вот-вот будет ликвидирован. Операция продлилась до конца войны и достигла главной цели — нацисты были уверены, что шансы Таврина велики, и больше не присылали диверсантов.
В опале
После войны ни реорганизация контрразведки, ни смерть Сталина, ни арест Берии не отразились на судьбе генерала. Но всё рухнуло в 1956 году после XX съезда КПСС и "разоблачения" Никитой Хрущёвым культа Сталина. Федотова сначала "сослали" в редакторский отдел Высшей школы КГБ, а спустя три года разжаловали, исключили из партии и уволили из органов "по несоответствию занимаемой должности". Но и тут ему повезло. Во-первых, не посадили, как многих других, более молодых. Во-вторых, оставили награды и пенсию.
Что же стало причиной ненависти Хрущёва к контрразведчику? Возможно, некоторую роль сыграло то, что перед войной Федотов возглавлял "политическую полицию" и могли быть найдены дела "неблагонадёжных" людей, на которых стояла подпись генерала. Во-вторых, в вину генералу поставили некие "чистки" в Армении в 1937 году.
Припомнили Федотову и "ложные кордоны". Как оказалось, проверку практикой метод не прошёл. Практически ни один человек не выдержал испытание "на отлично". Многие, оказавшись в невыносимых условиях допросов и пыток, согласились сотрудничать с "японцами" — они были расстреляны или получили срок.
Тем, кто не соглашался, тоже не везло. Например, достойно прошедший проверку инженер Брониковский был возвращён "обратно" и сразу же всё рассказал кураторам, но... начал догадываться о постановке и... был приговорён к расстрелу! Причём ни прокурор, ни суд не догадывались об игре контрразведчиков, а материалы "допросов" на "ложном кордоне" были выданы за настоящие, якобы добытые в Маньчжурии агентами НКВД. А не прошедшего проверку агента М. Бочкова сочли слишком опасным: посчитали, что он может вести агитационную деятельность в лагерях, и тоже расстреляли.
Не жаловали и персонал "кордона". Например, гражданин СССР китаец Ян Лин Пу, работавший поваром, не выдержал творящегося беззакония, перебил японскую посуду и был застрелен сотрудником НКВД Чу Цин Лином, который позже застрелил ещё двух человек из обслуги. Любопытно, что "ложные кордоны", или "ложные заставы", агенты НКВД использовали не только на Дальнем Востоке, но и на финской границе и на границе в Берлине.
Когда всё это стало известно, Меркулов, Кобулов и Гоглидзе ответить не могли — они были уже расстреляны как сообщники Берии. Оставались только Федотов и Серов. Последний, впрочем, вышел из воды сухим. Он сменил на посту Федотова и как ни в чём не бывало проработал в КГБ вплоть до середины 1980-х годов. Никто не вспоминал ни о его участии в "кордонах", ни в "большом терроре" и в депортации народов.
После разжалования генерал-лейтенант Пётр Федотов прожил всего четыре года. Почти все, кого осудили как не прошедших проверку, были реабилитированы — их оказалось чуть больше 150 человек. Для широкой публики имя и заслуги Петра Федотова были открыты только в 1999 году.

Таинственный уругваец — приятель нацистов


Фото © Hulton Archive / Getty Images

Согласно тщательно разработанной легенде, он стал уругвайским бизнесменом Винсентом Сьеррой и под псевдонимом Кент отправился работать в Стокгольм. В пути выяснилось, что в Швеции не только не существует фирмы, которую он должен был представлять, но и вообще иностранным гражданам запрещено заниматься коммерцией! "Уругвайский подданный Сьерра" застрял в Брюсселе, а через несколько месяцев началась Вторая мировая война.
Работать пришлось на месте под руководством разведчика Отто Леопольда Треппера, гражданина Канады, который после оккупации Бельгии нацистами уехал в Париж, оставив Гуревичу всю агентурную сеть. К этому времени Германия официально уже была в состоянии войны с Канадой и Отто могли арестовать.


Леопольд Треппер. Фото © Getty Images

Обаятельный Кент весьма быстро пришёлся по вкусу высшему обществу Брюсселя. Он завёл состоятельных знакомых и даже женился на дочери чешского миллионера Зингера, который бежал от войны сначала в Брюссель, а затем в США. Его дочь Маргарет Барча была к этому времени настолько влюблена в советского разведчика, что осталась с ним.
Чтобы обеспечить себя деньгами и иметь средства для оплаты агентуры, Гуревич учредил торговую фирму "Симекс и Ко", которая была на хорошем счету у нацистов и давала возможность не только вести безбедное существование, но и встречаться с высшим светом и высокопоставленными нацистскими офицерами.
Винсент Сьерра настолько убедил своих новых друзей в полном отсутствии у него интереса к политике, что нацистские офицеры при нём даже не завешивали военные карты.
Гуревич так хорошо играл выходца из Южной Америки, что жившая по соседству с ним русская дворянка из белых эмигрантов стала учить его разговаривать по-русски и за один вечер "научила" его самым отборным русским ругательствам.
Вскоре в знакомых у Кента числился племянник губернатора Фландрии, а самого его приглашали на приём в королевский дворец, где он даже удостоился чести облобызать руку бельгийской королеве-матери Елизавете Баварской.

Секретные данные с виллы в Брюсселе


Фото © Three Lions / Getty Images

Но за легкомысленной жизнью в достатке скрывалась кипучая деятельность советских разведчиков. Гуревич сумел восстановить прерванную связь центра с разведчиком Шандором Радо, работавшим в Швейцарии, передал в Москву важную информацию, что нацисты планируют нападение на СССР не позднее июня 1941 года.
Поскольку Гуревич, как бизнесмен, имел пропуск, выданный ему нацистами, и мог ездить по делам фирмы даже в комендантский час, он не раз рисковал и перевозил под видом багажа переносную рацию. Практически каждый вечер с его виллы на улице Атребат в Брюсселе в Москву уходили радиограммы. Их отправлял радист Карлос Аламо — старший лейтенант Михаил Макаров.
Вскоре активностью разведчиков заинтересовалось гестапо. Нацисты организовали особую команду, которая должна была выявлять "пианистов" — так нацисты называли радистов. Стало ясно, что в эфире Бельгии слишком часто звучат их "концерты".
26 октября 1941 года Винсент Сьерра добился пропуска в Берлин, где встретился с немецким офицером-антифашистом Харро Шульце-Бойзеном. Тот передал разведчику реальные данные о потерях немцев под Москвой, планы нацистов применить на Восточном фронте химическое оружие, а главное — рассказал о намерениях Гитлера перенести основной удар на Кавказ и провести наступление в районе Грозного и Майкопа, где находились нефтяные промыслы СССР.


Харро Шульце-Бойзен. Фото © ТАСС / Валерий Христофоров

Все эти данные были переданы Гуревичем в Москву. Шульце-Бойзен поплатился за них головой: в 1943 году его с женой схватили гестаповцы, он был приговорён к расстрелу. Сведения, переданные Гуревичем, были доложены лично Сталину и получили его высокую оценку.

Очень странный провал
Но над разведчиками уже сгустились тучи. Провал явки на улице Атребат в Брюсселе произошёл 12 декабря 1941 года при странных обстоятельствах. Не уведомляя ни о чём Гуревича, Треппер созвал в этот день на явку всю брюссельскую резидентуру, которую тут же накрыли нацисты. Сам Треппер якобы уцелел чудом, отговорившись от нацистов тем, что он "представитель фирмы "Симекс и Ко", перепутал квартиру".
Бледный, с трясущимися руками, он тут же отправился к Гуревичу и рассказал, что в лапы гитлеровцев попали радист Макаров, шифровальщица Познанская и ещё несколько человек. Причём Макаров в гестапо быстро сломался и выдал фашистам не только шифры, но и всю оставшуюся резидентуру. По Бельгии прокатилась волна арестов.


Фото © Arterra / Universal Images Group via Getty Images

Гуревич успел уехать в Марсель, где продолжил вести разведдеятельность — его легенда об уругвайском бизнесмене всё ещё работала. Схватили его тоже при странном стечении обстоятельств. Треппер через знакомых передал ему посылку с тёплыми вещами. Знакомых тут же арестовало гестапо, и они выдали адрес разведчика. Только когда нацисты нагрянули к ним на квартиру, Маргарет Барча узнала, что живёт с советским разведчиком. В застенки гестапо попали оба.
На допросе группенфюрер СС Генрих Мюллер с удивлением увидел: "страшный советский разведчик", нанёсший вермахту огромный урон, ещё мальчишка! Более того, мальчишка, живущий коммерцией за счёт вермахта! Это настолько возмутило группенфюрера, что тот в бешенстве выбежал из кабинета.
Гуревичу устраивали очные ставки и допрашивали по много часов подряд. Он выбрал тактику "пережёвывания" — рассказывал только то, что фашистам уже было известно. Утверждал, что его завербовал Коминтерн и что его шеф скрывается где-то в Париже.
Однако нацисты быстро припёрли его к стенке, предъявив ему шифрограмму, в которой центр поздравлял Гуревича с очередным званием — капитана. Кроме того, оказалось, что Треппер давно уже выдал всех.
Нацисты рассказали Гуревичу, что от его имени в центр уже ушли десятки телеграмм, и предложили сотрудничать. Гуревич согласился — и этим спас жизнь не только себе, но и другим разведчикам. О том, что сеть провалена, он сообщил в центр в одной из первых же радиограмм, специально небрежно её зашифровав.


Фото © Photo12 / Universal Images Group via Getty Images

Поняв, что сеть провалена, Москва начала вести свою игру. Вёл свою игру в застенках гестапо и Гуревич. Этот "мальчишка" сумел перевербовать криминального советника Хайнца Паннвица, который вёл допросы. Тот согласился помочь Гуревичу остаться в живых, надеясь, что в случае поражения Германии это может спасти ему жизнь.

Предательство коллег
Произошло невозможное: Гуревич не только сохранил жизнь себе и другим, но сразу после победы доставил в Москву собственного тюремщика с кипой секретных документов. Он не знал, что его давний завистник Отто на допросах в НКВД уже свалил всю вину за провал на него.
Гуревича арестовали, как только он сошёл с трапа самолёта, и через год, в декабре 1946 года, "за измену родине" приговорили к 20 годам лагерей. Его освободили по амнистии спустя девять лет, но дальше были только мытарства: повторный арест, условно-досрочное освобождение, поражение в правах.
Только в 1990 году он узнал, что его жена Маргарет и сын Мишель, родившийся в застенках гестапо, живы. В НКВД ему сказали, что они погибли при бомбёжке. Говорят, узнав об этом, Гуревич потерял сознание. И только в 1991 году Генеральная прокуратура СССР признала, что разведчик ни в чём не виноват — его полностью реабилитировали и вернули ему честное имя.
Он так и не получил от СССР ни одной награды, не было у него ни военной пенсии, ни льгот. Хотя к орденам его представляли дважды — в первый раз за работу в Испании, во второй — за сведения о том, что немцы концентрируют силы на кавказском направлении.
Умер Анатолий Маркович Гуревич в 2009 году после долгой болезни в возрасте 95 лет. Его могила находится на Богословском кладбище Санкт-Петербурга.

РАЗГОВОР С ГИТЛЕРОМ
Деканозов родился в Баку, хотел стать врачом, но бросил учебу. Летом 1921 года Деканозова назначили уполномоченным отдела по борьбе с бандитизмом Азебайджанской ЧК. Там он и познакомился с Берией. Вслед за ним перебрался в Тифлис. В декабре 1922 года Деканозов стал начальником секретно-оперативной части Грузинской и Закавказской ЧК. Благодаря Берии он быстро делал карьеру. В конце 1932 года Берия сделал его секретарем ЦК компартии Грузии по транспорту, затем наркомом пищевой промышленности и, наконец, председателем республиканского Госплана.
В разведку мобилизовали двести человек из числа партийных, советских и комсомольских чиновников. Даже самые толковые из них не имели профессиональных навыков, не знали иностранных языков и не бывали за границей.
В разведку набирали новичков. В первую очередь им следовало дать языковое и страноведческое образование, объяснить азы оперативной работы. Слушатели Школы особого назначения утверждались секретариатом ЦК. На первый курс приняли всего десять человек.
Каждому курсанту выдали пальто, костюм, шляпу, ботинки. За год следовало изучить иностранный язык, освоить курс страноведения, спецдисциплины и, конечно, историю ВКП/б/. В одной группе готовили радистов для заграничных резидентур, другую группу учили добывать и самим изготавливать необходимые нелегальному разведчику документы — паспорта, метрические свидетельства, дипломы...
Наибольший интерес вызывали специальные дисциплины, то есть изучение разведывательного искусства, и практические занятия — организация встречи с агентом, закладка тайников, уход от наружного наблюдения. Тем, кто хорошо знал иностранные языки, учиться было легко. Остальным приходилось налегать на язык.
Но разведкой Деканозов руководил недолго — в мае 1939 года его перевели на повышение в наркомат иностранных дел. А 12 ноября 1940 года нарком иностранных дел Вячеслав Молотов на поезде прибыл в Берлин в надежде решить спорные вопросы с Адольфом Гитлером. Его сопровождал Деканозов, который остался в Берлине полпредом.
Немцы полагали, что поскольку советский посол родом из Грузии — он чуть ли не личный друг самого Сталина. Немцы ошибались. Своей карьерой он был обязан не Сталину, а Берии.
19 декабря Деканозов вручил верительные грамоты Гитлеру. Фюрер был крайне любезен с советским дипломатом.
«Во дворе Имперской канцелярии был выстроен почетный караул, встретивший мой приезд барабанным боем, — докладывал Деканозов в Москву. — Он спросил, происхожу ли я из той местности, где родился Сталин, знаком ли я со Сталиным издавна по совместной революционной работе. Я ответил, что мои родители происходят из той же местности Грузии, где родился Сталин, сам я родился в Баку, совместную революционную работу в Грузии со Сталиным не вел, сказав, что мне 42 года, а т. Сталину около 61 года.
Гитлер сказал, что я самый молодой посол в Берлине. В былые времена раньше 65 лет никто не становился послом, теперь все изменилось».


Слева направо: В.М.Молотов, замнаркома иностранных дел В.Г.Деканозов, нарком черной металлургии И.Ф.Тевосян, Риббентроп. Берлин, 12 ноября 1940 г.

УСПЕХИ РЕЗИДЕНТУРЫ
Владимир Деканозов на правах бывшего начальника внешней разведки опекал берлинскую резидентуру.
Несмотря на трудность работы в условиях нацистской Германии, в начале тридцатых были завербованы весьма осведомленные в делах Третьего рейха люди, которые из антифашистских побуждений снабжали Москву важнейшей информацией. Они вошли в историю как «Красная капелла».
Но когда в Москве начался большой террор, разведчиков отзывали домой и уничтожали. В 1938 году в берлинской резидентуре осталось всего три оперативных работника. На следующий год — двое. Один из них не говорил по-немецки.
Москва запретила им встречаться с агентурой, поскольку ее вербовали «разоблаченные враги народа». Один из лучших агентов в нацистской Германии, Арвид Харнак, обладавший уникальными источниками информации, больше года напрасно ждал связного, чтобы передать ему собранные сведения.
Гауптштурмфюрер СС Вилли Леман, сотрудник четвертого управления (политическая полиция и контрразведка) Главного управления имперской безопасности, который под оперативным псевдонимом «Брайтенбах» работал на советскую разведку, два года ничем не мог помочь Советскому Союзу — к нему никто не приходил!
Берлинская резидентура советской внешней разведки начала восстанавливаться только в конце 1939 года. Прежних успехов новое поколение разведчиков, профессионально неопытных, добиться не смогло. Берия назначил руководителем резидентуры в Берлине не имевшего разведывательного опыта Амаяка Захаровича Кобулова — младшего брата Богдана Кобулова, своего ближайшего соратника.

АГЕНТЫ-ДВОЙНИКИ
По словам работавшего тогда в берлинском полпредстве Валентина Михайловича Бережкова, если старший Кобулов был отталкивающе уродливым, низеньким, толстым, то Амаяк был высоким, стройным, красивым, с усиками, обходительным и обаятельным, душой общества и прекрасным тамадой.
Но этим достоинства Амаяка Захаровича исчерпывались. Ни немецкого языка, ни ситуации в Германии резидент Кобулов, начинавший трудовую деятельность кассиром-счетоводом в Боржоми, не знал. Он рос в чекистском ведомстве благодаря старшему брату, а потом и сам понравился Берии.
Немецкая контрразведка успешно подставила Амаяку Кобулову говоривших по-русски агентов-двойников, которые на самом деле работали на Главное управление имперской безопасности. Кобулов легко глотал наживку. В этой большой игре участвовал даже Гитлер. Он сам просматривал документы, предназначенные для резидента Кобулова. Немцы через Кобулова подсовывали Сталину успокоительную информацию: Германия не собирается нападать на Советский Союз.
А в Москве шифровки Кобулова докладывали Сталину. Скажем, 25 мая 1941 года Сталин, Молотов и Берия получили записку, построенную на донесениях «Лицеиста» — латвийского журналиста Орестеса Берлингса. Советские разведчики в Берлине считали его своим агентом, в реальности он служил немецкой контрразведке, кличка «Петер».
Вот что агент «Лицеист» изложил резиденту советской разведки. Вот что немцы хотели внушить Сталину.
Первое. Гитлер нападать не собирается, а сосредоточение вермахта на границе — средство психологического давления:
«Война между Советским Союзом и Германией маловероятна, хотя она была бы очень популярна в Германии... Хотя поражение СССР в случае войны не подлежит никакому сомнению, все же Германии пришлось бы потратить на войну около шести недель, в течение которых снабжение с Востока прекратилось бы, потребовалось бы много времени, чтобы наладить организацию снабжения Германии, а за это время Англия с помощью Америки намного усилилась бы...
Германские военные силы, собранные на границе, должны показать Советскому Союзу решимость действовать, если Германию к этому принудят. Гитлер рассчитывает, что Сталин станет более сговорчивым и прекратит всякие интриги против Германии, а главное, даст побольше товаров, особенно нефти».
Второе. В Берлине уверены, что Красная армия не в состоянии противостоять вермахту:
«Основная беда СССР, с точки зрения военной, заключается в полном отсутствии способных офицеров. Мировая история, пожалуй, не знает другого примера такого негодного руководства военными операциями, какое имело место, например, во время войны Советского Союза с Финляндией. И если все же Советский Союз победил наконец, то в этом нет военной заслуги. Просто — бросали так много стали на каждый квадратный километр, что сломали все, в то время как противнику в конце войны нечем было стрелять.



Амаяк Кобулов.

С Германией такой маневр не применим, там хватит чем ответить. При этом у немцев имеются сейчас такие гениальные генералы, как Браухич, Кейтель, Роммель, Лист и др., которые равняются, если даже не превосходят лучших военных руководителей мировой военной истории.
Советские танки, действовавшие в Финляндии, были невероятно низкого качества, часто ломались в пути. Даже в Прибалтике, где не было войны, все дороги были переполнены сломанными танками во время занятия Красной армией Прибалтики. Советско-финляндская война показала также, что советский летный состав не умеет воевать... Германский план войны с Советским Союзом разработан самым детальным образом. Максимальный срок войны шесть недель».
Впрочем, напрасно некоторые исследователи делают из Амаяка Кобулова козла отпущения. Другие разведчики в те месяцы тоже присылали в Москву донесения, из которых следовало, что Гитлер не собирается воевать, а намерен давить на Сталина, добиваясь принятия своих условий.
Разведка докладывала то, что вождь желал слышать. Сталин до последней минуты был уверен, что Гитлер блефует и просто пытается заставить СССР пойти на территориальные и экономические уступки. А сосредоточение немецких дивизий на советской границе — средство политического давления на Москву.
Сталин полагал, что фюрер так же холоден и расчетлив, как и он сам, и не станет рисковать, поставив на кон все достигнутое во имя нереальной цели — покорения Советского Союза. Но Гитлер был не только преступником, но еще и фантазером и безумцем! Верил, что его воля способна преодолеть любые препятствия.

УВЛЕЧЕНИЕ СЛАБЫМ ПОЛОМ
После начала войны сотрудники полпредства вернулись на родину через Турцию, Деканозов приступил к своим обязанностям в наркомате иностранных дел.
Недавний нарком Максим Максимович Литвинов рассказывал, что наркоматом руководят три человека — Молотов, его заместители Вышинский и Деканозов, «и ни один из них не понимает ни Америки, ни Англии». Его возмущал ограниченный кругозор этой троицы: Деканозов «сидел бок о бок с Риббентропом в течение года — и это все, что он знает о зарубежных странах».
Его карьере повредило увлечение слабым полом. Рассказывают, будто одна из тех, на кого он положил глаз, устроила скандал. Деканозова перевели в Главное управление советского имущества за границей. Главное управление занималось ко всему прочему вывозом трофейного имущества, в том числе для высшего начальства, которое вагонами везло из поверженной Германии картины, антиквариат и мебель.
После смерти Сталина Берия мобилизовал всех своих людей и назначил Деканозова министром госбезопасности Грузии. Ненадолго. В декабре 1953 года его расстреляли вместе с другими ближайшими соратниками Лаврентия Павловича.

Стоп, здесь нельзя не вспомнить, как наши читатели совсем недавно могли ознакомиться с историей о вышедшей в США книге, посвященной провалам разведки на другом направлении — ближневосточном (речь шла о том, почему проиграна война в Ираке). И там рассказывалось, что в прошлом веке весь разведывательный механизм был ориентирован на работу против СССР, в результате там попросту не было достаточно грамотных арабистов и прочих экспертов. Америка пошла на войну против терроризма полуслепой. А сейчас, в упомянутой статье, Адам Шифф говорит, что в той же разведке слишком много специалистов по исламскому терроризму и Ближнему Востоку, зато налицо слепота по части Китая. Тенденция, однако…
Но вернемся к его прочим выводам, особенно на тему "а как надо". Надо, оказывается, перераспределить ресурсы в сторону работы с Китаем (а ближневосточные и "российские" кадры снова попадут под нож?). Еще надо изучать Китай по линии пандемий, перемен климата и экономики, а также культуры, поскольку все эти сферы могут оказать неожиданное влияние на национальную безопасность США. Надо лучше работать с открытой информацией — проблема лишь в том, что ее чересчур много, потребуется помощь искусственного интеллекта. Наконец, надо не забывать о влиянии китайцев на американские дела на территории самих Штатов, то есть о контрразведке. И для всего этого требуется очень много людей, новых людей, совсем не тех, что наличествуют сейчас…
Чтобы создать в другой стране скромную и минимально пригодную сеть нелегалов, требуется несколько лет. Чтобы удовлетворить аппетиты Шиффа, речь и правда о десятилетиях. Еще есть такая штука, как деньги. Бюджет спецслужб США определяют по-разному — например, перебежчик Эдуард Сноуден говорил: за прошедшие 12 лет было потрачено более 500 миллиардов долларов на разведку и борьбу с терроризмом. Но чтобы противостоять теперь Китаю по полной программе, этого будет явно недостаточно.
Кстати, о провалах американской разведки — как сказано, в конце прошлого века она только и концентрировалась на СССР с союзниками, запустив ближневосточное и прочие направления. Но не смогла предсказать развала Советского Союза, затем не смогла определить траекторию России от козыревского присоединения к Западу на правах ученика к ее самостоятельной роли в мире… Не много ли провалов?
И еще пара замечаний о том, что означает тот самый доклад комитета по разведке. Кто, например, такой Адам Шифф? Это не просто демократ, его имя постоянно фигурировало в списке лиц, причастных к заговору спецслужб против кандидата в президенты, а потом и президента Дональда Трампа. Заговор — это что такое: вот, например, свежая публикация на данную тему, где говорится, что среди заговорщиков — уже и нынешняя глава ЦРУ. Но нас-то в данном случае интересует нечто другое: не надо думать, что антикитайская истерия в США — это идея только республиканцев. Если такой демократ из демократов, как Шифф, повторяет весь стандартный набор антикитайских обвинений (во все той же статье), то в случае их прихода к власти на особые перемены Пекину рассчитывать не нужно. Будет все то же.
Да уже и сейчас видно, что разница между двумя партиями только в оттенках. Например, демократы (и, кстати, тот же Шифф) подписываются под идеей людей Трампа, что Пекин виноват если не в создании, то в распространении коронавируса. А республиканцы тем временем обзавелись новой идеей: что Пекин виноват в целенаправленном навязывании карантинов как разрушительного метода борьбы с вирусом, начиная с Италии — и далее везде. Но виновник, (неважно, в чем) все тот же…
И еще один очевидный вывод из доклада. В нем, по сути, говорится, что Америка попросту не понимает, что происходит в Пекине и прочих частях Китая, не знает, какие цели эта страна ставит (способности и намерения, как известно, две очень разные вещи). Для такого понимания у всего сонма шпионских ведомств нет ни необходимой армии специалистов, ни нужных ему денег. И повторим в третий раз: чтобы "понять Китай", США потребуются десятилетия наращивания потенциала разведки, особенно аналитического ее крыла.
А раз так, то все происходящее сейчас между Вашингтоном и Пекином — а в довесок и вся конструкция внешней политики нынешней администрации — это чистая импровизация, дипломатия на табуретке, основанная на подозрениях. Может быть (страшно предположить), Китай и не ставит зловещих целей повелевать миром и Америкой в придачу? Может быть, и не нужно было нынешней администрации так явно показывать свой страх перед Пекином и превентивную агрессию к нему? Лучше было бы дождаться точных выводов разведки…