Украина и украинско-российские отношения

4 июля в эфире украинского Пятого канала, принадлежащего президенту «незалежной» Петру Порошенко, замминистра энергетики по вопросам европейской интеграции Наталья Бойко рассказала, что власти рассматривают разные идеи, в том числе, создание хаба для хранения газа ЕС на территории страны.
«Уже сейчас обсуждается возможность использования наших подземных хранилищ газа, так называемых, хабов для хранения газа из ЕС, изучаются возможности таких проектов. То есть в случае отсутствия транзита будут, конечно, пересмотрены возможности ГТС и подземных газовых хранилищ, возможно, немного будет изменен их функционал, их назначение», — заявила Бойко.
Напомним, что в 2015 году руководство «Газпрома» заявляло, что к 2020 году транзит газа через Украину может прекратиться вовсе. Затем этот сценарий был немного пересмотрен. 30 июня 2017 председатель правления российской компании Алексей Миллер сообщил, что после изменения газовых потоков к началу 2020 объем прокачки газа через Украину может составлять 10-15 млрд. кубометров газа в год. При этом в 2016 году транзит российского газа через Украину в результате увеличения европейского спроса вырос на 23% — до 82,2 миллиарда кубов.
В 2017, по прогнозам, эта цифра может дойти почти до 90 миллиардов кубов. От транзита таких объемов Киев получает около двух миллиардов долларов ежегодно. Естественно, этих денег Украине, которая и так не может похвастать большими объемами валютных поступлений, будет очень не хватать.
Неудивительно, что несмотря на свои прожекты по превращению украинских ПГХ в газовый хаб всей Европы, Бойко не исключает и переговоров с «Газпромом» о продлении как транзитного, так и газового контракта. В том же эфире замминистра заявила, что украинские власти могут подумать о покупке сырья у российской компании, если цена будет «самой низкой». Правда, в прошлые годы Киев предпочитал закупать тот же российский газ через европейских посредников по «реверсу», что обходилось гораздо дороже прямых поставок.
«Это очень заполитизированный процесс, и тут будет зависеть многое от того, какой будет объем транзита, какие условия нам будут предлагать, какая ситуация будет с реверсом», — сказала Бойко о возможных переговорах.
Украинские власти явно пытаются придумать схему, которая поможет сохранить транзит через свою территорию. Во-первых, они продолжают активно выступать против «Северного потока-2» вместе с Польшей и рядом других стран. Во-вторых, параллельно выдвигают самые противоречивые идеи. Если сейчас в Киеве заговорили о газовом хабе для Европы, то всего несколько месяцев назад, весной, напротив, предлагали радикально снизить стоимость транзита газа через свою территорию, чтобы «похоронить Северный поток-2».
Директор энергетических программ Центра мировой экономики и международных отношений НАН Украины Валентин Землянский считает, что технически в озвученных планах украинских властей по созданию «газового хаба» нет ничего невозможного, но практическая их польза сомнительна.
— Есть вопросы экономической целесообразности таких решений. Есть ли вообще смысл тянуть газ с запада на восток, то есть из Европы в украинские хранилища? Еще один вопрос — какие объемы газа могут храниться в ПГХ и будет ли это экономически рентабельно? Ведь украинские хранилища достаточно большие — около 30 млрд. кубометров активного газа. Хранение газа — задача дорогостоящая. И если будут заполнены не все эти мощности, это может быть просто не выгодно экономически. Хранить газ окажется дороже, чем держать ПГХ пустыми. Ответов на все эти вопросы у нас пока нет, поэтому непонятно, экономический ли это проект или чисто политический.
«СП»: — Нужно ли Европе хранить свой газ в украинских ПГХ?
— У Европы достаточно своих мощностей для хранения газа. Но украинские ПГХ использовались в пиковые периоды нагрузки для балансировки системы. Не исключаю, что в этом качестве они продолжат использоваться и в будущем даже при сокращении транзита. Возможно, газ будут хранить европейские операторы для подстраховки. Но насколько это будет рентабельно для самой Украины, повторю, вопрос.
Тем более что хранение газа — это не так легко, как положить на склад мешок картошки и забыть о нем. Оно должно синхронизироваться со всеми операторами, в том числе с «Газпромом».
Кроме того, есть негативный опыт, который наверняка вспомнят европейцы, когда будут изучать вопрос хранения своего газа в украинских ПГХ. Я говорю о ситуации в начале нулевых, когда из хранилищ пропало несколько миллиардов кубов газа. Был большой скандал, который потом замяли. Но, как в анекдоте, ложечки нашлись, а осадок остался.
А вообще, в условиях грядущего отказал «Газпрома» от транзита по украинскому маршруту нашим властям самое время заняться вопросами внутреннего газоснабжения и решить, как будет функционировать газораспределительная система страны. С газотранспортной все относительно понятно — оставят одно ключевое направление, по которому будет идти газ. А вот обеспечить распределение газа внутри страны не так просто, и именно этот вопрос сейчас должен стать приоритетным, а не то, как мы будем хранить европейский газ.
Директор Центра изучения мировых энергетических рынков Института энергетических исследований РАН Вячеслав Кулагин также считает, что все эти проекты подходят разве что для самоуспокоения, а в реальности Киеву не избежать консервации ГТС.
— Для Украины любой способ как-то загрузить простаивающие газохранилища и ГТС — это плюс. Но дело в том, что эта система создавалась для транзита газа из России, точнее, еще СССР, в Европу. ПХГ в этой системе выполняли важные задачи. Во-первых, это балансировка внутреннего спроса на Украине, а во-вторых, поддержка транзита газа. Когда идут большие объемы в зимний период и есть высокий внутренний спрос в России, можно использовать хранилища для прокачки энергоносителей в Европу. Сейчас в Киеве предлагают использовать ПХГ по другому назначению — для хранения европейского газа.
Чисто теоретически и технически это возможно. Никто не мешает взять газ из Европы, прогнать на Украину, хранить там какое-то время и потом погнать назад. Но экономически этот план вызывает большие вопросы.
«СП» — Почему?
— Во-первых, в Европе достаточно своих газохранилищ. Когда в последние годы были теплые зимы, уровень откачки и закачки газа оставался достаточно низким. Под конец отопительного периода там оставались довольно большие запасы. А если у Европы нет потребности в использовании своих ПХГ на полную мощность, то какой смысл тратить деньги на то, чтобы по трубопроводам прогнать газ в другую страну, а потом еще платить за его хранение и прокачку назад. Это лишние затраты, причем нести их должны будут компании, которые владеют собственными ПХГ в Европе. Конечно, им проще пользоваться своими газохранилищами.
Не говоря уже о возможных рисках хранения газа на Украине. Если будет холодная погода и в этой стране возникнет свой высокий спрос и начнется откачка газа на собственные нужды, еще вопрос, хватит ли там мощностей для того, чтобы вернуть сырье в Европу. Так что теоретически такую идею предлагать можно, но практически у европейцев нет в этом потребности. Хотя не исключено, что один раз кто-то демонстративно в рамках договоренностей может направить газ на хранение. Но то, что это перейдет в распространенную практику, очень маловероятно. Как идея для успокоения граждан Украины это неплохо, как руководство к действию — не слишком реально.
«СП»: — Что будет с украинской ГТС, когда уровень транзита снизится до 10-15 миллиардов кубометров газа? Есть ли другие варианты ее использования?
— У Украины есть огромная ГТС, которая рассчитана на прокачку даже больших объемов, чем сейчас. Но с распадом Советского Союза у Украины никогда не было денег для модернизации своей ГТС. Многие трубы и компрессорные станции просто изношены.
Что делать с огромным техническим сегментом, который требует постоянных затрат на эксплуатацию и который вдруг становится не нужен, кроме небольшой его части? Ничего не останется, как законсервировать часть мощностей. Трубы закопаны, придется их заварить и забыть. Лучше уж пусть они лежат, гниют и не требуют денег, чем пытаться поддерживать их в работоспособном состоянии и тратить на это средства, которых нет. Потому что без транзита взять деньги на поддержание ГТС неоткуда. Надежда на западных инвесторов тоже не оправдана, потому что ни один инвестор не вкладывается в то, что не приносит доход.
Поэтому вероятней всего из системы будут выделены сегменты, необходимые для снабжения самой Украины и поставок оставшихся объемов транзита, а остальные трубы будут законсервированы. Хотя сделать это не так уж просто.
«СП»: — Почему?
— ГТС — это разветвленная система, к которой, как правило, подключены и внутренние потребители. Есть трубы, которые можно просто закрыть, но есть сегменты, которые отключить не получится. При этом расходы на часть, которая останется рабочей, будут переложены на внутреннего потребителя. Если раньше распределительная составляющая тарифа покрывалась за счет транзитных денег, то теперь ее придется покрывать из кармана потребителей.
Падение транзитных объемов — это снижение роли Украины для Европы, существенное сокращение доходов самого «Нафтогаза» и рост тарифов для внутренних потребителей. Но другого ничего не сделаешь, это единственное доступное экономическое и техническое решение.
Анна Седова

Карающая длань европейского правосудия настигла украинского военнослужащего в аэропорту Болоньи, когда он прилетел на Апеннины в гости к матери, вышедшей некогда замуж за итальянца, и обеспечившей тем самым сыну итальянский паспорт. По информации СМИ, Маркива обвиняют в убийстве в 2014 году под Славянском итальянского фотокорреспондента Андреа Рокелле и его переводчика Андрея Миронова. 
Рокелле и Миронова убили в мае 2014-го в районе села Андреевка, под Славянском, где в то время шли бои между ополчением Донецкой Народной Республики и украинскими силовиками из ВСУ и Нацгвардии. Незадолго до своей гибели Рокелле в сопровождении Миронова и французского фотографа Вильяма Рогулена выдвинулся к месту ведения боевых действий, чтобы выяснить, кто незадолго до этого совершил минометный обстрел мирного населения. О том, что произошло затем, мир узнал изначально из интервью с Рогуленом, опубликованным La Stampa (на русский язык оно было переведено «Инопрессой»): 
«В тот день, в субботу, мы вместе поехали, чтобы сделать репортаж о гражданских, которых здесь обстреляли несколько дней назад из минометов. Нас самих обстреляли. Как только мы вышли из машины, мы сразу же услышали выстрелы из Калашникова. Потом начался минометный обстрел. Мы спрятались во рву. Потом те, кто стрелял, скорректировали огонь, и гаубичный снаряд разорвался прямо в центре рва. Их двоих, несчастных, засыпало осколками. Меня ранило в обе ноги, и я начал кричать: «Мы журналисты!» – и размахивать фотокамерой. Я убежал». 
Позже французский фотограф, убегая в сторону противоположную той, с которой по журналистам стреляли, натолкнулся на ополченцев, которые потребовали, чтобы он быстрее покинул зону обстрела. В местном госпитале Рогулену оказали медицинскую помощь. 
Давая интервью, Рогулен подчеркнул, что в той стороне, откуда по корреспондентам велся огонь, находились именно украинские силовики. 
Рим тогда официально потребовал от Киева провести расследование убийства Рокелле, однако украинские правоохранительные органы немного потянули время, а затем отправили в Италию отписку, в которой преступление было представлено случайным военным инцидентом, фактически – несчастным случаем. 

И тогда за дело взялись итальянские следователи. 
По просьбе Элизы и Рино – родителей Андреа – расследованием занялась оперативная группа Милана и прокуратура Павии. Родители убитого фотокорреспондента заявили, что речь шла не о несчастном случае, а о «прицельном нападении». Андреа делал снимок захваченного украинскими силовиками поезда и, судя по всему, сфотографировал что-то такое, огласки чего не хотели боевики ВСУ и Нацгардии. Тогда по журналистам и был произведен ряд выстрелов. Военные накрыли огнем сначала машину корреспондентов, а затем – ров, в котором те спрятались от обстрела. Свидетельские показания Рогулена приобщены к материалам дела, которое ведется под руководством полковника Паоло Сторони. 
Маркив, естественно, не может быть единственным виновным в убийстве Рокелле и Миронова. Очевидно, итальянские правоохранительные органы объявили охоту на всех участников рокового обстрела 24 мая 2014 года. 

Что характерно, находясь в другой стране, и встречая препятствия со стороны украинских правоохранителей, итальянские полицейские и прокуроры тем не менее сумели установить пофамильно участников того обстрела. И это – более чем тревожный признак для всех прокиевских силовиков... 

В украинских СМИ сразу после трагедии по традиции обвиняли в обстреле «сепаратистов»; потом, когда показания французского фотокора лишили пропагандистов такой возможности, просто стали замалчивать произошедшее. Теперь же, когда молчать больше нельзя, украинские медиа транслируют позицию представителей Нацгвардии, утверждающих, что у батальона имени Кульчицкого, в составе которого под Славянском воевал Виталий Маркив, банально не было минометов – а значит, обстрел было вести не из чего. Однако данный довод сложно назвать убедительным. Во-первых, на скандально известном украинском сайте «Информационное сопротивление» по сей день в открытом доступе висит статья «Бои местного значения» за сентябрь 2014 когда, в которой описываются будни нацгвардейцев из того же батальона имени Кульчицкого и еще нескольких «добровольческих» подразделений НГУ. В материале несколько раз подчеркивается наличие у нацгвардейцев минометов, крупнокалиберных пулеметов, ПТУРов. Что характерно, в той же статье один из добровольцев рассказывает, как ему помогает воевать «Италия». Обратите внимание: в статье на «ИС» описываются события, происходящие всего через три месяца после убийства Рокелле. Во-вторых, даже если у нацгвардейцев под Славянском действительно не было «своих» минометов, это не никак не могло им помешать убить итальянского фотокорреспондента, объединившись с бойцами 95-й аэромобильной бригады ВСУ – сотни публикаций в СМИ свидетельствуют о том, что данные подразделения там действовали совместно. Боевики НГУ могли, например, корректировать огонь минометов или стрелять по журналистам из автоматов, пока их «побратимы» из 95-ой бригады заряжали миномет. В-третьих, о том, что Рокелле убили именно из миномета, заявляет преимущественно украинская сторона. Рогулен же говорит о том, что их обстреливали «гранатами». Возможно, это «трудности перевода», а может – стреляли действительно из гранатомета, и тогда последний довод представителей Нацгвардии – яйца выеденного не стоит. 
В любом случае, мы сейчас занимаемся просто умозаключениями. 

Судя по тому, как уверенно 15 сотрудников итальянской полиции задержали своего соотечественника с украинскими корнями прямо в аэропорту, следствие располагает по делу вполне конкретной информацией, которая, скорее всего, в ближайшее время будет официально оглашена. 

Виталий Маркив – родом из Хороста Тернопольской области. В 2003 году его семья (сам Виталий, его мать и сестра) отправилась на заработки на Апеннины. Там мать вышла замуж за гражданина Италии. Виталий окончил технологический колледж, а в день своего 18-летия получил итальянский паспорт. Затем работал диджеем и тренером в спортклубе. В 2013 году – отправился на Украину, чтобы принять участие в событиях на Майдане. После государственного переворота записался добровольцем в 1-й батальон оперативного назначения Нацгвардии Украины (позже названный в честь генерала НГУ Сергея Кульчицкого) и восстановил украинские документы, обретя таким образом двойное украино-итальянское гражданство. Маркив – сержант НГУ МВД Украины, службу проходил на должности заместителя командира взвода. В гости к родственникам в Италию отправился, находясь в отпуске. Полет, как мы уже знаем, для него закончился «так себе». За соучастие в убийстве соотечественника, согласно уголовному кодексу Италии, Виталию грозит от 15 лет лишения свободы до пожизненного заключения – так что в сотрудничестве со следствием он будет кровно заинтересован. А если он заговорит, то многие неблаговидные факты о деятельности украинских властей и силовиков могут всплыть на международном уровне… 

Параллельно с делом об убийстве Рокелле на Западе развивается еще два правовых процесса, связанных с постмайданной Украиной. 

В Польше по запросу официальной Вены был задержан бывший австрийский военный с ультраправыми взглядами, служивший в Косово, затем – охранявший суда у побережья Сомали, воевавший в составе курдских группировок в Сирии и Ираке, а потом – присоединившийся к украинским силовикам и убивавший безоружных людей в Донбассе. За преступления, совершенные под Донецком, он и был задержан польскими силовиками. Теперь его судьбу решит суд. 

А парижская Фемида признала виновной в клевете на режиссера Поля Морейру жительницу Франции украинского происхождения Анну Жайяр Чесановскую. До скандала с известным кинематографистом Анна была известна лишь в узких «эмигрантских» и «укропатриотических» кругах благодаря поддержке Евромайдана, немногочисленным заметкам о Париже для украинских СМИ и якобы дружбой с боевиком «Правого сектора» (запрещен в России), погибшим под Донецком, Василием Слипаком. Однако каким-то образом она приняла участие в процессе перевода фильма Морейры «Украина: Маски Революции», в котором режиссер рассказывал о причастности к украинским событиями властей США и местных неонацистских группировок. После завершения перевода Анна написала о фильме оскорбительную для Морейры рецензию. Режиссер подал в суд и выиграл его. И вот Чесановская должна уплатить за ущерб, нанесенный репутации кинематографиста, 13 тысяч евро. Франкоукраинка теперь жалуется киевским СМИ, что у нее нечем платить Морейре, но деньги в этой истории – не главное. 
Получается, что парижский суд признал, что прав именно режиссер, рассказавший о нацизме на Украине, а не его оппонентка, обвинявшая Морейру в тенденциозности... 

К сожалению, правовая практика европейских стран по вопросу Украины и Донбасса «больна» двойными стандартами. Суды и прокуратура выступают против украинских нацистов преимущественно в ситуациях, когда сторонники Киева совершают преступления, направленные против граждан членов Европейского союза. Убийства, пытки, изнасилования жителей Донбасса волнуют европейскую Фемиду пока в меньшей степени. Однако важно все же то, что часть европейских судей и прокуроров официально признает – преступления против мирных жителей в Донбассе совершают именно сторонники киевского режима, и нацизм на Украине все-таки есть. 

В дальнейшем это может привести к двум вариантам развития событий. 

Первый вариант – «гитлеровский». На Западе могут демонстративно «забыть» о поддержке Киева, как в свое время «забыли» о том, что активно поддерживали нацистов и Гитлера (достаточно вспомнить Мюнхенский сговор). Ведь всего за какие-то семь лет до начала Нюрнбергского процесса Англия, Франция и Польша были добрыми друзьями Третьего рейха. Если события пойдут таким путем, то очень скоро в западных столицах быстро сделают вид, что никогда ничего общего с Киевом не имели. 
Второй вариант – «поиск козлов отпущения». В этом случае Запад продолжит работать с киевским режимом в лице Порошенко (Тимошенко, Наливайченко, Авакова – нужное подчеркнуть), а зверства в Донбассе и остальных регионах Юго-Востока спишутся на «дежурных негодяев» вроде того же Василия Маркива. Для пущего эффекта таких «негодяев» могут быть сотни и тысячи. К ним, возможно, даже припишут кого-то из «списанных» киевских лидеров (Турчинова, опять-таки Авакова, а может быть, даже самого Порошенко), и это «жертвоприношение» позволит обелить киевский режим в целом. Сам Киев будет сохранен в этом случае в качестве антироссийского тарана, а «хороший президент» — противопоставлен «плохим радикалам», извратившим смысл его указаний. 

Какой именно из этих двух сценариев изберут на Западе, мы, судя по всему, узнаем уже в ближайшее время. Но радикальным украинским патриотам пора «напрячься» — их «слив» так или иначе предусмотрен любым из вариантов развития событий. 
Шила в мешке не утаить, и события в Болонье свидетельствуют о том, что европейские политические лидеры совсем не хотят отвечать на вопросы своих избирателей о поддержке киевских неонацистов.