Ядерная и углеводородная энергетики

Как то осталось без внимания.

На Нововоронежской АЭС в рамках реализации программы физического пуска инновационного энергоблока №6 (№1 НВ АЭС-2) началась загрузка топлива в активную зону реактора ВВЭР-1200. Персонал атомной станции приступил к работам в соответствии с выданной накануне Ростехнадзором лицензией на эксплуатацию ядерной установки.
Подробности тут: http://www.rosenergo…34165fea57

Белый дом: РФ и США продолжают сотрудничать по ядерной безопасности
01:15 30.03.2016

ВАШИНГТОН, 30 мар — РИА Новости, Дмитрий Злодорев. Россия и США сотрудничают по ядерной безопасности, несмотря на отказ Москвы на участие в в саммите по ядерной безопасности, заявил журналистам во вторник заместитель помощника президента США Бен Родс.

"Для мира важно видеть, что Россия и США сотрудничают", — сказал он.

РИА Новости

http://tazhur.livejournal.com/260811.html

Кириенко С.В. рассказал о новых продуктах Росатома

Арктические проекты: шельф, СПГ и Севморпуть

[movie=400,300]http://youtu.be/OI7doBYKFZU[/movie]

На шестом блоке Нововоронежской АЭС полностью завершена загрузка ядерного топлива - Ссылка

"На Нововоронежской АЭС в рамках реализации программы физического пуска инновационного энергоблока №6 полностью завершена загрузка активной зоны реактора ядерным топливом.

Об этом говорится в сообщении оператора российских АЭС концерна "Росэнергоатом".

Как сообщалось, включение нового энергоблока в сеть намечено на лето 2016 года. До конца текущего года объект будет сдан в промышленную эксплуатацию."

Как происходила загрузка на НВ АЭС ролик - https://www.youtube.com/watch?v=18Om66RCM7M 

Любопытный пост от Tnenergy про ядерные калькуляторы

Цитата: ЦитатаИтак, большой набор он-лайн калькуляторов, которые быстро позволяют, к примеру, вычислить потребление урана той или иной АЭС, стоимость этого урана, радиоактивность ОЯТ и т.п. и т.д.

(с)

Да, полтыщи тонн уронить это вам не это.

Цитата: ЦитатаНа энергоблоке №2 французской АЭС Палюэль в Нормандии при подъеме полярным краном произошло падение парогенератора в реакторном отделении.


Этот инцидент произошел во время операции по замене отработавшего свой ресурс парогенератора.
Частью этих плановых работ была замена всех четырех парогенераторов, отработавших свой ресурс, на новые. Для извлечения старых парогенераторов из здания реактора, их поднимают полярным краном, опускают из своего первоначального вертикального в горизонтальное положение, а затем помещают на специальную тележку. После этого, парогенераторы размером 22 метра в высоту и весом более 465 тонн извлекаются через люк из здания реактора энергоблока.

Парогенератор находился в вертикальном положении, опираясь на подушки на специальной тележке, а его верхняя часть удерживалась стропами полярного крана. По пока невыясненной причине стропы отсоединились, и парогенератор рухнул на основную отметку обслуживания реакторного здания.

Парогенератор упал частично на бетонный пол реакторного здания, а также на защищающие шахту реактора плиты, часть из которых была повреждена в результате падения.

http://www.seogan.ru…rator.html

Цитата: Dobryаk от 10.04.2016 08:43:52

Это достойно чтения:


Выдержка из длинной дискуссии вокруг утилизации оружейного плутония на Атоминфо.ру.


Преимущественно это выжимки из директора портала Александра Уварова (не очень часто, но он мелькает обычно по полминуты-минуте  как эксперт в Вестях)


Соглашению по обороту и утилизации плутония СОУП предполагает безвозвратное уничтожение Россией и США по 34 тонны избыточного оружейного плутония выжиганием в т.н. МОХ топливе, где используется смесь обогащенного урана и плутония. В первом приближении неважно, оружейный это плутоний или топливный из отработанного топлива ВВЭР или РБМК. Топливный просто намного радиоактивнее и из него МОХ кассеты лепить сложнее. Соглашение было подписано аж в 2000 году.


В Росии под это был перезаточен недавно запущенный БН-800 и под него уже готов свечной заводик под производство МОХ топлива. Американцы начали строить свой завод в Саванна-Ривер, он готов вроде на 70%, но включили дурочку: "Коселёк, коселёк… Какой коселёк?" и теперь передумали достраивать из-за дороговизны (В производстве МОХ топлива впереди планеты всей французы, и при желании американцы могли бы обратиться со строительством к ним, а не изобретать велосипед). Американцы теперь хотят свой плутоний чем-то разбавить и захоронить в хранилище WIPP в соляных пластах в Нью-Мексико. Не так давно в хранилище был пожар, вентиляция работает плохо, и главное, что свободных штреков под плутоний банально не хватает.


Министр Энергетики США Мониз намекал, что у него с русскими все договорено, но на днях (вчера это подробно было у Брилева) было жестко сказано:


1) разбавление плутония в США нас не устроит


2) если американцы пойдут таким путём, мы сочтём это нарушением обязательств по СОУП


3) у американцев есть время подумать до 2018 года (объявлять их нарушителями досрочно бессмысленно, будет ответ, что сроки ещё не наступили и никакого нарушения нет).


Выдержка до 2018 года нам никакие планы не ломает.


Эта вся бодяга круто влияет на роль нашего БН-800. Он проектировался изначально как размножитель (он же наработчик): активную зону обкладывают отвальным ураном, в топливных стержнях пятки и голову тоже делают из отвального урана, и в нем этот отвальный уран превращается в топливный плутоний. Но нет никаких проблем гонять БН-800 в режиме наработки и оружейного плутония. Дело в том, что у БН активная зона с натрием –- это как бассейновый реактор, там принципиально нет высокого давления, уран из бланкета вне защитной оболочки можно таскать когда захочешь --- чем короче облучение, тем жирнее партизаны, т.е., тем оружейнее плутоний. Пятки и голова из урана –- да чтобы нейтроны вверх и вниз зря не летели. Этот плутоний затем используется как топливо --- это и есть немного карикатурно Замкнутый Ядерный Топливный Цикл.


Из-за СОУП БН-800 сделали под выжигание, т. е., предполагается его работа без уранового бланкета --- вместо урана железо. Этот режим работы БН-800 был навязан СОУП, оно фактически закрывает переработку облученного топлива на БН-800. В этом случае теряется сама идея ЗЯТЦ. В-общем, в рамках СОУП БН-800 ориентирован на работу с топливом из именно оружейного плутония и выставлен из гражданского топливного цикла.


Если США нарушат СОУП и если мы сочтём после этого нецелесообразным исполнять свою часть обязательств, то БН-800 сможет полностью вернуться в гражданский топливный цикл. С точки зрения реакторной физики, обратная модернизация активной зоны из выжигателя под наработчик, т. е., возврат к первоначальному проекту, потребует определенных усилий, но не бином Ньютона. Переход вместо МОХ топлива из малоактивного оружейного плутония к довольно высокоактивному гражданскому (топливному) плутонию тоже не представляется серьёзной проблемой.


При этом диалектика событий такова, что БН-800 появился в первую очередь благодаря СОУП. Его не хотели строить - сначала, потому что не было денег, потом, потому-что-"Прорыв" (это проект бытрого реактора со свинцовым охлаждением). Но политическое соглашение было необходимо выполнять, и он появился.То есть, политики вытянули Россию в лидеры по БН буквально за уши. Причём и американские политики тоже - это одна из причин, почему они сейчас бесятся, до них дошло, как красиво их провели.   Думаю, что за СОУП в своё время будут давать ордена!

Пока это триумф американской бюрократии, чего уж тут. Сейчас они несколько лет за бюджетные деньги поизучают вариант с разбавлением и хранением на WIPP, придут к единственно правильному ответу, что это невозможно, и перейдут к следующему пункту повестки дня. Он уже обозначен - закачать плутоний в скважины глубиной несколько километров. Этот вариант можно изучать ещё дольше, потому что чем дальше в лес, тем меньше в Америке грамотных технарей.


В общем, конец истории немного предсказуем, осталось только дождаться 2018 года.

Это длинный текст, но крайне интересный для желающих понять, как же функционирует МАГАТЭ:



Виктор Мурогов: как менялись приоритеты

AtomInfo.Ru, ОПУБЛИКОВАНО 09.04.2016

20 лет назад, в 1996 году, на работу в МАГАТЭ пришёл профессор Виктор МУРОГОВ. Сегодня, по просьбе корреспондентов электронного издания AtomInfo.Ru, Виктор Михайлович вспоминает, что ему запомнилось о работе в Агентстве - от деталей мелких, почти бытовых, до поступков, кардинально изменивших направленность работы МАГАТЭ.

[spoiler=Скрытый текст]
Вместо введения

"20 лет назад началась по направлению Минатома моя работа в МАГАТЭ в качестве заместителя генерального директора (DDG-NE ), директора Департамента ядерной энергии (Dep. NE ) и руководителя Главной программы №1 МАГАТЭ "Ядерная энергетика и её топливный цикл" (MP1) .За годы работы в Агентстве у меня накопился огромный архив документов, в том числе, по научно-техническим и организационным вопросам деятельности, и инициатив департамента по возглавляемым им направлениям. Это, прежде всего:      - организация и развитие международного проекта ИНПРО (Инновационные проекты АЭС и ЯТЦ),      - организация и развитие программы Агентства по сохранению и управлению ядерными знаниями (cross-cutting program),      - создание и развитие нового направления - "Сравнительный анализ роли ЯЭ для стабильного энергетического развития" (Program C - MP1).Накопленный архив послужил основой создания информационной базы международного центра ядерного образования (МЦЯО НИЯУ МИФИ) и центра управления ядерными знаниями ИАТЭ (НИЯУ МИФИ). С помощью коллектива молодых талантливых специалистов этих центров проводится анализ, аналитическая обработка и развитие идей, заложенных в материалах этих программ.Непосредственным руководителем этих работ является А.А.Андрианов (к.ф-м н., доцент ИАТЭ ). Именно с его помощью и удалось провести анализ материалов, необходимых для написания документированной истории создания и развития указанных направлений работ МАГАТЭ в 1996-2003 годах, и проследить результаты этой деятельности до наших дней".Виктор Мурогов,апрель 2016 года

Виктор Мурогов.
Щёлкните левой клавишей мыши для просмотра.
Здесь и далее фотографии из архива В.М.Мурогова.

Проблема приоритетов
Виктор Михайлович, 20 лет назад Вы пришли в МАГАТЭ.
Да, я вышел на работу в Агентстве 1 января 1996 года. У меня было одновременно три должности - заместитель генерального директора, директор Департамента ядерной энергии (русского департамента) и руководитель Главной программы №1 (Major Programme 1) "Ядерная энергетика и её топливный цикл".
Какая была обстановка в Агентстве в то время? Чем МАГАТЭ занималось?
Для возможности объяснения и более ясного понимания ситуации, сложившейся для меня и связанной с моим приходом в Агентство, необходимо видеть две стороны вопроса.
Во-первых, я пришёл не "с улицы" - я был рекомендован и направлен лично министром, Виктором Никитовичем Михайловым как руководитель крупнейшего научного центра отрасли, головной организации по проблеме быстрых реакторов - ГНЦ "Физико-Энергетический институт" в Обнинске (в то время около 9000 сотрудников, более 400 докторов и кандидатов наук, семь отделений - каждое равнозначно самостоятельному НИИ).
У меня был достаточный опыт руководства крупным коллективом и значительными финансово-материальными средствами, опыт руководства и решения научных проблем, общения с руководством отрасли (разгар "Перестройки") и с руководством международных организаций, опыт участия в проектах МАГАТЭ и личного общения с его руководством (С.Эклунд, Х.Бликс).
С другой стороны, я пришёл в МАГАТЭ не на пустое место - в Департамент ядерной энергии, традиционно руководимый представителем СССР и, сохраняя преемственность, России.
Необходимо отметить, что в то время наша ядерная отрасль была достойно представлена в Агентстве - около 90 высококлассных специалистов (из общего числа более 800), что отражало объективную реальность - экономический потенциал СССР и то, что каждый четвёртый ядерный специалист работал в СССР.
Мой предшественник, Семёнов Борис Алексеевич, имел большой опыт международной деятельности в ядерной области и, в том числе, в МАГАТЭ (всего более 12 лет). До МАГАТЭ он был руководителем Управления международных связей Минатома (до М.Н.Рыжова).
Учитывая большой опыт Семёнова Б.А., я пригласил его и (несмотря на первоначальное возражение гендиректора, так как, по словам Х.Бликса, это было "вопреки традициям" Агентства) назначил сначала советником в свой офис, а затем руководителем группы, курирующей помощь России по улучшению радиационной обстановки.
Организационные изменения в Агентстве ориентировались на злобу дня. В Департаменте ядерной энергии был отдел по безопасности, который возглавлял американец Морис Розен (Moris Rosen), одновременно бывший советником Х.Бликса. Его преобразовали в новый департамент (Департамент ядерной безопасности - NS), а М.Розен был назначен его и.о.директора.
В первый же рабочий день мне сказали: "Дорогой профессор, у нас все программы долгосрочные, на два года. Поэтому знакомьтесь с работой и не предлагайте пока никаких революционных преобразований".
Атомная энергетика в мире переживала тогда трудные времена. Слишком тяжёлые удары ей пришлось перенести - TMI-2, Чернобыль, Ирак. На первое место вышли safety и security, безопасность и физическая безопасность. Естественно, и МАГАТЭ сконцентрировалось на этих двух понятиях.
Мне сказали: "Виктор, безопасность - приоритет и ответственность Департамента ядерной безопасности". Я удивлялся, как же так, ведь безопасность определяется технологиями?
Впрочем, с М.Розеном мне удалось найти общий язык. К сожалению, он проработал в новом департаменте короткий срок до избрания на пост директора департамента представителя Канады Зига (Зигмунда) Домарацки (Zygmund Domaratzki).
До МАГАТЭ он работал гендиректором директората реакторного регулирования в атомнадзоре Канады. По сути дела, это был чистый "надзорщик".
Необходимо отметить, что в личном плане у меня установились с ним очень хорошие, корректные отношения. Но в работе, в профессиональных отношениях мы оба достаточно жёстко отстаивали "департаментские" интересы.
"Виктор!" - сказал он мне при первой встрече. "Главное - это безопасность, а технологии - это дело ей подчинённое".
" Хорошо, какой, по-твоему, самолёт безопасен?" - спрашиваю я. И сам отвечаю: "Абсолютно безопасен один-единственный самолёт. Тот, который всё время стоит на земле. Но он никому не нужен. Вот и твоя атомная энергетика, если она только безопасна и не даёт выгоды, никому не будет нужна, и её закроют".
И началось программное противостояние - война интересов в рамках программной деятельности. Примерно через год Зиг написал докладную гендиректору такого содержания: "Безопасность - абсолютный приоритет, Департамент ядерной энергии должен работать под программно-финансовым руководством Департамента безопасности".
Ядерно-безопасный конфликт
А как это возможно? Ведь руководителей департаментов в МАГАТЭ назначают по страновым квотам.
На должность и административное руководство Зиг не покушался. Он предпринял более тонкий манёвр - предложил передать ему контроль над финансами и право их перераспределения по всем темам, связанным с безопасностью.
Подход, принятый в МАГАТЭ, был таков. Допустим, в Департаменте ядерной энергии есть программа по отходам. Департамент безопасности может принимать в ней участие, но распределяет финансы глава нашего департамента. Обратное тоже верно - Департамент ядерной энергии может участвовать в работах департамента безопасности, но деньги будут в руках последнего.
Между прочим, в безопасность из нашего департамента при его реорганизации до моего прихода вместе с рядом структур перешли очень хорошие специалисты: Аник Карнино (Annick Carnino), француженка - сейчас она возглавляет у себя в стране общественный надзор за безопасностью АЭС, Абель Гонзалес (Abel Julio Gonzalez), настоящий аргентинский идальго, опытнейший специалист, всю профессиональную жизнь занимавшийся вопросами безопасности и радиационной защиты.
И получилось так, что у сотрудников и руководителей секций обоих департаментов ("старого" и "нового") сохранились нормальные и конструктивные производственные отношения.
Но, несмотря на то, что руководители среднего звена старались сохранить участие в программах на прежнем уровне, общая тенденция, идущая под флагом высшего приоритета критерия безопасности, приводила к сокращению "технологического" направления.
Я, со своей стороны, старался расширить, где возможно, технологические вопросы.
Например, проблема отходов. Радиационная и ядерная безопасность для неё исключительно важны, но решающую роль при долговременном решении этих вопросов имеет технология.
Аналогичная проблема для тогдашних дискуссий в Агентстве: "Кто должен отвечать за безопасность АЭС - регулятор или эксплуатирующая организация"?
Конфликт вышел на уровень Эльбарадея. Для меня это был первый серьёзный разговор с новым гендиректором.
"Виктор! Твой коллега Зиг считает, что ты должен работать под его финансовым руководством. Сотрудников из департамента в департамент перемещать нельзя, это верно, но деньги он хочет контролировать полностью", - сказал Эльбарадей.
Как поступить? Фактически, вопрос шёл о постановке под внешний финансово-программный контроль технологического " русского" департамента в МАГАТЭ. Искать выход надо было быстро.
"Дорогой Ди-Джи (DG, генеральный директор)! Я считаю, что мне одного доктора Эльбарадея достаточно. Зачем мне нужен второй параллельный начальник?".
Эльбарадею ответ понравился. Канадцу, естественно, нет. Чем всё кончилось? Спустя некоторое время Домарацки уволился по состоянию здоровья..Он тяжело переживал эту дискуссию, но согласиться с непринятием его решения не смог.
Вы спросили об обстановке в агентстве в то время. Представьте сами, какой она была, если мне приходилось регулярно на совещаниях у гендиректора вступаться за людей, которым грозило увольнение за их профессиональную позицию.
Уволим из Агентства, например, специалиста с опытом работы главным инженером немаленькой АЭС и с кем останемся? С выдающимися чиновниками? А уже тогда становились модными обсуждения важнейшей роли, которую призваны играть так называемые "манагеры" - смесь управленцев с продавцами.
Я сейчас имею в виду реальный случай, когда сотруднику пытались отказать в продлении контракта только потому, что он не выдержал и назвал такого "манагера" непрофессионалом. Мол, "это было некорректное поведение".
Информация в Агентстве и её роль
Департамент ядерной энергии в МАГАТЭ традиционно считается русским. Его позиции, конечно, ослабли после выделения Департамента безопасности. Бороться с этим решением генконференции уже было невозможно. "Виктор, это реальность, живи с этим", - сказал мне тогда Х.Бликс.
На этом проблемы не кончились. Департамент управления МАГАТЭ традиционно является "американским" - по аналогии с "русским", так как его руководитель назначается от имени США, а не избирается Советом управляющих. Более того, один из самых больших финансовых взносов в МАГАТЭ дают американцы, и они решили, что у русского департамента слишком большое влияние.
Дело в том , что в состав Департамента ядерной энергии исторически входили библиотека и ИНИС (самая мощная в ядерном мире информационная система) как основа научно- технологической ядерной деятельности.
Американцы предложили (и это тоже было решено во время разделения прошлого Департамента ЯЭ) - пусть эти секции остаются у русских, но программы деятельности для них будет определять административный Департамент управления, потому что "информационное обеспечение агентства должно быть едино".
Я пытался возражать: "Вы поместили под единый контроль канцелярское снабжение, магазины, продукты для столовой и ядерные технологии?". Аргументы во внимание не приняли, контроль над секциями стал двойным - сотрудники у меня, а программа работ и финансы у американцев (в Департаменте управления) .
Руки я не складывал и три года регулярно при любой возможности поднимал этот вопрос на дирекции у генерального, писал докладные. Упор я делал на то, что в глазах государств-членов МАГАТЭ подобный странный симбиоз колбасы и атома свидетельствует о непрофессионализме Агентства, снижает эффективность нашей работы и защищённость нашей чувствительной информации (особенно в свете терактов 11.09.2001).
Последнее обстоятельство и, по всей видимости, моя настойчивость и докладные пробили брешь в стене, потому что оппоненты решились на переговоры и компромисс.
Суть обсуждения выглядела так. "Дорогой Виктор!" - говорили они. "Чтобы ты понимал, о чём идёт речь, мы готовы рассказать тебе, зачем нам нужен INIS".
"Мне это известно. Проект INIS был создан по требованию развивающихся стран для целей обмена и распространения информации по ядерным технологиям".
"Да, так записано в уставе. Но более того, на самом же деле, INIS - это индикатор ядерной деятельности, ведущейся во всем мире. Мы приглашаем тебя посмотреть, как это реализуется на практике".
Во время очередной командировки в Соединённые Штаты в одной из национальных лабораторий мне показали отделы, занимавшиеся анализом информации и прогнозированием ситуации в мире в различных областях деятельности.
Продемонстрировали пример - прогноз погоды и сельское хозяйство в Африке. Прогноз погоды, урожайность, нашествия вредителей - как все эти факторы повлияют на население и политическую обстановку?
"Виктор, мы же должны понимать, где потребуется та или иная помощь".
По заказу МАГАТЭ в ведущих ядерных лабораториях мира проводится большой объём анализов ядерной деятельности во всём мире, и проект INIS - один из потоков входных данных для таких анализов.
"Когда ты замахиваешься на возврат INIS в твой департамент, ты должен понимать, что возьмёшь на себя ответственность за часть нашей работы. Мы не возражаем, нам приятнее, когда анализами занимаются специалисты - разумеется, если они знают, для чего это нужно".
И чем кончилась история?
В библиотеке и проекте INIS меня до сих пор называют человеком, сумевшим отделить научно-техническую информацию (книги) от колбас.
С президентом Курчатовского института Е.П.Велиховым и помощником Янко Яневым.
Щёлкните левой клавишей мыши для просмотра.

Создание "Команды единомышленников" - основа возрождения роли департамента и его программы - как базовой программы Агентства
Как начиналась Ваша практическая работа руководителя департамента и Программы МР1?
Каков бы ни был мой опыт "дома", я понимал, что практически "нырнул в прорубь" проблем - от руководителя научно-технической и исследовательской организации на практически самый высокий "ядерный" пост, который может занимать представитель нашей страны в международной системе, в ООН, в МАГАТЭ.
Я понимал, что решение в создании профессиональной команды единомышленников.
Чтобы у вас не сложилось превратное впечатление о кадровой ситуации в агентстве, хочу особо подчеркнуть - в МАГАТЭ на разных позициях было много первоклассных профессионалов. Причём людей, прошедших строгий отбор. Если, например, у меня в департаменте был сотрудник из Аргентины или Индии, то я знал, что в своей стране он один из лучших специалистов.
Управленцы в агентстве тоже были высоко профессиональные, но с национальными традициями и особенностями (воспитанники своих национальных школ). Как в любой структуре ООН (это около 40 организаций), не всегда удавалось быстро приспособиться к методам работы, которые они приносили из своих стран.
Система подбора кадров в Агентстве достаточно гибкая и рациональная - на конкурсной основе. В результате достаточно быстро по меркам Агентства была подобрана команда, которая называлась "Офис DDG-NE".
В неё входили:
      - два технических секретаря высшей квалификации - несколько языков, опыт международной и дипломатической работы более 15 лет;
      - два советника по административным и финансовым вопросам - образование на уровне Кембриджа и прекрасный английский язык;
      - два советника по координации программной деятельности - бывшие DDG-NE и DDG-NS;
      - советник-координатор междепартаментской деятельности - уровень министра ядерной энергетики одной из стран Восточной Европы.
Кроме того, дополнительно (что было необычно для Агентства) я ввёл еженедельные дирекции с участием всего "Офиса DDG-NE" и руководителей всех подразделений (отделов и секций департамента) с протоколом и решениями, доступными на сайте для сотрудников для информации и контроля исполнения.
Неожиданный эффект-показатель - примерно через полгода администрация зданий МАГАТЭ (здание А, наш этаж А-26) сообщила об ограничении работы вентиляции в герметичных зданиях Агентства до 19 часов. В результате дальше работать практически невозможно - нет свежего воздуха.
Объяснение было таково: "Виктор, твои сотрудники сидят допоздна, как и ты, а это нарушение прав работников профсоюза. Они не могут по моральным соображениям уйти, пока ты здесь". Мы стали заканчивать рабочий день в офисе в 19 часов.
То, о чём я сейчас рассказываю, может на первый взгляд показаться мелочью. Это не так. У нас были большие задумки по поводу того, как вернуть "русскому" департаменту былую славу и ключевую роль в деятельности агентства, но для этого сначала требовалось решить организационные моменты и отладить рабочий процесс.
Пример - на должность начальника планового отдела при Эльбарадее был назначен опытный управленец, бывший министр атомной энергетики Алжира. Его стиль работы очень нравился гендиректору, потому что он придерживался одной с Эльбарадеем стратегии управления: "Программы должны быть result-oriented, ориентироваться на результат" - это модная концепция во многих учреждениях вновь проявилась и в последнее время.
Например, нельзя постоянно (с их точки зрения) заниматься одним типом реакторов, например, PWR/ВВЭР. В программе регулярно должны меняться типы реакторов! Я удивлялся: "То есть, в первом квартале у меня закончились разработки информации по PWR и во втором начались разработки быстрых реакторов? Прямо анекдот!".
Далее, плановый отдел придумал и внедрил новую систему оценки эффективности труда сотрудников. Это целая научно обоснованная система баллов, критериев и методик оценки полезности работников, и многие другие интересные для "манагеров" вещи.
Всё это было очень интересно, но кончилось тем, что на одной из очередных дирекций мои сотрудники пожаловались: "Виктор, нам работать некогда, мы тратим всё время на заполнение различных отчётов - сначала по планированию, а потом по выполнению принятых оценок и критериев".
Приняли предложение моего финансового советника - умнейшая женщина, англичанка, окончила Кембридж и ещё пару школ управления помельче. До меня она работала секретарём у С.Эклунда, а потом перешла в мой департамент и возглавила координацию всех административных работников департамента, а также неформальное объединение секретарш Агентства.
Кстати, личный опыт таких профессионалов много стоит. Меня она уже в начале деятельности поставила перед фактом: "Виктор, всё, что здесь говорится, кладётся на стол гендиректора. Всё, что лежит на вашем столе, копируется, но не сдвигается с места. Поэтому мы будем с вами говорить только о том, что мы хотим быть услышанным главой Агентства".
"Отлично!" - отвечаю я. "Если мне потребуется продвинуть какую-то идею, то я обсуждаю её с вами, и гендиректор о ней тут же узнает".
Решение простое, по принципу Райкина: "На ваш входящий наш исходящий". Получаем мы очередную бумагу с инициативой или очередным запросом из планового отдела и пишем на неё ответ. Но делает это существующий офис во главе с административным советником, который возьмёт на себя такую задачу.
Спустя полгода на одном из совещаний у гендиректора берёт слово начальник планового отдела и обрушивается на всех с резкой критикой: "Я пишу бумаги, разрабатываю методики, гендиректор их утверждает, а в департаментах на них машут рукой. Но есть исключение - департамент Виктора, там на все мои бумаги дают своевременные и полные ответы, причём по существу!".
"Я считаю, дорогой гендиректор, что практику русского департамента нужно активно внедрять во всех остальных департаментах Агентства"
В наши дни многим институтам тоже приходится заполнять много бумаг. Когда меня спрашивают "Что делать?", я вспоминаю мою практику в Агентстве и предлагаю: "Создайте офис, который возьмёт на себя всю бумажную работу".
Программная работа по существу
А что новое появилось в работе по программной тематике?
Придя на работу в МАГАТЭ, я постарался сразу же лично познакомиться с каждым из работников департамента, чтобы лучше понять их участие в реализации нашей программы работ, сегодняшние проблемы, планы на будущее.
Выделялось открытое неудовольствие двух талантливых сотрудников (я знал их публикации) - бельгийца и француженки. Они сразу предупредили меня, что уйдут из агентства, их ждут в Париже в NEA.
Работа, которую они инициативно проводили в МАГАТЭ и собирались продолжить в Париже, заключалась в сравнительном анализе различных источников энергии. Они доказывали, что роль и проблемы ЯЭ можно корректно определить только в сравнении с другими источниками энергии.
Сегодня это звучит как само собой разумеющееся. Но вспомните, с чего мы начали разговор. На тот момент, МАГАТЭ зациклилось на словах "безопасность" и "физическая безопасность". С другой стороны сохранялась "установка" руководства многих ядерных организаций на концентрации интересов внутри ядерной отрасли. О каком концептуальном подходе к сравнительному анализу можно говорить?
Для меня лично, как руководителя MP1, наличие направления сравнительного анализа и, к сожалению, возникшая вероятность его утраты были очень существенны.
Дело в том, что ещё в своей "научной" жизни до Агентства (до 1996 года) в работах, выполнявшихся совместно с коллегами из МИФИ (кафедра №5) по анализу различных типов ЯР (БР различного типа), а также ЯТЦ (урановый, ториевый и смешанный ЯТЦ), мы опирались на системный подход, понимая, например, что какими бы "прекрасными" характеристиками не обладал ЯР и даже АЭС с этим ЯР, определяющим является, как этот тип ЯР (АЭС) вклинится в общую систему ЯЭ (вместе с ЯТЦ).
Наглядным примером для нас служило решение научного руководителя программы развития быстрых реакторов в СССР А.И.Лейпунского, сделавшего выбор в качестве топлива быстрых реакторов типа БН в пользу оксидного керамического топлива, уже освоенного в ЯЭ на базе составляющих основу АЭС с ЯР типа ВВЭР.
Что и определило успех реализации программы БН в СССР (России), начиная с БР-5 (1958 год). В отличие от зашедшей в тупик программы БР, например, в США, развивавшейся на "прекрасном" (с точки зрения физики БР) металлическом топливе.
В дальнейшем этот системный подход стал одним из основных направлений в моих исследованиях, проходивших совместно с учёными Сибирского Энергетического Института (СЭИ СО АН СССР, г. Иркутск), где была очень сильная научная школа системного анализа академика Мелентьева Л.А., и совместных работах с академиком Попыриным Л.С. (Москва).
В силу изложенного, одним из моих первых самостоятельных шагов в Агентстве было желание не только сохранить имевшийся задел сравнительных аналитических работ, но и создать новое направление в рамках MP1 (как одно из приоритетных направлений) - так называемую Программу "C" (в дополнение к "A" - ЯЭ, "B" - ЯТЦ, "C" - сравнительный анализ различных источников энергии, включая альтернативные направления в ЯЭ).
Для руководства этими работами я пригласил немецкого профессора Ханса-Холгера Рогнера (Hans-Holger Rogner) из Канады, уже известного своими работами по стабильному развитию - конференция в Рио (Бразилия, 1991 год) и в Хельсинки (1993 год).
У Х.Рогнера была двойственная слава. Среди "зелёных" он числился пропагандистом атомной энергетики, а атомщики его не любили за его привычку задавать нелицеприятные вопросы. Особенно всех бесил его любимый вопрос: "Если у вас всё так прекрасно, то почему вас не строят?".
Короче говоря, я его пригласил работать в МАГАТЭ, и он принял приглашение. Был объявлен конкурс, и он прошёл. До конкурса было собеседование. Мы познакомились с Х.Рогнером лично, я знал его работы, он знал мои, наши взгляды во многом совпали.
Я объяснил Х.Рогнеру, что хочу получить на выходе. Договорились, что нужно постепенно приучать руководство - сравнение имеет смысл лишь тогда, когда ты сравниваешь с чем-то. "Просто лучшей" технологии не бывает, она должна быть лучшей в сравнении с чем-то.
Х.Рогнер написал доклад для гендиректора. Он сравнил атомную энергетику с угольной и газовой по различным параметрам, показал, где и в каких странах она выигрывает.
ЭлБарадея доклад весьма заинтересовал: "Виктор, откуда ты взял эти данные? У меня есть офис, они их в первый раз видят". "В агентстве появился новый сотрудник, этот доклад - его работа". "Хорошо, пусть он иногда пишет мне речи".
Интересно, как шло внедрение этого направления в плановую программу работ Агентства?
Необходимо отметить, что, к сожалению, это решение, это направление работ в Агентстве встретило серьёзную оппозицию в виде отрицательных реакций двух ведущих ядерных держав - США и России.
Резко отрицательный отзыв пришёл из DoE. Однако необходимо отдать должное представителю США в МАГАТЭ Джону Ричу (J. Ritch III), который лично пришёл ко мне в офис, проявив ясное понимание создаваемого направления "C", со словами (показывая мне письмо из Госдепа), что "дураки" есть в разных странах, в том числе и в госдепе.
Поддержка лично Джона Рича, его понимание задач МАГАТЭ в развитие ЯЭ оказались в дальнейшем очень важным для развития MP1, в том числе, для организации и проведения первых научных форумов Агентства в 1998 и 1999 годах, целиком посвящённых анализу перспектив ЯЭ (в том числе, сравнительному анализу) и заложивших традиции их проведения до настоящего времени как важнейшего мероприятия во время генеральной конференции МАГАТЭ.
В своей отрицательной реакции Россия и США поначалу были едины: "Это разбазаривание средств, участвовать не будем".
В Агентство пришло разгромное письмо из Минатома (Департамент международных связей), которое руководитель департамента Рыжов М.Н. передал не только мне, как руководителю MP1, но и гендиректору с заключением, что вся программа оценивается "неудовлетворительно".
Причина - вместо того, чтобы концентрировать внимание и продвигать новые инновационные разработки, в том числе, реакторов с "естественной безопасностью" (читай - "свинцовое" направление), в MP1 развивается анализ ЯЭ в сравнении с традиционными источниками энергии.
Более того, Минатом считает это направление "вредным" для Агентства и отказывается принимать участие и направлять российских экспертов для участия в совещании по согласованию работ в рамках подпрограммы "С" (апрель).
Однако в мае "внезапно" пришло письмо из Академии наук РФ с поддержкой концепции подпрограммы "С" и с выражением желания в ней участвовать . Затем в течение месяца Минатом изменил свою точку зрения и сообщил об участии экспертов из России (на уровне директора института АН РФ) в данном совещании.
Интересно отметить, что в дальнейшем в итоге первых работ по Программе "С" под руководством Х.Рогнера в одном из основных трудов ООН по оценке роли и перспектив развития энергетики на планете "Energy Assessment Report" впервые появился раздел о роли ЯЭ как одной из основных технологий энергетического стабильного развития.
До этого момента в этих регулярно публикуемых трудах ООН о роли ядерных технологий было только два упоминания: как источник ядерного оружия и ядерных отходов.
Гендиректор МАГАТЭ выразил специальную благодарность Х.Рогнеру как руководителю работ по Программе "С", и в дальнейшем регулярно использовал результаты этих разработок по Программе "С" в своих выступлениях-заявлениях.
Рогнер получил признание как объективный "ядерный" эксперт и стал постоянным участником многочисленных мероприятий по "Стабильному развитию…" и по экологическим проблемам энергетики.
В настоящее время созданная секция "С" в Департаменте ЯЭ является одной из концептуально важных подразделений (и направлений работ) Агентства.
Щёлкните левой клавишей мыши для просмотра

Споры с индустрией
Деятельность пошла, доклады пишутся, гендиректор с ними выступает - а программы работы нет. И тогда я предложил устроить серию представительных многосторонних совещаний, на которых обсудить новое направление плановых работ "Сравнительный анализ и роль атомной энергетики в стабильном энергетическом развитии" с участием представителей стран-членов МАГАТЭ.
Мы разослали по странам письма. После TMI-2, Чернобыля и Ирака Агентство сосредоточилось на проблемах безопасности и контроля. Индустрия, в свою очередь, упёрлась в существующие типы реакторов. Приезжайте, и поговорим, что делать.
С представителями ведущих атомных компаний мы провели два совещания. Были люди из COGEMA, "General Electric", других известных организаций. Общение проходило по одному и тому же сценарию - индустрия отвечала, что её интересует только экономика. О металлоёмкости они всегда готовы разговаривать, но вопрос "Быть или не быть?" их не волнует.
"Вы навязываете нам безопасность", - говорили отраслевики. "Вы знаете, что в старые времена критерий "безопасность" при проектировании, носил другой смысл? Вы навязали нам так называемую культуру безопасности, а вы знаете, во сколько нам это обошлось?".
Американцы из отрасли высказывались прямо и откровенно. Начиная с 1979 года, когда встал вопрос о безопасности как приоритетный, стоимость блока возрастала на 10% в год.
"А ты ещё говоришь нам про нераспространение!" - кипятились отраслевики. "У угольных станций есть нераспространение? У, прости Господи, ветряков есть нераспространение? А ты нам навязываешь нераспространение. Значит, блоки станут ещё дороже".
"Нераспространение - это дело правительства. Мы сделаем станцию, а голова пускай болит у политиков", - утверждала индустрия.
Мы выпустили в Агентстве отчёт "Проектирование водяных реакторов с учётом ядерного нераспространения". Индустрия взвилась на дыбы: "Вы хотите зарубить атомную энергетику?". "Нет, мы хотим, чтобы она отвечала критериям, и даём вам эти критерии". "Тогда сам и разрабатывай реакторы с такими критериями!".
Совещания мы покидали под напутствие отраслевиков: "Поднимайте вопрос об инновационных реакторах, которые будут отвечать этим вашим критериям, а в наши дела не суйте свой нос!".
Маленькие хитрости круглого стола
Итак, что мы имели? Агентство отвечает только за разработку критериев, а не за создание технологий. В свою очередь, индустрия не собирается разрабатывать новые реакторы, отвечающие нашим критериям, и считает, что нынешнее положение дел её устраивает.
Необходимо было многостороннее совещание с широким представительством стран-членов МАГАТЭ, и главное, чтобы при этом была организована дискуссия профессионалов высокого уровня - своеобразный круглый стол лидеров ядерной науки, техники и руководителей.
Мы договорились с Джоном Ричем попытаться организовать в 1998 году во время генеральной конференции МАГАТЭ такой круглый стол. Сегодня вы его знаете под названием "Научный форум". Так вот, такого мероприятия раньше не было, и прародителем научного форума стал наш круглый стол.
На круглый стол мы решили пригласить руководство атомных отраслей ведущих ядерных государств с той целью, чтобы они обсудили, как нам всем жить дальше. Рич гарантировал, что сумеет обеспечить присутствие западников, от меня требовалось убедить приехать Адамова.
"Если это выгорит, то паблисити я гарантирую", - пообещал Джон Рич.
В это время в 1998 год, в России Министром был Е.О.Адамов, мечтавший возродить былую славу и мощь Средмаша. Я ему предложил: "Евгений Олегович, представляете - вы приедете в Вену, привезёте с собой наших академиков, и на круглом столе расскажете всему миру о нашей российской ядерной технологии, о её развитии и достижениях после Чернобыля".
На ситуацию наложился ещё и политический аспект. После Чернобыля западные страны давали нам 10 миллионов долларов на повышение безопасности "советских" реакторов. После исполнения программы помощь решили сохранить, но свести до 100 тысяч долларов.
"Евгений Олегович, вы только вдумайтесь - всего за сотню тысяч долларов нам предлагают продать имидж нашей атомной энергетики!" - возмущался я.
Понимаете, что происходило? Встаёт наш российский дипломат на совете управляющих и говорит: "Атомная энергетика России безопасна". И ему тут же из европейского угла язвительное: "Нет-нет-нет, вот же совместный документ-отчёт, в нём написано, что она опасна, и ей требуется дополнительная помощь". Угу, помощь... на сто тысяч долларов.
Адамов загорелся возможностью громко и во всеуслышание показать новую российскую ситуацию и согласился участвовать.
Начинается работа генконференции. В первый день отчётные доклады, выступления ведущих делегаций - мы на него не замахиваемся. Наша цель - день второй, когда выступили уже основные протокольные министры, но большинство участников ещё остаются в агентстве.
В зале сессии генконференции - зачитка по бумажке докладов от стран, их слушают одни лишь дежурные от делегаций (и то не всех), остальные занимаются своими делами в кулуарах.
Джон Рич как опытный боец взял дело на себя: "Виктор, после обеда берём маленький зал, чтобы не хватало мест всем желающим. Я обеспечу появление Эльбарадея. Ты ему место не оставляй, он должен увидеть забитое помещение. Когда он войдёт, ты ему уступишь своё место. А дальше положись на меня".
Всё так и вышло. Забитый зал, сидит Адамов, пришли американцы - как же, они не могут пропустить такое. На две сотни мест в зале собралось много больше желающих. Минут через десять или пятнадцать входит Джон Рич, двухметровый гигант, и за ним Эльбарадей.
"Ди-Джи, вы видите - в этом маленьком зале члены делегаций обсуждают то, что должно было бы обсуждаться в большом сессионном зале". И тут же следует доклад министра Е.О.Адамова, за ним - академика Н.Н.Пономарёва-Степного, за ним - американцы. Дискуссия, споры... всё как в старые добрые времена.
И великолепный Джон Рич добивает присутствующих: "Посмотрите, во что превратилось сессионное заседание! А здесь даже помещения не хватает, чтобы вместить всех участников, половина народу стоит, самому Эльбарадею с трудом нашли место".
"Здесь, в этом маленьком зале мы обсуждаем существо работы Агентства. Дорогой Эльбарадей! Именно здесь ты видишь свой потенциал. Так не растеряй же его!".
Следующим утром Джон Рич взял на сессионном заседании генконференции слово вне повестки дня: "Господа! Вот вы сидите здесь, а судьба атомной энергетики решалась вчера в другой комнате. Требую доложить на сессии резолюцию, принятую на круглом столе, и одобрить её решением сессии".
Предложение поддержали, резолюцию приняли и постановили - отныне в рамках каждой сессии генеральной конференции МАГАТЭ проводить "Научный форум". Так с тех пор и происходит.

"Своевременность и актуальность проведения второго научного форума (1999 год), посвящённого роли атомной энергетики в обеспечении устойчивого развития, обусловлена назревшей необходимостью уже на сегодняшнем этапе определить долгосрочную стратегию мирного использования ядерной энергии для удовлетворения растущих энергетических потребностей стран мира. Особенно это важно сейчас для стран, определяющих сейчас приоритеты своей энергетической политики".
Из письма министра Российской Федерации по атомной энергии Е.О.Адамова на имя генерального директора МАГАТЭ Мохаммеда Эльбарадея.
На пути к ИНПРО
Что было дальше? Как воплощались итоги первого круглого стола - нового "Научного Форума "?
Совместными усилиями нам удалось переломить ситуацию, и таким образом уже в 1998 году в Агентстве созрело понимание - МАГАТЭ необходимо восстанавливать свою роль "Флагмана развития ЯЭ".
По итогам нашей деятельности за 1998 год и начало 1999 года сложилось наше (Департамента ЯЭ) понимание роли Главной программы Агентства МР1, необходимости анализа содержания и роли инновационных технологий АЭС и ЯТЦ на основе системного подхода.
Генеральному директору было передано официальн

Насколько это серьезно?

Запорожская АЭС практически вышла из строя



Энергетическая система Украины оказалась на грани уничтожения. Необоснованные манипуляции с американским ядерным топливом и эксперименты с суточным маневрированием мощностей выводят из строя украинские атомные электростанции.

Не так давно якобы на плановый ремонт полностью остановилась Южно-Украинская АЭС. Теперь пришёл черёд и Запорожской электростанции «подать в отставку. В ночь на понедельник 6-й энергоблок ЗАЭС был остановлен для профилактических и ремонтных работ с газовой системой турбогенератора. В пресс-службе предприятия сообщили, что утром 10 апреля 6-й энергоблок был разгружен до 600 мегаватт для поиска и устранения неплотности системы газоохлаждения генератора. Перезапустить энергоблок планируют уже 13 апреля, но всё это пока лишь пустые обещания.

С ЮУАЭС произошло приблизительно то же самое, и станция до сих пор не введена полностью в систему. Всё бы ничего, плановые и не совсем отключения энергоблоков происходят регулярно. Но в последнее время такая сомнительная практика приобрела слишком массовый характер. Украинские энергетики бездарно пытаются скрыть от публики нависшую катастрофу. Но совсем скоро, когда страна просто «потухнет» перевести стрелки на запланированный ремонт уже не получится.

Та же Запорожская АЭС уже наполовину вышла из строя. Первый энергоблок на капитальном ремонте до 25 апреля, второй на «плановом» среднем до 28 мая. Сейчас АЭС не вырабатывает и половины заявленной мощности. Генераторы предприятия суммарно вырабатывают 2930 мегаватт. Украина на грани катастрофы, но Киев естественно не признаёт это в открытую. Две самые мощные электростанции выбыли из строя после экспериментов с маневрированием. Вопреки протестам сотни экспертов и специалистов, реформаторы пошли на неоправданный риск и буквально обесточили Украину. И это только начало. К сожалению, конца.

Остап Самоед

Преувеличивают. Точнее - акценты не туда ставят.
Сами реакторы работает нормально, тем более на Запорожской АЭС даты их ввода в эксплуатацию - 1980-1986. Если брать стандартный 50-летний срок жизни для ВВЭР, то вывод их из эксплуатации в 2030-х только ожидается.
А вот с силовым и вспомогательным оборудованием ситуация сильно хуже. И очень похоже, что Украина уже не тянет нормальную эксплуатацию и ремонт этого самого оборудования. В результате через какое-то время все их блоки встанут по причинам, не связанным с реактором.
С чем их и поздравляем.

Ролик с ГХК об установке по производству МОХ-топлива

[movie=400,300]http://youtu.be/xV0m_gNt6AY[/movie]

Внутри американские аспекты неисполнения международных договоров, взято отсюда:

Реализуемый в Саванна-Ривер проект по переработке плутония под названием МОКС является составной частью российско-американского соглашения, предусматривающего переработку 34 тонн оружейного плутония в топливо для атомных электростанций. Россия должна утилизировать такое же количество, и недавно она подвергла США критике за попытку отказаться от строительства предприятия.



Министерство энергетики обязано выплатить Южной Каролине сумму из расчета один миллион долларов в день, начиная с 1 января 2016 года, за то, что оно не переработало и не удалило из штата ни одну тонну этого плутония. Данное требование изложено в соглашении от 2003 года, и сумма штрафа составляет уже 100 миллионов долларов. Сотый день года наступил в воскресенье.



Когда период невыплат превысил месяц, генеральный прокурор Алан Уилсон (Alan Wilson) 9 февраля подал иск, а в среду попросил вынести решение в порядке суммарного судопроизводства.



На сегодня затраты на строительство предприятия составляют около пяти миллиардов долларов, а Министерство энергетики полагает, что для завершения работ потребуется еще 47,5 миллиарда. Вместо этого Обама хочет использовать другой метод переработки под названием разубоживание...

Атом Европы - колосс и глиняные ноги

Александр Уваров, AtomInfo.Ru, ОПУБЛИКОВАНО 11.04.2016

Евросоюз не планирует расставаться с атомной энергетикой - по крайней мере, на словах. В новом документе Еврокомиссии предлагается сохранить атомный парк ЕС хоть и на пониженном, но всё-таки ещё на вполне достойном уровне.

Атомная стратегия
Еврокомиссия выпустила первый после фукусимских событий документ PINC (Nuclear Illustrative Program). Это программный документ, ставящий долгосрочные ориентиры для атомной энергетики ЕС. Готовить и публиковать такие документы евробюрократов обязывают условия договора о "Евратоме".

Главная положительная новость документа - несмотря на процветающие в объединённой Европе антиатомные настроения, бюрократическая верхушка Старого Света не готова сказать атому "нет".

Конечно, говорить о развитии атомной энергетики и превращении её в крупномасштабную в Европе не приходится. Согласно PINC, атомный парк ЕС в XXI веке сократится с нынешних 120 ГВт(эл.) до 95-105 ГВт(эл.).

Средний возраст европейских блоков вскоре достигнет 30 лет. Даже с учётом продления сроков эксплуатации нынешний парк доживёт в лучшем случае до середины века. Таким образом, Европе придётся строить блоки замещения, иначе на её ядерном статусе будет поставлен крест. Прогноз по установленным мощностям АЭС в Евросоюзе до 2050 года, (c) PINC:

Синий цвет - действующие блоки без ПСЭ.
Красный цвет - действующие блоки с ПСЭ.
Зелёный цвет - блоки, построенные после 2025 года.
Белый цвет - выводимые блоки.
Кривая - доля атомной генерации в общей генерации ЕС.

Атомная тактика

Как любой стратегический документ, свежая редакция PINC не рассматривает задачи тактического плана.

Одна из таких задач - где взять деньги на строительство новых атомных блоков? Авторы документа прогнозируют, что для сохранения парка на уровне 95 ГВт(эл.) в срок до 2050 года понадобится потратить от 349 до 456 миллиардов евро. А для парка 105 ГВт(эл.) расходы возрастут до 385-500 миллиардов евро.

К этим цифрам необходимо добавить затраты на вывод из эксплуатации замещаемых блоков. Они существенны - на собственно вывод придётся отдать 123 миллиарда евро, а на обращение с ядерными отходами уйдут ещё почти 130 миллиардов евро, хотя на эти цели часть денег уже собрана.
Вторая тактическая задача, которая также не затронута в PINC, прямо связана со стратегической слабостью европейского атома.

Созданный в XX веке в Европе атомный колосс стоит на глиняных ногах, а именно, чуть менее чем полностью зависит от импорта урана. Если по каким-то причинам поставки природного урана в ЕС прекратятся, то европейская атомная энергетика умрёт за считанные годы.

Собственная добыча урана в ЕС покрывает 2% от европейских потребностей. Определённую экономию удаётся реализовать за счёт MOX-топлива и регенерата. Но даже с их учётом Европа обеспечивает себя ураном всего лишь на 12,5%.

Традиционно проблему уранового дефицита Европа решала с помощью долгосрочных контрактов и диверсификации поставщиков. С контрактами - по крайней мере, на первый взгляд - дело обстоит приемлемо, на долю спотового рынка приходится всего 5% поставок природного урана. С поставщиками, однако, всё выглядит сложнее.

Фактически, у Евросоюза три крупных урановых поставщика - Евразия (Россия и Казахстан), Африка (Нигер) и англосаксы (Австралия и Канада).
Отношения ЕС и евразийских стран переживают не лучшие времена. В Нигере идут вялотекущие военные действия, которые уже приводили к остановке работ по добыче урана, и реальна угроза большой войны. Поставщики-англосаксы резко утрачивают дружелюбие, как только добиваются положения монополистов.

Таким образом, проблема урановых поставок может оказаться критичной для атомной энергетики ЕС в её нынешнем виде. К этому следует добавить и остроту проблемы накопления ОЯТ, так как в густонаселённой Европе не так много подходящих мест для создания долгосрочных хранилищ ОЯТ и ВАО.

Поставщики природного урана в Евросоюз в 2006-2014 годах, (c) PINC

(Не)возвращение к истокам

Нельзя утверждать, что составители PINC не в курсе проблем, ассоциирующихся в наши дни с атомной энергетикой. Но решение, на которое они намекают, посвятив ему в документе целую главу, вряд ли способно устранить ахиллесову пяту европейского атома.

В текущей редакции PINC особое внимание уделено малым модульным реакторам. Это направление модное, но не апробированное ни с точки зрения экономики, ни с точки зрения безопасности, ни с точки зрения эксплуатации. И самое главное, сами по себе малые реакторы не решают проблем топливообеспечения и ОЯТ.

Напрашивающееся решение, которое могло бы смягчить зависимость Европы от уранового импорта, а то и вообще избавить её от него - частичное возвращение к истокам, то есть, переход к двухкомпонентной атомной энергетике (тепловые и быстрые реакторы) с замыканием топливного цикла.  В документе отмечено, что по пути замыкания цикла с быстрыми реакторами продолжает идти Франция. Но этим упоминанием авторы и ограничились.

Между тем, в Европе накоплен большой опыт по быстрому направлению - в первую очередь, по реакторам с натриевым теплоносителем. Достаточно вспомнить наработки Франции, Германии, Италии и Великобритании. Реакторы типа БН продвинулись дальше всех других быстрых реакторов в мире по направлению к стадии внедрения в промышленных масштабах. Возобновление быстрой натриевой программы в Европе вполне реально, особенно если учесть возможности международной кооперации.

Потенциальными участниками европейской программы БН/ЗЯТЦ могли бы стать американцы, которые уже сейчас предлагают Великобритании свой проект PRISM, хотя и с иными целями - для выжигания складских запасов британского гражданского плутония. Вместе с тем, PRISM может быть преобразован из выжигателя в реактор-бридер, работающий в двухкомпонентном цикле.

Принять участие в программе БН/ЗЯТЦ могла бы и Россия, на сегодняшний день удерживающая майку лидера в направлении быстрых реакторов. Но с важной поправкой - именно БН/ЗЯТЦ.

Иные варианты быстрых реакторов, которые рассматриваются сегодня в нашей стране, вряд ли смогут выйти на массовое внедрение в сроки, необходимые ЕС для строительства атомных блоков замещения.

Tопливная эпопея ­Рос­атома (очень длинно, но очень содержательно)



пн, 18/04/2016 - 07:24 | Ctavr (1 год 1 день)

В 90-е годы прошлого века начальная стадия ЯТЦ в России оказалась на грани дезинтеграции. Но Рос­атому удалось восстановить контроль над соответствующими активами, структурировать их и отвоевать ряд позиций на мировых рынках, едва не занятых конкурентами. Сегодня стратегическая задача госкорпорации — удержать и расширить нишу на рынке, очередной передел которого затевают зарубежные игроки.

На фоне реструктуризации Areva Рос­атом остается единственным глобальным поставщиком ядерных технологий, действующим во всех сегментах атомного рынка, от разведки и добычи урана до вывода из эксплуатации объектов использования атомной энергии. Причем, в отличие от всех остальных мировых поставщиков, российская корпорация в существенной мере опирается на отечественную сырьевую базу отрасли.
 

[spoiler=Скрытый текст]

Топливный «фланг» госкорпорации — один из наиболее значимых с точки зрения бизнеса и конкурентоспособных в мировом масштабе. 
 
По масштабам фабрикации ядерного топлива Рос­атом входит в тройку лидеров, а в отношении обогащения занимает ведущее место в мире. Абсолютный объем обогащения на предприятиях Рос­атома в последние годы превышал, по оценкам экспертов, 18 млн ЕРР, при потребностях российской атомной отрасли в пределах 10 млн ЕРР. Объем фабрикации для энергетических реакторов составляет порядка 1300 тонн топлива по урану, из которых две трети приходится на водо-водяные реакторы — российские и зарубежные.
 
Рос­атом полностью контролирует нижние этажи ядерно-топливного цикла, однако внутри госкорпорации зоны ответственности в этой сфере распределены между разными дочерними структурами: АРМЗ контролирует добычу и поставки урана; топливная компания Рос­атома «ТВЭЛ» ведает различными стадиями производства ядерного топлива и развитием соответствующих технологий, от конверсии и обогащения урана до производства тепловыделяющих сборок, а также осуществляет продажу топлива и сопряженный с ним сервис в России и за рубежом; АО «Техснабэкспорт» (TENEX) отвечает за экспорт обогащенного уранового продукта (ОУП), услуг по обогащению и конверсии, поставку технологий обогащения урана (в Китай).
 
Особое разделение обязанностей между ТВЭЛом и TENEX было установлено и в отношении рыночного использования излишков оружейных материалов: «Техснабэкспорт» отвечал за реализацию избыточных запасов оружейного урана на внешних рынках (прежде всего в рамках контракта «ВОУ-НОУ» с США, исполнение которого завершено), а ­ТВЭЛу было поручено координировать утилизацию запасов плутония, признанных избыточными по соглашениям с США (плутоний используется в виде MOX-топлива, которое предполагается загружать в перспективные российские быстрые реакторы). Такое разделение функций сложилось не сразу — процесс занял полтора десятилетия.
 
Однако в конце 2000-х годов добывающие активы ТВЭЛа вошли в состав другой дочерней структуры Рос­атома — АРМЗ. В то же время ТВЭЛ получил контроль над конверсией и обогащением, а также разработкой, проектированием и производством газовых центрифуг для разделения изотопов урана. Постепенно ТВЭЛ «оброс» и другими активами ЯТЦ и обеспечивающих сфер.
 
В то же время сам ТВЭЛ в 2007 году перешел под полный контроль Рос­атома, а в 2009 году на его базе была создана Топливная компания. В итоге к началу нынешнего десятилетия сформировалась вертикально интегрированная холдинговая структура, объединившая все стадии дореакторного ядерно-топливного цикла российской атомной отрасли, за исключением добычи урана: разработку материалов и технологий для производства ядерного топлива, конверсию, обогащение, производство порошка, топливных таблеток, твэлов, комплектующих тепловыделяющих сборок, наконец — самих ТВС. В этих сферах ТВЭЛ занял монопольное положение в России.
 
Технологии: из вчерашнего дня — в завтрашний
Сохранение и укрепление позиций топливного дивизиона Рос­атома на протяжении полутора десятилетий было бы невозможно без технологического развития топливных переделов. Оно включало как модернизацию производства, так и его диверсификацию: создание звеньев, которые отсутствовали на территории России или были развиты недостаточно. Все это в конечном итоге позволило осуществлять разработку и постепенное внедрение топлива новых поколений и видов, поддерживая конкурентоспособность российского дореакторного ЯТЦ.
 
После распада СССР некогда целостный и полностью самодостаточный комплекс ядерного топлива оказался разобщенным: в пределах России остались мощности конверсии, обогащения и производства ТВС, однако за границами страны оказалась значительная часть добычи и аффинажа урана (прежде всего в Казахстане, Узбекистане, Украине, Киргизии), получения циркония, его сплавов и проката (в Украине), производство топливных таблеток и порошка (в Казахстане) и т.д. Следует также вспомнить уранодобывающие предприятия ГДР, Чехословакии, Венгрии, ранее вносившие ощутимый вклад в сырьевое обеспечение атомной отрасли Советского Союза.
 
К важнейшим задачам первых десятилетий развития российского ядерно-топливного цикла относилась хотя бы частичная компенсация этих потерь.
 
Что касается горнорудной составляющей, ее компенсация происходила за счет развития добычи на территории России, а также долевого участия в уранодобывающих предприятиях за рубежом, прежде всего в Казахстане — стране, постепенно ставшей мировым лидером по объемам добычи урана. Эти процессы активизировались еще в начале 2000-х годов под эгидой компании «ТВЭЛ», которая установила контроль над основными уранодобывающими мощностями и начала их модернизацию. Затем они продолжились в рамках АРМЗ, которая осуществляет перспективные инвестиции в уранодобывающие активы, помимо России и Казахстана, в ряде других регионов мира.
 
Результатом такой стратегии стало постепенное снижение остроты сырьевой проблемы для российского ЯТЦ. В то же время долгосрочные перспективы связываются не только с расширением уранодобывающей базы, но и с замыканием ядерно-топливного цикла с помощью реакторов на быстрых нейтронах и водо-водяных реакторов новых поколений, а также дальнейшего развития переработки отработанного ядерного топлива. Для этого, в частности, уже внедряются новые виды топлива (MOX- и плотное нитридное) и новые мощности переработки ОЯТ (Опытно-демонстрационный центр, а в перспективе — завод промышленной переработки ОЯТ на ГХК).
 
В отношении развития других топливных переделов следует отметить постепенный выход Рос­атома на самообеспечение по порошку диоксида урана и получаемым из него топливным таблеткам, производство которых налажено на НЗХК и МСЗ. До этого российская отрасль сильно зависела от поставок этой продукции с Ульбинского завода в Казахстане. В перспективе определенную лепту в самодостаточность России по такого рода продукции внесут также мощности производства MOX- и нитридного топлива, создаваемые, соответственно, на ГХК и СХК. С формальной точки зрения MOX-топливо уже применяется для выработки электроэнергии — при использовании уран-плутониевых ТВС, составляющих часть гибридной активной зоны реактора БН-800.
 
В это же время происходила модернизация тех «этажей» ЯТЦ, которые и прежде имелись в России: производства циркониевых сплавов и проката, конверсии и обогащения урана, фабрикации тепловыделяющих сборок.
 
Так, в последние два десятилетия продолжился начавшийся в советские времена процесс смены поколений центрифужных технологий на четырех площадках разделительно-сублиматного комплекса ТВЭЛа: Уральском электрохимическом комбинате (УЭХК) в Свердловской области, Электрохимическом заводе (ЭХЗ) в Красноярском крае, Ангарском электролизном химическом комбинате (АЭХК) в Иркутской области, Сибирском химическом комбинате (СХК) в Томской области. В рамках этого процесса осуществлялась замена прежде всего центрифуг 5-го поколения, которые внедрялись с конца 1960-х по 1980-е годы. До начала 2000-х годов они заменялись на центрифуги 6–7-го поколений. Последние до сих пор функционируют наряду с более современными машинами; кроме того, они (центрифуги 6-го поколения) поставлялись на экспорт в рамках проектов строительства в Китае разделительных мощностей по российской технологии. С 2003–2004 годов началось внедрение центрифуг 8-го поколения, а с декабря 2012 года начали монтироваться каскады с надкритическими машинами девятого поколения. Центрифуги последних поколений служат вдвое дольше (порядка 30 лет), их производительность в несколько раз больше, энергетическая и экономическая эффективность выше.
 

 
Крупнейшие в мире избыточные разделительные мощности и их техническое перевооружение позволяют сохранять за Рос­атомом максимальную долю мирового рынка в условиях конкуренции с центрифужными технологиями Urenco (в том числе внедряемыми Areva), а в перспективе, возможно, и с другими, которые планируется развивать в США, Китае, Японии.
 
Что касается производства конечного продукта топливных переделов — тепловыделяющих сборок, то в 1990-х годах развитие этого сегмента российской атомной отрасли замедлилось. В тот период возникло отставание от ряда передовых мировых тенденций в сфере производства ядерного топлива. Кроме того, появились проблемы с качеством ТВС, что в конечном итоге негативно сказалось на репутации российского поставщика и способствовало потере зарубежных заказов, хотя и не было единственной причиной этого (о чем подробнее ниже).
 
Однако в последние примерно полтора-два десятилетия проводилась последовательная модернизация российского топлива. При координации ТВЭЛа и участии главного потребителя — «Росэнергоатома» эту задачу решали множество профильных российских структур, среди которых «Курчатовский институт», «Гидропресс», ОКБМ им. И.И. Африкантова, ­НИИАР, ­ВНИИНМ им. А.А. Бочвара, ­НИКИЭТ им. Н.А. Доллежаля, ФЭИ им. А.И. Лейпунского, ­ТРИНИТИ и другие.
 
В результате в активные зоны реакторов российской конструкции стали загружаться усовершенствованные ТВС 1-го поколения и 2–3-го поколений. К основным тенденциям развития российского топлива в названный период относятся: увеличение загрузки урана; повышение обогащения и его профилирование; внедрение конструкций, предотвращающих деформацию топливных сборок и способствующих их виброустойчивости в условиях более жесткой эксплуатации в реакторе; замена стали в качестве конструкционного материала сплавами циркония; внедрение разборной конструкции ТВС; использование выгорающих поглотителей в составе топливных таблеток; внедрение антидебрисных фильтров, перемешивающих решеток и т.д. 
 
Проблема с возможным нарушением геометрии топливных сборок была решена усилением их несущего каркаса. Два разработчика предложили свои, альтернативные варианты модернизированного каркаса сборки для ВВЭР-1000. ОКБМ им. И. И. Африкантова разработало сборку ТВСА со сварным каркасом, усиленным шестью уголками. Внедрение этой конструкции началось в 1998 году, а затем появились различные варианты «уголковой» концепции (ТВСА-Альфа, ТВСА-Т, ТВСА-12, ТВСА-У, ТВСА-Plus). 
 
ОКБ «Гидропресс», при участии ­ТВЭЛа, создало сначала усовершенствованную тепловыделяющую сборку (УТВС), в которой решетки и направляющие каналы не были жестко сварены. Эта конструкция начала внедряться также с 1998 года на станциях, к которым предъявлялись повышенные требования по сейсмоустойчивости («Бушер», «Тяньвань»). Затем «Гидропресс» предложил и свой вариант жесткой конструкции (ТВС‑2), образованной точечной сваркой направляющих каналов с решетками. Ее внедрение началось в 2003 году. Венцом развития обоих направлений стали модификации ТВС-2М и ТВСА-Plus, которые внедряются, соответственно, с 2006 и 2010 годов. и в настоящее время вытесняют остальные сборки на большинстве энергоблоков с реакторами ВВЭР-1000. 
 
Другие улучшения в конструкции топлива направлены на повышение его ремонтопригодности, а также устойчивости к повреждениям вследствие вибраций, фреттинг-износа, повреждения твердыми частицами, попавшими в теплоноситель. В частности, новые модели ТВС допускают разборку и замену дефектных твэлов в период ППР, что обеспечивает существенную экономию. Для устранения вибраций в конструкцию топлива вносятся изменения, увеличивающие жесткость фиксации ТВС в активной зоне, в составе каркаса предусматриваются антивибрационные решетки и т. д. Для снижения фреттинг-износа, в частности, были внесены изменения в конструкцию дистанционирующих решеток, предотвращающие коробление оболочки твэла. Основным средством борьбы с частицами в теплоносителе являются антидебрисные фильтры, разработанные как для сборок ВВЭР, так и РБМК. Такие фильтры стали опцией в сборках ВВЭР-1000 современных моделей и в перспективе должны превратиться в стандартный элемент ТВС 3–4-го поколений. Эти фильтры, размещаемые в нижней части ТВС, удерживают частицы размером от 2 мм. 
 
Впрочем, некоторые изменения затрагивают и сборки 1-го поколения в тех случаях, когда применение последних моделей топлива невозможно. В частности, кассеты 1-го поколения для реакторов ВВЭР‑440 на Кольской и Армянской АЭС выпускаются в виброустойчивом исполнении.
 
К важнейшим особенностям нового топлива относится замена в каркасе сборки нержавеющей стали (интенсивно поглощающей нейтроны) на циркониевые сплавы, обладающие небольшим сечением поглощения. В частности, сплав Э110 (цирконий с ~1 % ниобия) используется для изготовления оболочек и заглушек твэлов реакторов ВВЭР и РБМК, дистанционирующих решеток, а также кожухов топливных кассет 1-го и 2-го поколений реакторов ВВЭР-440. Сплав Э125 (цирконий с ~2,5 % ниобия) применяется, в частности, для производства чехлов ТВС ВВЭР-1000 проекта В-187 (на блоке №5 Нововоронежской АЭС), центральной трубы топливной сборки РБМК. Многокомпонентный сплав Э635 (сплав циркония с оловом, ниобием и железом, включающий кислород и кремний) применяется для изготовления направляющих каналов, центральных труб, проставок твэлов некоторых моделей ТВС реакторов ВВЭР, а также уголков (в сборках семейства ТВСА). Рос­атом планирует внедрить улучшенные модификации этих сплавов (в том числе получаемых в последние годы на основе циркониевой губки российского производства) с целью повышения прочности, снижения радиационной ползучести и коррозии. Отдельные ТВС с улучшенными сплавами с 2012 года загружаются в реакторы атомных станций.
 

 
Хотя большая часть стальных компонентов топливных сборок ВВЭР была удалена из активной зоны, некоторые элементы ТВС по-прежнему делаются из стали (например, пружины в головке ТВС и фиксаторе твэла). В ТВС реакторов РБМК из нержавеющей стали выполнены дистанционирующие решетки. Однако эти детали составляют небольшую долю конструкционных материалов ТВС, например, суммарная масса решеток РБМК составляет ~1,2 кг при общей массе каркаса ТВС порядка 115 кг.
 
Для топлива ВВЭР-440 модернизация каркаса имеет свою специфику. В топливе 3-го поколения осуществлен отказ от чехла ТВС, что позволило сэкономить более 8 кг циркония в расчете на каждую кассету и улучшить (хотя и ненамного) ситуацию с паразитным поглощением нейтронов. В рабочих кассетах 3-го поколения функцию несущего каркаса стали выполнять уголки и три асимметрично расположенные в пучке трубки из циркониевого сплава (от последних предполагается отказаться в доработанной версии топлива 3-го поколения, упростив конструкцию). Важной чертой модернизации топлива ВВЭР‑440 является изменение геометрии топливной решетки (одной из фундаментальных характеристик активной зоны) за счет последовательного увеличения ее шага: в топливе 2-го поколения шаг решетки твэлов увеличен до 12,3 мм, в топливе 3-го — до 12,6 мм. По замыслу разработчиков топлива, это оптимизирует водо-урановое отношение, изменяемое также повышением ураноемкости твэлов. Кстати, та же задача оптимизации водо-уранового отношения в свое время ставилась при разработке топлива BNFL-Westinghouse для реакторов ВВЭР-440, однако она была решена иначе — уменьшением диаметра твэлов, при увеличении ураноемкости за счет более высокой плотности урана в таблетках. Впрочем, такая конструкция просуществовала недолго (подробнее об активности западных компаний на рынке топлива ВВЭР — ниже).
 
Другое ключевое направление модернизации топлива — увеличение загрузки урана при сохранении в целом внешних габаритов топливной сборки и отдельных твэлов. Для этого, в частности, осуществлялись поэтапное увеличение диаметра топливной таблетки и уменьшение центрального отверстия в ней (вплоть до его ликвидации), что в конце концов потребовало и утонения оболочки твэла. Так, в ТВС реакторов ВВЭР, которые применялись до 1997 года, использовались таблетки диаметром 7,53– 7,57 мм с отверстием до 2,3 мм. С внедрением в 1998 году топлива УТВС и ТВСА для реакторов ВВЭР‑1000 и улучшенного топлива 1-го поколения для ВВЭР‑440, при сохранении внешнего диаметра таблетки в прежних пределах, центральное отверстие уменьшилось до 1,4–1,5 мм. В более современных сборках для ВВЭР‑1000 (ТВС‑2М, ТВСА-Plus, ТВСА-Т) диаметр таблетки возрос до 7,6 мм, а отверстие уменьшилось до 1,2 мм. Дальнейшее развитие этого тренда предполагает увеличение диаметра таблетки до 7,8 мм при полном отказе от центрального отверстия. Это применяется в ряде уже созданных сборок для ВВЭР-1000 (ТВСА-Альфа, ТВСА‑12) и ВВЭР‑440 (РК-3), но стандартным решением станет в дальнейшем, в частности, при внедрении в промышленную эксплуатацию топлива 4-го поколения реакторов ВВЭР-1000 и рабочих кассет 3-го поколения реакторов ВВЭР‑440, а также для топлива ВВЭР‑1200 и ВВЭР-ТОИ.
 
Поскольку внешний диаметр твэла на протяжении всех усовершенствований сохраняется неизменным (9,1 мм для реакторов ВВЭР) расширение таблетки потребовало поэтапного увеличения внутреннего диаметра оболочки твэла вплоть до 7,93 мм и, соответственно, уменьшения толщины ее стенки до 0,65 мм (в основном, но не только, для модификаций ТВС с таблеткой 7,6 мм), а затем и до 0,57 мм и меньше (для применения таблеток 7,8 мм). Этот процесс происходит неравномерно, так что в ряде случаев (например, у топлива 2-го поколения реакторов ВВЭР-440 — самого распространенного для этой конструкции) происходит уменьшение зазора между таблеткой и оболочкой. В сочетании с уменьшением центрального отверстия или полным отказом от него (в последних версиях топлива 2–3-го поколений) это приводит к несколько более интенсивным воздействиям на оболочку. При таких условиях уменьшение зазора или утонение оболочки предъявляет повышенные требования к качеству ее сплава, что, в свою очередь, стало одним из факторов, стимулирующих упомянутую модернизацию сплавов (в данном случае Э110).
 

 
Другим фактором повышения ураноемкости стало увеличение высоты топливного столба реакторов ВВЭР‑1000 и ВВЭР-440. Например, в современных ТВС реакторов ВВЭР‑1000 она достигла 3680 мм, что на 150 мм выше, чем в сборках старых моделей. В перспективном топливе для ВВЭР-1200 и ВВЭР-ТОИ общее повышение может составить 200 мм (до 3730 мм).
 
Все эти меры позволяют увеличить загрузку урана в ТВС. Так, для сборок ВВЭР-440 номинальная масса топлива в рабочих кассетах 3-го поколения увеличилась по сравнению с 1-м поколением более чем на 10 кг — с ~120 кг до ~132 кг (точная масса для одних и тех же типов ТВС может быть разной — это зависит от ряда факторов). Для сборок реакторов ВВЭР‑1000 вес топлива возрос с менее чем 500 кг для ТВС 1990‑х годов до ~525–527 кг для ТВСА и ТВС-2М, а для некоторых современных эксплуатируемых модификаций (ТВСА‑12, ТВСА-ALFA) может достигать ~545 кг. В топливе 4-го поколения для реакторов ВВЭР-1000 предполагается увеличить этот показатель до ~568 кг.
 
Другим изменением (заимствованным у военных судовых реакторов и западных энергетических) стало включение выгорающего поглотителя в состав топливных таблеток. Это позволяет сделать энерговыделение в активной зоне более равномерным, повысить уровень обогащения, удлинить топливный цикл и дает ряд других преимуществ. Начиная с конца 1990-х годов В ТВС 2-го поколения для ВВЭР-1000, а несколькими годами позже и в кассеты 2-го поколения для ВВЭР-440 стал вводиться оксид гадолиния, включаемый в состав топливных таблеток некоторых твэлов — так называемых твэгов (впервые гадолиний стал применяться в советских водо-водяных реакторах еще в 1980‑х годах, а в реакторах PWR — в 1970-х). В реакторах РБМК‑1000 для той же цели с конца 1990-х годов используется оксид эрбия с долей около 0,4 %. Дальнейшее развитие выгорающих поглотителей предполагает увеличение доли оксида гадолиния в твэгах легководных реакторов до ~10 % или замену гадолиния на эрбий в перспективных топливных сборках ВВЭР.
 
Следующей тенденцией, взаимосвязанной с внедрением выгорающего поглотителя, стало повышение обогащения топлива. Так, для реакторов РБМК среднее значение этого показателя возросло с уровня ~1,8– 2 % (в 1970–1980-х годах) сначала до ~2,4 % в 1990-х годах, а затем до 2,6– 2,8 %. В дальнейшем возможно повышение типичного обогащения в РБМК до ~3 %. Среднее обогащение подпитки для топлива ВВЭР-440 1-го поколения (применяемого, в разных исполнениях, только на реакторах блоков №№ 1, 2 Кольской АЭС, №№ 3, 4 Нововоронежской АЭС и действующем блоке Армянской АЭС) возросло с 3,28–3,62 % до 3,82 %. Тот же показатель для топлива 2-го поколения (используемого в реакторах проекта В-213 — на блоках №№ 3, 4 Кольской АЭС и всех действующих европейских ВВЭР-440) увеличился до 4,25–4,38 %, а затем и до 4,87 %. На последнем уровне находится и обогащение подпитки рабочих кассет 3-го поколения для этих реакторов. Для разных видов топлива ВВЭР‑1000 среднее обогащение подпитки возросло с 3,77–4,31 % в конце 1990-х годов до 4,88–4,95 % в последние годы. В перспективе предполагается увеличить обогащение в некоторых реакторах ВВЭР до ~5,5– 7 %. Такое повышение сопряжено с проблемами не только техническими, но и ядерного регулирования (переобоснование безопасности, которая пока определена для обогащения до 5 %) , а также с продвижением на внешних рынках.
 

 
Кроме повышения уровня обогащения, с конца 1990-х годов получило распространение его профилирование на уровне ТВС, что предполагает прежде всего дифференциацию обогащения на периферии и во внутренней зоне пучка твэлов в поперечном разрезе. Перспективным развитием этого тренда является профилирование по оси ТВС, включая и содержание выгорающего поглотителя в твэгах. Так называемое аксиальное профилирование позволяет оптимизировать работу реактора на разных этапах топливного цикла, а в ряде случаев (например, для реакторов РБМК) является необходимым условием дальнейшего повышения среднего уровня обогащения топлива. Также рассматривается переход в будущем к профилированию обогащения на уровне таблетки.
 
К направлениям дальнейшей модернизации топлива, помимо ряда уже перечисленных, относятся внедрение перемешивающих решеток, изменение среднего размера зерна в таблетках и профилирование этого показателя по таблетке.
 
Перемешивающие решетки (так называемые интенсификаторы теплообмена) разной конструкции обеспечивают выравнивание потока теплоносителя и снятие паровой пленки с поверхности твэлов, что улучшает теплосъем, повышая безопасность и энергоэффективность. Для увеличения мощности реакторов ВВЭР на 4–7 % (которое осуществлено на большинстве российских ядерных энергоблоков) можно обойтись без таких добавлений в конструкцию. Поэтому внедрение перемешивающих решеток в российском топливе началось в качестве опции на отдельных моделях сборок (ТВСА-Т, ТВСА‑Альфа, ТВСА-12, ТВС‑2М), в том числе предназначенных для коммерческой поставки на зарубежные энергоблоки, на которых производилось существенное повышение мощности (например, на АЭС «Темелин» в Чехии). Кроме того, такая модернизация необходима и при дальнейшем подъеме мощности российских блоков (на 7–10 %), который будет «обкатываться» на четвертом энергоблоке Балаковской АЭС со сборками ТВС-2М. Интенсификаторы теплообмена должны стать стандартом и для топлива реакторов ВВЭР-1200 и ВВЭР-ТОИ.
 
Что касается зерна в топливных таблетках, то на фоне перечисленных нововведений средний размер зерен спеченного диоксида урана не менялся, оставаясь на уровне 10 мкм. В качестве следующих этапов эволюции таблетки реакторов ВВЭР предполагается укрупнение зерна до 25 мкм, а также изучается возможность профилирования размера зерен в пределах таблетки.
 
На уровне НИОКР осуществляются и другие разработки, которые соответствуют передовым зарубежным веяниям, но нигде в мире пока не получили распространения (кроме единичных случаев или экспериментов). Среди них: использование микротвэлов для ВТГР и ВВЭР, керамических оболочек твэлов, уран-бериллиевого топлива, замена циркония в конструкционных материалах ТВС и т.д. Достигнутый уровень модернизации топлива российских реакторов позволяет на 20–30 % сократить расход урана на произведенный киловатт-час электроэнергии и увеличить тепловую мощность реакторов более чем на 8 %. Новое топливо позволило удлинить топливную кампанию реакторов ВВЭР-440 с трех-четырех до пяти-шести лет. 
 

 
При этом интервал между перегрузками при любой топливной кампании остается для этих реакторов на уровне одного года, в отдельных случаях рассматривается его удлинение до 15 месяцев (на АЭС «Пакш»). 18-месячный цикл в принципе достижим с топливом 3-го поколения, но пока экономически не обоснован. Для реакторов ВВЭР-1000 уже применяется 18-месячный цикл, а при внедрении эрбия и дальнейшем повышении обогащения он может быть удлинен до 24 месяцев, что является целью для реакторов ВВЭР в будущем. 
 
Перечисленные усовершенствования в российском ядерном топливе в целом соответствуют тем изменениям, которые происходили в топливе западных PWR и BWR. К настоящему времени ТВЭЛ во многом наверстал отставание, накопленное к концу 1990-х годов, по технико-экономическим показателям в данной сфере. Это помогло Рос­атому удержать рынки топлива ВВЭР и обеспечило технологическое подкрепление для решения задачи на перспективу — экспансии на рынках топлива реакторов зарубежных конструкций.
 
Рынок: между монополией и конкуренцией
Абсолютная монополия Рос­атома на российском рынке ядерного топлива сегодня под сомнение не ставится: речь идет по сути не о рынке, а о полном самообеспечении в пределах российской государственной корпорации. Поэтому рынок как таковой для российского топлива начинается за границами страны. Хотя подобное положение кажется естественным, оно отнюдь не типично: на большинстве крупнейших рынков ядерного топлива для распространенных в мире типов реакторов существует та или иная конкуренция — по топливу в целом или в отдельных переделах. Включая и государства, которые полностью или в значительной мере самодостаточны в сфере применяемых на их территории ядерно-энергетических технологий, такие, как Франция, США, Япония или Канада.
 
Однако госкорпорация почти безраздельно господствует в поставке топлива для ВВЭР не только в России, но и за рубежом. 
 
Следует признать, что российскому атомному холдингу удалось на протяжении четверти века — со времени распада СССР — сохранять «почти монополию» на рынке топлива ВВЭР вопреки совершенно неблагоприятной для этого политической конъюнктуре, попыткам нескольких стран-потребителей избавиться от полной зависимости, наконец, наличию конкурентов, проявляющих деятельный интерес к рынку топлива для российских реакторов. Тот факт, что исключительные позиции Рос­атома сохранились, свидетельствует о его реальных конкурентных преимуществах, игнорировать которые непросто. 
 
Во-первых, госкорпорация предлагает самое комплексное решение на рынке топлива (полный цикл, от поставки урана до фабрикации, включая абсолютно все материалы и комплектующие), которое среди конкурентов российского холдинга может себе позволить лишь Areva. Во-вторых, такой комплексный подход способствует гибкости в цене. Наконец, в-третьих, сама продукция — ядерное топливо, как показано выше, вполне учитывает веяния технического прогресса и запросы рынка.
 
И тем не менее позиция российского монополиста на топливном рынке ВВЭР за рубежом ставилась под сомнение конкурентами в прошлом, и, очевидно, еще бóльшие испытания ожидают Рос­атом в будущем.
 
Первые относительно успешные попытки проникновения конкурентов ТВЭЛа на рынок топлива ВВЭР начались в 1990-х годах — как раз в период, когда российский ядерно-топливный комплекс переживал не лучшие времена. В это время две компании — британская BNFL и американская Westinghouse — разработали топ­ливо, соответственно, для ВВЭР‑440 и ВВЭР-1000.
 

 
В 1996 году BNFL подписала соглашения с операторами финской АЭС «Ловииса» и венгерской АЭС «Пакш», согласно которому BNFL, после получения одобрения финского надзорного органа, должна была поставить пять тестовых сборок для загрузки в активную зону одного из блоков АЭС «Ловииса», а в случае удачных испытаний предполагалось заключить коммерческий контракт на обеспечение станции топливом. Соглашение с венграми предполагало возможность аналогичной поставки на АЭС «Пакш», если в Финляндии топливо покажет себя хорошо.
 
В первой половине 1990-х годов Westinghouse разработала ТВС для ВВЭР-1000 и выиграла тендер на обеспечение топливом первых загрузок и четырех перегрузок для двух блоков ВВЭР-1000 чешской АЭС «Темелин», принятых в эксплуатацию в 2002 и 2003 годах. Это был исторически первый случай, когда реакторы российского дизайна изначально снабжались западным топливом. Аналогичной переориентации поставок на АЭС «Дукованы» с реакторами ВВЭР-440 помешало, в частности, то, что топливо ТВЭЛа отправлялось туда не за наличные, а в счет имевшегося российского (бывшего советского) долга. Кроме того, стоит отметить, что производство компонентов ядерного топлива для чешских АЭС было также диверсифицировано: например, часть необходимого урана обеспечивалась собственной добычей. Чехи также освоили выпуск ряда комплектующих для сборок Westinghouse.
 
В ТВС Westinghouse, поставленной на АЭС «Темелин», применялся ряд передовых для топлива ВВЭР того времени решений, в частности, изготовление части несущего каркаса сборки — направляющих каналов и некоторых дистанционирующих решеток — из сплавов циркония (наряду с применением деталей из никель-хромового сплава), профилирование обогащения в пучке твэла, разборная ремонтопригодная конструкция и др. В то же время при использовании этого топлива были зафиксированы случаи появления дефектов.
 
В 1999 году BNFL купила контрольный пакет акций Westinghouse, а вскоре после этого — бизнес поставки ядерных технологий шведско-швейцарского консорциума ABB. Последнему принадлежал, среди прочего, завод фабрикации топлива в Вестеросе, Швеция, где стали производиться (и производятся до сих пор) топливные сборки для ВВЭР‑1000. Таким образом, фабрикация топлива для обоих типов российских реакторов оказалась в конечном итоге под контролем BNFL, принадлежавшей британскому правительству.
 
Первые тестовые ТВС для ВВЭР-440 были разработаны Nexia Solutions (бывшей дочерней структурой BNFL), произведены на заводе оксидного топлива в Спрингфилдсе, Великобритания, и загружены на блоке №2 АЭС «Ловииса» в 1998 году. После испытаний, в 1999 году с BNFL был заключен коммерческий контракт, согласно которому компания обеспечивала в 2001–2007 годах до половины потребностей станции в топливе (другая половина по-прежнему поступала из России). После того как BNFL купила Westinghouse, промышленный выпуск сборок для ВВЭР-440 был налажен на испанском заводе в Хусбадо в рамках совместного предприятия владельца завода — испанской компании Enusa c Westinghouse.
 

Завод в Хусбадо (Испания)по производству ядерного топлива компании ENUSA
 
В 2006 году произошло несколько событий, остановивших эту экспансию. В феврале BNFL продала контрольный пакет акций Westinghouse японской Toshiba. Спустя несколько месяцев Westinghouse проиграла ТВЭЛу тендер на поставку топлива для обоих реакторов ВВЭР-1000 на АЭС «Темелин». В декабре того же года оператор АЭС «Ловииса» компания Fortum подписала с ТВЭЛом соглашение, в соответствии с которым российский холдинг стал эксклюзивным поставщиком топлива для обоих блоков станции на 2008–2030 годы. Соглашение предусматривало поставку новейшего на тот момент топлива 2-го поколения для реакторов ВВЭР-440, включавшего выгорающий поглотитель и рассчитанного на пятилетнюю топливную кампанию. Согласно же договору с чешской энергокомпанией CEZ, ТВЭЛ обеспечивает топливом оба энергоблока ВВЭР-1000 в объеме 10 перегрузок начиная с 2010 года. Для этого, с учетом требований чехов, были разработаны и поставлены на станцию сборки ТВСА-Т с восемью комбинированными решетками с функцией перемешивания (впервые в российской практике), антидебрисным фильтром, увеличенной до 3680 мм высотой топливного столба и диаметром таблетки 7,6 мм.
 
После этих событий производство топлива Westinghouse для ВВЭР-440 в Испании было свернуто. 
 
Иная ситуация сложилась со сборками для ВВЭР-1000. Еще в 1990-х годах Украина объявила о планах диверсификации поставок ядерного топлива, а в 2000 году было заключено соглашение с Westinghouse о разработке топлива, призванного работать в смешанной активной зоне с российскими ТВС для ВВЭР-1000. В 2005 году на третьем блоке Южно-Украинской АЭС были загружены шесть таких тестовых сборок, которые испытывались на протяжении четырех топливных циклов до 2010 года.
 
В 2008 году эксплуатирующая компания украинских атомных станций «Энергоатом» подписала коммерческое соглашение с Westinghouse Electric Sweden AB (дочерней структурой Westinghouse; ей принадлежит завод фабрикации в Швеции, на котором производится топливо для ВВЭР-1000). Документ предусматривал обеспечение топливом от трех до шести энергоблоков с реакторами этого типа в 2011–2015 годах. Кроме того, в 2010–2014 годах осуществлялась опытно-промышленная эксплуатация сборок Westinghouse в составе перегрузочной партии в 42 ТВС. В 2011 году, после завершения программы испытаний шести тестовых сборок, начались коммерческие поставки ТВС в соответствии с контрактом 2008 года.
 
В то же время в 2010 году «Энергоатом» подписал 20-летний контракт с ТВЭЛом на поставку топлива для всех атомных станций Украины.
 
В апреле 2014 года действие контракта 2008 года с Westinghouse было продлено до 2020 года. Кроме того, украинская энергокомпания заключила соглашение с Areva о поставке ядерных материалов для обеспечения продленного контракта с Westinghouse.
 
30 декабря 2014 года «Энергоатом» подписал Допсоглашение №13 к контракту с Westinghouse, предусматривающее существенное расширение поставок до 2020 года. Кроме того, согласно документу, американская компания обязалась обеспечить срочную поставку топлива для перегрузки всех 13 энергоблоков ВВЭР‑1000 в Украине в случае возникновения экстраординарных перебоев с получением топлива для украинских АЭС.
 

Визуальная проверка разницы осевой позиции топливного стержня
 
Как видно, отношения с Westinghouse развиваются, невзирая на нарекания, которые поначалу вызвали тестовые партии ее топлива. Так, в 2012 году в ходе ППР были обнаружены повреждения некоторых американских сборок. Интерпретация этих проблем резко отличалась у разных заинтересованных сторон и менялась в зависимости от политической конъюнктуры в Украине. Позиция компании Westinghouse, которая не отрицала самого факта дефектов, заключалась в том, что сборки повреждены вследствие ошибок при проведении операций перегрузки топлива. Украинские регулирующие органы первоначально пришли к заключению о конструктивных недостатках топлива американской компании и инициировали его выгрузку, а также отказ от намерения использовать его на Запорожской АЭС. Однако после смены власти в стране в 2014 году поставки топлива были, наоборот, продлены и расширены. Тем не менее Westinghouse провела уже не первую модернизацию своего топлива, и в дальнейш

Риа пишет, ссылаясь на WSJ, что:

Цитата: ЦитатаСудно с американским сжиженным природным газом должно прибывать в Европу в конце апреля, согласно данным популярного американского издания. По мнению аналитиков, газ из США может вызвать ценовую войну, которая, в свою очередь, приведет к снижению цен для потребителей.

Я так понимаю, что если ежедневно в Европе будет разгружаться один танкер из Луизианы на 90млн кубов, то в год 33 млрд кубов. При годовом потреблении Европы 560 млрд кубов. Вряд ли это приведёт к ценовой войне.

Здравствуйте Dobryak
Каково ваше мнение о перспективах описанных в статье...

Ядерный холокост Украины
http://topru.org/391…t-ukrainy/

Благодарю.

Презентация по аварии на ЧАЭС (скачать с яндекс диска 8,4 МБ; 21 стр.) - Ссылка 
Частично комментарии на английском, но описание проведения испытаний и авария на русском. Не перегружена деталями и на понятном языке.

30 ЛЕТ ЧЕРНОБЫЛЬСКОЙ АВАРИИ. ИТОГИ И ПЕРСПЕКТИВЫ ПРЕОДОЛЕНИЯ ЕЕ ПОСЛЕДСТВИЙ В РОССИИ  (12 МБ; 200 стр. pdf) Доклад ИБРАЭ к 30-летию аварии.