Белоруссия: проблема геополитического выбора

Выводы

Анализ действий США на протяжении истекших полутора десятков лет показывает, что Америка продолжает добиваться сохранения мировой гегемонии, как залога политической и экономической успешности своего существования. В достижении этой цели она опирается на традиционную стратегию гарантированности своего геополитического лидерства.

В представлении Вашингтона, главным стратегическим противником на планете является Китай, с которым США связаны многочисленными, прямыми и обратными, экономическими и финансовыми зависимостями. Кроме того, наличие у Китая собственного ядерного оружия и средств его доставки исключают возможность решения этой глобальной проблемы чисто военным путем. По крайней мере, на среднесрочную перспективу.

Наиболее уязвимым местом Китая является его высокая зависимость от внешних источников сырья и передовых технологий, в то время как Россия обладает обширными месторождениями полезных ископаемых, а также высоким научно-техническим потенциалом. Формирование тесного политического и экономического союза между Пекином и Москвой создаст геополитический блок, конкурировать с которым США совершенно точно не смогут. В особенности если к этому блоку присоединится Европа, что сразу низведет США до уровня максимум в крупного регионального лидера, а то и одного из лидеров, учитывая размер доли американской экономики, обеспечиваемой сегодня только лишь паразитированием на остальном мире.

Под угрозой поражения в глобальной международной конкуренции и утраты мирового лидерства, Вашингтон прилагает все усилия для препятствования российско-китайскому и российско-европейскому сближению, в том числе - ценой полного разрушения России как единого государства и русских - как народа. Но так как ракетно-ядерный потенциал РФ превосходит аналогичный китайский и гарантированно не уступает американскому, США вынуждены искать и стратегию, позволяющую достичь разрушения РФ без обмена глобальными ядерными ударами.

Во времена холодной войны задача изоляции СССР решалась через создание вокруг Союза сплошного пояса враждебно настроенных государств, входящих в военный блок с США. Наиболее известный, но не единственный, - НАТО, опираясь на который Америка реализовывала стратегический план, известный как стратегия "Анаконда". Однако в силу объективных закономерностей внутреннего экономического развития, США больше неспособны финансово  содержать столько зарубежных военных баз и такое  большое количество военных сил. В связи  с чем, примерно с 2004-2005 годов, у американцев произошло существенное видоизменение подхода к  реализации стратегии "Анаконды".  

Вместо цепи военных баз по границам с СССР/Россией, США перешли к разжиганию всех старых или созданию новых территориальных и/или этнических конфликтов по периметру России с целью ее изоляции от Европы и Китая, а также препятствования любым глобальным интеграционным процессам в Евразии.  По замыслу вашингтонских стратегов, это, как минимум, должно ослабить Россию и вызвать ее прогрессирующее экономическое и геополитическое отставание на международной арене от лидеров (прежде всего США, Китая и Евросоюза), а в конечном счете, привести ее к полному государственному распаду, также как в свое время и СССР.

Для достижения своей цели США используют фактор незавершенности решения территориально-этнических постсоветских конфликтов в сочетании с пока еще недостаточными интеграционными возможностями РФ. Если быть более точным,  после 2008 года Россия эти свои возможности начала наращивать, но пока еще достаточно фрагментарно и выборочно. Посредством реактивации, как существующих ныне, так и потенциально возможных в будущем конфликтов, Вашингтон надеется воспрепятствовать выходу России на тот уровень, с которого она сможет полностью устранить фундаментальные причины, эти конфликты вызывающие, а значит лишить США возможности через оказания серьезного давления в зоне стратегических интересов России.

В качестве средств достижения своей цели США используют отсутствие развитых традиций государственности, низкий уровень образования, слабость местных элит и отсутствие достаточной финансово-экономической базы, а также очевидной неспособности местных элит ее создать или даже просто проводить вменяемую внутреннюю и внешнюю политику. Практически во всех ключевых странах СНГ во власти находятся те элиты, которые сформировались на волне распада СССР и смогли приватизировать в той или иной мере общенародную собственность. Слабость национальных экономик вынуждает эти элиты, под прикрытием вывески формально рыночной модели, фактически создавать мобилизационно-колониальные конструкции, в первую очередь использующиеся для личного обогащения.

В настоящее время Россия в значительной мере вынуждена поддерживать сложившееся положение вещей, так как пока находится под гнетом, в том числе международных, ограничений, доставшихся ей в наследство от эпохи распада СССР. Их демонтаж сейчас является одной из главных стратегических задач России на текущий момент. Кроме того несомненно, что грядущая смена, по сути, еще советских элит в том же Узбекистане, Казахстане, Таджикистане, потенциально в Беларуси, вкупе с ростом политического и экономического влияния России в мире, приведет к тому, что Москва пересмотрит условия прежних договоренностей. И пересмотрит их на более выгодных для себя условиях, чем те, которые были заключены на развалинах Советского Союза как исторической России.

Пока эти постсоветские территории остаются отдельными, экономическими несамостоятельными и дотационными, их элиты будут постоянно противиться экономическому, а значит и политическому притяжению России, рассматривая его как угрозу  их личным политическим и бизнес-интересам, которые они выдают за основу независимости своих государств. Даже в тех случаях, когда эта политическая линия не имеет сколько-нибудь достаточных экономических оснований.

Это создает обширные и стабильные предпосылки для сохранения их уязвимости к внешнему, прежде всего, западному антироссийскому манипулятивному вмешательству. Проблема может быть ликвидирована только по мере повышения экономической мощи России, а также экономической, а далее и политической интеграции государств постсоветского пространства в единую структуру Евразийского союза.

Анализ конфликтов на постсоветском пространстве за период 1990-2015 годов показывает их явную искусственность, с одной стороны, и пока недостаточный потенциал России для их окончательного купирования, с другой. Все эти конфликты в той или иной мере тлеют и сегодня. При этом даже замороженные конфликты, как в том же Приднестровье, при некоторых новых вводных грозят снова перейти в актуальные. А подготовка к новым – в той же Беларуси или Казахстане – со стороны Запада идет по нарастающей.

Таким образом, несмотря на то, что та модель построения национальных суверенитетов, которая была продавлена Западом для территорий, отколовшихся от исторической России, еще работает, целый ряд примеров показывает, что эта модель находится на грани своего исчерпания. В ряде стран она уже пребывает в состоянии серьезного кризиса, а ряд постсоветских стран в нее только входит. Пик кризиса этой конструкции наступит в 2018-2021 годах.

Главный фактор этого – развитие Россией собственной экономики и уход от старых советских промышленных, инфраструктурных, транспортных, энергетических схем, которые очень ощутимо подпитывали все последние двадцать пять лет экономики постсоветских стран, ряд из которых демонстрировали и до сих пор демонстрируют открытую антироссийскую враждебность. Лишение российской экономической подпитки если и не приведет к кардинальной смене элит в этих странах, то ввергнет ряд стран в очень серьезные политические и экономические пертурбации, которые постсоветская модель национального суверенитета, полученная ими в 90-е годы ХХ века, в своих рамках решить не сможет принципиально.

Власти Белоруссии решили в 1,5 раза повысить тарифы на транспортировку российской нефти. Нововведение касается сырой нефти, транспортируемой из России по трубопроводным сетям, принадлежащим белорусским предприятиям «Гомельтранснефть Дружба» и «Полоцктранснефть Дружба». Они отвечают за три участка построенного еще в советские годы нефтепровода «Дружба».

Об этом говорится в постановлении министерства антимонопольного регулирования и торговли страны № 30, опубликованном в субботу, 1 октября. Новые тарифы вступят в силу через 10 дней после официального опубликования постановления, то есть с 11 октября. В феврале этого года тарифы уже поднимались.

Теперь транспортировка нефти по трубопроводу Унеча (Высокое) – Адамова Застава составит 400,98 российских рубля за тонну без учета НДС. Ранее тариф составлял 267,32 рубля.
Транспортировка тонны нефти по маршруту Унеча (Высокое) – Броды повысилась до 172,23 российских рубля против 114,82. Тариф на направлении Невель (Великие Луки) – Полоцк вырастет с 32,31 до 48,47 рубля.
Этим решением Белоруссия может пытаться надавить на Россию с целью разрешить спор вокруг поставок природного газа из России, который длится с начала этого года.  Минск считает, что переплачивает за российский газ, Газпром должен предоставить ему скидку. Так, премьер-министр Белоруссии Андрей Кобяков говорил, что тысяча кубометров энергоносителя должна стоить 80 долларов, а не 132 доллара (действующая цена для Белоруссии). При этом белорусский министр энергетики называл «справедливой» цену на российский газ в 73 доллара за тысячу кубометров. 
Газпром же считает, что Белоруссия должна платить за топливо в рамках контракта – 132 доллара. Согласно контракту, она формируется так: цена газа в Ямало-Ненецком АО в 36 долларов плюс 90 долларов за транспортировку газа до Белоруссии плюс шесть долларов за хранение газа в российских ПХГ (подземных хранилищах газа).
В итоге с начала года Белоруссия платит России за газ по той цене, которую считает для себя справедливой. Газпром же выставляет счет в рамках контракта, и разница в цене преобразуется в долг Белоруссии перед РФ за поставленный газ. Только за первое полугодие этот долг составил более 270 миллионов долларов. Сейчас задолженность превышает уже 300 млн долларов.
В августе «Коммерсант» сообщал, что сторонам практически удалось договориться, Россия якобы согласилась продавать Белоруссии голубое топливо по 100 долларов за тысячу кубометров. Кроме того, Минск также настаивал на снижении стоимости транспортировки газа и неувеличении цен на хранение в российских ПХГ. Однако позже в Кремле опровергли то, что Россия согласилась на изменение формулы цены.

Позже, 11 сентября, сам президент Белоруссии Александр Лукашенко заявил, что Россия и Белоруссия якобы снова близки к договоренности по цене на газ. «Почти договорились, создали некий документ», – сказал он, добавив, что российская сторона, видимо, предложит некие свои варианты. Документ находился в правительстве России.

Однако и на этот раз не удалось прийти к компромиссу. Спустя всего 9 дней Лукашенко выступил с гневным обращением.  «Мы телепаемся (иначе не скажешь) и уже несколько месяцев не можем договориться по цене на газ. В связи с этим Россия снизила поставки нефти. Мы это воспринимаем как давление, но давления я не потерплю, и белорусы тоже», – заявил ранее Лукашенко.
Россия действительно пытается «уговорить» Минск не саботировать условия газового контракта путем сокращения поставок российской нефти в Белоруссию в ответ на недоплату белорусскими компаниями за газ. Напомним, что Москва по льготным ценам поставляет сырую нефть на белорусские НПЗ, которые затем зарабатывают на экспорте нефтепродуктов. Однако по договору Белоруссия должна возвращать часть нефтепродуктов в Россию в обмен на поставки оттуда сырой нефти. И Москва не раз уличала Минск в несоблюдении этих договоренностей.
Между тем белорусский президент еще и пригрозил Москве срывом сотрудничества в рамках ЕАЭС. Лукашенко заявил, что поручил правительству оптимизировать участие страны в интеграционных процессах на постсоветском пространстве. «Мы сейчас очень внимательно анализируем наше участие прежде всего в Евразийском экономическом союзе. Если так будет продолжаться – зачем нам там держать кучу чиновников? Зачем платить деньги на содержание в Москве высококлассных специалистов? Нарушается все, о чем договорились», – возмущается белорусский лидер.
Белоруссия уже не раз делала подобные громкие заявления в попытке выторговать у Москвы скидку на газ. Недавно, например, Минск заявил о готовности покупать газ не в России, а в Казахстане и Узбекистане, потому что там он якобы дешевле. Все это не что иное, как элемент торга с Газпромом.
На самом деле белорусам грех жаловаться – российский газ достается им по самой низкой цене в Европе. Но даже если бы цена была выше, найти другого поставщика Белоруссии было бы трудно.
132 доллара – это та цена, которая сложилась по долгосрочному контракту, который подписан на базе межправсоглашения между Белоруссией и Россией. Других механизмов ценообразования в Белоруссии нет.

В рамках межправсоглашения Белоруссия продала свое газовое хозяйство Газпрому, его стоимость составила 5 млрд долларов. В нем прописываются в том числе права Газпрома как инвестора в белорусское газовое хозяйство, каким образом за счет реализации газа на белорусском рынке все эти вложения должны окупаться на долгосрочной основе.

Самое интересное, что в предыдущие годы Минск вполне устраивала формула цены в контракте, спор возник только с этого года – и не случайно. Причина – в изменении рыночной конъюнктуры (рост курса доллара), которая привела к тому, что скидка для Белоруссии по контракту оказалась не столь значительной, как была раньше. «В 2013–2014 годах Белоруссия получала скидку по этому контракту в районе 50% к цене газа в соседних государствах, а сейчас это 20–30%», – говорил газете ВЗГЛЯД замгендиректора Фонда национальной энергетической безопасности Алексей Гривач.
Так, в 2013 году разница между ценой на российский газ для белорусов и для европейцев была более разительна. Тогда в Европе российский газ стоил 350 долларов за тысячу кубометров, а в Белоруссии – 160 долларов, выгода Минска составляла 190 долларов. Теперь же Европа покупает российский газ в среднем по 170–180 долларов за тысячу кубометров, а Минск – за 130 долларов. Разница сократилась почти в пять раз.
Между тем Минску все равно грех жаловаться на свою цену – ему российский газ обходится по-прежнему дешевле, чем той же Европе. Это самая низкая цена и в СНГ, и в Европе, и даже в других странах Евразийского союза. В Европе средняя цена на газ – 170–180 долларов за тысячу кубометров, в странах СНГ – 140–150 долларов.
Белорусская «дочка» Газпрома – «Газпром трансгаз Беларусь» – в мае уже подала иск в арбитражный суд при Белорусской торгово-промышленной палате к газоснабжающим организациям страны по поводу задолженности за поставленный газ. Газпром легко может выиграть этот иск. Другое дело, что судебное разбирательство может длиться так долго, что закончится действие самого контракта, говорил недавно посол России в Белоруссии Александр Суриков.

Как полагает Дмитрий Болкунец, эксперт по Белоруссии Высшей школы экономики, это ответная мера белорусских руководителей на нежелание Российской Федерации уменьшить тариф и простить долг, который составляет порядка 300 млн долларов. И этот шаг трудно назвать мудрым, потому что у России всегда остается возможность просто прекратить взаимодействие – и потери Белоруссии будут крайне чувствительными.

“Лукашенко настаивает на корректировке цен на газ, потому что после падения цен на нефть не произошло корректировки белорусского тарифа. Контракт между Москвой и Минском подписывался несколько лет назад, и там были зафиксированы конкретные параметры, которые и не устраивают Лукашенко. Беларусь хочет отвязаться от этого контракта и снизить цену на газ чуть ли не в два раза. И, так как Россия не готова идти на такие жесткие уступки, белорусское руководство приняло решение идти ва-банк и подняло цены на транзит нефти.
По большому счету, доля Белоруссии в транзите нефти довольно несущественна, если брать трубы. Труба “Дружба”, по которой идет транзит, была построена несколько лет назад и уже заметно прохудилась, постоянно течет, ее затыкают колышками и называется это труба “ежик”. Трубы часто гниют, их надо поддерживать, на ней просто делают заплатки, если она совсем уж прохудилась. Никакого капитального ремонта не было, наверно, со времен СССР.
История повторяется: Лукашенко уже пробовал аналогичную тактику в 2004 году
По большому счету, конечно, решение поднять тариф – это тупик. Оно никоим образом не поможет Минску продвинуться в переговорах. Можно вспомнить заявление российского МИДа 2004 года, когда была абсолютно аналогичная ситуация по газу и нефти. Российский МИД, после скандального выступления Лукашенко, обвинил белорусского президента в провале экономической политики, которая проводится в республике и сообщил, что Лукашенко таким образом пытается перевести удар на союзника, полностью переложив на него вину за собственный провал.
Эта история полностью повторяется, можно полностью брать заявление МИДа и цитировать. Ничего за 12 лет в Белоруссии не изменилось. Ни в отношении к России, ни в экономике, которая по-прежнему критически зависима от российских углеводородов и от цен на нефть и газ. Это говорит о том, что власти не смогли провести полномасштабных реформ, которые бы избавили ее от нефтегазовой зависимости.
Что касается легитимности этого решения, то, формально, Белоруссия в своем праве. Но, скорее всего, это был шаг отчаяния, попытка показать, что Лукашенко может получить деньги не мытьем так катаньем. Если стороны по газу договорятся, то цены на транзит, я уверен, быстро упадут. Нельзя также полностью исключить и украинский вариант, когда Россия сможет заместить транзит нефти через республику. Но тогда потери белорусской экономики могут быть еще более серьезными, чем украинской. Потому что два белорусских нефтеперерабатывающих завода приносят до 50% валютной выручки в бюджет. Заводы работают полностью на российской нефти», - отмечает эксперт.

"В настоящее время российскую сторону по сути поставили в известность об односторонне принятом решении, нарушающем действующие договоренности — как положений межправительственного соглашения, так и согласованной методики (механизма) изменения тарифов",- сказал Демин.

Он пояснил, что Министерство антимонопольного регулирования и торговли Республики Беларусь постановлением от 28 сентября 2016 года повысило тарифы на транзит российской нефти по территории Белоруссии в среднем на 50%. Постановление вступает в силу с 11 октября 2016 года.

При этом белорусские "Гомельтранснефть Дружба" и "Полоцктранснефть Дружба" не направляли в "Транснефть" запросы о внеплановом изменении тарифов на транзит, сказал Демин. Компания уже проинформировала ФАС о нарушениях белорусской стороны, добавил он.

По его словам, соглашение между правительствами двух стран предусматривает, что для определения тарифов на услуги по транспортировке (транзиту) нефти по магистральным трубопроводам, расположенным на территории Белоруссии, применяется методика, утвержденная уполномоченными органами в области тарифного регулирования.

Согласно методике, в случае внепланового пересмотра тарифов организации трубопроводного транспорта Белоруссии разрабатывают и передают на согласование в транспортную организацию РФ планируемые величины тарифов. Российская сторона рассматривает предложения в течение не более 14 дней с момента их получения. В случае отсутствия договоренности о внеплановом повышении тарифов между организациями его размер определяется уполномоченными органами двух стран. Если же тарифные органы не договорились по размеру тарифов, то уполномоченный орган белорусской стороны утверждает размер тарифов на транспортировку нефти путем повышения действующих ставок тарифов на среднегодовой индекс потребительских цен на текущий год, установленный параметрами прогноза социально-экономического развития РФ, увеличенный не более чем на 3%.

«Мы заинтересованы в организации совместной переработки молдавской плодоовощной продукции в Беларуси для последующей ее поставки на рынок Евразийского экономического союза, в том числе с учетом развитой промышленной и транспортно-логистической инфраструктуры Беларуси», — отметил Андрей Кобяков.

По его словам, Беларусь готова поделиться своими наработками в области строительства дорог и инфраструктуры, возведения молочно-товарных ферм и других сельскохозяйственных объектов. «Считаю, что мы можем более активно поработать в этих направлениях», — сказал премьер-министр.
«Отрадно отметить насыщенность белорусско-молдавского взаимодействия в сфере культуры. Ярким подтверждением этому является открытие в рамках визита Белорусского культурного центра в Кишиневе. Это прекрасная совместная инициатива, и мы будем всячески содействовать ее развитию», — сказал Андрей Кобяков.
Руководитель белорусского правительства считает, что направлений взаимовыгодного сотрудничества много и решающая роль в их развитии должна принадлежать Межправительственной белорусско-молдавской комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству, очередное заседание которой состоится 3 октября.

Список претензий к ним у белорусского президента весьма длинный. Интеграционная модель между РБ и РФ, которая более 20 лет была очень выгодна белорусской VIP-номенклатуре, сломалась. А вот нефтегазовая зависимость и интеграционное ­«дай-дай» остались. Очень хочется в очередной раз войти в одну и ту же интеграционную мутную воду, но Кремль уже не тот. Пусть и на штыках, танках и ракетах, он вернулся в мировую геополитику. Пусть ненадолго, но сейчас он полон веры в правильность курса на расширение и укрепление русской империи. В Москве трудно найти сколь-нибудь значимого политика, который бы не считал Беларусь своей. В Москве всё жестче оценивают поведение белорусского президента и готовы применить новые инструменты принуждения к принятию своего видения славянского единства и братства.
Об этом в свежих «Экономических диалогах» рассуждают постоянный автор «БелГазеты», руководитель научно-исследовательского центра Мизеса Ярослав РОМАНЧУК и руководитель аналитического центра «Стратегия» Леонид ЗАИКО.
КАК СЕЛИ НА КРЕМЛЁВСКУЮ ДИЕТУ


Ярослав Романчук: - Складывается впечатление, что одновременно с вступлением Беларуси в Евразийский экономический союз наша страна вступила в черную интеграционную полосу. Девальвация RUR-рубля подкосила белорусский экспорт. Нефтяные и газовые договоренности вроде бы обещали солидный бонус, но сейчас они близки к нулю. В госзакупки не пускают. Сертификацией пугают. Своими на рынке продовольствия не считают. И вот очередное обострение белорусско-российских отношений. Ощущение, что после 22 лет активной интеграции что-то в этих отношениях может поменяться. Россия привязала Беларусь через ЕАЭС и в отношении Беларуси действует по принципу «никуда не денется». Такое отношение явно не нравится Лукашенко. Но вернемся к истокам нынешней модели интеграции. Недавно в интервью по поводу 25-летия независимости Беларуси Вячеслав Кебич, бывший в 1990-94гг. председателем Совмина Беларуси, достаточно однозначно высказался за тесную интеграцию с Россией. Мне кажется, что если бы в 1994г. президентом стал не Лукашенко, а Кебич, Беларусь как независимое государство прекратила бы свое существование еще в 1997-98гг.
Леонид Заико: - Не думаю, что Вячеслав Францевич был политиком, способным смотреть через десятилетия.
Романчук: - Насколько была предопределена интеграция тогда, когда имело место постсоветское броуновское движение: страны не знали, по какому пути идти, разорванные хозяйственные связи?


Заико: - Ничего не было предопределено, потому что Советский Союз развалился. Произошел концептуальный сдвиг в сторону бантустанизации: на территории СССР возникло 15 бантустанов, три из которых - Латвия, Литва и Эстония - были просвещенные. Когда подписывали беловежские соглашения, то речь шла о создании Союза независимых государств (СНГ) или конфедерации. Предполагалось, что сохранится единое экономическое пространство и единые деньги, но страны будут суверенными. Беларуси эта суверенизация абсолютно была не нужна. Беларусь - нормальная партизанская страна, народ которой может спокойно жить в лесах и смотреть на разных дядек слева и справа. Также не было особой устремленности в большую политику - элита была в основном промышленная. Сработала провинциальная суть белорусской номенклатуры. Она не понимала, что может дать свобода, и боялась ее.
Романчук: - Поэтому была выбрана кремлевская диета, которая предполагала списание долгов, кремлевские кредиты, доступ к российскому рынку и энергоресурсам России. Помните, нам давали газ, нефть, электричество по бартеру, без денег? На этих схемах много людей стало мультимиллионерами. Из-за того, что никто не хотел проводить реформы внутри страны, была выбрана эта схема, которая впрягла Беларусь в интеграционную упряжку. Она была выгодна партхозноменклатуре.
Заико: - Белорусы не хотели быть самостоятельными. Беларусь была одной из самых успешных республик в СССР: по уровню ВВП на душу населения мы были на 1-м месте вместе с Эстонией. У нас были свои продукты питания. Когда к нам приезжали из Москвы или Питера, не говоря уже о тех, кто приезжал из Свердловска или Красноярска, где выдавали полтора килограмма костей в месяц на пропитание, то были поражены, что у нас в продаже есть мясо. То есть мы были лидерами, а от добра добра не ищут.
Романчук: - Поэтому в Беларуси и не было спроса на независимость.
МУХИ НЕ УЛЕТЕЛИ ОТ КОТЛЕТ
Романчук: - Во времена позднего Ельцина, в 1998-99гг., активно обсуждалось совершенно конкретное предложение подписать союзный договор, согласно которому Лукашенко мог бы баллотироваться в президенты объединенного государства. Казалось, что он мог бы впрыгнуть в новое политическое поле, объединяющее Россию и Беларусь в одно государство.
Заико: - Знаете, как говорили в семье Ельцина про то, мог ли Александр Григорьевич стать лидером объединенного государства?
Привожу слова одного видного белорусского политика. Наина Ельцина: «Боря, у нас одни девочки в семье, а у Саши, во-первых, нет отца, поэтому, Боря, он тебя же как отца воспринимает. Во-вторых, мы же хотели с тобой сына, а Саша - доверчивый, добрый, он может продолжить дело». Поэтому у Лукашенко, конечно, был шанс стать лидером объединенного государства, если бы не Чубайс. С Чубайсами бороться очень трудно.
Романчук: - Но тогда бы не было Беларуси. Получается, как это ни парадоксально звучит, Чубайс спас независимость Беларуси. Если бы тогда Беларусь слилась с Россией, то стала бы, наверное, каким-то субъектом федерации или автономией типа Чечни.
Заико: - Беларусь бы не растворилась.
Романчук: - Почему вы так думаете?
Заико: - Это была бы КГБ-страна с Лукашенко, армией и ядерным оружием. Многие, особенно коммунисты, были бы этому рады.
Романчук: - Тогда у Лукашенко достаточно на хорошем уровне была дружба с КПРФ, Русской православной церковью, Лужковым, Примаковым, с национальным элементом. Трансформация в «русский мир» произошла уже потом. Сегодня и Лукашенко другой, и Россия другая.
То, что Александр Григорьевич не стал лидером объединенного государства, - это не теоретическая или аксиологическая несовместимость, просто интересы олигархов России не совпали с интересами политика Лукашенко, который имел геополитические воззрения на себя, Россию и мир.
Заико: - Конечно. У Чубайса со товарищи был другой план - медленная эволюция, трансформация в либеральную империю. В этот план Лукашенко просто не вписывался: он для них чужак, парень из деревни, они ему не доверяли.
Романчук: - Российская элита его отторгла. На каком этапе Лукашенко это понял? Одно время он был толкачом интеграции. Помните, был проект Союзного государства: давайте нам единые, российские внутренние цены, давайте доступ к нефтяным скважинам и газу. Но одновременно протекционизм внутреннего рынка Беларуси никогда не прекращался. Вся интеграция была какая-то кособокая, все ехало в одну сторону - one way street. Потом к власти пришел Путин. В 2002г. он сказал про то, что «котлеты отдельно, а мухи - отдельно». Сказать-то сказал, а на деле ничего не сделал, чтобы мухи и котлеты были отдельно. Пока все обсуждали и обмусоливали этап мух и котлет, модель Лукашенко фактически продолжала работать - интеграционные процессы с приходом Путина во власть никак не замедлились, так как у того еще не было сильного влияния. Эти процессы вылились в интересный тренд: три пятилетки, с 1996г. по 2011г., Беларусь показывала устойчивые темпы экономического роста. Мы подсели на нефтяную иглу, качали дешевый газ, вошли на российский внутренний рынок. При этом рыночные реформы заблокировали, приватизацию не делали, а заводы запустили за счет российского рынка. И вроде все было хорошо. Но уже со второй половины 2000-х гг. начались конфликты и терки по цене на газ и нефть, одна товарная война сменялась другой - мы не знали, с какой ценой на газ встретим новый год. Но тогда Лукашенко все-таки сдержался и не вышел из Союзного государства и СНГ, продолжал тему Таможенного союза, который был предтечей ЕАЭС. Он держал себя в рамках, рассчитывая, что победит в кулуарах и медийно, что, в конце концов, и получилось.
Заико: - Лукашенко - человек идейный, социалистически ориентированный человек, поэтому ниоткуда и не вышел. Он понимал, что если будет выходить из этих образований с Россией, то потеряет электоральную поддержку.
Романчук: - Путин, несмотря на свои мухи и котлеты и на консолидацию власти в России, до 2012г. так и не смог ничего противопоставить этой интеграционной модели. По разным оценкам, размер интеграционного гранта для Беларуси за все время составил порядка
$90-95 млрд. Это были качели в одну сторону.
БОДАЮЩИЕСЯ ИНТЕГРАТОРЫ
Романчук. Сегодня недовольство процессом интеграции выказывают и белорусский президент, и спикер верхней палаты Мясникович: проблемы с доступом на рынок России - наличие порядка 400 барьеров по торговле белорусскими товарами, молочная война плюс неправильная интерпретация цены на газ с точки зрения Беларуси, сокращение почти на 40% поставок нефти. «Русский мир» требует от Лукашенко поддержки своей политики в отношении Грузии и Украины, а тот на состоявшейся недавно встрече с членами Синода Белорусского экзархата заявляет, что в Беларуси должны служить священники-белорусы. Получается, что он не приемлет ни «русский мир», главным носителем которого является Русская православная церковь, ни внешнюю политику России. Но одновременно хочет получать бонусы от России, ссылаясь на очень слабый договор по ЕАЭС и предполагая, что Россия его будет каким-то образом уважать. Не будет.
После подписания договора о создании ЕАЭС ситуация кардинально поменялась. Тут и фактор «русского мира», и фактор российской агрессии в отношении Украины, и фактор возвращения России в мировую геополитику. И в этой ситуации Лукашенко начинает конфликтовать с Россией, требуя для Беларуси старые условия.
Кстати, когда Лукашенко встречался с Синодом, его министр иностранных дел фотографировался с Бараком Обамой, встречался с военными США и представителями правительств европейских государств. До чего доведет это прыгание, эти качели?
Заико: - До того, что Макей будет обниматься с министром обороны России в лагере для интернированных. Никто в Кремле не потерпит, чтобы Беларусь вдруг стала страной с западной ориентацией, настоящей независимой страной.
Романчук: - Уже 2 года подряд у нас с Россией резкое падение товарооборота. Кредиты выбиваются сквозь зубы. Россия навязывает нам правила приватизации - дай МЗКТ и забудь. Цена на газ для нас стала мировой, а раньше маржа была почти в 3 раза. Теперь этого бонуса нет.
Началось испытание интеграционной модели. И Лукашенко начинает асимметрично отвечать: мы пойдем на Запад, будем с НАТО, начнем работать с Евросоюзом, будем против Русской православной церкви. На встрече с госсекретарем Cоюзного государства Беларуси и России Григорием Рапотой он сказал, что Беларусь будет оптимизировать свое участие в ЕАЭС и Союзном государстве. Это угроза или лишь непродуманный наезд, который Кремль просто не заметит? Мы находимся на неком перекрестке белорусско-российской интеграции. Каково ее будущее?
Заико: - Есть такая застаревшая болезнь - Союзное государство Беларуси и России. Когда президентом был еще Дмитрий Медведев, Лукашенко предлагал: может, закончим этот проект? Но Медведев сказал: зачем, пусть продолжается. Медведев ошибся.
Надо было прекращать игру в Союзное государство, потому что оно не работает. Беларуси нечего уповать на какие-то особые отношения с Россией. В рамках ЕАЭС Беларусь может сегодня работать с Казахстаном, Кыргызстаном, Узбекистаном.
Романчук: - Формально - да, но кто ей даст работать? Та же Россия показала, что единое экономическое пространство и Таможенный союз она интерпретирует по-своему - только на российских условиях. Кстати, Евразийская экономическая комиссия, которую так критикует Лукашенко, - орган вроде как наднациональный, но он не имеет ровным счетом никакого влияния на российское правительство. Вы можете себе представить ситуацию, в которой Лукашенко пригрозил бы выйти из ЕАЭС?
Заико: - Грозить надо, но не думаю, что исчерпаны все возможности.
Романчук: - Заканчивается колхозный этап белорусско-российской интеграции. Будущее неопределенно. Нам, наверное, придется хлебнуть немало горя, пока будут определяться контуры будущей интеграции.
Заико: - Невозможна интеграция двух стран на условиях равных партнеров, если их ВВП различается в 16 раз.

Об этом сообщает «Наша Ніва», которая и опубликовала полный текст письма.

«Здравствуйте, уважаемый Глеб Павлович!
От имени компании СООО «Юнайтед Компани», хотим извиниться за высланный сотрудником нашей компании Кулаком В.В. ответ на русском языке по Вашему замечание в книге отзывов и предложений от 21.08.2016 г., написанном на белорусском языке. Мы провели разъяснительную работу с руководителями среднего звена и примем соответствующие меры по соблюдению законодательства в отношении требований письменных ответов на письменные обращения граждан для предотвращения аналогичных случаев в будущем».
Напомним, что у Глеба Лободенко были две претензии к компании.
Первая касалась того, что на АЗС под столбцами не захотели переключать канал «Россия 24». Позже Министерство информации пояснило, что согласно законодательству в общественном месте можно транслировать только девять каналов так называемого «социального пакета»: «Беларусь 1», «Беларусь 2», «Беларусь 3» и т.д. Канала «Россия 24» нет не только среди этих девяти, но и среди 209 иностранных каналов, разрешенных для трансляции в Беларуси. Суд по этому делу должен был состояться 28 сентября, но его перенесли, поскольку накануне протокол отправили на доработку.
Вторая претензия следовала из первой. После того, как Глеб на белорусском языке в книге жалоб и предложений описал ситуацию с нежеланием сотрудников заправки переключить канал «Россия 24», ему пришел ответ по-русски. Это является нарушением законодательства, за что грозит штраф от 4 до 20 базовых величин.
Параллельно активисту пришел ответ из Генеральной прокуратуры, что это дело передано на рассмотрение в прокуратуру Минской области.

Оператор российских магистральных нефтепроводов "Транснефть" уверен, что подобное повышение тарифов является нарушением международных договоренностей. Советник президента компании Игорь Демин пояснил, что, по соглашению между Москвой и Минском, при внеплановом пересмотре тарифов Белоруссия должна предложить изменения России на согласование.


Пересмотр может производиться при существенном изменении условий хозяйственной деятельности организаций трубопроводного транспорта Республики Беларусь, в случае наступления непредвиденных и неконтролируемых обстоятельств, влияющих на показатели производственно-финансовой деятельности организаций.
Также существует вариант, по которому уполномоченный орган белорусской стороны вправе повысить действующие ставки тарифов на среднегодовой индекс потребительских цен на текущий год, установленный параметрами прогноза социально-экономического развития России, увеличенный не более чем на 3%.


Новые тарифы вступят в силу через десять дней. Федеральная антимонопольная служба России уже проинформирована о нарушениях со стороны Белоруссии.
Россия планировала ежегодно поставлять до 2024 года в Белоруссию 24 миллиона тонн нефти, однако в третьем квартале текущего года сократила поставки из-за неоплаты Минском газа на 270-300 миллионов долларов и недопоставок нефтепродуктов — Россия должна получать от белорусских нефтепереработчиков не менее 1,8 миллиона тонн бензина в год.
Вице-премьер Аркадий Дворкович, курирующий в российском правительстве промышленную и энергетическую промышленность, а также транспорт, заявил, что запланированные поставки нефти в Белоруссию могут восстановиться, если Москва и Минск договорятся об оплате долга за голубое топливо.


В марте поднимался вопрос о ненадлежащем выполнении Белоруссией обязательств по поставкам нефтетоплива в Россию. Минск неоднократно их прерывал, объясняя свои действия слишком низкой стоимостью бензина в России.
В конце марта посол России в Белоруссии Александр Суриков заявил, что не видит оснований для спора между Москвой и Минском, связанного со взаимными поставками нефтепродуктов и сокращением экспорта российской нефти в Белоруссию.

Артур Григорьев:
К сожалению, визит Александра Лукашенко в КНР не принёс ожидаемых в Минске результатов. Примерно за месяц до визита замглавы Администрации президента Белоруссии Николай Снопков заявил, что итоги будут «прорывными». В Минске ожидали помощи от КНР в ситуации кризиса — самого тяжёлого с начала 2000-х. Однако, судя по статистике и реализации совместных проектов, КНР не спешит заниматься благотворительностью. Китайские кредиты выделяются «связанными» — т. е. обусловлены закупкой 2/3 китайских товаров и услуг, на примере модернизации белорусских цементных заводов видно, насколько они «выгодны» белоруской стороне. Прямые иностранные инвестиции сокращаются — в том числе и китайские. По итогам визита подписана декларация и ещё почти три десятка третьестепенных меморандумов о намерениях. Не подписано ни одного контракта и в целом ни одного документа, позволяющего трактовать заявления о «прорыве» в позитивном ключе. По итогам визита белорусской делегации во главе с Лукашенко в Пекин можно констатировать разочарование. Подобные визиты готовятся не один месяц и, судя по итогам, Белоруссии нечего предложить Китаю, кроме лести, которую в Поднебесной чётко отделяют от ритуальных комплиментов. Си Цзиньпин не готов платить Лукашенко за лесть.
Николай Радов:
Если исходить из происходящего в последние годы между Белоруссией и Китаем, то уже накануне визита Лукашенко было очевидно, что ничего путного из него не выйдет. Пекин уже неоднократно доказывал, что белорусская экономика его больше не интересует — кроме военного комплекса. Поэтому в республику идут не китайские инвестиции, а лишь своп-кредиты, выгодность которых для белорусов крайне сомнительна. И все-таки Лукашенко поехал просить денег — авось повезет. Не повезло. Ничего не значащие документы, стопка меморандумов, подарки, награды и улыбки — вот, собственно, и все. Похоже, президенту Белоруссии все-таки пора понять, что он уже больше никого не интересует и денег ему никто не даст. Тем более китайцы.

Пенсионные расходы могут удвоиться
На минувшей неделе руководство Министерство труда и социальной защиты заявило о том, что вопрос о дальнейшем повышении пенсионного возраста «не рассматривается». Помнится, точно такие же заявления руководящие работники Минтруда делали в 2015 году — за полгода до президентских выборов, когда также говорили о том, что пенсионный возраст повышать не планируется.
Однако прошли выборы, и сегодня повышение пенсионного возраста — уже принятое решение, которое вступит в силу с 2017 года. Через три месяца пенсионный возраст мужчин и женщин увеличится на полгода, а в 2022 году и вовсе повысится до 58 лет для женщин и до 63 лет для мужчин.
Между тем Международный валютный фонд рекомендует Беларуси увеличивать пенсионный возраст и после 2022 года. В недавнем докладе фонда, который был опубликован две недели назад, говорится, что Беларуси необходимо осуществить «постепенное увеличение пенсионного возраста для мужчин и женщин до 65 лет и последующую его привязку к средней продолжительности жизни».
Демографический прогноз, который подготовил Международный валютный фонд, свидетельствует о том, что вероятность такого развития событий велика.
По информации БелаПАН, оценки МВФ свидетельствуют о том, что отношение количества пенсионеров к трудоспособному населению будет быстро увеличиваться — с 40% в 2015 году до 68% к 2050 году.
Когда белорусу порой выгоднее помереть на работе
В связи с этим эксперты валютного фонда ожидают, что расходы на пенсии в Беларуси возрастут с 9,6% ВВП в 2015 году до 12,4% в 2030 году и до 16,1% ВВП в 2050 году. Как следствие, если после 2022 года пенсионный возраст не поднимать, то дефицит существующего пенсионного фонда Беларуси в 2030 году будет равен 2,8% ВВП, а в 2050-м — 6,5% ВВП.
Белорусские экономисты также ожидают роста пенсионных расходов в стране в связи со старением населения.
Так, по оценкам экспертов Белорусского экономического исследовательско-образовательного центра (BEROC), если в 2013 году расходы пенсионного фонда составляли около 9% ВВП Беларуси, то к 2050-му достигнут 20% ВВП. Соответственно, если в пенсионной системе ничего не менять и пенсионный возраст не увеличивать, дефицит пенсионного фонда Беларуси из-за старения населения будет гарантирован.
Реформа пенсионной системы назрела
По мнению экспертов, вероятность того, что повышение пенсионного возраста, которое начнется в 2017 году, продолжится и после 2022 года, велика. Соответственно, на пенсию работники в Беларуси смогут выходить не ранее 65 лет.
«Демографические перспективы таковы, что никуда мы не денемся от увеличения пенсионного возраста до 65 лет. Других вариантов решения проблемы, связанной с потенциальным дефицитом пенсионного фонда, просто нет», — отметил в беседе с корреспондентом БелаПАН директор Исследовательского центра ИПМ Александр Чубрик .
Схожего прогноза придерживаются другие наблюдатели.
«На резкое повышение пенсионного возраста, чтобы не допускать социального напряжения в обществе, власти не пойдут. Однако в том, что постепенное повышение пенсионного возраста, которое начнется в 2017-м, будет продолжаться и в 2020-е годы, можно не сомневаться», — говорит экономист Антон Болточко.
Сегодняшние официальные заявления, считает он, о том, что дальнейшее повышение пенсионного возраста не рассматривается, мало что значат.
«Чиновники, которые сегодня заявляют об отсутствии планов по повышению пенсионного возраста, могут раздавать обещания, ведь не факт, что они останутся на своих должностях к тому времени, когда очередное решение о повышении пенсионного возраста будет принято», — отмечает Антон Болточко.
В связи с неизбежным, как считают эксперты, повышением пенсионного возраста государству следует принимать превентивные меры на рынке труда. Белорусские экономисты видят в этой ситуации несколько ответом на избитый вопрос «что делать?».
Во-первых, считают наблюдатели, государству следует сделать конкретные шаги на рынке труда, чтобы люди предпенсионного возраста, над которыми чаще всего нависает дамоклов меч сокращений, имели возможность найти достойную работу.
«Ключевая задача сегодня — повысить уровень пособия по безработице до величины прожиточного минимума, чтобы все люди, которые по каким-то причинам остались без работы, могли в течение шести месяцев его получать. Вторую задачу, которую одновременно с этой необходимо решать — создать реально действующие программы переквалификации, чтобы люди могли найти в будущем рабочее место на рынке труда», — считает Александр Чубрик.
По его мнению, государству следует способствовать тому, чтобы частный бизнес и образовательные учреждения сотрудничали друг с другом во имя подготовки востребованных работников для рынка труда.
«Бизнес знает, кто им нужен, а люди вправе выбирать, где они хотят работать. Роль государства в данном случае — создать инфраструктуру, чтобы система повышения квалификации работников реально работала и удовлетворяла как потребности бизнеса, так и нужды людей», — полагает Чубрик.
С другой стороны, отмечают экономисты, наряду с изменениями на рынке труда, которые важны для лиц предпенсионного возраста, необходимо создать условия для увеличения дохода будущих пенсионеров.
«Повышение пенсионного возраста — не пенсионная реформа, этот шаг никак не влияет на уровень благосостояния пенсионеров. Необходимо внедрять элементы накопительной пенсионной системы, чтобы будущие пенсионеры могли иметь достойный доход и уровень жизни», — говорит Антон Болточко.
Шаги, которые уже сейчас делает правительство по требованию кредиторов (рост тарифов на жилищно-коммунальные услуги, сокращение перечня товаров, цены на которые регулирует государство), могут снизить и без того невысокую покупательную способность пенсионеров. Поэтому реформирование белорусской пенсионной системы и внедрение накопительных элементов — сценарий такой же неизбежной, как и повышение пенсионного возраста.

Документ вышел неоднозначным. Его есть за что критиковать, но и для похвалы повод тоже найдется. Одобрение в обществе вызвал относительно реалистичный взгляд чиновников на экономические реалии в будущем, что для плановой Беларуси является весьма нехарактерным. Чаще чиновники были склонны к чрезмерному оптимизму, а тут на тебе – и нефть по 35 долларов, и российский рубль к доллару ослабеет, и даже ВВП вырастет на скромных 0,2%.
С другой стороны, не очень радует желание чиновников наращивать доходы при сохранении видимой стабильности налоговой системы, что выливается в отмену налоговых льгот, возросший аппетит государства к штрафам и прочие прелести. Кроме того, проект бюджета обнажил для широкой общественности проблемы с обслуживанием государственного долга, о которых у нас вслух говорить не принято. Но давайте начнем по порядку.
Доходы республиканского бюджета в 2017 году должны составить 18,2 млрд BYN, что на 1% больше, чем годом ранее. Интересно, что при этом и налоговые, и неналоговые доходы сократятся: первые на 168,4 млн рублей или на 1,2%, вторые – на 273,1 млн рублей или на 9,2%. Совокупный прирост удалось обеспечить за счет роста безвозмездных поступлений – их запланировано аж на 65,9% больше, чем в этом году: 1,6 млрд рублей. Львиная доля таких поступлений (1,2 млрд) придет из других бюджетов Беларуси (а их у нас в стране больше тысячи). Фактически чиновники замаскировали недобор по налогам и неналоговым платежам в республиканском бюджете хитрыми межбюджетными трансфертами.

Если рассмотреть динамику доходов бюджета в процентах и более детализировано, мы увидим, что с налогами действительно все не очень хорошо. Налоговые доходы от внешнеэкономической деятельности в будущем году сократятся на 23,9%, а налог на прибыль и подоходный налог принесут всего на 0,1% больше. Ощутимый прирост показали лишь налоги на товары (то есть НДС и акцизы) – на 8,6%, и обтекаемые «другие налоги и сборы» – аж на 16,8%. В целом ничего удивительного: сказывается кризис на внешних рынках, требования экономических союзов, в которых состоит Беларусь, падение доходов населения внутри страны и кризис в реальном секторе.
В таких условиях только и остается, что уповать на безвозмездные поступления. Другие бюджеты перечислят в республиканскую кубышку на 62,9% больше средств, чем в 2016 году, а иностранные государства – на 78,5% больше. Рост штрафов на 13,7% тоже вписывается в эту картину – штрафами можно добрать какую-то часть недополученных налогов. Хотя, конечно, плановый показатель по штрафам – это что-то такое, из Зазеркалья.

Режем образование
С расходами тоже интересно. Всего государство намерено потратить из республиканского бюджета 16,7 млрд рублей, что на 2,4% больше, чем в 2016 году. Напомним, что доходы при этом выросли всего на 1%. Бюджет все равно сверстан с профицитом, но размер его меньше, чем в прошлом году.
Первое, что бросается в глаза – это сокращение расходов на образование на 20,9 млн рублей по сравнению с прошлым годом. Хотя в процессе обсуждения документа не раз подчеркивалось, что образование и здравоохранение – это наше все, и расходы по этим направлениям значительно вырастут. Впрочем, нужно признать, что государство по-прежнему старательно выполняет свою социально-ориентированную функцию: расходы на социальную политику в лидерах по сумме прироста – в будущем году они вырастут на 157,9 млн рублей. На втором месте здравоохранение – плюс 115,9 млн рублей.

Интересно рассмотреть динамику отдельных статей расходов. Значительное сокращение продемонстрировало обеспечение выборов и референдумов – минус 96%. Президентские выборы, напомним, прошли еще в 2015-м, в 2016-м выбрали Парламент, и в будущем году наконец-то обойдемся без формальностей.  Сокращение расходов на средне-специальное образование на 45,7% отчасти объясняет нам, почему расходы в целом на образование сократились. Кроме того, меньше средств получит сельское хозяйство и предприниматели, финансирование которым из резервного фонда урезали на 34%.
В лидерах по темпам роста помощь семьям, воспитывающим детей (плюс 128,9%), а также всевозможные прикладные исследования и обтекаемые «другие вопросы». Например, другие вопросы в области ЖКУ вырастут аж на 143%. Интересно, что за вопросы? Субсидии для тех, кто в силу низких доходов не может сам оплачивать коммуналку? Меры по снижению себестоимости услуг ЖКХ? Узнаем в следующем году. Что за прикладные исследования в разных сферах, которые продемонстрировали рост на 37-124%, тоже сложно сказать. Хотелось бы верить, что это исследования, направленные на последующее реформирование отраслей. Но, как говорится, блажен кто верует.
Отдельного внимания заслуживает госдолг, обслуживание которого обойдется республиканскому бюджету на 23,6% дороже, чем в 2016 году. Нужно понимать, что и это еще не все – валютная составляющая государственного долга обслуживается не из бюджета, а из ЗВР, и на эти цели в 2017 году потребуется дополнительно 2,2 млрд долларов. Правительство уже анонсировало, что 1,86 млрд из этой суммы придется снова взять в долг – 360 млн на внутреннем рынке, остальное – на внешнем. Это говорит о том, что несмотря на внушительные платежи по госдолгу, его объем не уменьшится, и долговая нагрузка будет оставаться высокой еще не один год.

Выше мы рассматривали функциональную классификацию бюджетных расходов. Но существуют и другие варианты, например, ведомственная, которая показывает, какой объем финансирования из республиканского бюджета получит то или иное ведомство. Благодаря такому подходу можно сравнить, каким учреждениям в 2017 году больше всего урезали финансирование, а каким – наоборот: значительно увеличили дотации.
В списке аутсайдеров оказалось два банка: Беларусбанк, который получил на 154,3 млн рублей меньше, и Белагропромбанк, финансирование которому сократили на 34,6 млн рублей. Если вникнуть поподробнее, можно увидеть, что сокращение поступлений связано преимущественно с сокращением финансирования льготного жилья.
Также в серьезном минусе Минсельхозпрод (минус 261,6 млн рублей) и два облисполкома – Могилевский и Гродненский – которые недополучат соответственно 48,6 и 33,1 млн. В будущем году государство решило делать акцент на промышленности, здравоохранении и энергетике: соответствующие министерства в списке лидеров, они получат на 261,8 млн, 107,1 млн и 74,7 млн больше, чем в 2016 году. Ну и куда же без «социалочки»: ФСЗН получит на 159,7 млн рублей больше, а Минтруда и соцзащиты – аж на 261,8 млн рублей. И это абсолютный лидер нашего мини-рейтинга.

Выходит, что кризис, которого нет, на бюджете все-таки сказался. Государство недополучает налогов, но при этом не может решить проблему путем повышения основных налоговых ставок – ведь людям уже успели пообещать налоговую стабильность. Приходится вертеться, и это пока получается. Следующий год будет непростым, а в качестве утешительного приза населению полагается жирный социальный кусок бюджетного пирога: ряд бесплатных услуг и всевозможные денежные трансферты.

Государственный долг Беларуси увеличился за восемь месяцев 2016 года на 3,2 млрд. рублей, или на 9,7%, и составил 36,0 млрд. рублей. Внешний государственный долг по состоянию на 1 сентября 2016 года составил 13,3 млрд. долларов США, увеличившись с начала года на 896,0 млн. долларов США (с учетом курсовых разниц), или на 7,2%.

В январе-августе 2016 года привлечены внешние государственные займы на сумму 1 367,0 млн. долларов США (800,0 млн. долларов США – Евразийского фонда стабилизации и развития; 287,9 млн. долларов США – Правительства и банков Российской Федерации; 206,8 млн. долларов США – банков КНР; 70,5 млн. долларов США – МБРР; 1,8 млн. долларов США – ЕБРР и СИБ), а на погашение внешнего государственного долга с начала 2016 года потрачено 568,0 млн.
Белорусские власти действует по принципу финансовой пирамиды: берет новые кредиты, чтобы погашать старые долги. Насколько устойчива такая экономическая система?
На вопросы belprauda.org ответил кандидат экономических наук Леонид Злотников.
-36 миллиардов госдолга – много или мало для белоруской экономики в нынешнем состоянии?
-Если весь консолидированный бюджет составляет 27 миллиардов рублей, то 36 миллиардов долга – очень много. Но долги бывают внешними и внутренними, долгосрочными и краткосрочными.
В 2016 году из госбюджета отдали уже 2 миллиарда долгов, в следующем предстоит вернуть кредиторам 3,2 миллиарда долларов.
-Белорусская власть берет новые кредиты, чтобы отдавать старые долги. Насколько устойчива сложившаяся система?
- Беларусь в 2016 году взяла внешних займов меньше, чем надо отдавать.
Но бюджет в 2016 году поддерживался даже не займами, а экспортными пошлинами на нефть, на которых сидит белорусский бюджет. Естественно, бюджет получил хорошую подпитку, которая уменьшается: в 2015 году пошлины за российскую нефть стали впервые поступать в белорусский бюджет и составили 1 миллиарда 300 миллионов долларов, а в 2016 году экспортные пошлины на нефть составили около миллиарда. Но уже в 2017 году в России поднимают налог на сырьевые ресурсы, поэтому экспортная пошлина на нефть уменьшится. Следовательно, в следующем году нефтяная подкормка белорусского бюджета уменьшится.
Скажу больше: нам надо возвращать не только прошлые долги, но и покрывать дефицит текущего счета платежного баланса, который составляет минус 5,7% от ВВП. Правительству нужно возвращать не только внешний долг, но и погашать сложившийся дефицит, который ведет к наращиванию внешнего долга. Мы потребляем больше, чем производит экономика страны, на 1,5 миллиарда долларов. Нам нужно брать новые кредиты, чтобы покрывать прошлые долги, и поневоле надо находить деньги на покрытие дефицита текущего счета.
Кроме всего, государство берет в долг и у себя: ежегодно население покупает валютных облигаций на сумму до 300 миллионов долларов, предприятия – на гораздо большие суммы. Последние три года правительство суммарно берет у населения и субъектов хозяйствования около миллиарда долларов. Облигации сначала выпускались сроком на полгода, затем – на год, на два – государство всячески оттягивает сроки выплаты по облигациям. А отдавать нужно не только внешние, но и внутренние долги, причем в валюте — облигации-то валютные.
-Собственными силами выплатить долги не получится? Не набирая новых внешних кредитов?
-В 2017 году выплаты по внешним долгам и погашение внутреннего валютного долга может составить около 4,5 миллиардов долларов. Плюс проценты, набежавшие за счет обслуживания внешнего долга прошлых лет, составляют солидную сумму. В итоге правительство должно вернуть 4-5 миллиардов.
Кредиты МВФ и ЕФСР, если их удастся получить, уйдут на погашение долгов. Но даже если бы эти средства оставались в стране, то белорусская экономика не получила бы никакой пользы – пошли бы на проедание.