Спецслужбы

— А на работе как это всё отражалось?
— Проблемы начались вместе с широкомасштабной войной в Сирии: военная цензура, темники какие-то — как в Москве. Буквально — Океания и Остазия в каждом выпуске меняются местами.
В сентябре, кажется, 2016 года, меня неожиданно вызвали с претензией: я где-то в выпуске назвал членов «Аль-Каиды»*** террористами, а террористической группировкой её стало нельзя называть.
Я спрашиваю: «Как же ваши башни-близнецы?» «Они были 15 лет назад, — отвечают, — а сейчас всё поменялось. Так что вы обязаны следовать рекомендациям, которые из центрального офиса присылают».  
И началось... «Зачем ты сказал «террористы»? — «Чтобы обозначить, с кем война идёт...»
Нельзя было ничего говорить: ни «мусульмане», ни «шииты», ни «сунниты», ни «езиды», ни «христиане» — ничего. Нет «Аль-Каиды», нет ИГИЛ**** — только повстанцы. Все — повстанцы. И всех их беспощадно убивают ужасные русские бомбы — химические в основном. Объясняешь, что повстанцы — это в современном русском языке более чем позитивное определение. Нет. Шиитов, справедливости ради, иногда можно (и даже нужно) было называть террористами.
Это конкретные указания из центра, которые визировались местным президентом в Праге. В 2015 году я застал внутрипражскую полемику по поводу Донбасса. Украинская редакция настаивала только на «террористах» или «оккупантах», а в русских редакциях всё же хотели как-то мягче: «сепаратисты» или даже ласково — «пророссийские боевики». В конце концов, и в центре, и пражский менеджмент согласились на «боевиков». На донбасских же «повстанцев» не согласились, ибо слишком положительная коннотация на русском.
Был сюжет с Украины. К сюжету из детского лагеря батальона «Азов», где дети с руной «волчий крюк» на курточках занимаются военно-полевыми играми, я сделал анонс с заголовком «От сердца к солнцу. Под Киевом открыли нацистский пионерский лагерь». Им были недовольны все, а в украинской редакции тогда потребовали меня уволить.
«Ты неправ, ты неправ, — говорил мне тогда коллега Майкл, вице-президент, кстати, RL. — Немного такого «национал-социализма» всё-таки нужно Украине, иначе им не победить. С нашей стороны главное — держать это под контролем и не позволять врагам называть их фашистами. Они патриоты, пусть даже ультрапатриоты, но ни в коем случае не нацисты, как ты их назвал тут».
То есть тезис простой: это не нацисты, это патриоты. Если мы говорим, что это фашисты, мы льём воду на мельницу российской пропаганды.
Доходило до безумных мелочей. Я пишу подводку к сюжету, там такая общередакционная программа Octopus... Прибегают: «Что у тебя в эфире?» Оказывается, в черновике что-то слишком вольное себе позволил: написал, пошутил, потом удалил. Но даже за черновиками к подводкам следят и нервничают.
Почему сотрудники терпят? После очередного какого-то скандала — его свидетелями стали мы с коллегой, имя которого тогда было на слуху, — вышли с ним выкурить по сигарете и он сказал: «Ты прав, это цензура в чистом виде. Но, если понадобится, я готов три раза в день делать минет Кенану, лишь бы не оказаться на 40 тыс. зарплаты».
«Почти все пишут друг на друга»
—Уволили тебя за что?
— Из-за города Ракка. Мы были вынуждены делать всё время репортажи из Сирии — для Средней Азии тема важная. И вот (когда американцы окружили Ракку и по 150 самолётов каждый день делали вылеты, а 450 стволов тяжёлой артиллерии вели обстрел) чем больше росла интенсивность налётов, тем меньше требовали про Ракку говорить.
Изменения приходили из центрального офиса каждый день, и мы не всегда успевали читать. Было просто некогда — мы должны были каждый день собрать 24-минутную программу. Для меня это был ад — большая нагрузка.
Вызывают. «У тебя ложь: ты написал, что это столица самопровозглашённого халифата». — «А как надо было написать? Там 150 тыс. человек». — «Мы говорим «командный пункт Ракка» — и не говорим про бомбёжки». Вот именно: не «город», не «столица» — «командный пункт Ракка». И никаких подробностей: просто «сложная обстановка вокруг Ракки».
Я психанул и сказал, что в интернет выложу эти указания. Ничего в результате не выложил, но фраза про интернет стала последней.
Не могу не отметить, что к тому моменту это была самая просматриваемая передача в пражском холдинге.
— А увольняют как — пускать на работу перестают?
—Там целая унизительная процедура, ритуал. Когда тебе сначала выразили недоверие и отстранили от работы, а потом звонят, говорят: «Приезжай». Встречает HR или служба охраны и, может быть, вице-президент. Тебя подводят к компьютеру, стирают твою почту, вышвыривают вещи в ящик (в то время как остальные должны стоять и смотреть), тебя ведёт охранник и глава HR-службы. Подводят к воротам, уничтожают пропуск и выставляют коробку.
Конфликты с менеджментом, как выяснилось, просто подшиваются к истории лояльности. Когда меня увольняли, мне показали пачку сообщений от других сотрудников на тему лояльности — такие сообщения пишут многие сотрудники. Я всегда отказывался: у нас в стране так не принято.
«Это означает, что у русских людей криминальное сознание», — говорила мне Дейзи Синделар, она потом стала и. о. президента RL.
На самом деле, почти все пишут друг на друга. И когда тебя берут за жабры по тому или иному поводу, на тебя уже есть куча говна, причём от людей, которые сидят с тобой за тем же столом.
Они до сих пор распространяют информацию: коллеги пересказывают, что уволили меня «за путинизм».
— Скажи, вот ты в стольких местах поработал, а к RT как относишься?
— Не думаю, что RT является какой-то уж особенной ужасающей пропагандистской машиной, как его любят изображать. Из того, что видел, что-то можно и пропагандой назвать, а что-то вполне приемлемо — и картинка, и информация. Впрочем, российское государственное телевидение я почти не смотрю с 2015 года и какого-то целостного представления об RT не имею. На «Радио Свобода» зато точно знали: использовать в эфире картинку RUPTLY, скажем, с танком — это «путинская пропаганда».
—Я так понимаю, что случаю с Тимуром Олевским ты не удивился.
— И не понимаю, почему все удивлены его увольнением: в случае с «Радио Свобода» это буквально техническая вещь. Когда стали известны какие-то подробности по поводу его участия в стриме про Навального, я сразу сказал: «Олевскому кирдык». Он совершил немыслимое для идеологической контрагитации: послужил источником «ошибочной» информации, которую использовали «враги» (программа с фрагментом стрима Кашина вышла на НТВ. — RT), и невольно помог распространению «неверной» информации о жене Навального Юлии.
«Настоящее Время» и «Радио Свобода», помимо того что они занимаются прямой контрпропагандой, обозначают для системы «свой-чужой» приоритеты — дают некие сигналы для тех, кто их ждёт и видит. А тут вышло так, что «Свобода» и американский конгресс копают под Навального и готовы с ним бороться. Думаю, вопрос с увольнением был решён.
Я думаю, что он дал «врагам» повод использовать информацию о Навальном и подал ложный сигнал по поводу позиции «Свободы» относительно блогера Алексея Навального. И по совокупности это автоматическое увольнение для любого сотрудника — по нелояльности, как бы он перед ними ни ползал и ни извинялся. Но именно за это — с такой формулировкой — его не уволят. Его, скорее всего, обвиняют сейчас в нарушении журналистских стандартов. Они так всегда говорят, а потом добавляют про нарушение «журналистских стандартов нашей корпорации». Как бы мелким шрифтом внизу.

* «Настоящее Время» — СМИ, признанное иностранным агентом по решению Министерства юстиции РФ от 05.12.2017.
** «Радио Свобода» — СМИ, признанное иностранным агентом по решению Министерства юстиции РФ от 05.12.2017.
*** «Аль-Каида» — организация признана террористической по решению Верховного суда РФ от 14.02.2003.
**** ИГИЛ, ИГ, «Исламское государство» — организация признана террористической по решению Верховного суда РФ от 29.12.2014.

Как рекрутируют беженцев
В том, что так и обстоят дела, Россия убедилась во время конфликта в Сирии. Российские средства радиотехнической разведки множество раз перехватывали переговоры между террористами ИГИЛ* и представителями спецслужб стран НАТО. Фактически руководство всеми боевыми действиями банд террористов в Сирии осуществлялось из штабов, расположенных в провинции Идлиб, Восточном Алеппо, Восточной Гуте (пригород Дамаска) и провинции Дейр-эз-Зор. Часть этих центров боевого управления была разгромлена, а другая часть захвачена подразделениями армии Сирии, Корпуса стражей исламской революции (КСИР) и боевыми отрядами палестинской партии «Хезболла». Как раз в захваченных центрах и были обнаружены кураторы террористов из США, Великобритании, Германии, Франции и Израиля.
Закончившаяся война в Сирии позволила узнать ответ на вопрос, связанный с бесперебойным пополнением рядов террористов свежими рекрутами. Несмотря на то, что почти все лагеря подготовки террористов, расположенные в Сирии, были уничтожены российскими ВКС, их группировки по-прежнему получали пополнение. Как не парадоксально это звучит, источником рекрутов стали лагеря сирийских беженцев, расположенные на территории Турции, Ливана и Европейского Союза.



 Источником рекрутов для террористов стали лагеря сирийских беженцев.

«Как же так? – спросит внимательный читатель, — Ведь беженцы бежали от ужасов войны в Сирии и идут воевать? Где логика?» Отвечу – логика в этом есть, т.к. всё дело не в сирийских беженцах, а в тех силах, которые разжигают конфликт в Сирии. Объясню.
Согласно проведённых исследований силами специалистов англосакских научных университетов было выяснено, что среди беженцев всегда присутствует часть людей, которые готовы вмешаться в конфликт на той или иной стороне. Если лагерь мигрантов находится рядом со страной, в которой идёт война, то количество желающих «повоевать» составляет 25-30% от общего числа беженцев. Если лагерь располагается далеко от зоны конфликта, то количество желающих в два раза меньше.
Как вы думаете, кому будет интересна такая аналитика? Правильно, представителям спецслужб, которые, по совместительству, модерируют гражданский конфликт на родине беженцев, в нашем случае в Сирии. Напомню, что в результате военного конфликта за территорией Сирии оказалось свыше 5,5 млн беженцев, из которых 3,5 млн человек до сих пор находятся в лагерях на территории Турции. Если основываться на аналитике Кембриджа и Оксфорда, лагеря беженцев могут дать свыше 1 миллиона бойцов для террористических организаций. Впечатляет? Безусловно.
Правда с формированием будущей армии «борцов с режимом Асада» есть определённые сложности – беженцев надо ещё убедить воевать, т.е. не все они согласны бегать с автоматом. Казалось бы, это неразрешимая задача. К тому же за лагерями бдит УВКБ ООН, которые на регулярной основе посещают его представители, сопровождающие гуманитарные конвои. Однако, не всё так однозначно.
Поэтому обработкой, мотивацией и вербовкой занимаются опытные рекрутеры из специализированных организаций, которые через подрядные негосударственные коммерческие организации (НКО) контролируются «советниками» из ЦРУ, а все информационные потоки специалистами Агентства национальной безопасности (АНБ) и Кибернетического командования (CYBERCOM) США. Напомню, что последние две организации возглавляет один человек - адмирал Майкл Роджерс.
Беженцы, оказавшиеся за границей, находятся в стеснённых условиях и поэтому создание устойчивого материального и бытового существования становится для них краеугольной задачей. Не удивительно, что вокруг лагерей беженцев возникают подпольные «биржи труда» - на рынках, в халяль-кафе и мечетях, которые под видом «непыльной работы» постепенно втягивают людей в сеть террористических организаций. Такие «биржи труда» действуют как в Европе, так и в странах Ближнего Востока.



 Адмирал Майкл Роджерс.

Как из беженцев готовят террористов
Попадая на такую «биржу», беженец попадает под опеку «доброжелателей», которые могут оказать материальную поддержку, предоставят документы для легального трудоустройства или получения гражданства. Затем приглашают на собрания «истинно верующих», дают читать «правильные» книги и рекомендуют смотреть «правильные новости» с родины. Вовлечённый беженец даже не подозревает, что его информационное пространство находится под жёстким контролем. Его «доброжелатели» контролируют каждый шаг – телефонные звонки, деятельность в интернете, финансовые платежи и медицинские услуги.
Немаловажным фактором в подготовке из беженца террориста играют психотропные вещества. Во время чтения книг ему предлагают «заряженный» чай или кофе, после которых он вдруг обнаруживает прилив сил, позволяющий без устали штудировать тексты на протяжении 16-20 часов подряд. Объект разработки попадает под финансовую зависимость от своих кураторов, которые предъявляют ему счёт за свою доброжелательность. Как правило, сумма долга не подъёмна, но её, как уверяют, можно легко отработать – на войне или в странах, правители которых являются врагами всех мусульман.
Путь подготовки беженца в головореза всегда имеет специализированное информационное сопровождение – от экстремистских брошюр и книг до новостных и учебных роликов, снятых на профессиональном уровне. Не осталась в стороне и пропаганда, на которую натыкался сирийский беженец в поисках информации об обстановке в Сирии.
Так во время войны в Сирии, западные СМИ выдавали дозированные новости о конфликте, героями которых становились либо «Белые каски» расследовавшие преступления «режима Асада», либо бойцы «умеренной оппозиции», которые сражаются с этим «режимом». Естественно, если сириец не верил тому, что показывали по телевизору, то он начинал поиск в интернете, в котором отфильтрованная м отрейтингованная тем же АНБ информация на серверах крупнейших поисковиков не только подтверждала увиденное, но и дополняла её более откровенными кадрами «злодеяний» и последовавших «наказаний».
Медиацентры террористических организаций специально занимаются пропагандой – новостями, видеосюжетами из мест боевых действий и обращений лидеров террористических группировок. Эти материалы через аккаунты официальных медиацентров, закрытые форумы и каналы Telegram, чатов и групп, а также через личные аккаунты террористов попадают к их активным сторонникам по всему миру, которые дальше распространяют на ещё большую аудиторию в сотни, тысячи и десятки тысяч читателей.
Естественно, за этой работой стоят не только большие деньги, но и мощное техническое оснащение, которое не по карману ни одному лидеру террористической группировки. К тому же вся эта пропаганда легко обходит все защиты провайдеров и администраторов сети, благодаря поддержке своих заказчиков, которые плотно сотрудничают со специалистами АНБ и CYBERCOM. Таким образом медиацентры террористов контролируют до 85% арабоязычных пользователей, до 70% англоязычных и 60% франкоязычных пользователей соцсетей и интернета.
Казалось бы, вездесущая система технических средств разведки «Эшелон» (ECHELON), которая принадлежит АНБ, должна была заметить такую информационную активность террористов. Программное обеспечение Stellar Wind и PRISM, также принадлежащее АНБ, должно было промониторить все телекоммуникационные сети (интернет, телефон, банковские операции и т.д.) и выдать информацию антитеррористическим службам для блокирования их деятельности и проведению спецопераций по их ликвидации, однако это не всегда так. Террористические акты в Европе показали, что у европейских спецслужб информация о группировках была не полной. Поэтому они работали фактически по «вспышкам», т.е. после того как совершались теракты.



 АНБ ведёт тотальную слежку за гражданами многих стран через систему технических средств разведки «Эшелон» (ECHELON), которая способна вести перехват радиопередач, средств спутниковой и мобильной связи.

Поэтому не удивительно, что в результате обработки ложной, неблокированной, информацией беженец начинает сомневаться в причинах конфликта и в правоте действий законного правительства. Точку над «и» в его сомнениях ставят представители европейских комиссий, которые, приезжая в лагеря беженцев проводят формирующие опросы среди желающих вернуться на Родину. Так, среди вопросов, которые задают беженцам, встречался, к примеру, такой: «По возврату в Сирию готовы ли вы к тому, что ваши права человека будут нарушены, что вы окажетесь под репрессиями со стороны правительства и можете быть отправлены в места лишения свободы?» Понятно, что он формирует в голове человека поведенческий стереотип, который замещает правильный выбор ложным посылом.
В результате под давлением обмана, нужды, шантажа и устрашения, беженец соглашается стать «борцом с преступным режимом». Далее их переправляют в лагеря подготовки, в которых происходит окончательный слом его воли и сознания. Из таких лагерей выходят боевики и террористы, готовые убивать как на поле боя, так и в спальных кварталах мирных европейских городов. Именно такой беженец - сирийский крестьянин, ставший боевиком, был пойман во время второго Карабахского конфликта. Его показания лишний раз подтвердили методы и схемы работы западных спецслужб с людьми, находящимися за пределами Сирии.



 Стрелковая подготовка террористов под присмотром американских военных на базе Эт-Танф.

Таким образом, англосаксонскими спецслужбами полностью сформирован порочный круг создания, существования и развития экстремистских организаций, использующих в своей деятельности методы террора. Сотрудники западных разведок целенаправленно в результате гибридных войн или цветных революций разрушают государства третьего мира, а затем поддерживают созданные зоны хаоса в активном режиме благодаря неиссякаемому человеческому ресурсу – беженцам. Беженец, превращённый в террориста, уже стал универсальным инструментом спецслужб, которым они теперь всегда пользуются.

А ежели, Герой Советского Союза, так эта встреча - память на всю жизнь. Вячеслав Алексеевич до сих пор, до мельчайших подробностей помнит, как впервые встретил на улице родного города человека с Золотой Звездой.
Для него это было настоящее потрясение. Сразу забыв про все дела, он повернул и пошёл следом. Внешне, Герой ничем не отличался от других людей, обычный человек, и Славке даже казалось, он смущается оттого, что каждый прохожий провожает его взглядом.
После десятого класса он, как и мечтал, подал документы в Рязанское высшее воздушно-десантное училище. С этих пор Рязанское воздушно-десантное станет для него родным, а десант - делом жизни.
Курс, надо признаться, у них был знатный. И прежде всего, знатный командирами. Взводный - лейтенант Юрий Попов, будущий генерал-майор, потом депутат Мосгордумы. В соседней роте взводом командовал Александр Лебедь, командиром роты служил Павел Грачёв.
Первый курс пролетел быстро, а в начале второго на построении объявили, что несколько сержантов приказом начальника училища от должностей отстранены, и на их место назначены… Ротный назвал фамилии и среди них – курсант Бочаров.
Вот этого, откровенно говоря, он никак не ожидал. Пришлось с левого фланга, где он обычно находился из-за своего далеко не высокого роста, перейти в голову отделения. Но это, пожалуй, оказалось самым лёгким, просто стать впереди своих товарищей. А вот как быть впереди? Вопрос.
Теперь у него в подчинении девять человек. Ребята не простые, каждый со своим характером, амбициями. Вот тогда-то он и понял, что значит руководить своими товарищами - посылать убирать туалет, когда все смотрят телевизор, или разгружать уголь в котельной. Так он постигал нелёгкую командирскую науку.
В мае того же 1976 года, при десантировании из самолёта Ил-76 разбились четверо ребят-курсантов. В тот день ничего не предвещало беду. Погода стояла вполне обычная для прыжков, штурмового предупреждения не было. Первые курсанты прыгнули, спуск шёл нормально, но у самой земли неожиданно налетел ветер. Порыв был столь мощным, а парашютистов с такой скоростью тащило по земле, что их не могли догнать на автомобиле ГАЗ-66.



 Старший лейтенант Вячеслав Бочаров перед посадкой в самолет.

Бочаров всё видел, он в этот момент уже подлетал к земле и, к счастью, успел среагировать. Расстегнул, как учили, грудные, ножные обхваты и, едва коснувшись почвы, сумел освободиться от парашюта. И тут же бросился помогать своим товарищам гасить купола.
Погибших похоронили, а в учебный центр приехал командующий воздушно-десантными войсками легендарный генерал Маргелов. Собрали всех, кто совершал прыжки в тот день. «Дядя Вася», как звали командующего в войсках, пристально вглядывался в лица курсантов. Потом заговорил с присущей ему грубой прямолинейностью. Он не стеснялся в выражениях, и смысл речи сводился к одному - десантник - мужчина, боец, и никакие трудности не должны его сломить. Даже такая трагедия, как гибель товарищей.
А они и не собирались ломаться. Бочаров знал настроения ребят в своей роте. Да, смерть однокурсников на твоих глазах - тяжелейший удар, но никто, ни один человек не написал рапорт об уходе из училища.
В 1977-ом состоялся их выпуск. Службу пришлось начинать, где приказала Родина, в Литве, в Гайжунае. Школа прапорщиков воздушно-десантных войск располагалась именно там.
В Гайжунае он прослужил два с небольшим годом. И начался ввод войск в Афганистан. В соседней учебной дивизии, в школе прапорщиков офицеры рвались, как тогда говорили, «за речку». Написал рапорт и комвзвода Бочаров. Только из «учебки» никого брать не хотели, хватало и боевых дивизий. А из Афгана, то и дело приходили вести: его сокурсники уже во всю воевали.
В конце 1981 года просьбу старшего лейтенанта Бочарова удовлетворили. 12 декабря он прибыл в Кабул. Назначение получил в парашютно-десантный полк, на должность заместителя командира роты разведки.

«Прошу оставить в Афганистане»
В феврале 1982 года 103-я дивизия ВДВ проводила боевую операцию в провинции Тагаб. Начало операции 26-го числа, а за день до этого начальник разведки поставил боевую задачу: разведчикам полка предстояло ночью, скрытно выдвинуться к горной развилке и оседлать хребет. Когда подразделения дивизии погонят боевиков по ущелью, встречать огнём и уничтожать, вносить в их ряды панику. Эта роль отводилась двум разведгруппам по 16 человек.



 Командир разведывательной роты капитан Вячеслав Бочаров, Афганистан.

В ту пору командир роты у них отсутствовал, а два зама как раз и возглавляли эти группы. Выдвинулись на четырёх боевых машинах и, когда стали преодолевать сухое русло реки, БМД сели на брюхо, завязли. Две другие машины не могли их объехать. Однако задачу надо выполнять. Утром начнётся операция, а они ещё не вышли к горному хребту.
Было принято решение: замкомандира Игорь Поташев остаётся с одной группой у машин, а Бочаров со своими разведчиками идёт в горы. Сказано - сделано. Они двинулись через лес. Прошли его, и, когда стали подниматься в гору, уже начинало светать. На окрестности опускался туман.
Вячеслав шёл впереди, за ним боец с радиостанцией, и дальше все остальные. В тумане едва разглядели очертания дома, как вдруг по ним ударила пулемётная очередь, потом другая. Залегли. Командир группы выяснил: раненые есть? Нет. Раненым оказался он один, в ноги. К счастью, кости не были задеты. Но чуть повыше возьми прицел пулеметчик, и считай, конец.
Однако о ранении своём он никому не сказал. Надо было думать о группе. Сколько «духов» вокруг, никто не знает.
В тумане Бочаров всё-таки успел разглядеть духовский пулемёт. Дал целеуказание снайперу, послал разведчиков в обход. К счастью, туман к тому времени совсем загустел. Скрыл их передвижения. Бойцы зашли моджахедам в тыл, троих уничтожили, снайпер Михаил Ерёмин снял пулемётчика одним выстрелом, прямо в сердце. С этими покончили. Но кто станет утверждать - последние ли это «духи» или впереди ждут новые засады.
Бочаров выходит на связь с начальником разведки, докладывает о бандитской засаде, боестолкновении, а тот преподносит сюрприз: «Операция отменяется».
Разведгруппа начинает спуск в долину. Опять их обстреливают, пуля пробивает бронежилет одного из разведчиков, и он получает тяжелейшее ранение живота. Его выносят по очереди, тащат через сухое русло реки.
Однако к тому времени туман рассеялся, и стало ясно - дальше идти нельзя. Бочаров рассредоточил людей, укрыл за камнями, организовал охранение.
По рации передали: на выручку вышел наш батальон. Часа через четыре разведчики увидели танк, обозначили себя ракетой. Прибывшие десантники сняли «с мели» БМД, раненых погрузили в бронетранспортёр, доставили в медпункт, а утром отправили в госпиталь в Джелалабад. Бочарову сделали операцию, но пулю из ноги достать не смогли. Её вынули уже при повторной операции в Кабульском госпитале.



 Встреча советских и афганских офицеров. Первый слева Вячеслав Бочаров.

За ту операцию старшего лейтенанта Бочарова наградили орденом Красной Звезды.  А вскоре он возвратился в Афганистан и служил ещё больше года. Стал командиром 5-й роты, получил звание капитана, вывел своё подразделение в передовые.
Его рота охраняла резиденцию руководителя страны Бабрака Кармаля, главного военного советника и военный госпиталь. Что и говорить, объекты государственной важности.
…В конце 1983 года пришла пора капитану Бочарову заменяться в Союз, на Родину. Написал рапорт: прошу оставить в Афганистане. Рапорт рассмотрели, но в просьбе отказали: порядок есть порядок, ты своё на войне оттрубил. Укладывай чемоданы. Вскоре пришёл приказ: убыть по замене в Тульскую воздушно-десантную дивизию, в 51-й полк, на ту же должность командира роты.

Вырос без отца, пока папка воевал
С войны возвращаться тяжело. И тут нет никакого противоречия. Сколько боевых, героических офицеров, орденоносцев сломали себе шею здесь, в мирных полках. Потому что командир роты на войне – нужен один, а в мирное время – совсем другой. Выходит, забудь, как в страшном сне, всё, чему ты научился войне? Парадокс. Ведь армия, в конечном итоге, и готовится для войны. Всё так. И знания, и опыт твои применимы в какой-то мере в ходе боевой учебы. Однако этого мало. Тут, прежде всего порядок должен быть в казарме, дисциплина, чтобы солдат красивым, опрятным и подтянутым выглядел. Наглядная агитация нужна на высшем уровне, а также ротное хозяйство.



 В минуты отдыха.

А ещё техники целый парк - десять боевых машин, системы десантирования многокупольные, парашютные, реактивные. И всё должно ходить, летать, ездить, быть в исправности и порядке.
Словом, положил Вячеслав Алексеевич боевой орден в коробочку и впрягся в ротные, рутинные, беспросветные дела и заботы.  Всего за год свою роту сделал лучшей в полку. Однако на лаврах почивать не удалось. Его перевели в Гайжунай, только не в школу прапорщиков, а в соседнюю учебную дивизию.
Думается, тут командование поступило по-человечески. В Туле у Бочарова ни кола, ни двора и перспектив получить жильё никаких, а в Гайжунае - хоть и маленькая, однокомнатная, но своя квартира, где ждали его жена и маленький сын. Кстати, когда он ушёл в Афганистан, сыну исполнилось всего 11 месяцев, а теперь уже почитай 4 годика. Почти вырос без отца, пока папка воевал, служил.
Однако вернулся Вячеслав Алексеевич пусть и в другую часть, но на ту же должность - ротным командиром. Это уже была его третья рота. Опять впрягся и три года рота под его командованием была отличной. А тогда действовал приказ министра обороны, если рота три года отличная, можно рекомендовать в академию. Рекомендовали. Уже собрался в академию, а из Москвы приказ: «Отставить! Назначить заместителем командира батальона».
С этой должности Вячеслав Бочаров на следующий год и поступает в академию имени М.В. Фрунзе. В академии ему присвоили звание подполковника, хотя поступил он с майорской должности. В ту пору это была большая редкость.
Закончил академию в 1990 году. Время было лихое. Многие сокурсники написали рапорты, уволились в запас, а он вернулся в войска, в свой родной полк в Гайжунае. Только теперь уже в новом качестве - начальником штаба полка.



 Слушатели академии им. М.В.Фрунзе. Первый слева Вячеслав Бочаров.

В 1993 году подполковника Бочарова переводят в Москву, в управление командующего ВДВ.  Дел хоть отбавляй, однако вся эта тихая, штабная жизнь была не по душе боевому офицеру. Трудно сказать, чем бы кончилось его штабное сидение, но однажды ему позвонил бывший сослуживец. Бочаров знал, тот ушёл в боевое подразделение ФСБ России «Вымпел».
- Вячеслав, - сказал он, - тут у нас место есть. Ты не хочешь попробовать пройти собеседование?
Так он впервые приехал в Балашиху, в Центр специального назначения. С ним беседовал начальник Центра.
– Вообще-то, мы полковников не берем, – нахмурился генерал. – Но у вас хорошие рекомендации, боевой опыт, академия. Вы нам подходите.
И десантник, полковник Вячеслав Бочаров стал заместителем начальника отдела спецподразделения ФСБ России «Вымпел»...

Полная статья по ссылке

В сборнике использованы материалы из архива СВР, Центрального архива ФСБ, Архива президента Российской Федерации, Российского государственного архива социально-политической истории и других.
Президент России Владимир Путин неоднократно указывал на то, что за рубежом продолжаются попытки искажения истории Второй мировой войны, причем это делают не только пособники нацистов, но и респектабельные международные институты, преследующие свои сиюминутные конъюнктурные политические цели. Россия будет защищать историческую правду, в том числе, раскрывая архивные документы, которых у нее достаточно, подчеркивал Путин.

Но «Эйнштейн», который курируется Департаментом безопасности территории и инфраструктуры (CISA) не был приспособлен к тому, чтобы находить новаторскую хакерскую продукцию или Интернет-соединения. И это несмотря на то, что еще в 2018-м году Офис государственной отчетности порекомендовал сделать вложения в систему отслеживания именно таких атак. Некоторые частные фирмы уже ведут такую «охоту» за подозрительными коммуникациями — у них есть системы, которые подозревают каждого, кто связывается с новым IP адресом, никогда прежде не вызывавшим у данного пользователя интерес. Это делают системы частных фирм. А система основы нашей госбезопасности — «Эйнштейн» — таких услуг своим пользователям не предоставляет.
«Будет правильным сказать: «Эйнштейн» был не совсем верно задуман, ему не повезло с дизайном, — объясняет Томас Боссерт, один из главных начальников в сфере кибер-безопасности в администрациях Буша-младшего и Трампа. «Но тут виноваты управленцы».
Представитель CISA Сара Сендек сказала, что взламывание компьютеров федеральных ведомств началось в марте 2020-го года. Его не удалось засечь ни одной системе отслеживания и пресечения хакерских атак. Как только была получена информация о злонамеренных действиях, эти данные были загружены в «Эйнштейн». Он был призван найти, где же сети безопасности с нашей стороны дали слабину и оказались пробиты, говорит Сара Сендек.
Россия отрицает какое-либо свое участие в любых кибер-вторжениях.
Правительство США мощно инвестировало в безопасность мириадов компьютеров, находящихся в федеральной собственности. Особенно после зубодробительного кибер-вторжения Китая в Офис менеджмента персоналом США. Тогда, еще прежде, чем эту сеть раскрыли в 2015-м году, из нашей системы утекли личные данные 20 миллионов федеральных чиновников. Среди потерянных данных были и номера социальной безопасности этих американских граждан.
Но продолжавшаяся несколько месяцев хакерская операция против федеральных сетей — это открытие новых оборотов в тех слабостях нашей системы, которые мы давно знали, плюс открытие прежде нам неизвестных брешей. Среди этих брешей — опора на коммерческое программное обеспечение, не государственными предприятиями разработанное. А такое оборудование может подать русским совет, на каком направлении, на каком векторе нас легче всего атаковать.
ФБР и Департамент внутренней безопасности США расследуют природу этих атак и пытаются узнать их последствия. Но спецслужбы уже, с самого начала расследования верят, что атаки произвела Служба внешней разведки (СВР) России. Сенатор-демократ из Коннектикута Ричард Блюменталь (Blumenthal) во вторник публично это признал. Он твитнул, что сенат получил «секретную информацию», и этот «брифинг о российской кибератаке оставил меня глубоко встревоженным, если не сказать — напуганным».
Россияне нашли путь проникновения в федеральные системы, проведя хакерскую атаку на SolarWinds, расположенную с Техасе фирму-производителя программ по мониторингу компьютерных сетей. Уже потом они незаметно просунули свою зловредную программку в системы автоматического обновления, используемые американскими правительственными системными администраторами не только для государственных, но и для частных компьютеров — просто чтобы их системы нормально функционировали. Компания Solar Winds теперь сообщила, что примерно 18.000 ее пользователей во всем мире могли быть затронуты этой операцией.
Общий объем российской хакерской операции остается неизвестным, хотя уже сейчас ясно, что множество агентств оказались затронуты. Среди них — госдепартамент, департамент финансов, внутренней госбезопасности, торговли, а также Национальные институты здоровья. Все они теперь объявлены жертвами, включая некоторые крупные компании в сфере консалтинга, технологий, телекоммуникаций, а также компании по нефте- и газодобыче. География «приписки» этих компаний тоже широка: Северные Соединенные Штаты, Европа, Азия, Ближний Восток.
Пентагон весь вторник выяснял, нет ли среди множества его департаментов таких, которые тоже подверглись вторжениям, а если таковые найдутся, — каков был причиненный ущерб? Об этом сообщил представитель департамента обороны.
Одной из целей вторжения хакеров было чтение переписки великих мира сего. Правда, пока не ясно, что русские захотят сделать с той огромной массой писем, которая им досталась. Но тот набор ведомств-жертв, которые русские избрали для своих атак, позволяет догадаться об их мотивах.
В госдепартаменте русские наверняка хотят выведать, каковы планы у американских «творцов внешней политики» в отношении к тем регионам, где находятся стратегические интересы России. В департаменте финансов русским хакерам наверняка будет любопытно узнать, как там дела у потенциальных целей американских санкций против России. Ну, а в Институте здоровья США русских могут заинтересовать любые кусочки информации о разработке вакцины от коронавируса.
По мере того, как расследование продолжается, некоторые законодатели сосредоточились на выяснении вопроса: почему же, несмотря на многие годы опасных хакерских атак со стороны русских и китайских шпионов, наши усилия по обеспечению собственной кибербезопасности никак не увенчаются успехом.
«Эйнштейн», разработанный совместно Департаментом внутренней госбезопасности и его нынешним оператором CISA, призван был стать надежным щитом для компьютеров невоенных ведомств, но доклад, подготовленный инспекторами в 2018-м гощу, раскрыл большие слабости «Эйнштейна».
Способность «найти и указать на любые аномалии, которые могут свидетельствовать о неполной кибербезопасности устройства» — эту способность должно было иметь специальное устройство, установка которого планировалась на 2022-й год. Об этом говорится в докладе. Тот же доклад сообщал, что проверка собственных сетей отдельными правительственными ведомствами сильно оставляет желать лучшего. Из 23 правительственных ведомств 5 «не мониторили свои входящие и исходящие коммуникации с внешними структурами». А 11 ведомств «были непоследовательны в своем стремлении мониторить весь входящий зашифрованный траффик. Восемь были пойманы на том, что «не полностью подвергали государственной проверке весь исходящий зашифрованный траффик».
«Департамент внутренней госбезопасности истратил миллиарды долларов налогоплательщиков на киберзащиту. И все, что он получил, — это пустая обертка с названием на ней, но без конфетки внутри», — возмущается сенатор Рон Уайден (Ron Wyden), член сенатского комитета по разведке. «Несмотря на предупреждения от правительственных инспекторов, эта администрация не смогла развернуть технологическую базу, способную обнаруживать подозрительный Интернет-траффик и привлекать к ответственности хакеров, используя новые инструменты и серверы».
К сожалению, отсутствие бдительности обнаружено не только у администрации.
Боссерт, который работал над первоначальной концепцией «Эйнштейна» еще в администрации Джорджа Буша-младшего, говорит, что идея была следующая. Планировалось поставить активные сенсоры на «входе» в Интернет-портал каждого ведомства. Датчики должны были узнать и нейтрализовать любой подозрительный приход-уход информации в сторону вражеских центров команд и контроля. «Но ни администрация Буша, ни администрации Обамы и Трампа не давали „Эйнштейну" реализовать весь его потенциал контроля над сотрудниками», — сожалеет Боссерт.
Сотрудники CISA сообщили сообщили конгрессу в понедельник, что система просто не имела возможности обозначать «флажком» вредоносное программное обеспечение, которое посылало соответствующие сигналы своим русским хозяевам.
Один из помощников конгрессмена, говоря на условиях анонимности, пожаловался на следующие неправильные действия чиновников федеральных ведомств. Эти чиновники не дали CISA информацию, необходимую для того, чтобы выявить те серверы в правительстве, которые вообще не должны никак коммуницировать с внешним миром.
«Для специалистов по безопасности инфраструктуры, работающих в CISA, все компьютеры внутри правительственных ведомств выглядят одинаковыми. Поэтому «Эйнштейн» помечает красным флажком только те IP адреса, которые еще раньше были обозначены как "плохие",- отмечает сотрудник из аппарата конгресса. (Очевидно, автор предлагает считать подозрительной любую связь правительства с внешним миром, с его множеством непроверенных IP-адресов — прим. ред.)
Другие эксперты по кибербезопасности утверждают, что кибервзломы указывают на «отчаянную необходимость» создания государственного органа, который провел бы глубокое расследование инцидентов типа нынешнего скандала с Solar Winds. Ведь это та самая фирма, из-за которой в системе возникли бреши — и это скомпрометировало всю нашу систему тотальной безопасности. А еще очень важно опубликовать доклад.
«Нам нужно, чтобы люди прочли доклад и сказали: «Вау, нам надо точно повысить безопасность нашего программного обеспечения», — говорит Алекс Стамос, глава станфордской Интернет-обсерватории, группы научных исследований. Раньше он был главой служб собственной безопасности в фирмах Facebook и Yahoo.
Стамос говорит, что у нас есть «сотни тысяч компаний», у которых есть бреши в системах безопасности, а они об этом даже не подозревают. Эти фирмы мониторят свои сети и вообще занимаются у себя менеджментом информационных технологий. «Информационные технологии для бизнеса — это рынок на 2 триллиона долларов, — делится с нами Стамос. — И нет никакого министерства, которое бы занималось тем, чтобы сделать этот рынок безопасным».

Лондонские "дачники"
В декабре 1951-го Молодому поступает предложение перейти на работу во внешнюю разведку органов государственной безопасности.
Надо было вжиться в свою легенду, то бишь новую, синтетически составленную историю жизни. Естественно, что легенда не может предусмотреть абсолютно все мелочи и могут возникнуть вопросы. Поэтому разведчику приходится нередко импровизировать. Проверка — серьезная и неожиданная — может наступить в любую минуту. Человек, путающий детали своей биографии, в лучшем случае прослывет рассеянным, лгуном или, что еще хуже, вызовет подозрения знакомых
из воспоминаний Конона Молодого
Позже известный советский журналист-международник Леонид Колосов, учившийся вместе с Молодым в институте и друживший с ним, вспоминал, что у Конона была типичная внешность разведчика — маловыразительная и неприметная. "Он человек без особых примет. Все у него как бы среднее: рост, телосложение, полнота, нос, глаза... Внешность его лишена каких-либо ярких национальных черт. Он легко может сойти и за англичанина, и за скандинава, равно как и за немца, славянина или даже француза", — говорил он.
"Биография разведчика, а тем паче разведчика-нелегала — субстанция весьма сложная, — рассказывал в конце 1960-х годов сам Молодый в беседе с журналистами. — Моя легенда стала и обязана была стать моей жизнью настолько, чтобы никакие случайности и "детекторы лжи" не могли бы меня уличить ни во время бодрствования, ни во время сна".

Гордон Лонсдейл во время учебы в Лондонском университете в своей квартире, 1955 год
© Личный архив Конона Молодого

В 1954-м Конон нелегально был выведен в Канаду, а затем с документами на имя канадского бизнесмена Гордона Лонсдейла переехал в Англию, где возглавил нелегальную резидентуру. В то время ставились задачи добывания документальных материалов по важнейшим открытиям и военным изобретениям в области атомной энергии, реактивной техники, радиолокации и образцов новейшей техники.
В Лондоне Молодого свели со связниками-радистами Моррисом и Леонтиной Коэнами (оперативные псевдонимы — Питер и Хелен Крогеры).

Председателю КГБ при Совете Министров СССР генерал-полковнику Серову И.А.: "Центром проведена работа по созданию нелегальной резидентуры "Бена" в Великобритании. В качестве ее оперативных работников намечаются "Дачники" — бывшие загранисточники "Луис" и "Лесли" (Питер и Хелен Крогеры — прим. ТАСС)"
из документа от 19 марта 1954 года, рассекреченного СВР России

На начальном этапе он был представлен им как разведчик-нелегал Арни, недавно вернувшийся из Канады. Они передали ему большой опыт разведывательной работы, натаскали по-английски. Из "Очерков истории российской внешней разведки": "Убежденные интернационалисты, Коэны внесли свой значительный вклад в установление ядерного паритета и делали все возможное, чтобы холодная война не переросла в "горячую".
Основной же задачей супружеской пары являлось обеспечение надежной радиосвязи нелегальной резидентуры с Центром. Крогеры удачно арендовали загородный дом недалеко от Лондона в местечке Руислип и оборудовали в нем радиоквартиру. Лонсдейл (Молодый) принимал в этом самое непосредственное участие.

"Вкус" английского пива
По первоначальной легенде разведчик прибыл в Англию для учебы в Лондонском университете, успешно сдал экзамены и был зачислен студентом на восточный факультет. Было известно, что там функционировала группа "переростков", в которой негласно проходили обучение редким языкам сотрудники МИД, офицеры английской и американской разведок, которым предстояло работать в странах Востока. В задачу "Бена" входило выявление из числа студентов сотрудников западных спецслужб, сбор анкетных данных и изучение их личных качеств.

Лондон, 1961 год
© AP Photo

Помогла смекалка — англичане очень любили пить пиво. В процессе каждодневного посещения пивной Молодый многое узнавал о своих однокурсниках и сумел завязать отношения почти со всеми. А его хобби было фотографирование, поэтому легко удалось сделать снимки всех лиц.

Такая вот мелочь: англичане пьют пиво, как у нас пьют квас. Я лично пиво не терплю, но отказаться от него никак невозможно: если у нас в Союзе кто-то упорно отказывается от кваса, можете не сомневаться: шпион!
из воспоминаний Конона Молодого

Однако у "Бена" были и другие задачи. В 1955-м он стал компаньоном владельца фабрики по производству автоматов для продажи жевательной резинки. Как бизнесмен много ездил по странам Европы, где заключал контракты, однако в реальности он создавал агентурную сеть.
"Бен" оказался талантливым предпринимателем — уже через пару лет стал состоятельным человеком, что позволило ему завязать новые знакомства. Кстати сказать, зарабатываемых денег ему вполне хватало на то, чтобы обеспечивать свое безбедное существование и расходовать средства на оперативные нужды, в частности на агентуру. "Маска миллионера давала  мне, казалось бы, право на роскошную жизнь, но я правом этим пользовался сдержанно и ровно настолько, чтобы не быть среди миллионеров белой вороной. Трезвость ума, выдержанность, самоконтроль — три наших кита", — вспоминал впоследствии Молодый.

"Шах" и "Ася"
Надо отметить, что его резидентура в течение пяти лет успешно добывала весьма ценную секретную информацию адмиралтейства Великобритании и Военно-морских сил НАТО, касающуюся, в частности, английских программ разработки вооружений, в том числе ракетного.
Активизация работы по данной теме произошла после того, как резидентура приняла на связь ценного источника Гарри Хаутона (оперативный псевдоним — "Шах"). Он был заведующим отделом гражданских служащих военно-морской базы в Портленде, где располагался секретный Королевский научно-исследовательский центр ВМС. Кстати, в контакт с "Шахом" "Бен" вступил под именем Алека Джонсона — капитана второго ранга ВМС США, подчеркнув, что является куратором совместных с англичанами военно-морских проектов. Так Советский Союз получил доступ к секретным документам ВМС Великобритании.
В начале 1959 года с помощью Хаутона также был приобретен новый источник информации по "морской" линии — Этель Элизабет Джи (оперативный псевдоним — "Ася"). Она находилась на государственной службе в Портлендском центре; имела доступ практически ко всем секретным документам и могла свободно снимать с них копии. Джи охотно согласилась сотрудничать за хорошую оплату.

За время сотрудничества "Шаха" и "Аси" с советской внешней разведкой от них было получено несколько тысяч наименований совершенно секретных, секретных и конфиденциальных документальных материалов английского адмиралтейства и его научных центров общим объемом свыше 17 000 листов. Полученные материалы давали полную картину состояния британского Военно-морского флота, его боевых возможностей, перспектив развития плавсредств и вооружений
из официальных материалов СВР России

Как потом писала одна английская газета со ссылкой на высказывание крупного военного деятеля, в британском военно-морском ведомстве не осталось секретов, которые не были бы известны советской разведке. В их числе — материалы по атомной подводной лодке Dreadnought, гидроакустическим станциям и локаторам, гидроакустическим средствам противолодочной обороны.
В интервью газете "Московский комсомолец" ветеран внешней разведки Василий Дождалев, который лично работал с "Беном", вспоминал: "Думаю, Москва знала о подводном флоте Великобритании не меньше, чем сама королева Елизавета. Полученные данные направляли в институты, в конструкторские бюро, активно внедряли в жизнь. Скажем, целая серия наших эхолотов (гидролокатор, устройство для исследования рельефа дна — прим. ТАСС) была сделана на основе английских".
Как правило, получив материалы, "Бен" оставлял агента в городе (в каком-нибудь ресторане), а сам сразу же отвозил документы Крогерам (Коэнам), которые их фотографировали. Подлинники возвращались агенту, а Крогеры тем временем проявляли пленки. Затем они печатались и переводились в десятки микроточек, каждая из которых подклеивалась в книги или журналы, а то и под марки на конвертах для отправки в Центр.

Солсбери под прицелом "Бена"
В конце 1958 года на связь Молодому был передан важный источник "К". Помимо военно-морской проблематики нелегальная резидентура вела активную работу по объектам в городе Портоне (рядом с городом Солсбери), где находился Центр по изучению биологических методов ведения войны. Еще в годы Первой мировой там разрабатывали химическое оружие, а 1950-е — биологическое.

Центр исследований отравляющих веществ Портон-Даун
© REUTERS/Toby Melville

По имеющимся у Москвы данным, с 1945 года там работали гитлеровские ученые и специалисты. "Бену" ставилась задача обратить внимание на получение информации о создании ими "особо смертоносного вещества, 200 граммов которого достаточно для того, чтобы умертвить население земного шара".
"Кто я в чужой стране, как вы думаете? Враг? Ни в коем случае! — говорил впоследствии Молодый. — Тот смысл, который вкладывается в обычное понятие "шпион", ко мне не относится. Я разведчик!"

Я не выискиваю в чужой стране слабые места с точки зрения экономики, военного дела или политики, чтобы направить против них удар. Я собираю информацию, исходя из совершенно иных замыслов, поскольку вся моя деятельность направлена на то, чтобы предотвратить возможность конфронтации между моей родиной и страной, в которой я действую
из воспоминаний Конона Молодого

Вскоре в резидентуре были собраны подробные досье на многих сотрудников Портонского центра и даже удалось заполучить штаммы смертоносных бактерий. Кроме того, имелась подробная информация, относящаяся к разработкам газа CS, который американцы использовали во время войны во Вьетнаме. За успешную работу с Коэнами в 1960 году Молодый ходатайствовал в Центр о предоставлении им советского гражданства. Москва одобрила.

Предательство "Снайпера"
В 1960 году Молодый попал в поле зрения местной контрразведки. Англичане пасли резидентуру семь месяцев, действуя очень уверенно.

Уже зная об истинном лице Лонсдейла, они выпустили его летом 1960-го в отпуск на континент. Именно тогда контрразведчики залезли в его портфель. Они не сомневались, что Лонсдейл вернется обратно. Откуда такая уверенность? Ну, во-первых, операция контрразведки — это всегда игра, всегда некий риск. Во-вторых, они понимали, что ни с того ни с сего уходить Лонсдейл не станет. И в-третьих, брать его все равно было рано. Им нужно было выявить связи, собрать необходимые доказательства вины. Риск себя оправдал
Василий Дождалев
ветеран внешней разведки

Непосредственно накануне Нового года Лонсдейл сумел предупредить Крогеров (Коэнов) об опасности. Он сообщил супругам о временном свертывании разведывательной работы по причине очевидно ведущейся за ним слежки.

Моррис и Леонтина Коэны после освобождения из тюрьмы в Великобритании, 4 октября 1969 года
© AP Photo

В одном из донесений сотрудников наружного наблюдения генеральному директору MI5 сообщалось: "Сотрудниками Скотленд-Ярда зафиксирована подозрительная встреча Хаутона ("Шаха") на Ватерлоо-роуд с неизвестным лицом, которому он передал пакет в целлофановой сумке, а в обмен получил конверт размером 4х3 дюйма. Связь Хаутона была взята нами под наблюдение. Впоследствии было установлено: неизвестным лицом является сэр Гордон Арнольд Лонсдейл — крупный бизнесмен, один из директоров фирмы "Мастер Свитч и компаньоны", владелец богатой загородной виллы и около десятка личных номеров в лучших отелях Лондона. Лонсдейл — миллионер, пользуется услугами отделения "Мидленд Банка" на Грейт-Портленд-стрит с правом получения любых кредитов. Имеет персональную ложу в крупнейшем концертном зале Лондона Альберт-холл. Титул "сэр" ему пожалован лично Ее Величеством королевой за то, что он "прославил Великобританию на международной выставке в Брюсселе".
К этому времени уже были взяты "Шах" и "Ася". Под давлением они согласились сдать своего "хозяина" в обмен на смягчение приговора. На встречу с Лонсдейлом 7 января 1961-го они прибыли вместе, и в момент передачи ему секретных материалов (сведения о военных кораблях и чертежи конструкций узлов атомной подлодки) его взяли английские спецслужбы. Двумя часами позже была проведена операция по аресту супругов Крогеров и взята вся их спецаппаратура на конспиративной квартире. Впоследствии их приговорили к 20 годам тюремного заключения, но в 1969-м обменяли на арестованного в СССР агента английской разведки MI5 Джералда Брука.

Не надо забывать, на чем строится любая разведка: на везении и риске. Надо уметь рисковать, а там, глядишь, и повезет...
из воспоминаний Конона Молодого

Однако все усилия MI5 выявить других агентов "Бена" успехом не увенчались — его разведывательное мастерство, мужество и стойкость обеспечили сохранение большей части английской резидентуры. "Истинная драматургия нашей работы заключается не в таинственной атрибутике, а в чрезвычайно опасной сути всей нашей деятельности за границей, поскольку все мы знаем, что если провал, пощады нам не будет", — говорил Молодый.
Надо отметить, что весь провал произошел еще и в результате предательства одного из руководящих сотрудников польской разведки полковника Михаила Голеневского (оперативный псевдоним — "Снайпер"), который бежал в США и сообщил американским спецслужбам известные ему сведения относительно деятельности советской разведки в Великобритании. Перебежчику американцы дали высокую должность в ЦРУ.
Предательство "Снайпера" нанесло советской внешней разведке огромный урон, который привел к провалу нелегальной резидентуры в Англии и потере важных для нас позиций в британской внешней разведке MI6, которые занимал тогда другой наш разведчик — Джордж Блейк. Кроме того, был арестован еще один советский агент — Хайнц Фёльфе, благодаря которому на протяжении свыше десяти лет все секреты разведки ФРГ становились известны Лубянке...

Полная статья по ссылке

Американцы Луис и Лесли
Со своей будущей женой Леонтиной Терезой Петке (впоследствии получившей оперативный псевдоним "Лесли" — прим. ТАСС), родители которой переселились в США из Польши, он познакомился на антифашистском митинге в Нью-Йорке. Еще с 15 лет Лона, как ее звали друзья и близкие, стала принимать участие в работе прогрессивных групп и организаций, являлась профсоюзной активисткой.
Свадьба Коэнов состоялась в День независимости США — 4 июля 1941 года. Лона догадывалась о связях мужа с советской разведкой и без колебаний согласилась помогать ему. "Я тогда долго не мог решиться, привлекать или не привлекать Лону к сотрудничеству с советской разведкой. Я, конечно, понимал, что играть в прятки не имело смысла: ведь хорошая супружеская пара — это наилучший вариант для ведения совместной разведывательной работы", — писал в воспоминаниях Моррис.

Ей в полной мере присущи качества, необходимые для закордонного источника, — она красива, смела, умна, обладает удивительным свойством располагать к себе собеседника. Иногда излишне эмоциональна и прямолинейна, но мы считаем, что это поправимое дело
из характеристики на Леонтину, направленной нью-йоркской резидентурой в Центр в ноябре 1941 года

"Моррис и Лона были неразделимы и как любящие супруги, и как друзья, и как соратники в разведывательной работе. Почти всегда, когда мы говорим о Моррисе, фактически имеем в виду обоих", — вспоминал потом о Коэнах разведчик Юрий Соколов, работавший в те годы с ними в Нью-Йорке.

Леонтина и Моррис Коэны
© Пресс-бюро СВР России

Однажды им было поручено изучить возможности получения сведений с расположенного в Хартфорде завода по производству авиационного оружия о начатом там серийном выпуске нового пулемета. Лона завербовала молодого инженера, который по ее заданию сумел вынести с предприятия весь пулемет по частям. Затем его переправили в советское генконсульство в Нью-Йорке в футляре для контрабаса. А вскоре доставили и в Москву.
У Морриса был талант к вербовке, поэтому достаточно быстро появилась его группа "Волонтеры". Так их назвали в центре за то, что американцы брали деньги только на оперативные расходы: покупку пленок, фотоаппаратов, поездки на транспорте. Моррису удалось завербовать ученого из лаборатории ядерного центра в Лос-Аламосе. Агент получил псевдоним "Персей".

Ядерный центр в Лос-Аламосе
© AP Photo

В 1942-м Моррис был мобилизован в армию США. Участвовал в боевых действиях против фашистов, в высадке союзных войск в Нормандии, дошел до Эльбы, даже имел боевые награды. А Лона тем временем продолжила добывать секреты для Советского Союза. Начиная с 1943 года резидентура в Нью-Йорке приступила к активному сбору информации по Манхэттенскому проекту (проект создания атомного оружия в США — прим. ТАСС). Удалось добыть и направить в Москву важнейшие материалы по атомной энергии и ее использованию в военных целях.
Известен факт, когда Лона ездила на встречу с "Персеем" для того, чтобы забрать важные документы (полное техническое описание секретной разработки) и передать резидентуре в Нью-Йорке. Встреча их состоялась на оживленной площади курорта Альбукерке (неподалеку от закрытого Лос-Аламоса), у ученого в руках была желтая сумка, из которой торчал рыбий хвост. Однако затем на вокзале полицейские проверяли документы и багаж у всех пассажиров. И, когда к Коэн подошел патруль, она сделала вид, что растерялась и не может найти билет. Нервно доставая вещи из чемодана, тот самый пакет с секретными документами она отдала полицейскому. Когда досмотр закончился, Лона пошла к вагону, а полицейский ее догнал и вернул забывчивой девушке ее имущество, так и не проверив его.
В ноябре 1945-го из Европы возвратился Моррис, и с ним была восстановлена связь. И, хотя гитлеровская Германия прекратила существование, Коэн все равно без колебаний продолжил сотрудничество с советской разведкой. Однако в связи с резким обострением обстановки в США, вызванным нагнетанием антисоветской истерии и кампании шпиономании в стране, связь с ним была временно прекращена и восстановлена лишь в 1948 году.
В 1949-м Коэны были переданы на связь разведчику Вильяму Фишеру (известному всему миру под именем Рудольф Абель — прим. ТАСС), командированному в США по линии нелегальной разведки.

Разведчик Рудольф Абель
© AP Photo

С ним работали до конца 1950 года, когда в связи с угрозой провала "Волонтеров" решили "вывести из игры" — отправили в Советский Союз. Более трех лет супруги находились в Москве, где прошли дополнительную спецподготовку для работы радистами-шифровальщиками.

"Дачники" под "Беном"
В 1954-м было принято решение направить супругов в Англию в качестве агентов-связников другого знаменитого разведчика — Конона Молодого, который работал там под видом бизнесмена Гордона Лонсдейла (оперативный псевдоним — "Бен").



Поскольку ФБР было известно о связях Коэнов с советской разведкой, в Великобританию они прибыли с паспортами новозеландских супругов Питера и Хелен Крогеров.

Председателю КГБ при Совете Министров СССР генерал-полковнику Серову И.А.: "Центром проведена работа по созданию нелегальной резидентуры "Бена" в Великобритании. В качестве ее оперативных работников намечаются "Дачники" — бывшие загранисточники "Луис" и "Лесли" (Питер и Хелен Крогеры — прим. ТАСС)"
из документа от 19 марта 1954 года, рассекреченного СВР России

"Дачники" приобрели небольшой дом недалеко от базы американских ВВС Нортхолт. Там оборудовали радиоточку для связи с Москвой. Питер купил букинистическую лавку.

Дом Леонтины и Морриса Коэнов в Райслипе, Лондон
© Keystone/Hulton Archive/Getty Images

За пять лет работы (с 1955 по 1960 год) резидентура "Бена" добыла и передала в Центр большое количество важной секретной информации, в том числе по программам разработки в Великобритании ракетного оружия.
В интервью газете "Московский комсомолец" ветеран внешней разведки Василий Дождалев, который лично работал с "Беном", вспоминал: "Думаю, Москва знала о подводном флоте Великобритании не меньше, чем сама королева Елизавета. Полученные данные направляли в институты, в конструкторские бюро, активно внедряли в жизнь. Скажем, целая серия наших эхолотов (гидролокатор, устройство для исследования рельефа дна — прим. ТАСС) была сделана на основе английских".
"Это было одно из наиболее эффективных звеньев внешней разведки, которое успешно добывало секретную политическую, научно-техническую и военно-стратегическую информацию в важнейших учреждениях Англии и военных базах США, расположенных на ее территории", — указывалось в архивных документах Службы внешней разведки (СВР) России по этому поводу.

Провал, арест и освобождение
Провал советских разведчиков-нелегалов в Великобритании произошел в 1961 году из-за предательства высокопоставленного перебежчика из польской разведки. Он сообщил ЦРУ имевшиеся у него сведения об английских агентах КГБ. Британской контрразведке MI5 стало известно, что на базе военно-морских сил в Портленде работают советские агенты. Им понадобился почти год, чтобы вычислить их.
Молодого арестовали 7 января 1961 года в районе вокзала Ватерлоо в момент получения ценной информации. Также MI5 вычислила и арестовала Крогеров (их настоящая фамилия была англичанам неизвестна).

Моррис Коэн (в центре) после ареста в Лондоне
© McCabe/Express/Getty Images

На судебном процессе, который состоялся 13 марта 1961 года, "Бен" утверждал, что супруги ничего не знали о его разведывательной деятельности. Однако, несмотря на то, что суду не удалось доказать причастность четы Крогеров к работе на советскую разведку, британское правосудие приговорило Питера к 25 годам, а Хелен — к 20 годам тюремного заключения. Во время судебного процесса они не выдали никаких секретов.
На суде было обнародовано заключение Королевской комиссии по делу Лонсдейла, в котором подчеркивалось, что в результате деятельности разведчиков "сколь-нибудь важных секретов в британском Адмиралтействе более не осталось".

Шпионское оборудование, найденное в доме Коэнов в Райслипе, Лондон
© Keystone/Getty Images

Питер и Хелен отбывали свой срок, находясь в разных тюрьмах. Разрешалось встречаться раз в месяц — их привозили в тюрьму, находившуюся на полпути от мест их заключения. В присутствии надзирателя они могли беседовать в течение часа и пить чай. Как и все заключенные, писали по одному письму в неделю. При этом MI5 неоднократно предлагала предоставить им свободу (с проживанием в Англии) в обмен на сотрудничество. И каждый раз супруги решительно отвергали подобные предложения.
Несмотря на невероятное сопротивление английских властей, спустя почти девять лет, осенью 1969-го, они оказались на свободе. Ее Величество Королева Великобритании Елизавета II была вынуждена в своем указе от 23 сентября 1969 года всемилостиво объявить о том, что: "...Принимая во внимание некоторые обстоятельства, представленные на высочайшее рассмотрение, Мы соблаговоляем простереть Наше милосердие и прощение на поименованного Питера Джона Крогера и даруем ему помилование и освобождаем его от оставшегося по вышеизложенному приговору срока наказания на день 24 октября 1969 года. По Нашему желанию и благоволению повелеваем освободить его из-под стражи, для чего настоящий указ будет достаточным основанием". В тот же день такой же указ был подписан и в отношении Хелен.
Британские власти согласились обменять супругов на агента английских спецслужб Джеральда Брука и двух его соотечественников, отбывавших наказание в СССР за контрабанду наркотиков. Однако КГБ не мог признать Коэнов своими, поэтому пришлось действовать через поляков. Из Лондона под вспышки фотокамер они улетали в Варшаву. И лишь затем, 25 октября 1969 года, в Москву.

Моррис Коэн в аэропорту Лондона, 1969 год
© AP Photo

Известный советский разведчик Джордж Блейк назвал супругов героями своего времени — "праведниками", у которых не существовало "разрыва между идеалами и жизнью".
"Внешняя разведка может гордиться тем, что такие люди служили в ее рядах и до конца своих дней оставались ей верны", — говорил он.
До конца жизни Коэн работал на преподавательской и аналитической работе в КГБ СССР, а затем и СВР России, участвуя в подготовке молодых сотрудников. Моррис скончался 23 июня 1995 года. Похоронили его на Кунцевском кладбище в Москве рядом с Леонтиной, которая умерла за три года до своего мужа.
Последняя и самая высшая награда страны запоздала почти на месяц... Указом президента РФ от 20 июля 1995 года за мужество и героизм, проявленные при выполнении специального задания, Моррису Коэну было посмертно присвоено звание Героя России.

Леонтина и Моррис Коэны после освобождения из тюрьмы в Великобритании, октябрь 1969 года
© AP Photo

На вопрос журналиста Николая Долгополова, заданный в ходе интервью незадолго до смерти, о том, когда еще какая-нибудь информация о тайных делах супругов Коэн будет рассекречена, Моррис, не задумываясь, ответил: "Never" (с англ. — никогда). Ведь он и его Лона сделали все возможное, чтобы холодная война не переросла в "горячую".

---

Сам же «Институт по изучению СССР» был открыт 8 июля 1950 г. в Мюнхене совместными усилиями разведки ФРГ и в недавнем прошлом пронацистского «Антибольшевистского блока народов России» (АБНР), переподчинённого разведывательным структурам США с начала мая 1945 г., а затем и ФРГ (в 1951 г.). Штаб-квартира блока с 1946 г. располагалась в том же Мюнхене – к этой организации мы ещё вернёмся…
Всевозможные способы воздействия на ситуацию в СССР разрабатывались различными «профильными» зарубежными центрами. Они использовались, в том числе, и для подготовки спецагентуры, забрасываемой в СССР или внедряемой спецслужбами в партгосструктуры и в другие советские сферы. Сформированы эти центры были, в большинстве своем, в период разгоравшейся «холодной войны» под эгидой спецслужб Запада. Свыше половины сотрудников таких центров составляли эмигранты из СССР, хотя бы со средним образованием (техническим, гуманитарным) и/или радикальные антисоветчики. Однако важнейшим в реестре тех центров был как раз Мюнхенский «институт».
Чтобы пояснить влияние этой работы на «перестройку», финалом которой стал распад СССР, обратимся к книге американского историка и публициста Пита Эрли «Признания шпиона» (1), посвящённой высокопоставленному сотруднику ЦРУ Олдричу Эймсу, в 1980-х годах работавшему на КГБ СССР. Здесь содержится такая информация: «…Эймс постепенно осознал, что уже в начале 1980-х в СССР работало больше шпионов ЦРУ, чем за всю его историю». А степень «доступа ЦРУ к советским секретам была поистине ошеломляющей: где только «кроты» не прорыли свои ходы. Из-за этого советская система напоминала кусок «дырочного» швейцарского сыра. Агенты проникли во все участки советской системы: в КГБ, ГРУ, Кремль, научно-исследовательские институты. Буквально шпион сидел на шпионе». Отмечается также, что «высказывания бывших руководящих работников КГБ тоже свидетельствуют о значительных успехах агентурного внедрения ЦРУ, особенно в те годы, в важнейшие структуры советской страны».
Даже если здесь и имеется некоторое преувеличение, но тенденция отмечена верно.  К такой ситуации привела системная работа западных и «прозападных» разведок и связанных с ними структур влияния (включая Мюнхенский «институт») по продвижению на должности, имеющие отношение к принятию решений, «проверенных» кадров. Согласно многим данным, не исключая прежде «закрытые» источники, это процесс ускорился после 1953 года.
По мнению небезызвестного Зб. Бжезинского и других зарубежных советологов, «уход» Сталина и особенно антисталинские решения XX съезда КПСС деморализовали партию, государство, общественность СССР. Это, в свою очередь, облегчало восприятие антикоммунистических воззрений, одновременно, усиливая тяготение населения СССР к «альтернативной» трактовке событий и тенденций внутри страны и за рубежом. А дальнейшее ослабление централизованной административно-управленческой системы в стране ещё более способствовало вышеупомянутым тенденциям.
Согласно исследованиям того же Мюнхенского института и курирующих его разведок Запада, важной вехой на пути «десталинизации» стал Указ Президиума Верховного Совета СССР от 7 сентября 1955 года «Об амнистии советских граждан, сотрудничавших с оккупантами в период Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.». Большинство реабилитированных по этому указу (в частности, «бандеровцы») и многие зарубежные репатрианты придали импульс антисоветским настроениям, особенно – в национальных республиках. Свою негативную роль сыграли и небезызвестные эксцессы хрущевской политики. Прежде всего, это, по «мюнхенским» исследованиям, это последствия целинной и кукурузной «кампаний»; заявленный «обгон Америки по мясу и молоку»; рост цен и тарифов; отмена погашения займов (1946-57 годов); масштабный секвестр сухопутных войск и ВМФ СССР; антиправославная истерия; разрыв с КНР и со многими зарубежными компартиями-оппонентами хрущевского антисталинизма и т. п. «ошибки».
С учетом обозначенных факторов, не удивительно, что на Западе с 1950-х годов повышался спрос не только на профильные исследовательские кадры, но также и на «персонал», максимально подготовленный для работы и в СССР, и против СССР в других странах.
Тем временем, вышеупомянутый АБНР («Антибольшевистский блок народов России») с 1951 года переименованный в «Американский комитет освобождения народов России» (АКОНР), был передислоцирован из Мюнхена в Нью-Йорк, оставшись при этом партнёром Мюнхенского института. Под его эгидой в 1952 г., в Мюнхене основывается радиостанция «Освобождение», в первом своём эфире на русском 1 марта 1953 г. сообщила, что «…СССР на пороге кардинальных изменений: Сталин находится при смерти, или уже скончался». Опровержений со стороны советского руководства не было, ибо официальную дату кончины Сталина оно «определило», 5 марта…
Вскоре после кончины Сталина АБНР/АКОНР становится «Американским комитетом освобождения от большевизма» (АКОБ, 1953 г.). Наконец, в 1962 г. радиостанция «Освобождение» переименовывается в «Радио Свобода», а АКОБ – в якобы «нейтральный» «Комитет Радио Свобода».
По архивным данным института, он был создан при финансовом и аналитическом содействии также Гарвардского университета (шт. Массачусетс). «Гарвардская «экспедиция» впервые побывала в Западной Германии во второй половине 1950 года и «ставила целью исследование психологии советского человека, его отношения к политическому и социальному устройству СССР. Это не противоречило целям Института, а в результате – должно было приоткрыть глаза западного общества на реальную картину жизни за «железным занавесом». …Институт объединяет активно выступающих против системы насилия, борющихся за свободу своего народа, своей страны. Институт занимает внепартийную позицию, объединяя представителей различных мировоззрений и взглядов, отвечающих духу демократии и непримиримых по отношению к тоталитарным системам, независимо от их характера».
Официальный штат сотрудников института вырос с 50 чел. в 1950 г. до 74 в 1953 г.  и до более чем 300 к концу 1960-х годов. По национальному признаку они делились к указанному периоду так: русских – 23%, украинцев – 28%; других национальностей – 49%.



Институт выпускал ежемесячные или ежеквартальные журнальные бюллетени, ежегодные тематические сборники на большинстве языков СССР, проводил (не реже одного раза за квартал) конференции и коллоквиумы. И, естественно, «производил» для своих партнёров-спонсоров растущий объем справочно-информационной продукции. Так, к концу мая 1963 г. институт заполнил почти 170 тыс. персональных карточек о лицах, занимавших ответственные посты в разных сферах СССР. В отчете дирекции за период с 1 июля 1963 г. по 30 июня 1965 г. указано о подготовке 7910 кратких биографий и 4348 адресных карточек для «Комитета Радио Свобода». А к 1972 г. число таковых, соответственно, превысило 8700 и достигло примерно 7 тыс. В столь весомой картотеке были, разумеется, проверенные личности…
Институт располагал огромным массивом реальных статданных, скрываемых советской статистикой; использовал записи прослушки разведками Запада центральных и местных советских ведомств. По ряду данных, институт сотрудничал со спецшколами (в Баварии и на базах США в Турции, Норвегии, ФРГ) по аналитической подготовке потенциальной агентуры в СССР. Со второй половины 1960-х гг. Институт сотрудничал с исследовательскими центрами спецслужб КНР, Израиля, Турции, Великобритании, Тайваня, Южной Кореи. Тогда же в руководстве института и его тематических отделов начали привлекаться эмигрировавшие нелегально из СССР чиновники первичного и среднего звеньев отраслевых советских ведомств.
По имеющей информации, в 1969-70 гг. сотрудничать с институтом разведслужбы США, ФРГ и Великобритании предложили спецслужбам оппозиционной Москве «сталинской» Албании («Сигурими»), а также чаушесковской Румынии («Секуритате») и Югославии. Албанцы отказались, в то время как «Секуритате» и югославы решились на обмен информацией с «коллегами» из Мюнхена. Как указывают некоторые профильные источники, Н. Чаушеску с помощью «Секуритате» и зарубежных спецслужб «собрал целое досье, содержащее свидетельства деятельность Брежнева в Молдавии в 1950-1952 годах, в бытность первым секретарем ЦК компартии этой республики. Этим досье «кондукатор» поделился с профильными службами КНР, КНДР, Албании, с некоторыми сталинско-маоцзэдуновскими зарубежными 
компартиями.


Одно из изданий института

Небезынтересно и следующее: в материалах Института после 1959 г. неоднократно и небезосновательно утверждалось, что устранение в 1959 г. в Мюнхене Степана Бандеры сделало невозможным его вывоз в СССР с последующим открытым судом. Так или иначе, следствием этого убийства стала нелегальная героизация Бандеры и, в целом, ОУН (запрещена в РФ) сперва в Западной Украине, а затем по всей УССР. Более того: исполнителя теракта, Богдана Сташинского (агентурная кличка «Тарас»), вскоре переправили к границе ГДР с Западным Берлином, откуда в 1961 г. его переправили для работы в западногерманской разведке. На судебном процессе над «Тарасом» в ФРГ в 1962 г. он изобличал руководство КГБ и СССР в планировании терактов против влиятельных деятелей антисоветской эмиграции. Будучи приговорённым к 8 годам, он был освобожден через 4 года, а с 1968 г. стал консультантом той же ВND. В начале 1970-х гг. Сташинский переехал в расистскую ЮАР, где консультировал уже её разведку. С середины 1980-х гг. он проживает в США и даже вполне легально побывал на Украине в 2002 году. При этом КГБ никогда не предпринимал никаких акций по его «нейтрализации».
Подтверждаются в материалах института (как и в сборнике Службы госбезопасности Албании 1972 г.) и ставшие уже общеизвестными факты беспрепятственной эмиграции прозападных диссидентов на Запад, в то время как «просталинские» и русофильские группы подвергались давлению. Таким образом, «пятая колонна» в СССР формировалась полным ходом, так что не было смысла даже перебарщивать с её численностью – тем более что лица, обозначенные в упомянутой «личностной» картотеке, успешно продвигались по советским служебным лестницам. По-видимому, помимо политики «разрядки международной напряжённости», это и привело к официальному закрытию Института в июне 1972 года. В СССР на это событие публично откликнулся только еженедельник «Неделя» («Институт» меняет вывеску»/«Неделя», Москва 1970 г., 19 июля): «…Это шпионско-пропагандистское гнездо, всё же, закрывается. Закрывается потому, что «институт-шпион» не сумел сохранить в тайне свою связь с ЦРУ, и вывеска «исследовательского учреждения» перестала быть приманкой даже для наивных людей. А заказчиков его «исследований» она стала просто компрометировать».
В контексте происшедшего с СССР на рубеже 1980-х/1990-х гг., колоссальные объемы архивов и информации института наверняка не остались невостребованными, доставшись его партнерам-разведслужбам, чем они вскоре воспользовались. До «Беловежской пущи» оставалось почти два десятка лет…

Основные источники
(1) «Confessions of A Spy: The Real Story of Aldrich Ames», New York, 1997.(2) см. например, В. Шевелев В., «Диктаторы и Боги: исторические силуэты», Ростов-на-Дону, «Феникс», 1999 г.
А. Панфилов, «За кулисами Радио Свобода», М., «Международные отношения», 1974;
«Толстой-бюллетень», Мюнхен, N168/169, март 2016 (здесь сосредоточен крупный объем данных о Мюнхенском институте);
Christopher Simpson, «Blowback: The first full account of America’s recruitment of nazis, and its disastrous effect on our foreign policy», New York, «Collier Books», 1989; «Staschynskiifall», ВRD, 1962;
«Советские ревизионисты потворствуют предателям», Тирана, Служба государственной безопасности НРА (рус. яз.), 1972.