Кто для вас Николай II

Цитата: Полячка от 16.08.2016 00:24:23Некоторые особо рьяные «специалисты-историки» любят тиражировать тезис: «Участие России в Первой мировой войне – глупость и трагическая ошибка, которую можно и нужно было избежать». Или: «Нам не стоило вмешиваться в эту бойню ради спасения Сербии». Что тут скажешь? Не иначе, что подобные оценки – смесь наивности и самоуверенного желания выдвинуть антитезу доминирующей точке зрения.

Будучи одним из активнейших участников «европейского концерта держав», Россия не могла остаться в стороне от событий такого масштаба, которые разворачивались вблизи ее границ,  в регионе ее ответственности и безопасности – на Балканах и в Проливах. И дело вовсе не в «империалистическом» стремлении заполучить новые рынки сбыта и не в метафорической идее «овладеть Константинополем». Россия обладала собственным, еще неосвоенным внутренним рынком, который обещал стать по масштабам европейским, и поэтому не находилась в состоянии острого экономического соперничества с другими государствами.

И никаких территориальных претензий наша страна в то время не имела. Никогда не ставилась и конкретная цель овладеть Константинополем.
Геополитический результат возвращения Константинополя мог состоять для нас лишь в обеспечении беспрепятственного прохождения Проливов. При этом Россия всегда осознавала, что «овладение Царьградом» практически невозможно и, случись, вызвало бы такое единодушное неприятие ведущих западноевропейских держав, особенно Англии, преодолеть которое не помогла бы никакая сказочная военная мощь. Существует лишь записка дипломата Александра Нелидова к Государю от 1896 года, где он размышляет лишь над вероятностью взятия Константинополя. Эту записку «обсасывали» обличители «агрессивной политики царизма» из «Института красной профессуры», как будто не зная, что на совещании министров Царского правительства она вызвала сугубо отрицательное отношение! Сам Государь оставил ремарку: «ЕСЛИ бы это было возможно!» На том совещании, наоборот, обсуждали опасность для России кризиса в Оттоманской Турции, который немедленно вызвал бы вход в Босфор флотов западноевропейских держав. Ставилась задача при таком развитии событий – хотя бы не отстать ото всех, чтобы не быть вытесненными!

Согласно документам, а не домыслам, вопрос о Константинополе вновь начал рассматриваться уже в ходе войны, в 1915 году, когда между Англией и Францией встала проблема раздела аравийских владений Турции и защита православных на бывших турецких территориях. Англия, кстати, уже тогда «выторговала» себе контроль над нефтеносными Мосулом и Кувейтом. Так что забота о «демократии в Ираке» имеет очень давние и весьма меркантильные подоплеки! Тогда-то Россия и начала прощупывать возможности прочного и ответственного присутствия в Константинополе. В достижимой конфигурации видели, опять же, не единоличный, а международный контроль, «но с русскими пушками  на Босфоре». Кстати, некоторые историки считают, что согласившись на такой вариант, Англия стала финансировать революцию в России, чтобы не выполнять свое обещание…
   Стратегические устремления главных европейских держав  к началу XX века сошлись на европейских морских рубежах России в Восточной и Юго-Восточной Европе и сохранились, как мы видим, до начала XXI века. Интересы сформировавшегося треугольника – Британии, Россия, Германия –

столкнулись на Балканах, в регионе Проливов, а также на Балтике, куда Германию влекли ее амбиции на Востоке, и где после Первой мировой войны сразу проявились интересы Британии и США.

Неизбежность вовлечения России в Первую мировую войну определена была критической необходимостью защитить результаты  своей многовековой истории! Ей грозила утрата итогов трёхсотлетней работы на северо-западных и южных рубежах, а также потеря стратегических выходов к Балтийскому и Чёрному морю и права прохода через Проливы. Недаром ещё выдающийся русский дипломат Александр Горчаков в своё время говорил, что черноморские проливы – это «лёгкие» державы, перекрыв которые, Россию легко удушить.

Центральные державы во главе с кайзеровской Германией стремились одновременно к «Дранг нах Остен» и «нах Зюден» — мечтая о выходе к теплому Средиземному морю через Балканы и о вытеснении России с Балтики и из региона Проливов. Успех такого плана позволил бы германцам разрезать Европу по стратегическому меридиану от моря до моря, отбросив Россию в тундру, а французов в Атлантику. Кайзер Вильгельм усиленно строил флот и железную дорогу Берлин-Багдад, что грозило обесценить морские пути Англии к нефтяным районам Ближнего Востока.

Разумеется, безучастно наблюдать за этими событиями Россия не могла, ибо такая перспектива означала бы конец статуса великой державы и последующую утрату самостоятельности. Что же касается поддержки единоверной Сербии, то бросить её на произвол судьбы мы не могли не только по религиозным, но и по стратегическим соображениям. В случае её захвата нам пришлось бы встретить начатую не нами войну в более неблагоприятных условиях – оккупация  Балкан обеспечила бы стратегический плацдарм, и кайзер смог бы создать «берлинский халифат», став  «привратником Проливов вместо турецкого султана». И не забывайте, что Германия объявила войну России, а не наоборот!

        Помимо сугубо геополитических целей движение к Первой мировой имело и идеологические подоплеки. Огромное количество коммунистических, социал-демократических, масонских, либеральных организаций думали не о национальных интересах, а мечтали о крахе политических систем и традиций, чтобы на развалинах старого мира привести мир к единому образцу. Представителей этих «прогрессивных» кружков отличала лютая вражда к Церкви, к Христианству, к традиционным ценностям, монархии и государственному суверенитету – всему тому, что они считали атрибутами «мрачного прошлого».  Такие идеи в равной степени были присущи не только большевикам с их проектом пролетарского интернационала, но и бесчисленным тайным общества,  рассчитывавшим, что кровавые столкновения превратят Европу в «чистую доску», на которой после обрушения христианских монархий можно будет начертать новые идейные постулаты будущего мира.

Разумеется, оставаться в стороне от этих процессов Россия тоже не могла. Будучи Православной монархией, она в годы Первой мировой войны отстаивала идеалы традиционной Европы – классическое международное право, национальный суверенитет, религиозные и семейные ценности.

Россия не искала войны, — это факт. У истоков идеи разоружения, международных миротворческих усилий и арбитража стоял российский император Николай II, движимый глубоким осознанием проблем грядущей эпохи, когда война становилась не «продолжением политики иными средствами», а величайшим мировым бедствием, гибелью миллионов людей, что обессмысливало даже возможную победу. И в отличие от президента США Вудро Вильсона, который  Программой из XIV пунктов маскировал задачу диктовать свои условия через международные механизмы с позиций  колоссально возросшей американской силы,  — ничего подобного в сознании благородного русского Государя не было.

Таким образом, Россия в Первой мировой войне сражалась за свои границы, за их безопасность, за свои уже обретенные выходы к морю, за суверенитет,  веру и судьбы христиан.


......Еще за двадцать лет до Первой мировой в секретной записке видного дипломата, будущего канцлера Бернгарда фон Бюлова, было написано: «В будущей войне мы должны оттеснить Россию от Понта Евксинского и Балтийского моря. От двух морей, которые дали ей положение великой державы. Мы должны на 30 лет, как минимум, уничтожить её экономические позиции, разбомбить её побережья». О чём это говорит?  О том, что война с Россией считалась в Берлине неизбежной ещё в девяностые годы XIX века!

Известны взгляды кайзера Вильгельма, ненавидевшего славян,  речи в бундестаге, геополитическая доктрина Фридриха Науманна, свидетельствующие о территориальных амбициях кайзеровской Германии именно на востоке Европы и в отношении Российской империи. Существует карта пангерманистов 1911 года, (к слову, она очень напоминает карту расширения НАТО на Восток), на которой в предполагаемое супергерманское территориальное образование входят прибалтийские владения России, Украина, вся Восточная Европа, Балканы до Черного моря. Наконец, нельзя не вспомнить заключённый большевиками Брестский мир: он-то и показывает, ради каких целей Берлин вёл войну.
Н.Нарочницкая
Чтобы не повторять ошибок прошлого (мифы Первой мировой)

Цитата: Paul от 16.08.2016 08:32:08Знало ли руководство России о наличии у Германии обильной тяжёлой артиллерии, в том числе - корпусной? Конечно.. Что было предпринято в качестве контраргумента? Ни-че-го.. Вместо экстренного решения данного вопроса - с удовольствием повелись на французскую доктрину "один калибр, одна пушка, один снаряд". Только в результате у Франции - тяжёлой арты оказалось таки немного поболее, чем у нас..

Знали о существовании так называемой "Припятской проблемы", разрыве между северным и южным участком фронта благодаря Полесским болотам? Конечно. И - что в результате?

Знали что Россия - очевиднейше опаздывает с мобилизацией? Конечно, например план Шлиффена вообще был построен именно на этом.. Что было сделано для решения? Опять же - ничего..

Неудачное наступление 14-го на Кёнигсберг - что, существование Мазурских озёр и немецкая рокадная дорога вдоль них - это была тайна? Да нет.. Какого ж хрена операция была спланирована и осуществлялась самым дебильным из возможных способов?

Знали что в 14-м - России воевать нельзя, что программа перевооружения, даже такая неудачная - закончится только в 17-м? Конечно. И из этого следовало - что надо было ЛЮБОЙ ценой оттянуть войну хотя бы на пару лет, чтобы хоть примерно соответствовать современным реалиям..

И так - можно до бесконечности.. Отсюда вывод - царское правительство было просто вопиюще не готово к войне, об этом - в принципе знало, и один хрен - практически инициировало мясорубку. Разве так отстаивают свои национальные интересы?


P.S.  ИМХО - из этой таблицы всё уже предельно ясно. Вопрос - на что вообще рассчитывали, начиная войну?