Ядерная и углеводородная энергетики

Вопрос. Вот все тысячи раз обговорили опасность заражённой воды. Течёт, плывёт, может смыть...
А почему никто не говорит о том что вода - часть любого строительного раствора. И поэтому связывай её Ну, грубо, говоря вместо тонны воды кубик, ну допустим, гипсовый 1.5х1.5. Лежит себе, никуда не утечёт. Сверху полимером покрой после высыхания - так ни дождём, ни ветром гадость не разнесёт. Ждёт  там же очередь на утилизацию под землёй или лучших времён.
А можно и целиком здание в сухой гипсовый кубик превратить (ну те помещения, что на грунте стоят, чтобы не продавить). Я не права? Но если так опасна вода из -за текучести, пусть будут менее опасные кубы. Промышленной опалубки - дофига. Лей не хочу. и перемещать потом техникой реально.

Добавлю. Если ещё в структуру добавить водоотталкивающие вещества, так и вовсе нерастворимое получится после высыхания воды.

Цитата: AlLa от 23.04.2011 16:06:40
Вопрос. Вот все тысячи раз обговорили опасность заражённой воды. Течёт, плывёт, может смыть...
А почему никто не говорит о том что вода - часть любого строительного раствора. И поэтому связывай её Ну, грубо, говоря вместо тонны воды кубик, ну допустим, гипсовый 1.5х1.5. Лежит себе, никуда не утечёт. Сверху полимером покрой после высыхания - так ни дождём, ни ветром гадость не разнесёт. Ждёт  там же очередь на утилизацию под землёй или лучших времён.
А можно и целиком здание в сухой гипсовый кубик превратить (ну те помещения, что на грунте стоят, чтобы не продавить). Я не права? Но если так опасна вода из -за текучести, пусть будут менее опасные кубы. Промышленной опалубки - дофига. Лей не хочу. и перемещать потом техникой реально.

Добавлю. Если ещё в структуру добавить водоотталкивающие вещества, так и вовсе нерастворимое получится после высыхания воды.

Дело в том, что содержание всяческой гадости в кубе загрязнённой воды всего то несколько грамм (если считать в граммах) и их для начала нужно сконцентрировать (выпариванием, ионным обменом или ещё чем) а затем перевести в твёрдый компактный вид.
Вы же предлагаете 1 т воды перевести в 2 – 3 т гипса, который для длительного захоронения не годится (рассыплется через несколько лет), а если его в дальнейшем (для минимизации объёма) перерабатывать, то получим очередной геморрой с получением ещё большего количества жидких и твёрдых отходов.
Другой вопрос почему японцы тупо продолжают наращивать количество загрязнённой воды и принципиально с ней ничего не делают, то это вопрос к ним.

Цитата: zdrav
Добряк, можно прокомментировать последствия и масштабы этих событий по уровню радиоактивного загрязнения.

Наиболее крупная авария ЯЭУ произошла с КА "Космос-954", запущенным 18 сентября 1977 года. Из-за разгерметизации приборного отсека КА с ЯЭУ "БЭС-5" N58 на борту и выхода из строя датчиков перепада давления второго контура произошёл отказ аппаратуры системы автономного управления, что привело к потере ориентации КА, непрохождению команды на увод ЯЭУ с Земли и отказу системы автоматического увода ЯЭУ. В результате КА с ЯЭУ вошёл в атмосферу и развалился, разбросав тысячи радиоактивных осколков на 100000 км2 в северо-западных районах Канады.
    В 1983 году из-за отказа систем КА "Космос-1402", запущенного 30 августа 1982 года, произошло возвращение ЯЭУ в атмосферу Земли, что привело к срабатыванию дублирующей системы радиационной безопасности ЯЭУ, рассеявшей активную зону реактора в атмосфере Земли.

И есть ли перспективы  в этом направлении:
В сентябре 1965 году впервые в России в составе двух связных КА "Стрела-1"  в космос были запущены радиоизотопные термоэлектрические генераторы (РИТЭГ) "Орион-1" электрической мощностью 20 Вт. Вес РИТЭГ составлял 14,8 кг, расчётный ресурс - 4 месяца. Ампулы РИТЭГ, содержащие полоний-210, были сконструированы в соответствии с принципом гарантированного сохранения целостности и герметичности при всех авариях. Этот принцип оправдал себя при авариях ракет-носителей в 1969 году, когда, несмотря на полное разрушение объектов, топливный блок, содержащий 25000 кюри полония-210, остался герметичным.
    В последующие годы проводились работы, направленные на повышение мощности и ресурса РИТЭГ для луноходов и КА дальнего космоса. Разработанные конструкции РИТЭГ отличались между собой применяемыми изотопами, термоэлектрическими материалами, конструктивными формами и т.п. Это значительно усложняло и удорожало создание подобных ЭУ.
    Сравнительно низкая энергоемкость, высокая стоимость РИТЭГ, сложности с решением проблем использования РИТЭГ в космосе, успехи в разработке ЭУ на основе ядерного реактора явились причиной прекращения работ по РИТЭГ

особенно  впечатлило - малый вес генератора и прочность капсулы.
...

Не Добряк, но отвечу.
Сначала по ЯЭУ.
Независимо от конструкции конкретной ЯЭУ она заправляется U-235. До того как ЯЭУ начала работать это довольно безобидная (в смысле радиационной безопасности) вещь, т.к. U-235 в смысле радиоактивности хилый альфа-изотоп (период полураспада – 700 000 000 лет), т.е если в установке содержится (+/-) 50 кг урана его активность составит всего навсего 0,1 Ки. До запуска на орбиту ЯЭУ не работает (за исключением каких нибудь тестовых запусков для проверки работоспособности) и следовательно не нарабатывает осколочных элементов, которые являются основной опасностью (в смысле радиоактивного загрязнения). При полном разрушении ЯЭУ и размазывании 0,1 Ки U-235 на 100000 км2 определить его на поверхности будет практически невозможно, т.к. его естественное содержание на порядки больше.
Теперь относительно РИТЭГов.
РИТЭГи заправлялись как Po-210, так и Pu-238. Как было указано, капсулы с изотопами делались исключительно надёжными, что исключало их разрушение в атмосфере и при приземлении. Следует отметить, что эти изотопы почти чистые альфа-излучатели с малым гамма-фоном, т.е при нахождении капсулы не нужно применять какое-нибудь супер-пупер оборудование для их помещение в транспортный контейнер. Если же капсулы не находили, то в случае Po-210 (Т 1/2-=138 дней) через десяток лет от него ничего не оставалось. В случае же Pu-238 (Т ½ =86 лет) дело обстоит хуже, он со временем (ХЗ какого ну лет 50) может и потечь и обкакать близлежащую территорию.

http://www.yomiuri.c…m?from=y10

Если коротко - данные от 11.04 были ошибочными (там было 1 ТБк/сутки). Сегодня по йоду 0,69 ТрБк/ч и по цезию 0,14 ТрБк/ч. 12 апреля комиссия просто сложила показатели активности простым суммированием, что является нарушением правил классификации атомным выбросов INES, которые требует учитывать активность изотопов. Таким образом после пересчета общая активность выброса после 5го апреля составляет 6,4 ТрБк в сутки, вместо 1 ТрБк.

До 5 апреля объем суммарный выброса составлял 154 ТрБк/сутки.

Ну, чтобы мало не показалось...

TEPCO сообщает что на территории АЭС были обнаружены фрагменты бетона излучающие 900 милизивертов в час. Остатки были обнаружены вблизи распределительной электроподстанции. Рабочие использовали тяжелую технику для уборки обнаруженных обломков и получили дозу в 3,17 милизивертов.
Вероятно обломки были выброшены в результате взрыва на 3ем блоке АЭС.

http://www3.nhk.or.j…24_01.html
Отсюда: http://keeper-dungeo…31234.html

Цитата: Эл-стар от 24.04.2011 10:51:18

http://www.yomiuri.c…m?from=y10

Если коротко - данные от 11.04 были ошибочными (там было 1 ТБк/сутки). Сегодня по йоду 0,69 ТрБк/ч и по цезию 0,14 ТрБк/ч. 12 апреля комиссия просто сложила показатели активности простым суммированием, что является нарушением правил классификации атомным выбросов INES, которые требует учитывать активность изотопов. Таким образом после пересчета общая активность выброса после 5го апреля составляет 6,4 ТрБк в сутки, вместо 1 ТрБк.

До 5 апреля объем суммарный выброса составлял 154 ТрБк/сутки.

Что-то мне кажется, что опять косячат. 154 ТБк/сут - это почти 4000 Ки в сутки.  И они из 20 км зоны народ не отселяли?
Думаю, они взяли суммарный выброс в начале марта и поделили на 25 дней.
Но все равно, много.

Цитата: Дозик от 24.04.2011 20:26:16
Что-то мне кажется, что опять косячат. 154 ТБк/сут - это почти 4000 Ки в сутки.  И они из 20 км зоны народ не отселяли?
Думаю, они взяли суммарный выброс в начале марта и поделили на 25 дней.
Но все равно, много.

Ну, мы через недельку еще раз об этом узнаем, но и 1 ТБк кажется не очень правдоподобной величиной.

P.S. А почему тут ответ есть, а на атоминфо нет?

В тему Бушера длинная статья: О безопасности Бушерской АЭС

Вести с Atominfo http://www.atominfo.ru/news6/f0450.htm
Бассейн преткновения
ATOMINFO.RU, ОПУБЛИКОВАНО 24.04.2011

Бассейн четвёртого блока становится главной проблемой аварийной АЭС "Фукусима Дайичи" в Японии. Компания TEPCO имеет план, как преодолеть водный кризис. Власти префектуры не готовы дать согласия на повторный пуск АЭС "Фукусима Дайни".
Таковы последние события на ликвидации одной из крупнейших в истории ядерных аварий - аварии на АЭС "Фукусима Дайичи".
Четвёртый бассейн

По остаточному энерговыделению бассейн выдержки блока №4 АЭС "Фукусима Дайичи" слабо отличается от реакторов.
По последним доступным японским оценкам, мощность БВ-4 сейчас составляет 2 МВт. Для сравнения, мощность реакторов блоков №№2-3 немногим больше, а именно, 2,4 МВт. А мощность реактора первого блока всего 1,4 МВт.
Столь высокое энерговыделение в БВ-4 легко объяснимо, если вспомнить, что в него была полностью разгружена активная зона для проведения ППР. Этот естественный для японских атомщиков шаг обернулся сегодня огромной проблемой - за пределами гермооболочки на верхних отметках стоит "корыто", забитое под завязку топливом.
Устойчивость четвёртого бассейна под большим вопросом. Конструкции повреждены взрывом, и компания TEPCO в своём плане действий по ликвидации последствий аварии ввела контрмеру (26) - установку дополнительных опор под бассейном. Не приведёт ли контрмера к обрушению нагруженных нижних конструкций? Это зависит от точности расчётов японского штаба.
Состояние БВ-4 и окружающих его конструкций изучается по всем полученным данным от разведки, в том числе, по снимкам с беспилотных летательных аппаратов. Дозиметристы утверждают, что мощности доз в помещении этажом ниже БВ-4 не представляют слишком большой угрозы, но планировщикам штаба ещё предстоит чётко определить для ликвидаторов допустимые времена пребывания в этом помещении.
Состояние топлива в бассейне по-прежнему представляет собой загадку. 12 апреля TEPCO взяла пробу воды в БВ-4. В пробе обнаружено присутствие ¹³¹I с объёмной активностью 220 Бк/см³.
Официального объяснения данному факту нет. Либо топливо в бассейне разрушено больше, чем представлялось. Либо японский штаб всё-таки сумел довести ситуацию до СЦР в бассейне выдержки атомного энергоблока, добившись тем самым печального приоритета. Демонстративное молчание западных экспертов заставляет думать о втором варианте.
Так или иначе, бассейн требуется разгружать. Но чтобы перейти хотя бы к планированию такой операции, нужна разведка. TEPCO намеревается провести её с помощью водонепроницаемой камеры, которую опустят в БВ-4 по той же процедуре, что и при взятии проб. Японцы считают, что уровень воды в бассейне примерно на 2-3 метра выше верхних частей кассет.
Первая попытка разведки была назначена на 22 апреля, но окончилась неудачей. Температура воды в БВ-4 оказалась равной 91°C, в то время как камера работоспособна при температурах не выше 50°C.
Открытие тем более неприятное, так как раз в два дня ликвидаторы заливают в бассейн по 140 тонн воды. Новую порцию залили только что, и температура упала до 66°C, что всё ещё выше порога работоспособности камеры.

Водный кризис

24 марта трое ликвидаторов получили высокие дозы местного облучения на стопы, промочив ноги в воде, собравшейся на полу машинного зала блока №3. На аварийной станции разразился водный кризис, продолжающийся уже месяц.
Ликвидаторы заливают воду в реакторы и бассейны выдержки, а вода выносит из них радиоактивные элементы, скапливается в лужи и создаёт непреодолимые преграды для людей. Если вода находит путь наружу, как это произошло в начале апреля на втором блоке, то происходит инцидент уровня "5" или "6" по шкале INES. Впрочем, на фоне общей оценки аварии как уровень "7", это уже не столь важно.
На каждом из блоков №№1-3 сегодня скопилось свыше 20 тысяч тонн воды с различной объёмной активностью. Если ничего не делать, то воды будет становиться только больше. Так, по оценкам японцев, на первый блок сейчас подаётся 6 м³/ч. Из них выпаривается 2 м³/ч, а 4 м³/ч исчезает в неизвестном направлении - то есть, в подвалы.
В плане TEPCO предусмотрен целый ряд мер по преодолению водного кризиса. Меры для блоков №№1,3 отличаются от мер для блока №2.



Из первого и третьего блоков, где активность воды ниже, её будут откачивать во внешние хранилища. До конца апреля предполагается начать откачку на так называемый "мегафлоут", или плавучий остров для хранения мусора. Туда ликвидаторы надеются слить 10 тысяч тонн воды, ставшей ЖРО.
После мегафлоута настанет черёд барж (2200 тонн). В мае и июле, соответственно, будут построены два дополнительных бака ёмкостью 22 и 20 тысяч тонн.
Для второго блока выбран иной подход. Вода на нём существенно более активна, так как на блоке повреждён барботёр. Поэтому её собираются частично вернуть в контур. На первом этапе 10 тысяч тонн воды будет перекачано в центральную станцию водоподготовки, а ещё 10 тысяч тонн в июле закачают в строящийся новый бак.
Вода из центральной станции водоподготовки будет подаваться на новый объект, построить который собирается группа AREVA - здание очистки высокоактивной воды. Очищенную воду будут собирать в специализированном баке и возвращать в реактор. Французы обещают, что производительность их установки для очистки составит 50 тонн воды в час.

Горячий бетон

На площадке продолжается разборка мусора, загрязнённого радиоактивными веществами. Возле третьего блока ликвидаторы обнаружили бетонный фрагмент с размерами 30×30×5 см. Мощность дозы от него доходит до 900 мЗв/ч (90 бэр/ч).
Фрагмент удалось оттащить в контейнер, и принимавший участие в операции сотрудник набрал при этом 3,17 мЗв. В TEPCO считают, что фрагмент вылетел на землю при взрыве на третьем блоке, но не поясняют, откуда именно он взялся.
Дозовые нагрузки на ликвидаторов по-прежнему невелики. Общее число людей, перешагнувших за порог 100 мЗв, достигло 30. Ликвидаторов, получивших более 250 мЗв, нет. Известная максимальная индивидуальная доза на сегодня равна 198 мЗв, и получивший её сотрудник переведен на другую работу.
Пока ликвидаторы тратят силы и здоровье на площадке, президент TEPCO Масатака Симидзу занимается делами бизнеса. Менеджеры хотят сохранить АЭС "Фукусима Дайни", остановленную 11 марта. Не исключено, что они не расстались с планами спасения блоков №№5-6 АЭС "Фукусима Дайичи".
Но блоки не будут возвращены в работу, пока не сменит гнев на милость губернатор префектуры Фукусима. Симидзу дважды приезжал к нему на приём и дважды получал от ворот поворот.
В пятницу губернатор смилостивился и принял Симидзу у себя в кабинете. Для этого, президенту TEPCO пришлось два часа на коленях вымаливать прощение у беженцев из зоны эвакуации.
Встреча - по крайней мере, официально - закончилась ничем. Губернатор дал твёрдо понять, что АЭС "Фукусима Дайни" не будет эксплуатироваться до тех пор, пока TEPCO не предоставит гарантии её безопасности. Что он подразумевает под этим, губернатор пока не уточнил.

У Локбаума всегда найдется чего интересного (сокращенный пересказ, в Атоминфо наверняка появится и полный перевод):

Опасения за Бассейн Выдержки BWR

В ноябре 1992 Дэвид Локбаум и Дон Преватт изучали как консультанты планы повышения мощности АЭС Сускуэханна с двумя блоками  BWR. Локбаум занимался бассейнами выдержки и системами очистки, а Преватт системой ветнтиляции АЭС. После обмена мнениями мы натолкнулись на проблему.

БВ почто всех американских  BWR находятся внутри легкого корпуса-контейнмента здания реактора. А система вентиляции рассчитана на охлаждение всех систем внутри корпуса вместе с освещением лампами накаливания (5.2 млн британских тепловых единиц БТЕ в час) и в случае ЧП отвод такого тепла обеспечивал бы работу всех систем без перегрева.

Однако тепловыделение облученного топлива в БВ равно 12.6 БТЕ/час, и оно в норме отводится системой охлаждения БВ. Но это в норме, а не при аварии с вырубленной системой охлаждения, когда БВ перегреется, перегреет все внутри реакторного зала,  и когда в конце-концов вода закипит.

Пар от БВ будет конденсироваться, а конденсат будет стекать в подвал, где затопит и выведет из строя те системы безопасности, которые смогли выжить в  перегретом реакторном здании.

Закипевшая в БВ вода повысит уровень радиации внутри здания и сделает здание недоступным для персонала, который должен был бы вручную открыть и перекрыть клапана.

Дальше в лес --- больше дров. Владелец Сускуэханна отбивался, что теплоотвод из БВ может быть обеспечен и нештатными системами. Аварийные инструкции предписывали через час после ЧП вырубить всё, кроме систем аварийного жизнеобеспечения внутри здания, снижая тепловыделение. Но оказалось, что горячий пар вырубит системы очистки, через которые вентилляторы гонят воздух перед выпуском в атмосферу, очищая его от радиации, так как их сенсоры среагируют на пар как сигнал пожара. Мы также обнаружили, что если штатная система охлаждения БВ не работает, то у операторов не будет никакого шанса узнать ни тепмпературу, ни уровень воды  в БВ.

Мы с Доном сложили в кучу наши заключения и всю переписку с владельцем --- всего 35 приложений.  Экономии для печать была двусторонней.  Но когда я отдал все отксерить, то по ошибке отксерили только одну сторону каждого листа, в каком виде доклад и ушел в Nuclear Regulation Comission (NRC). NRC послала нас .... даже не прочитавши доклад --- иначе они заметили бы, что половины текста не хватает!

Мы с Доном направили доносы по проблеме сенаторам и губернаторам всех штатов, где стояли АЭС с BWR. Несколько губернаторо, сенаторов и конгрессмен Phil Sharp  написали в NRC несколько писем, и нанконец 1 октября 1993 NRC согласилась на публичное обсуждение наших тревог. Через 15 минут после начала слушаний куратор Сускуэханны в первом ряду впал в мертвецкий сон и захрапел.

Слушание прошло и не поимело никакого практического эффекта в масштабах страны. На собственно Сускуэханне добавили возможность аварийного измерения температуры и уровня водя в БВ, и кроме того сделали возможным охлажнеия БВ блока-1 системами охлаждения блока-2 и наоборот. Блокировка системы вентилляции заглушкой систем очистки воздуха горячим паром также была заблокирована.

Дело кончилось тем, что наша  кампания таки поимела публичный отклик. Ко мне стали обращаться ядерные коллеги с просьбами: "Раскрутил бы ты этот вопрос? Твоя карьера уже состоялась, я же не хочу вылезать сам, так как не хочу, чтобы меня посадили на раскаленную сковородку". В январе 1996 в издательстве PennWell Publishing вышла моя книга  Nuclear Waste Disposal Crisis, в которой история Сускуэханны стала главой 9. И тогда же в Union of Concerned Scientists освободилась ставка, я подал заявление и меня взяли, и стех пор я продолжаю бодаться с NRC по проблемам безопасности ядерной энергетики.

РФ поучаствует в создании стандартов безопасности для АЭС
Президент РФ Дмитрий Медведев заявил, что Россия готова помочь международному сообществу выработать стандарты безопасности для атомной энергетики после аварии на АЭС «Фукусима 1».
«Сегодня мы должны оказать мировому сообществу всю необходимую поддержку, чтобы извлечь уроки и в то же время способствовать развитию человеческого гения в решении целого ряда социально-экономических вопросов, которые невозможны без атомной энергетики», - заявил Медведев на церемонии вручения наград участникам ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС.
...
В то же время Медведев убежден, что нельзя закрывать путь прогрессу. «Мирный атом является самым дешевым и в целом экологически самым чистым видом энергии», - подчеркнул президент, добавив, что стандарты, которые используются в атомной энергетике, «должны быть высочайшими».

Эх... надо бы быть твёрже, выступать жёстче. А не это "мы бы хотели предложить, если остальные согласятся...". А то так и садимся на второе место изначально.

Цитата: ПолУхим
Но это же полная лабуда для идиотов. Уважаемый Добряк приводил график остаточного тепловыделения неоднократно.

К сожалению не лабуда т.к. В БВ 4 гораздо больше сборок чем в реакторе.

Отрывок из Atominfo от 14.04.11. "По данным компании-оператора станции TEPCO, пробы воды, взятой из хранилища использованного топлива, выявили повышенное содержание радиоактивных изотопов йода и цезия. В связи с этим специалисты сделали вывод, что часть из 1,33 тысячи использованных топливных сборок и 204 неиспользованных повреждена." т.е. там 3 загрузки реактора.

Вы чего-то путаете.
РБМК-1000 - и то на 3200 МВт (тепловых), ВВЭР-1000 - на 3000 МВт (тепловых): не могут быть реакторы Фукусима-2 и Фукусима-3 на 2,4 МВт, скорее уж на 2400 МВт...
Если же об остаточном тепловыделении говорить, то всё сходится, 2 МВт и 2,4 МВт - это вполне остаточное тепловыделение хоть заглушенного реактора, хоть бассейна, забитого ОЯТ...

Эти люди, возможно, никогда бы не встретились. Но четверть века назад случилась беда, которая непостижимым образом переплела человеческие судьбы.

Одних - до смерти испугала, сорвав с насиженных мест. Других, напротив, призвала под свои тяжелые хоругви, сделав ликвидаторами. Третьи - сами, по доброй воле, приехали в зону и с упорством совсем не обреченных, а знающих и уверенных в себе профессионалов приводят в контролируемое состояние то, что однажды вырвалось из рук человека. Рядом с ними, в 30-километровой зоне отчуждения Чернобыльской АЭС, среди брошенных и заросших кустарниками домов неожиданно встречаешь оазисы - со свежевыбеленными хатами и уже разбитыми на огородах грядками под буряки и морковь. А картоплю эти настырные, но совсем не безбашенные "самоселы" уже посадили или сажали на глазах у журналистов.

Последних неодолимо тянет в чернобыльскую зону профессиональное и просто любопытство. Реальной пользы от таких наездов немного, но она тоже есть. Хотя бы в том, что позволяет развеять старые мифы и не создавать новых.

Даже если тебе предъявляют литровую банку "абсолютно чистых" белых грибов, собранных минувшей осенью рядом с Чернобылем и профессионально замаринованных, или пускают внутрь саркофага, подробно объясняют, где находится балка "Мамонт" и почему она устала, а вслед за тем дают прикоснуться к тому месту на щите управления четвертым энергоблоком, где была задействована в ночь на 26 апреля 1986 года кнопка аварийной защиты реактора.

На бетонной стене, которая была когда-то прямо за спиной у операторов дежурной смены, а теперь отделена еще одной стеной безопасности, неизвестным дозиметристом оставлена надпись масляной краской: "0,2 р/ч, 06.1986". Сейчас экспозиционная доза в этом месте снижена в тысячу раз, но и сегодня еще дает 15-20-кратное превышение над естественным фоном.

Можно ли работать в таких условиях? А жить? Что влечет "самоселов" в зону отчуждения и как избежали переоблучения людей, привлеченных российской компанией "Атомстройэкспорт" для стабилизации саркофага? Сколько еще он может продержаться и зачем потребовалось строить новый?

Почему в покинутой и разворованной Припяти остался нетронутым обелиск из цветного металла - символ единства СССР? А в Славутиче жители Тбилисского и Московского кварталов свободно общаются друг с другом на русском языке, и нет никакой стены-границы между Ереванским и Бакинским кварталами, а только Пiвденний (Полуденный) бульвар...Признаюсь, не на все вопросы я нашел ответы. А в чем-то феномен Чернобыля стал еще загадочней.

Без билета через две границы
Придя на станцию в Славутиче, мы заикнулись было о билетах, но оказалось, что тут почти коммунизм - садись и поезжай бесплатно. Словом, билетов на ЧАЭС не продают, хотя электропоезд отправляется строго по расписанию и за пятьдесят минут пути дважды пересекает государственную границу. Сначала между Украиной и Белоруссией, потом - между Белоруссией и Украиной. С тех пор, как для персонала Чернобыльской атомной станции, вынужденно покинувшего город Припять, построили на другом берегу Днепра новый город атомщиков Славутич, эта дорога связала прошлое с настоящим.

С виду обычная электричка, вот только выйти из нее можно в одном месте - на КПП "Семиходы". Это главные ворота, а точнее - санитарный шлюз, что связывает площадку Чернобыльской атомной станции и зону отчуждения вокруг нее с внешним миром.

Электричка обычная, но правила поведения в ней особые. Если бы вы решили захватить с собой в дорогу бутылку-другую пива "Оболонь" или что-нибудь покрепче, то неминуемо оказались нарушителем режима со всеми вытекающими последствиями. Потому что кругом неразличимые для глаз камеры видеонаблюдения. Да и соседи по вагону вряд ли оставят без внимания такую безобидную для обычного понимания "шалость".

На Чернобыльской АЭС и в зоне отчуждения вокруг установлен сухой закон. Более того - на станцию нельзя захватить даже бутерброд или яблоко, не говоря уже о домашних припасах в термосах и контейнерах.

- Мы бы с радостью брали обеды из дома, но это категорически запрещено, - поделились попутчицы Ирина Александровна и Ольга Николаевна, дважды подряд оказавшиеся с нами в одном вагоне. Поначалу я принял это за случайное совпадение, но оказалось, что на ЧАЭС и обратно в Славутич здесь принято ездить не только на "своей", строго определенной электричке (всего их три, утром - туда, вечером - обратно), но и на своих облюбованных местах. Казалось бы, мелочи, пустяк, но в этом по-особому устроенном мире все имеет какой-то смысл и свое объяснение.

А что касается обедов или, как учил нас правильным формулировкам Виталий Драгунов из "Атомстройэкспорта", "приема лечебно-профилактической пищи", для этого на территории станции организованы две столовые. Меню разносолами и кулинарными изысками не блещет, но все по-домашнему и очень недорого. А главное - с видом на Саркофаг.

прямая речь

Уже много лет эта АЭС, когда-то крупнейшая в СССР, не производит электроэнергии, а тепло и горячую воду для собственных нужд получает с газовой котельной, специально возведенной на ее территории. О том, какие задачи сейчас решают на площадке Чернобыльской атомной и какие проблемы еще ждут своего часа, рассказывает генеральный директор ЧАЭС Игорь Грамоткин.

Российская газета: Кем командуете, Игорь Иванович? И что за "зверь" сейчас под вашим началом?

Игорь Грамоткин: Чернобыльская станция на данный момент - это 4400 человек. Они поддерживают в безопасном состоянии три остановленных энергоблока и четвертый, разрушенный. А кроме того, осуществляют деятельность в зоне отчуждения, которая после аварии имеет значительное радиационное загрязнение. По этой же причине мы вынуждены осуществлять транспортировку своего персонала из города Славутич, а он в 70 километрах от станции - представляете, какие это затраты...

РГ: И сколько же человек вы ежедневно перевозите?

Грамоткин: От 1000 до 2,5 тысячи - в зависимости от объема работ, которые в данный момент проводим. При этом мы вынуждены их переодевать, перемещать на площадки, кормить, организовывать санитарно-защитную зону и санитарно-защитные барьеры, чтобы исключить распространение радиоактивных материалов за пределы зоны. А территория Чернобыльской АЭС только в охраняемом периметре занимает 298 гектаров. На них расположено 327 зданий и сооружений, в том числе 150 тысяч тонн оборудования, которое имеет поверхностное радиационное загрязнение различной степени. Добавьте к этому 1,3 - 1,4 миллиона тонн загрязненных строительных конструкций. В сумме где-то около полутора миллионов тонн различных материалов, имеющих поверхностное загрязнение. А общая территория станции со всеми вспомогательными сооружениями около 3 тысяч гектаров. Это огромный город, который нужно обслуживать и обеспечивать безопасное выполнение работ.

РГ: Припять, где жили до аварии все работающие на АЭС, тоже приписана к станции?

Грамоткин: Нет, это уже зона отчуждения и там своя администрация.

РГ: Как вы оказались на ЧАЭС и где ваши корни?

Грамоткин: Родился в Казахстане. Закончил там среднюю школу. Потом учился в Сибири, в Томском политехническом, в 88-м распределился на Чернобыльскую АЭС. Прошел все ступеньки от оператора до директора станции. Поэтому мне сложно говорить о своей национальной принадлежности. Я живу и работаю на Украине, люблю эту страну. Мне нравится здесь. Особенно нравится делать то, что мы сейчас делаем. Поверьте, более сложной работы сейчас нигде нет в атомной отрасли.

РГ: А что двигало вами, когда взяли распределение в Чернобыль?

Грамоткин: В 88-м я ехал спасать свою Родину - ни много, ни мало. Был уверен, что проблема Чернобыля, какой она тогда была, это самая большая проблема человечества. Для меня это было вызовом. И я, молодой, уверенный, в чем-то даже наглый, поехал на ЧАЭС осознанно. А примерно год спустя в программе "Итоги", которую вела Татьяна Миткова, я сделал довольно резкое заявление, про которое вспоминаю даже сейчас. Тогда я сказал, и это прошло в эфире, что в 86-м году взорвался не реактор - взорвалась система. В чем-то, наверное, я был прав. Хотя сейчас, спустя 22 года, я бы столь радикальных заявлений делать не стал.

РГ: Вы приехали на ЧАЭС, когда над четвертым блоком уже был саркофаг. Что значило это тогда и как оцениваете сделанное теперь?

Грамоткин: В 86-м году был построен совершенно уникальный объект. Люди, которые это делали, совершили подвиг. Больше того, в свете событий на Фукусиме становится понятно, какую страну мы с вами потеряли. Такой объект за шесть месяцев мог создать только советский народ. В тяжелейших условиях сумели закрыть разрушенный реактор. При этом возник объект, который по своим инженерным решениям настолько неоднозначен, что когда его сооружали, не было полной уверенности в том, сможет ли он нести функциональную нагрузку или нет. Сейчас уже понятно: он с этим справился.

РГ: Но проблемы у саркофага, как известно, возникли, и уже давно...

Грамоткин: А что вы хотели? Создать в условиях тяжелейших радиационных полей, да еще в такие сжатые сроки абсолютно безупречный объект невозможно. Да и проект рождался буквально на коленке. Но тем не менее саркофаг был создан и успешно эксплуатировался. Через десять лет, в 1997 году, появился план повышения безопасности объекта "Укрытие", как его стали официально именовать. И этот план уже реализован.

РГ: Но в России, в частности в Курчатовском институте, говорят о негерметичности укрытия: прорех и щелей в нем около 1000 квадратных метров, а несущие балки не сегодня-завтра могли рухнуть...

Грамоткин: Проблемы были, но их не стоит драматизировать. Тем более что в 2008 году мы провели уникальные работы по стабилизации несущих конструкций саркофага. Предметом особой гордости считаю тот факт, что это сделано в тесном контакте российского "Атомстройэкспорта" с украинскими подрядчиками. Выполнена уникальная работа внутри объекта "Укрытие". Это позволило привести объект в надежное безопасное состояние сроком на 15 лет. Одновременно выполнен ремонт легкой кровли над объектом. Поэтому сегодня говорить об огромных дырах значит распространять мифы. Но я надеюсь, что очень скоро мы их развеем.

РГ: А сколько топлива, по вашим оценкам, осталось в реакторе после взрыва? В каком состоянии оно находится под объектом "Укрытие"? И будет ли каким-то образом извлекаться оттуда?

Грамоткин: План, который был принят в 97-м году, подразумевает два этапа. Первый - это стабилизация объекта "Укрытие" и строительство нового безопасного конфаймента, который накроет четвертый энергоблок вместе с существующим саркофагом. На второй фазе реализации этого проекта предусматривается демонтаж "Укрытия" с извлечением оттуда топливосодержащих масс. Внутри саркофага около 200 тонн топлива, которое находится в различном состоянии. Мы должны перевести его на контролируемое хранение.

Кроме этого, в самом объекте "Укрытие" около 30 тонн пыли, которая содержит трансурановые элементы. Это повышенный источник опасности для окружающей среды и, следовательно, для человека. Поэтому после реализации первой фазы, когда будет построен новый безопасный конфаймент, Украина с помощью доноров, я надеюсь, приступит к реализации второй фазы. А это как раз демонтаж неустойчивых конструкций внутри объекта "Укрытие", извлечение топливосодержащих масс и перевод их в контролируемое состояние.

РГ: Когда этого можно ожидать?

Грамоткин: Мы планируем, что работы по сооружению нового безопасного конфаймента закончатся в октябре 2015 года. Это наиболее реальный срок, потому что мы создаем уникальный объект. Новое укрытие должно выполнять свое функциональное назначение на протяжении ста лет. При этом не нужно быть инженером, чтобы не понимать: объект будет из металла, а все металлы подвергаются коррозии. Но этот конкретный металл должен служить на протяжении ста лет. И мы не можем его каким-либо образом обрабатывать. Когда новая "Арка", сооружаемая рядом с четвертым энергоблоком, наедет на него вместе с саркофагом, то есть переместится в проектное положение, уже никто не сможет вносить какие-либо коррективы или проводить ее дополнительное обслуживание. "Арка" должна обеспечить надежную эксплуатацию всего объекта на протяжении ста лет.

Существует и так называемое отложенное решение по извлечению топливосодержащих масс. Оно было принято ранее на основании исследований, проведенных Курчатовским институтом. Есть соответствующие отчеты. Как следует их них, к этой работе имеет смысл приступить не ранее 2020 года.

РГ: Сколько будет стоить новый объект и кто участвует в финансировании?

Грамоткин: Объект под названием "Новый безопасный конфаймент" фактически та же "Арка". Стоимость на данный момент 980 миллионов евро. Финансируется из чернобыльского фонда "Укрытие", который организовали страны-доноры. До недавних пор сюда входило 20 стран. На конференции в Киеве объявлено, что свое согласие дали уже сорок. Ближайшая задача - собрать примерно 500 миллионов евро на один проект и 140 - на другой. При этом, насколько мне известно, уже сейчас заявили об участии Китай, Индия, Саудовская Аравия, Кувейт. Все понимают, что проблема Чернобыля - это не проблема одной Украины, в одиночку с такой ношей не справиться.

http://www.rg.ru/201…nobyl.html

25 лет.
Печальный, но юбилей.
Уважение всем участникам безмерное.

Прошу прощения камрады что может не очень подходящий день
а может и не очень подходящая ветка

Попалась на глаза занятная довольно статейка на вражеском црушном сайте
как я понял эти перцы расписывают историю о том как по картинке в журнале Огонек они смогли расчитать систему плутониевых производств на Урале.

в английском не силен, как и атомной энергетике, кто в теме если не трудно обрисуйте о чем говорится, много ли там выдумки?

https://www.cia.gov/…p_0001.htm

Ув.камрады! 6 мая заводу "Атоммаш" исполняется ровно 35 лет. Так что повод есть

Интересная информация спёрто с  http://forum.atominf…;start=320
26 апреля в Президиуме Дальневосточного отделения российской академии наук состоялась пресс-конференция для СМИ. Присутствовали ведущие ученые ДВО РАН: физики, химики, океанологи, морские биологи, орнитологи. Вел пресс-конференцию академик В.И. Сергиенко, председатель ДВО РАН.
Вопросы, переданные академику В.И. Сергиенко
1. Каковы возможные сценарии развития ситуации на АЭС Фукусима-1 в ближайшие полгода-год? Какие факторы сильнее прочих могут повлиять на ситуацию?
2. Была ли саморазвивающаяся цепная реакция в остановленных реакторах или бассейне выдержки АЭС? Известен ли радионуклидный состав воды в каждом из реакторов?
3. Есть ли у японской стороны планы использования российских (в том числе Института химии) технологий утилизации ЖРО? Будет ли применяться установка «Ландыш»?
4. Планирует ли ДВО РАН осуществлять мониторинг радиационной обстановки на территории Приморья? Возможен ли доступ заинтересованной части населения к результатам измерений?
5. Считает ли ДВО РАН нужным проводить регулярное разъяснение населению (в СМИ, Интернет) реальных и мнимых опасностей атомной энергетики?
6. Какими могут быть последствия аварии на АЭС для экосистемы Приморья? Можно ли ловить лосося или другую рыбу?
7. Были ли заключены какие-либо соглашения с японской стороной.
Был еще ряд вопросов, на которые будут или не будут получены ответы завтра. Если будут - то я их освещу. На пресс-конференции присутствовал мой коллега по увлечению Александр Петрович Куликов, и повествование будет вестись от его лица.
Во-первых, смотрите новости. Было несколько групп телевизионщиков (наш камрад Максим - cameramax тоже был). Человек в зале с сияющей лысиной - это я, ваш представитель.
Итак, участники: академик РАН Валентин Иванович Сергиенко, Председатель ДВО РАН и директор Института химии, заместитель председателя ДВО РАН член-корреспондент РАН Григорий Иванович Долгих (океанолог) и из Биолого-почвенного института доктор биологических наук Александр Александрович Назаренко - орнитолог. Заболел академик А.В. Андрианов - директор Института биологии моря, поэтому этих вопросов только слегка коснулись.
Начну не то что бы с конца, а вообще не с нашего вопроса. В.И. Сергиенко на вопрос о том, как выглядит Япония в сравнении с прежними его приездами сказал, что сразу бросилось в глаза то, что заметно меньше улыбающихся лиц на улицах, большинство - озабоченные. Ну а ребята из ТЕРСО в особенности. Не то, что краше в гроб кладут, но видно, что люди работают очень интенсивно, усталость с лиц не сходит. Помимо ТЕРСО наша делегация встречалась с представителями обеих палат парламента , представителем Премьер-министра и другими официальными лицами. Ну и с наукой, естественно.
Другое его наблюдение - очень мало в Токио европейских лиц. В их гостинице из европейцев были только они. Чуть не забыл, они также встречались с представителями известной французской фирмы Арева, которая уже точно будет участвовать в работах.
Интригу раздувать не буду, а сразу поясню, почему прием был на таком высоком уровне. Дело в том. что с 1994 года активно (а по некоторым темам и ранее) Институт химии работает над технологиями утилизации ЖРО. Я сам много лет проработал в этом институте и могу сказать что действительно работы очень хорошие, уровень высокий и работы эти признаны в мире. Бывший руководитель химслужбы ТОФ контр-адмирал Александр Афанасьевич Максимов может подтвердить мои слова. Результаты наших химиков не только в научных статьях, но в частности в более тысячи тонн ЖРО, утилизированных по разработанной в институте технологии. Сейчас они работают с ДальРАО, Чернобыльской АЭС, и некоторыми другими АЭС.
"Коронка" наших химиков в том, что они умеют утилизовать такие ЖРО, какие (возможно) не "по зубам" кому-либо в мире.
В свое время Борис Николаевич (такое чувство, что не в совсем трезвом состоянии) подписал указ, запрещающий нашим военным сливать небольшие количества ЖРО низкой активности "за борт".
Это к вопросу о том, в чьих интересах работают некоторые экологи (не все, разумеется) Пришлось всерьез взяться за поиски путей решения утилизации ЖРО. Есть большая разница в том, какие ЖРО нужно утилизовать: с АЭС, "настоянные" на чистейшей пресной водичке или ЖРО от настоящих "реальных" военно-морских пацанов, на морской воде, с добавлением ГСМ и прочего дерьмеца (в смысле - органики). Мембранные технологии и всякий прочий обратный осмос здесь не рулят, поскольку помимо радионуклидов в сухом остатке полно прочих нерадиоактивных "нифелей", которые, ко всему прочему губят эти самые мембраны.  
Так вот, на карте течений видно, что течением нам радионуклиды не притащит. Подобную карту публиковали и раньше, даже в нашей ветке есть. Отмечу что Г.И. Долгих сказал о том, что первая короткая экспедиция в Японское море уже состоялась. Брали пробы аэрозолей и воды. Превышения над фоном практически отсутствует. До конца года запланированы еще экспедиции. Будут контролировать несколько станций в Яаонском море, в проливах и восточнее (и северо-восточнее) Японии.
Григорий Иванович сказал, что даже осенью Приморье не захватит ветрами с Фукусимы. Опаснее сахалинцам. Он же говорил, что восточнее Японии течения образуют вихри (как бы круговороты), которые могут не распадаться пару лет. То есть, плавающий мусор там долго будет кружиться.

А. Назаренко (орнитолог) говорил он о том, что зимующие в северной части Хонсю птицы летят большей частью не в Приморье (в Магадан и далее). У птиц обмен веществ происходит активнее, чем у человека и те, кто схватит приличную дозу, погибнут еще в Японии. Тем более, что при перелете требуется большой расход сил и ослабленные лучевой болезнью птицы далеко не улетят. Все это к тому, что птицы радиацию не разнесут.
В.И. Сергиенко рассказал о своем впечатлении о работниках ТЕРСО. Считает, что они работают профессионально, люди ответственные, но в нестандартной ситуации растерялись и не смогли прекратить развитие аварии. Как мы в этой ветке говорили ранее, японцы стараются все предусмотреть и в штатной ситуации действуют четко и строго по инструкции. Но если происходит нештатная ситуация, они могут растеряться и не ответить адекватно ситуации. Те же взрывы водорода можно было предотвратить "стравливая" понемногу его (вместе радиоактивными ксеноном и йодом) в атмосферу. Нужно было набраться смелости и пренебречь радиоактивным заражением (сравнительно небольшим) окресностей. Смелости не хватило взять на себя ношу "загрязнителя" территории, в итоге - большой БАХ! и ноша "отравителя" Японии и Тихого океана.
Кстати, обломком здания 1 или 3 блока пробило стенку 2 блока, благодаря этому отверстию взрыва водорода во 2 блоке не произошло.
5 и 6 блоки были построены позже и расположены несколько выше остальных, да и оказались более защищены от удара цунами, поэтому они в порядке. Но поскольку они располагаются в зоне отчуждения, на их использование в будущем надежд практически нет.
О бассейнах выдержки отработавшего топлива.
Валентин Иванович подчеркнул, что после Чернобыля в нашей стране в атомной отрасли произошли большие изменения, в особенности в том, что касается безопасности реакторов. В частности, не допускаются ситуации подобно Фукусиме, когда практически все отработавшее за все годы топливо хранилось на АЭС. После пяти лет выдержки на АЭС - на переработку в Челябинск (на комбинат Маяк). Где-то я встречал инфу, что японцы упрашивали США разрешить им самим перерабатывать ОЯТ. Те сопротивлялись, в последнее время - слабо, и вроде бы речь шла о строительстве завода по переработке ОЯТ к северу от Фукусимы. В.И. сказал, что СССР и Россия забирали к нам ОЯТ с построенных (и заполненных нашим топливом) за границей блоков (кто-то из камрадов это утверждение оспоривал, когда я говорил об этой практике).
Теперь, после заливки отработавших топливных сборок морской водой, мы имеем поврежденные циркониевые оболочки сборок и высыпавшиеся частично (и разрушенные частично) топливные таблетки. Японцы планируют опустить камеру в бассейн, но пока что высокая температура воды там не позволяет этого сделать. Поэтому о состоянии топливных сборок в БВ можно только гадать. Вернее сказать о степени их разрушенности.
Они проливают БВ пресной водой, чтобы уменьшить содержание солей. Разумеется, все эти водные процедуры ведут к увеличению тоннажа ЖРО. В.И. говорил о том, что в ТЕРСО говорят о возможном объеме ЖРО до100 тысяч тонн. Предполагается, что работы хватит лет на 10 по утилизации отходов.
Японцы знают о патентах и технологиях, разработанных в Институте химии. В.И. с коллегами сделали несколько презентаций, интерес японской стороной высказан определенно, но решение об использовании наших технологий, заключение соглашений, контрактов и прочие необходимые процедуры требуют времени. Из собственной практики знаю, что решения они принимают медленно, стараются все предусмотреть, но потом все делается достаточно быстро. Так что ждем их решение.
По "Ландышу" также обсуждали необходимость его использования на АЭС Ф-1. По мнению В.И. он найдет себе достаточно работы в Фукусиме, хотя в силу особенностей реализованной в нем технологии, он не изменит кардинально ситуацию с утилизацией ЖРО. Но свою лямочку будет тащить.
Морская вода очень богата растворенными в ней солями элементов, которые в ЖРО находятся в форме радионуклидов. Это обстоятельство особо затрудняет извлечение радионуклидов из ЖРО, содержащих морскую воду. Поэтому шансы у наших химиков хорошие.
Несколько слов о радионуклидах и их опасности для человека. Йод быстро теряет активность, поэтому его можно не принимать особо в расчет, а основные неприятности ждут от цезия, стронция и плутония. Цезий накапливается в мышцах, изоморфно замещая калий в процессах, происходящих в организмах. В размерах они все-таки различаются, поэтому "вытащить" его из организма несравненно легче, чем стронций, который замещает кальций в костях, после чего "выковырять" его оттуда - почти невозможно.
Таким образом, заражение от поедаемой рыбы хотя и возможно, но менее реально, чем через продукцию марикультуры, выращиваемую в провинции Фукусима. Ну а этой продукции на наши столы путь заказан. Радиационный контроль пока еще работает.
Кстати о контроле. В.И. считает, что на японской стороне контроль при пересечении границы нормальный. Проблема в том, что их нормы не соответствуют нашим. (Наши жестче). Вот именно поэтому и получается, что они машины к нам выпускают, а наши службы эти машины не впускают.
На вопрос о том была ли СЦР на Ф-1, В.И. ответил уклончиво. В том смысле, что японская сторона ее не подтверждает. Вопрос сами понимаете щекотливый, хотя многие наши специалисты допускают такую возможность.
В.И. обратил внимание на то, что ТЕРСО не обладает полной информацией по радионуклидному составу воды в реакторах и БВ. На его вопрос они ответили, что заказали анализы. В.И. сказал, что мол давайте, я запрошу из Владивостока пару спектрометров и мы вам поможем с анализом. Нет, говорят, нам здесь сделают. То есть подтверждается мнение уже высказанное на разных форумах, что на Ф-1 - хорошие эксплуатационники. И только. Но когда возникает проблема, которая требует больших знаний, чем действия по инструкциям, они обращаются в сторонние лаборатории. Наши атомщики, по состоянию на сегодня, напротив, обладают избыточной квалификацией.
Кстати, встречал на форумах мнение, что и у нас (в верхах Росатома) появились мнения о разделении атомщиков на эксплуатационников и обслуживающий персонал с выведением последнего за штат АЭС, возможно даже с передачей на аутсорсинг. С точки зрения экономики - обоснованные мероприятия, которые ведут к уменьшению себестоимости киловатта (и увеличению прибыльности отрасли). Вот только в случае нештатной ситуации "нажиматели кнопок" могут не справиться с развитием аварии.

Цитата: 13
Ага!
Будем теперь есть хлеб цезированный с солью йодированной и запивать водой хлорированной...
Не забыть бы почистить зубы пастой фторированной!
И будет нам счастиё маё!
Дык! А горох зачем облучать! Я против!..
Не хватало ещё в общественном транспорте дышать радиоактивными выхлопами...
Руки прочь от гороха!

Не путайте облучение с внедрением изотопа.

Охренeвшие на АЭС Брансвик (мой перевод из Дэвида Локбаума)

http://allthingsnuclear.org/


6 июня 2010 операторы смены на АЭС  Brunswick в Уилмингтоне, Северная Каролина, объявили тревогу номер-3, третью по 4-бальной шкале ЧП. Причиной был самопроизвольный выпуск пртивопожарного газа Halon (фреон) в подвал здания аварийных дизель-генераторов. Фреон действует ровно как углекислый газ в привычных огнетушителях --- душит огонь, вытесняя кислород. В дизельной огня не было, но из-за стравленного в помещение фреона сотрудникам было бы нечем дышать, так что они покинули помещение.

Само собой, дежурный персонал на станции присутствует круглосуточно и каждодневно. Когда случается ЧП вне дневной смены,  как оно было со стравленным фреоном, то кнопка номер-3 запускaет процесс немедленного оповещения сотрудников по домам, чтобы они немедленно ехали на станцию и заняли свои боевые посты.

К руководствy ЧП немедленно приступают три центра: Технический центр (the Technical Support Center), который направляет действия операторов в ситуации ЧП, Операционный центр (the Operations Support Center) пo ремонту, замене/подмене и перенастойке/переключениям вышедшего из строя оборудования,  и Центр Координации (the Emergency Operations Facility) по взаимодействию между АЭC и местными, штатскими и федеральными властями по урегулированию ЧП.

В прошлом веке персонал сзывали на АЭС телефонными звонками, тыча пальцем в списки с их номерами телефонов. В 21-м веке на замену пришла автоматическая система одномоментного электронного оповещения специально отобранных групп сотрудников.  

Но в Брансвике в то злополучное лето система 21-го века досталась застрявшим в 20-м веке сoтрудникам. Ответсвенный по безопасности на смене распорядился запустить системy ЧП. После пяти безуспешных попыток служба безопасности доложила, что они без понятия, как  активировать систему.

Ответственный по смене отыскал дежурного по безопасности контрольного зала и приказал запустить систему. После трех провальных попыток дежурный развел руками. Наконец, через час после тревоги один сотрудник сумел иницировать посылку вызова персонала на станцию прямо из дому. Наконец, через 2 с половиной часа на всех боевых постах обьявился персонал, на какие-то 1 час 15 минут после положенного времени.

Эх, да если бы это было единственным технологическим глюком на Брансвик!

Примерно когда отеветственный по безопасности на смене распорядился вызывать сотрудников на ЧП, Техническому руководителю смены (the Shift Technical Advisor (STA))  было указано запустить систему аварийного контроля (the emergency response data system (ERDS)). И STA и  ERDS были дополнениями к стандартному набору аварийных мер, включенными по урокам аварии на Three Mile Island в 1979. На посту  STA круглосуточно сидели сотрудники, хорошо натасканные для технической поддержки операторов зала БЩУ (попросту контрольного зала). А  ERDS представляет из себя компьютерную систему, которая запускает  непрерывную выдачу ключевых параметров о ЧП на АЭС местным, штатским и федеральным властям.

Но STA был без понятия, как запустить саму ERDS. После нескольких безуспешных попыток он связался по телефону с дежурнам  спецом по ядерному ИТ. Спец был беспомощен, но знал еще одного спеца, который может сможет?  Тот тоже оказался бестолочью, но  позвонил еще одному, кто смог запустить EDRS дистанционно. Это случилось на 80 минуте ЧП, на всего-то 20 минут позже положенного.

После разбора полетов   Комиссия по Ядерному Регулированию (NRC) выписала владельцам АЭС Белую Метку (уровень 3 по 4-балльной шкале) за проволочки с аварийным вызовом персонала и Зеленую Метку на балл ниже за проволочки с запуском ERDS.

Нам на зaметку

За десяток лет до этого, на АЭС Indian Point в штате Нью Йорк был затык в аварийной ситуации, так как один сотрудник уволок домой один единственный ключ от комнаты контроля в случае ЧП. Пресонал беспомощно тыкался в закрытую дверь по другую сторону от выключенной системы аварийного контроля. В Брансвике все компьютеры, все-все было доступно, но толку ноль, так как никто не знал, как оно все включается.

Bcе такие затыки возникают только при реальных ЧП, но не всплывают в ходе проверок систем безопасности. Почему? Да потому, что все такие проверки плановые, о них известно за недели до события, все на своем посту и каждый свою фитюльку проверяет до теста не раз и не два. А ЧП случаются непланово, и дежурный персонал вынужден кидаться на аоппаратуру, котoрую никто за сутки до этого не привел в штатное рабочее состояние.

С всеми планами на случай ЧП все одно и то же: гладко было на бумаге, да забыли про овраги --- а по ним ходить.