Высшее образование в Беларуси — долго, дорого, некачественно14.08.2016
В Беларуси завершена вступительная кампания в высшие учебные заведения. Комментируя ее итоги, независимые эксперты обращают внимание на две тревожные тенденции — сокращение приема на бюджетное обучение и низкий уровень подготовки абитуриентов.
Плачевный уровень абитуриентов
Конечно, вузы не заинтересованы в том, чтобы к ним поступали слабые абитуриенты. Но с другой стороны, им необходимо заполнить студенческие скамьи, иначе начнутся проблемы с финансированием.
Вероятно, именно этим можно объяснить низкий уровень баллов, определенных в качестве положительных (дающих право на поступление в вузы). Для поступления в высшие учебные заведения в этом году достаточно было получить: по государственным языкам — 10 баллов, по естественнонаучным дисциплинам — от 10-15, по гуманитарным — от 15-20 (в зависимости от очередности профильного предмета).
Такие низкие минимальные баллы дали возможность стать студентами бюджетных отделений вузов даже тем абитуриентам, которые показали крайне низкий уровень знаний.
Например, чтобы стать студентом Белорусского национального технического университета (военно-технический факультет, специальность «Подъемно-транспортные, строительные, дорожные машины и оборудование»), достаточно было набрать 105 баллов при максимальном количестве 400.Высшее образование в Беларуси вряд ли можно считать элитнымПока у потребителей высшего образования не появится спрос на компетенции, востребованные на рынке труда, «цирк с показушными вступительными кампаниями и мифами о «нашем образовании, самом лучшем образовании в мире» будет продолжаться», резюмировал эксперт.
...
«Уродливо самобытное» образование в Беларуси. Учитель заинтересован в том, чтобы плохо учить 24.08.2014
В Беларуси учитель материально заинтересован в плохом преподавании своего предмета в школе, поскольку это дает возможность больше зарабатывать на репетиторстве, заявил на общественных слушаниях о состоянии белорусского образования член Общественного Болонского комитета профессор Владимир Дунаев. По его мнению, белорусское образование отличает самобытность, которая завела его в тупик…
Низкое качество образования — материальная заинтересованность
«Учитель материально заинтересован в том, чтобы плохо учить. Если он плохо учит, значит, его услуги в качестве репетитора будут востребованы. Нормальное грамотное экономическое поведение — надо учить плохо, чтобы получать больше за репетиторство», — сказал ученый.
«Даже чиновники заявляют, что 15 лет назад у нас было 1,5 млн. учеников и 123 тысячи учителей, а сейчас меньше 900 тыс. учеников, но 132 тысячи учителей», — обратил внимание профессор, отметив, что белорусские педагогические университеты готовят 10 тыс. учителей в год, в то время как по нормам надо 3,5 тысячи.
Владимир Дунаев заявил, что при нынешней системе вряд ли имеет смысл говорить о необходимости повышения заработной платы учителям.
«Если у нас на учительские специальности идут те, у кого по математике ниже двойки с минусом, а потом они математику преподают, то сколько им ни плати, они лучше учить не будут», — считает профессор.
«Если говорят, давайте учителя избавим от непрофильных занятий. А какие непрофильные занятия — обеспечивать выборы, подписку на государственную прессу, собирать коммунальные недоимки, организовывать сельхозработы? Получается, что обучение — это для них вообще третьестепенной важности задача», — отметил Дунаев.
Профессор также указал, что в Беларуси на самом деле отсутствует бесплатное высшее образование.
«Государство, вопреки Конституции, создало систему, в которой нет бесплатного высшего образования из-за распределения, когда требуется: либо плати деньгами, либо отработкой», — сказал Дунаев, отметив, что нынешняя система государственного управления загнала образование в тупик.
Политическая система и катастрофа образования
Белорусское образование отличает самобытность, которая завела его в тупик, отметил Владимир Дунаев.
«В прошлом году 30% абитуриентов не смогли набрать по математике 15 баллов из 100. Т.е. не смогли получить двойку с минусом, что было проходным баллом. Выяснилось, что даже на бюджетные места не хватает абитуриентов. Но как их может хватать, если в прошлом году у нас был заявлен план приема на 1-й курс 80 тыс. человек, а школу закончило 60 тыс.», — сказал Дунаев.
По его утверждению, в этом году ситуация еще хуже — не смогли сдать математику на 15 баллов уже 40% абитуриентов.«По доступности образования мы чуть ли не опередили всю планету — на шестом месте в мире. У нас 85% всей молодежи поступает в вузы. Но если мы такие умные, почему мы такие бедные? Почему у нас ВВП на душу населения меньше, чем у Ботсваны?» — задался вопросом ученый.
Вместе с тем, напомним, что Беларусь является одной из немногих стран, которая уклоняется от международных систем мониторинга качества образования.
«А они очень важные, потому что позволяют не только поставить диагноз и назначить лечение», — сказал Владимир Дунаев, заявив, что без изменения системы управления никакие реформы в образовании не принесут пользы.
...
Высшее образование: несколько неприятных вопросов. 07.06.2017
В одной из недавних статей я попыталась описать слом между предыдущими и нынешним поколением студентов. Разумеется, речь велась не столько о людях, сколько о тенденциях. В конце статьи я пообещала вскрыть причины этого печального явления. Что ж, взялся за гуж… Не претендую на единственную истину: причин много, они переплетены так, что не разъять. Скажу лишь о нескольких, но всеобщих. За свою жизнь я работала в четырех (часто в двух одновременно) университетах, да и коллеги извне рассказывают то же самое… Так что не частная это проблема, отнюдь нет.
Установка на всеобщность высшего образования
Беда в том, что массовое образование на корню уничтожает саму идею образования «высшего», элитарного, снижая планку его качества. Университетское образование ныне услуга, одна из других услуг. Знания по предмету трудоемки, затратны, менее привлекательны для современных юных умов. (Удивительно ли, что сейчас мы больше ценим не знания, а летучую, краткосрочную, противоречивую «информацию»?)
Тяжкое наследие средней школыРодители школьников говорят, что те смертельно загружены, и у меня нет повода им не верить. Однако не могу не задаваться вопросом: чем именно так страшно загружают в школе,
ведь на первый курс множество студентов приходит девственно невежественными. Некоторая их часть остается таковой на все время учения. Потому преподаватели нередко вынуждены замещать школьных учителей — и, конечно же, на это тратятся драгоценные часы своего собственного, уже университетского предмета.
«Не скажу за всю Одессу», как пел классик советского шансона, но за себя могу.
Уже через два года после того, как из школ убрали «мировую художественную культуру», студенты, придя на культурологию, поразили не только отсутствием знаний, но и отсутствием понимания линии истории и культуры. Они не понимали, что Средневековье было после античности и что миф был до реализма — и искренне удивлялись моему недоумению по этому поводу. Не все ли равно?
Если говорить откровенно, то в значительной части вузов страны (исключая ряд традиционно высокорейтинговых специальностей) мы доучиваем «школьников» 12−15 классов.
И уже не странно, что, читая дипломные или магистерские работы (а то и кандидатские диссертации), даешься диву: в какой школе их учили, если они не знают азов орфографии и пунктуации! И как же устаешь объяснять, что «также» в значении «тоже» пишется слитно, а «не» с глаголами — раздельно. Учителя не объяснили — приходится доцентам и профессорам.Потому бедные вузы пытаются одновременно дать и общее образование (минимум треть нагрузки — общеобразовательные предметы), и профессиональные квалификации, а эти задачи расходятся — подчас кардинально.. А если учесть, что базовое образование сократилось на год…
Словом, лишь к концу второго курса мы мало-мальски залатываем дыры среднего образования, а на четвертом — уже диплом.Ты сталкиваешься с дилеммой: нельзя поставить низкие оценки всем, поставить «двойку» или «тройку» за дипломную работу или отправить большую часть группы на переэкзаменовку. И вот он, экзамен, после которого возникает ощущение: «Что я тут делал в течение года? Зачем распинался?». Та же ситуация с курсовыми и дипломами.
Некоторые студенты искренне удивляются тому, что их текст не просто проверяют на уникальность, но и вообще читают.Привычная картина на семинарском занятии. Спрашиваешь: «Кто читал книгу?». Поднимаются руки. Спрашиваешь: «Кто прочел целиком?». Две трети рук опускаются. Остается несколько человек. А иногда — один. Возможно, это потому, что методички призывают нас не обременять юное поколение лишними знаниями, а значит — читать не книги, а главы (с указанием страниц). Перегрузить боимся? Неужели это страшней, чем выпустить из вуза недоучек, а то и неучей?