Напряженность на Корейском полуострове

Дар видеть будущее
Ли Гон Хи умел предугадывать будущее, зачастую его и формируя, не боясь идти наперекор доминирующему мнению. Еще в 1974 году он, продав часть личного имущества, приобрел долю, а затем полностью выкупил корейскую компанию по производству полупроводников Korea Semiconductors, хотя его отец, который тогда был во главе конгломерата, считал это пустой тратой денег и говорил, что надо делать ставку на текстильную и мукомольную промышленность.
Тогда никто не верил, что Южная Корея, уровень технологий которой был не выше "отверточной сборки" комплектующих из Японии, сможет прорваться в "заоблачную" сферу полупроводников.
Но у Ли Гон Хи было иное мнение. "До каких пор мы будем оставаться страной, зависящей полностью от иностранных технологий? Мы должны сделать все возможное, чтобы избавиться от положения технологической колонии!" - ответил Ли Гон Хи, считая, что именно полупроводники станут будущим локомотивом Samsung.
Девять лет спустя отец согласился с сыном и решил "немного поддержать", сделав это направление одним из главных приоритетов развития конгломерата. В конце концов компания Korea Semiconductors превратилась в Samsung Semiconductors, а затем вошла в Samsung Electronics. И уже в 1992 году Samsung Electronics по ряду важнейших направлений полупроизводства полупроводников стала абсолютным лидером в мире и до сих по не уступает пьедестал никому.
Полупроводники же сейчас - одно из самых главных и наиболее прибыльных направлений деятельности Samsung, а 1 ноября 1988 года когда Samsung Semiconductors & Telecommunications вошла (повторно) в состав Samsung Electronics празднуется как день основания Samsung Electronics, считающейся "главным бриллиантом" в "империи Samsung".
Наверное, Ли Бён Чхоль, если он видит все это с небес, уже давно признал, что его сын оказался дальновиднее, разглядев в находившейся тогда еще в зачаточном состоянии корейской полупроводниковой отрасли гигантский потенциал и огромные возможности, которые во многом и сделали Samsung тем конгломератом, который мы знаем сейчас.
Впрочем, дело полупроводниками не ограничилось. В 2003 году Ли Гон Хи заявил, что Samsung прекращает производство кинескопных телевизоров и будет производить только новейшие жидкокристаллические. При этом именно "кинескопы" в то время давали Samsung более четверти всех продаж и доходов. Но Ли не побоялся лишиться этого "куска", считая, что аналоговые образцы ТВ остались уже в ХХ веке. Пылящиеся в углу американского магазина корейские телевизоры, которые не пользовались популярностью у покупателей, явно постоянно преследовали Ли.
В итоге в 2006 году Samsung Electronics обошел своего главного конкурента в битве за мировой рынок телевизоров - японский конгломерат Sony, а ТВ-устройство с брендом Samsung уже не покрывались пылью на прилавках.
После фразы о смене "всего, кроме жены и детей" по личному указанию Ли Гон Хи были собраны и демонстративно сожжены тысячи мобильных телефонов, компьютеров и прочей техники Samsung

Учиться у врага, чтобы поднять родину
Конечно, особенности характера, семья и прочие какие-то иные сугубо личные моменты всегда оказывают большое влияние на то, как люди проходят свой жизненный путь, подчас меняя облик страны и мира. Так было и с Ли Гон Хи, в воспитании которого огромную роль сыграл его отец.
Ли Гон Хи родился 9 января 1942 года на юго-востоке Кореи в городе Тэгу. Страна тогда была под японской оккупацией. Он был одним из восьми детей в семье основателя Samsung Ли Бён Чхоля, где родились пятеро дочерей и трое сыновей.
Стоит сразу подчеркнуть, что Samsung создал и вывел в крупные компании Кореи не Ли Гон Хи, а его отец Ли Бён Чхоль. Потому у Ли Гон Хи вы не найдете фотографий бедного и босоногого детства и жизни в соломенных лачугах с протекающими крышами. Наоборот, папа сумел обеспечить сыну и еще семерым детям зажиточную и даже богатую жизнь. В детстве Ли Гон Хи любил музыку, путешествия, играл на гитаре и обожал собаку, которая у них жила дома. Тогда собака в доме корейцев именно в качестве домашнего питомца было крайне редким явлением и признаком роскоши.
Свою учебу Ли Гон Хи начал в корейской школе, но затем в первой половине 1950-х годов уехал продолжать учебу в Японию, последовав указанию отца "учить все самое лучшее и передовое у развитых стран". Это еще одно доказательство того, что Ли был не бедным. Учебу детей за рубежом, когда Корея лежала в руинах после Корейской войны, могли позволить только очень богатые корейцы.
Другой важный момент: следует учитывать, что если до сих пор у корейцев к японцам очень много претензий и обид, то уж в те годы, когда прошло менее десяти лет с момента окончания колониального порабощения Корейского полуострова японцами, градус антияпонских настроений зашкаливал. Несмотря на все это отец вопреки общественному мнению смог усмотреть большой потенциал в возможности научиться чему-то полезному для родины в том числе и у врага, отправив сына в Японию. Ли Гон Хи же в полной мере взял у Японии то, что было нужно для развития Южной Кореи вообще и концерна Samsung в частности.
Закончив школу в Японии, Ли Гон Хи продолжил обучение на Факультете промышленности в японском университете Васеда. Развивать свои таланты в качестве бизнесмена он отправился за океан - в США, став магистром делового администрирования в американском Университете Джорджа Вашингтона.
Однако учеба и жизнь в странах, которые тогда жили куда лучше Кореи и были куда более развитыми, не изменила подхода ни отца, ни сына. Ли Гон Хи не остался жить ни в Японии, ни в США, а с багажом знаний, связей и нового опыта вернулся на родину, после этого окунувшись в работу в структурах, связанных с Samsung.
В 1966 году он познакомился со студенткой Факультета искусства Сеульского государственного университета Хон На Хи, которая в следующем году стала его женой. Всего у них родилось четверо детей - сын и трое дочерей: Чжэ Ён, Пу Чжин, Со Хюн и Юн Хён. Ли Чжэ Ён сейчас является главным наследником Samsung, тогда как две старшие дочери также руководят некоторыми дочерними компаниями.
О необходимости ставки на новейшие технологии Ли Гон Хи стал говорить еще с 1970 года, после посещения ряда производств в США и Японии. Это стремление он пронес через всю жизнь. С 1978 года стало очевидно, что из всех потенциальных наследников именно он станет главным продолжателем дела отца, как и произошло в итоге в 1987 года Ли Бён Чхоль был самым молодым сыном и седьмым по старшинству из всех детей, но именно он в итоге унаследовал большинство "империи" отца.


Вице-президент Samsung демонстрирует новый 105-дюймовый изогнутый UHD-телевизор, предназначенный для международной выставки в США (2014 год). Фото: Gettyimages

Полная статья по ссылке

Давид становится Голиафом?
Общепризнанно, что Израиль обладает ядерным оружием (ЯО), одновременно страна поддерживает публичную «неопределенность», не отрицая и не подтверждая его наличие. Однако независимо от того, признает ли Израиль свой ядерный статус, на Ближний Восток в 2010-х гг. пришла военная революция. Если в 1990–2000-х гг. наслаждаться обладанием массовыми высокоточными средствами поражения могли только страны Запада и их союзники, то теперь это великолепие стало расползаться везде и всюду.
В этой новой ситуации Израиль катастрофически уязвим против массированной атаки высокоточными средствами поражения на всю глубину, поскольку, по большому счету, этой самой глубины у Израиля нет — территория может полностью простреливаться от границы к границе из РСЗО.
Раньше ситуация улучшалась: угроз от регулярных армий вдоль границ с годами становилось все меньше, а малочисленные негосударственные и квазигосударственные структуры с неуправляемым ракетным вооружением катастрофического ущерба нанести не могли. Эффективность их оружия и размер его арсеналов были заведомо малы, достаточно изучить многолетнюю «эффективность» ракетных обстрелов из Палестины.
Но в 2006 г. Хизбалла смогла показать, что такое большие запасы реактивных снарядов у границ Израиля, а в 2018–2020 гг. йеменские хуситы продемонстрировали на примере целей в Саудовской Аравии, что такое достигнутый современными иранскими комплектующими уровень надежности и точности систем наведения для ракет и дронов. Раньше Израилю подобные противники могли нанести лишь символический ущерб, израсходовав даже сотни ракет, а после появления и развертывания Израилем систем для перехвата реактивных снарядов даже этот ущерб был успехом.
Сегодня на вооружении Хизбаллы в Ливане и Сирии уже есть ракеты с дальностями 100–200 км и точностью «менее 10 метров». Это значит, что теперь ракеты будут падать не в круг радиусом 1–2 км, а в круг радиусом 10 метров, причем часть из них имеет БЧ в 100–200 кг. Это позволяет малым расходом ракет (до 10 штук) эффективно поражать здания машинных залов электростанций, избранные здания в городах, крупные нефтехимические объекты, ангары с боевой техникой, даже сами объекты ПВО и ПРО. Ирану также удалось создать ракеты малого калибра, имеющие способность к простым маневрам уклонения как раз для прорыва через системы перехвата реактивных снарядов, вроде тех, которыми оснащена армия Израиля.
Весьма логично ожидать появления ракет малого калибра в израильских окрестностях, ведь в последнее время Иран активно снабжает своих «прокси» на территории Ливана и Сирии как новыми ракетами, так и дешевыми комплектами модернизации старых (позволяющих радикально поднять точность старых неуправляемых ракет). Иран также помогает наладить серийное производство ракет высокой точности разных дальностей. Одновременно Тегеран активно наращивает и свой арсенал высокоточных баллистических ракет малой и средней дальности в неядерном снаряжении.
В ближайшее десятилетие при сохранении текущих тенденций следует ожидать, что Израиль будет без лишнего шума развивать морскую компоненту своего ядерного сдерживания.
Его противники наиболее слабы именно в контроле подводной обстановки, а значит, спрятать хотя бы часть ядерного потенциала на дежурной подводной лодке — самое логичное решение. Испытания крылатых ракет (КР) подводного базирования всегда можно списать на испытания противокорабельных ракет или неядерных средств поражения. Да и скрыть такие испытания от чужих средств наблюдения проще.
Кроме того, для решения этой задачи даже может не понадобиться производить дополнительные объемы расщепляющих материалов. Даже не факт, что придется конструировать новые заряды, а не просто установить один из старых вариантов в новый носитель.
Еще одним направлением развития ядерного потенциала (хотя и второстепенным к задачам повышения живучести) может стать повышение дальности и точности применения ядерного оружия авиацией. Например, оснащение ряда образцов высокоточного оружия ядерными зарядами или модернизация неуправляемых ядерных боеприпасов в управляемые (например, авиабомб).
По этой причине в обозримом будущем будут меняться качественные параметры и соотношение пропорций внутри ядерного арсенала, но количественно арсенал расти не будет.

Индо-Пакистанская гонка
С одной стороны, географически более крупная Индия, обладающая подавляющим неядерным превосходством как в военной, так и в невоенной области (если рассматривать совокупный демографический, технологический, экономический потенциалы). Поэтому задача ядерного арсенала страны — обеспечить неприменение ядерного оружия против Индии за счет подразумеваемого масштабного ядерного возмездия.
С другой стороны, Пакистан, не имеющий достаточной стратегической глубины и значительно уступающий Индии в неядерных возможностях. Его ядерный арсенал в сочетании со способностью и декларируемой готовностью к его применению первыми рассматривается как «великий уравнитель». Однако есть еще ряд факторов, делающих ситуацию более сложной....

Про Индию и Пакистан по ссылке

Внешняя ситуация и влияние на экономические связи КНДР
 
Коронавирус и реакция КНДР на него
Когда в Китае началась вспышка COVID-19, некоторое время в мире к нему относились, как к появлению «очередной» не самой опасной инфекции, которая не выйдет за пределы Поднебесной. Так считали многие, но только не Северная Корея.
КНДР отреагировала очень быстро и весьма радикально, резко прекратив пассажирское, а затем и грузовое сообщение с внешним миром, практически полностью изолировав страну. В дальнейшем для грузов делались какие-то исключения, периодически допускался ввоз товаров и продукции, в отношении которой соблюдались строгие карантинные меры, но в целом с конца января – начала февраля 2020 г. власти КНДР пошли на полную и сознательную изоляцию, беспрецедентную по длительности и масштабу ограничений за период после Корейской войны 1950–1953 годов.
Судя по поступающим из Северной Кореи сообщениям, власти самым серьёзным образом отнеслись к угрозе COVID-19, введя тотальный долгосрочный карантин в городах и районах, где были даже малейшие подозрения на заболевания коронавирусом. Режим охраны границ был существенно усилен и подчас принимал экстремальные формы, когда пограничники открывали огонь на поражение. Это сильно затруднило возможность ведения контрабандной деятельности, которая ранее позволяла получать существенный заработок значительной части населения КНДР, проживающего в районе северокорейско-китайской границы.
Согласно официальной позиции властей, в стране до сих пор не выявлено ни одного подтверждённого случая COVID-19. В зарубежных СМИ со ссылкой на анонимные источники периодически попадаются сообщения о вспышках коронавируса в различных регионах, но проверить информацию сложно. Власти КНДР тоже противоречат себе, вводя такие ограничения внутри страны, которые выглядят не самыми логичными для ситуации, когда, если верить заявлениям, нет ни одного больного коронавирусом.
Тем не менее КНДР даже при её уровне контроля вряд ли смогла бы скрыть факт полномасштабного распространения COVID-19, а потому, скорее всего, утверждения об отсутствии эпидемии правдивы, а вспышки, если и имели место, то остались локализованными. Это во многом стало следствием быстрой и жёсткой реакции властей, которая вплоть до марта-апреля 2020 г. многим зарубежным наблюдателям казалась чрезмерной и служила поводом для иронии. Пока пандемия не началась на всей планете. 
Но данный успех КНДР по части сдерживания коронавируса был достигнут ценой, повторимся, практически полной изоляции и резкого сокращения любых контактов с внешним миром, что в полной мере сказалось и на внешней торговле.
Крах внешней торговли
Показатели внешней торговли КНДР, которые базируются в основном на китайской и южнокорейской статистике, рисуют очень драматичную картину катастрофического снижения товарооборота. Введённые по линии международного сообщества и отдельных государств ограничительные меры привели к тому, что объём внешней торговли упал с 5,5 млрд долларов в 2017 г. до 2,8 млрд в 2018 году. Потом Северная Корея смогла несколько улучшить показатели по итогам 2019 г., но лишь до скромных 3,2 млрд долларов.
Особенностью внешней торговли КНДР является тот факт, что на долю Китая приходится более 95 процентов всего товарооборота. Для сравнения: на Россию, находящуюся на втором месте в списке ведущих торговых партнёров КНДР, в 2019 г. пришлось лишь 1,6 процента, потому не будет большим преувеличением считать, что внешняя торговля Северной Кореи – это почти исключительно торговля с Китаем.
Итоговая статистика всей внешней торговли КНДР за 2020 г. пока не подведена, но данные по товарообороту КНДР и КНР уже есть, а потому общая картина в целом более-менее ясна.
Согласно данным китайских источников, северокорейско-китайский товарооборот в прошедшем году составил всего лишь 539,06 млн долларов, что на 80,67 процента меньше, чем в предыдущем. При этом по-прежнему сохранилось значительное отрицательное торговое сальдо Северной Кореи в торговле с Китаем: из Китая в КНДР было ввезено продукции на 491,06 млн долларов (падение на 80,92 процента по сравнению с 2019 г.), а поставлено на экспорт лишь на 48 млн долларов (снижение на 77,69 процента).
Если же посмотреть на темпы изменения товарооборота с РФ, то за период с января по сентябрь 2020 г. они выглядят лучше, чем с Китаем. Согласно данным Федеральной таможенной службы России, за этот период товарооборот РФ и КНДР даже увеличился по сравнению с аналогичным периодом 2019 г. на 11 процентов. Но, повторимся, все эти колебания мизерны по сравнению с китайским сегментом внешней торговли КНДР. В абсолютных цифрах товарооборот между РФ и КНДР за январь-сентябрь 2020 г. составил около 42,64 млн долларов (импорт КНДР из РФ – 42 млн долларов, экспорт – около 630 тысяч долларов). В октябре 2020 г. торговля России с КНДР тоже провалилась, напоминая масштабы снижения в китайском сегменте. В октябре 2020 г. импорт КНДР российской продукции упал на 81 процент, составив всего лишь 249 тысяч долларов США, а экспорт КНДР в Россию – уменьшился на 51 процент (по сравнению с сентябрём 2020 г.). 
Исходя из всех этих цифр, можно констатировать, что в 2020 г. внешняя торговля КНДР испытала снижение объёмов, которое беспрецедентно как минимум за последние двадцать лет, если не более длительный срок. Здесь стоит также учесть, что из-за коронавируса и введённых властями КНДР ограничений компенсировать спад в официальной торговле контрабандными поставками не удавалось, так как сама Северная Корея стала опасаться любых контактов с зарубежьем.
Экономические санкции
Мы уже упоминали жёсткие международные санкции против КНДР, которые поставили под запрет большинство экономических контактов. Значительное количество государств вообще запретили торговлю. Угроза США применить вторичные финансовые санкции против тех государств и отдельных компаний, кто не хочет следовать курсу Вашингтона, стала ещё одной из причин, почему с Северной Кореей стали избегать иметь дело даже тогда, когда сделки не подпадали под санкции ООН.
Надежды Ким Чен Ына на то, что он сможет заключить сделку с США и добиться хотя бы частичного смягчения санкционного режима, не оправдались. Согласно южнокорейским оценкам, ограничения ООН сделали незаконным около 90 процентов всего экспорта КНДР. Кроме того, корейцы сами теперь боятся контактировать с иностранцами, без чего невозможно зарабатывать валюту. Ужесточение режима охраны границы сделало невозможной работу контрабандистов. КНДР часто отказывалась и от зарубежной помощи, принимая её лишь тогда, когда считала крайне необходимой, нередко игнорируя предложения о безвозмездных поставках со стороны правительства Южной Кореи.
 
Внутриэкономическая ситуация
 
Стихийные бедствия августа-сентября
Корейские эксперты при характеристике ситуации с экономикой Страны чучхе в 2020 г. используют оборот «самчжунго», что означает «три серьёзные трудности»: продолжающиеся международные санкции, коронавирус и природные катаклизмы, которые обрушились на страну летом-осенью прошлого года. КНДР действительно не повезло. С середины июля на весь Корейский полуостров обрушились беспрецедентные по мощности и длительности муссонные дожди, которые спровоцировали сильные наводнения и оползни. Затем по югу и северу Кореи один за другим прокатились несколько сильных тайфунов, которые принесли ветер, а также снова дожди и наводнения.
Всё это в итоге привело к значительным человеческим жертвам, разрушению жилья, объектов транспортной и прочей инфраструктуры. Серьёзно пострадали сельскохозяйственные угодья и урожай. Проблема коснулась как Южной, так и Северной Кореи, только Юг с его более мощным запасом экономической прочности легче перенёс удары стихии.
Кроме приводимых официальными СМИ Северной Кореи, нет точных цифр, отражающих экономический ущерб КНДР в 2020 г. от муссонных дождей, наводнений и тайфунов. Называются различные данные на уровне десятков погибших, десятков тысяч разрушенных домов и сотен тысяч гектар пострадавших посевных земель. Очевидно, что экономика Севера из-за стихийных бедствий второй половины лета- начала осени понесла огромный урон, который стал ещё одним ударом, существенно осложнившим общую ситуацию... и далее

Рекомендации для России
Россия, как страна, имеющая общую сухопутную (пускай и весьма непротяжённую) границу с Северной Кореей, не может оставаться равнодушной к тому, что происходит у соседей. Кроме того, экономические, внешнеполитические и стратегические интересы Москвы требуют наличия политической линии, которая бы позволяла упреждать возможные кризисы и угрозы, а не реагировать на них, будучи застигнутой врасплох.
Можно рекомендовать политическому руководству Российской Федерации предпринять следующие шаги.
Отслеживание ситуации с целью выявления ранних признаков кризисных ситуаций. Объективной информации по КНДР всегда не хватает, а потому внимательное, скрупулезное и тщательное изучение данных о событиях внутри Северной Кореи позволит на ранних этапах выявить признаки приближения кризисных ситуаций в КНДР и быть заранее к ним готовым. Такая задача, безусловно, стоит в любое время, но и из-за осложнения общего положения в КНДР в 2020 г. она стала ещё более актуальной.
Проработка вопросов оказания помощи и реализации сотрудничества по части борьбы с коронавирусом
Хотя КНДР заявляет, что полностью свободна от COVID-19, тем не менее она демонстрирует серьёзную заинтересованность в сотрудничестве и получении помощи в сфере противоэпидемических мер. Россия могла бы проработать вопросы по предоставлению посильной помощи на этих направлениях, включая направление оборудования, материалов, медикаментов, проведение подготовки медперсонала с задействованием технологий видеоконференций. КНДР также заинтересована в получении российской вакцины в целях профилактики COVID-19.
Продумать продовольственную и иную гуманитарную помощь в ограниченных масштабах
Гуманитарная катастрофа в КНДР, чреватая потоком беженцев и дестабилизацией ситуации, не отвечает интересам России, а потому стоит рассмотреть вопрос о продовольственной и иной помощи этой стране. Естественно, Россия не может и будет пытаться занять место Китая по части главного донора, но определённые объёмы продуктов питания и иных товаров, которые необходимы КНДР, РФ всё же имеет возможность поставить. Особенно это касается помощи наиболее слабым и уязвимым слоям населения – больным, пожилым людям, детям, беременным женщинам.
Возможное сотрудничество с Южной Кореей по части оказания помощи КНДР
Правительство Южной Кореи неоднократно выражало готовность в самых разных формах оказывать содействие Северу. По различным соображениям руководство КНДР отказывается, хотя нередки случаи, когда Пхеньян был согласен принять ту же самую продукцию и товары, если они поступают из других стран.
Россия может сыграть роль посредника при передаче подобного рода помощи. Учитывая позицию правительства КНДР, участие Юга может реализовываться в завуалированной форме, например, путём создания в России совместных компаний. Главная цель – не дать политическим соображениям стать препятствием тем начинаниям, в которых есть реальная потребность уязвимых слоёв населения КНДР.
Продолжение работы по линии ООН с целью отмены в отношении КНДР некоторых санкционных мер
В настоящий момент действующие против Северной Кореи санкции настолько широки, что не только ограничивают ввоз в страну товаров и продукции, которые могут быть использованы для создания вооружений и прочей опасной деятельность, но и не позволяют оказание гуманитарной помощи, поставок медицинского оборудования. Для направления партий лекарств и иных безобидных товаров требуется получение специального разрешения по линии ООН, что ведёт к задержкам.
В этой связи России стоит продолжать вести работу, которая будет направлена на отмену в отношении КНДР хотя бы тех рестрикций, которые никак не связаны с развитием ракетно-ядерного арсенала и препятствуют реализации программ чисто гуманитарного характера.
Сохранение российского присутствия в КНДР
Вводимые властями Северной Кореи ограничительные меры временами чрезмерно жёсткие даже в условиях пандемии. Часть подобных ограничений целенаправленно адресована на оставшееся в КНДР и без того очень немногочисленное количество иностранцев. По сообщениям некоторых СМИ, представители КНДР недвусмысленно намекают иностранцам и подталкивают их к тому, чтобы те покинули страну. Не исключено, что руководство Северной Кореи в том числе и под предлогом COVID-19 просто попытается сократить до минимума любое иностранное присутствие.
Рано или поздно пандемия пройдёт, ситуация изменится, и тогда преимущество будут иметь те, кто смог удержаться в Северной Корее. России целесообразно сохранять своё присутствие как минимум в ныне существующих формах через посольство в Пхеньяне, генеральное консульство в Чондине и персонал совместного предприятия «Расонконтранс» на территории свободной экономической зоны Расон.

Полная статья по ссылке

Ракеты, космические и не только
24 июля 2020 г. Мун Чжэ Ин посетил штаб-квартиру Корейского агентства оборонного развития, где познакомился с образцами нового стратегического оружия и новой баллистической ракетой, которая по грузоподъёмности может стать одной из лучших в мире. Скорее всего, речь идёт о ракете «Хёнму-4», которая имеет дальность полёта до 800 км и может нести боеголовку весом до двух тонн. Глава государства назвал агентство базой укрепления вооружённых сил страны, отметив, что во многом благодаря его работе, РК занимает шестое место в мире по военной мощи.
28 июля РК и США договорились снять ограничения на разработку и использование Сеулом твёрдотопливных ракет, — отныне южнокорейские компании, исследовательские институты и даже частные лица могут разрабатывать и производить ракеты не только на жидком, но и на твёрдом топливе, а также гибридные. Напомним, что твердотопливные ракеты быстрее приводятся в действие и труднее обнаруживаются перед взлетом.
Президент Мун Чжэ Ин приветствовал пересмотр соглашения по ракетам и призвал продолжить усилия по достижению «полного ракетного суверенитета». Он отметил, что снятие ограничений на использование твёрдого топлива для ракет даёт хорошие шансы для развития южнокорейской космической отрасли.
Так как ракет много, и они разные, далее пойдем по типам.

Космические ракеты и военные спутники
20 июля 2020 г. с космодрома в штате Флорида с помощью ракеты Falcon 9 Block 5 со второй попытки состоялся запуск первого в РК спутника военной связи Anasis-II, который заменит спутник Anasis-I, используемый как в гражданских, так и в военных целях. Через 10 дней после запуска Anasis-II успешно достиг окончательной позиции на геостационарной орбите и РК стала десятой страной мира, имеющей в своём распоряжении спутник связи только для военных целей.
5 августа, выступая с торжественной речью по случаю 50-летия со дня основания Агентства оборонного развития (ADD) министр обороны РК Чон Гён Ду заявил, что Южная Корея уже скоро получит собственный военный спутник. По его словам, договорённость РК и США о снятии ограничений на разработку и использование Сеулом твёрдотопливных ракет открывает новые возможности в создании разведывательных спутников и проведении исследований в авиационно-космической области. Министр также подчеркнул важность создания баллистической ракеты «Хёнму-4», обладающей дальностью полёта, «достаточной для обеспечения мира на Корейском полуострове». На фоне угрозы с Севера РК активизирует усилия по разработке технологий высокоточного оружия, гиперзвуковых ракет, отечественной спутниковой навигационной системы и др. «для дальнейшего развития ракетных возможностей страны». Чон призвал Агентство оборонного развития быть в авангарде эпохи четвёртой промышленной революции, приложив усилия в создании новых оружейных систем, которые изменят образ ведения военных действий, в том числе стелс-беспилотники, лазерное оружие и другие.
Кроме того, Южная Корея работает над планом разработки сверхмалых спутников для лучшего мониторинга Северной Кореи. Исследование находится на стадии предварительного проектирования и, как ожидается, будет завершено в 2023 году. Ожидается, что малогабаритные низкоорбитальные спутники-шпионы, летающие на высоте 500-2000 километров, позволят Южной Корее отслеживать военную деятельность Северной Кореи почти в режиме реального времени. При использовании сразу 32 единиц таких спутников военные смогут вести наблюдение за Севером каждые 30 минут днем или ночью, независимо от погоды.
22 января 2021 г. в министерстве науки сообщили, что 20 марта 2021 г. 500-килограммовый разведывательный спутник, планируется запустить с помощью российской ракеты «Союз 2.1а» с космодрома Байконур в Казахстане. Спутник, оснащённый системой датчиков изображения, который разработан южнокорейскими исследователями, будет находиться на низкой околоземной орбите 497,8 км над поверхностью Земли. Ожидается, что он начнёт предоставлять высокоточные видеоизображения Земли с июня. Ещё один спутник того же типа планируется запустить в начале 2022 года.
Более интересна эпопея с запуском космической ракеты следующего поколения KSLV-2, который запланирован на 2021год. Ракета должна вывести на околоземную орбиту спутник массой 1,5 тонны.
Однако 29 декабря 2020 г. Министерство науки РК заявило, что запуск первой южнокорейской ракеты-носителя отложен на восемь месяцев. Как сообщили во вторник в министерстве науки и информационно-коммуникационных технологий, запуск трёхступенчатой ракеты с макетной полезной нагрузкой перенесён с февраля на октябрь 2021 года. Второй запуск данной ракеты с реальным спутником перенесён с октября 2021 на май 2022 года. В качестве причин переноса запусков в министерстве назвали изменения в процессе сборки первой ступени и задержку с приобретением необходимых деталей.

МБР и БРПЛ
Помимо упомянутой выше «Хёнму-4», в конце 2020 года военные сообщили о завершении наземных испытаний БРПЛ, предназначенной для установки на подлодках водоизмещением от 3.000 тонн. БРПЛ была разработана на базе баллистической ракеты «Хёнму-2B» с дальностью полёта 500 км. В течение 2021 года планируется провести испытания из подводного положения, но когда именно и на какой платформе проводить испытания, еще не решено — это может быть либо подводная испытательная баржа, либо подводная лодка.

Ракеты малой дальности
25 ноября 2020 г. Южная Корея решила начать массовое производство нового типа тактических ракет наземного базирования с дальностью полета около 120 километров, предназначенных для уничтожения подземных артиллерийских баз КНДР. Соответствующий план был утверждён в ходе совещания по вопросам оборонного развития, которое состоялось в Сеуле под председательством министра обороны РК Со Ука. Новое оружие успешно разработано на основе отечественных технологий в рамках проекта стоимостью 450 млрд вон (406 млн долларов). К 2025 году будет произведено более 200 единиц новой ракеты, а первые образцы ожидаются примерно в 2022 году.

Зенитные ракеты и ракеты ПРО
28 апреля 2020 г. военным была поставлена первая в Южной Корее локально разработанная зенитная управляемая ракетная система «Чхонгун». Получившая название «корейский Патриот», управляемая ракета средней дальности класса «земля-воздух», способна поражать вражеский самолет на высоте до 40 километров.
К апрелю же относится новость о том, что на авиабазе в Чхонджу, провинция Северная Чхунчхон, военные срочно развернули батарею ракет Patriot Advanced Capability-3 (PAC-3), чтобы защитить базу от новых баллистических ракет и сверхбольших реактивных систем залпового огня Северной Кореи.
Связано это с тем, что данная база – место размещения истребителей-невидимок F-35 и поэтому может являться главной целью для КНДР. Военные жалуются, что батареи ракет Patriot размещены менее чем на половине 10 авиабаз РК, остальные развернуты для защиты столичного района Сеула, но около 130 PAC-3 недостаточно, чтобы вести одновременный заградительный огонь новых баллистических ракет Севера.
12 декабря 2020 г. ВВС Южной Кореи получили дополнительную партию PAC-3 в целях повышения потенциала противовоздушной обороны страны. «Чтобы лучше справиться с недавним ростом ракетных угроз, мы завершили модернизацию и поставку в ноябре в тесном сотрудничестве с правительством США и вовлеченными компаниями, примерно на 10 месяцев быстрее, чем первоначально планировалось».
Кроме того, как и было сказано выше, в ближайшие пять лет Южная Корея начнет разрабатывать собственный «Железный купол», чтобы защитить инфраструктуру столичного региона «от дальнобойных артиллерийских угроз Северной Кореи», включая крупнокалиберные РСЗО.

Беспилотники
6 апреля 2020 г. Вооруженные силы США в Корее отказались подтвердить сообщение «Чосон Ильбо» о том, что они планируют развернуть в Южной Корее передовые ударные беспилотники Grey Eagle Extended Range, аналогичные тем, которые использовались при убийстве высокопоставленного иранского генерала в январе 2020 года.
19 апреля посол США Гарри Харрис сообщил в своем твиттере, что в Южную Корею был доставлен высотный беспилотник Global Hawk. Посол не сообщил подробностей о том, сколько единиц техники было доставлено, но известно, что Сеул приобрел у Соединенных Штатов четыре таких беспилотника, и один уже был доставлен в декабре 2020 г. Однако ноябрьские новости упоминали, что на текущий момент РК располагает 4 БПЛА этого типа.
В ноябре 2020 г. стало известно, что Южная Корея получила от США оборудование для расшифровки изображений, снятых «Global Hawk» (RQ-4). По информации Агентства программ оборонных закупок (DAPA) РК, речь идёт о «системах обработки и расшифровки изображений», которая считывает и декодирует визуальную информацию, собранную БПЛА. Ранее поставка данного оборудования откладывалась из-за затянувшихся переговоров между американскими властями и компанией-разработчиком, а также пандемии коронавируса.
Видимо, после этого 3 ноября Южная Корея запустила новое подразделение ВВС, отвечающее за эксплуатацию ключевых разведывательных средств страны, таких как Global Hawk, разведывательные самолеты RF-16 и RC-800 Geumgang и др.
2 декабря СМИ РК сообщили, что в ближайшие три-шесть месяцев военные приступят к испытаниям ударных дронов и администрация программы оборонных закупок подписала контракты с компаниями на приобретение трех типов передовых ударных беспилотников.
Это дроны-самоубийцы для подрыва военных объектов, БПЛА, способные вести огонь из малокалиберных пушек по наземным целям, а также малые беспилотники, выполняющие комплексные функции — наблюдения и ведения огня.

Подводные лодки
Напомним, что подводная лодка полезна с точки зрения сдерживания, поскольку она является ключевым компонентом потенциала «второго удара», способности пережить первоначальную атаку противника и нанести ответный удар.
6 октября 2020 г. администрация президента Южной Кореи отказалась комментировать сообщение газеты «Тонъа Ильбо» о том, что Сеул обратился к Вашингтону с просьбой закупить ядерное топливо для эксплуатации атомной подводной лодки. Газета сообщала, что официальные лица Вашингтона отклонили эту просьбу, сославшись на политику нераспространения, но представитель Голубого дома попросил СМИ проявлять осмотрительность при освещении этого аспекта, назвав его вопросом дипломатии и безопасности, связанным с национальными интересами. Однако 18 октября северокорейское пропагандистское издание «Мэари» назвало предполагаемые переговоры с Вашингтоном «чрезвычайно опасным актом, который разрушает мир на Корейском полуострове, усиливает напряженность и запускает гонку вооружений».
В настоящее время Южная Корея эксплуатирует девять подводных лодок класса 1200 тонн и девять подводных лодок класса 1800 тонн, наращивая производство 3450-тонных подводных лодок проекта KSS-III (Чан Бого III), оснащенных шестью БРПЛ. Первая сошла на воду в 2018 г., вторая — 10 ноября 2020 года. К 2029 году ВМС Республики Корея рассчитывают принять на вооружение тремя партиями до девяти подлодок данного типа, общая стоимость которых оценивается в 8,7 млрд. долл.
Проектирование большой (надводное стандартное водоизмещение лодки первой серии 3358 тонн, подводное водоизмещение 3708 тонн) неатомной подводной лодки осуществлялось с 2004 года. Первоначально рассматривался вариант лодки с ядерной энергетической установкой, однако в итоге лодка будет иметь воздухонезависимую энергетическую установку, аналогичную установке немецкого образца на топливных элементах, используемой на строящихся сейчас для южнокорейского флота подводных лодках германского проекта 214 (KSS-II).
Длина подводной лодки KSS-III составляет 83,5 м, ширина 9,6 м, осадка в надводном положении 7,7 м. Максимальная скорость подводного хода составит 20 узлов, а дальность плавания экономическим ходом достигнет 10 тысяч миль. Экипаж 50 человек. Вооружение, помимо восьми носовых 533-мм торпедных аппаратов, будет также включать шесть вертикальных пусковых установок для крылатых ракет !Чхонрён» с дальностью стрельбы до 1500 км (у лодок второй серии, возможно, количество вертикальных пусковых установок будет увеличено до десяти).
Со второй серии, как предполагается, лодки получат передовые литиево-ионные аккумуляторные батареи южнокорейской разработки. Ожидается, что новая батарея увеличит в два раза пребывание лодки под водой по сравнению с свинцово-кислотной батареей, используемой в настоящее время.
Страна рассматривает возможность строительства 4000-тонных подводных лодок следующего поколения, причем некоторые предполагают, что военные могут оснастить их ядерным двигателем. Иной проект – беспилотные ПЛ, с помощью которых военные смогут собирать информацию вблизи межкорейской морской границы, не отправляя моряков в зону повышенного риска.
И это только те виды вооружений, которые мы рассматриваем в сравнении с упомянутыми лидером КНДР, после чего вопрос о том, кто кому угрожает и кто от кого защищается, УЖЕ становится дискуссионным.
Хотя рассказ о том, как вооружается РК и на кого она собирается нападать, будет неполон без описания строительства авианосца или истребителей-невидимок с говорящим названием «рыцарь свободы». Однако ограниченный объем статьи вынуждает автора рассказать об этих и других проектах «в следующей серии».

Кому миллион долларов?
В тот день американцы предприняли  атаку на железнодорожный мост через реку Ялуцзян у города Сингисю, по которому из Советского Союза и Китая шло снабжение Корейской народной армии. В атаке участвовали 48 бомбардировщиков В-29 и свыше 100 истребителей F-84 «Тандерджет» и F-86 «Сейбр». Для американской стороны итог, как уже отмечалось, бы обескураживающий, тогда как  советская сторона потерь не понесла. Но американцы поняли, что им противостоит самая современная советская воздушная машина, которую надо добыть любой ценой.
Справка
По основным летно-техническим данным реактивные скоростные истребители МиГ-15бис и F-86 «Сейбр» были равны. «МиГ» несколько превосходил своего конкурента в скороподъемности и в потолке полета (16 000 м против 15 000 м) и в вооружении: две пушки 23-мм калибра и одна 37-мм отличались высокой скорострельностью, а снаряды пробивали любую броню. Шесть крупнокалиберных «сейбровских» пулеметов «Кольт браунинг» не давали такого эффекта. Однако «МиГ» уступал «Сейбру» в горизонтальном маневре и немного по дальности полета.
Во  время боев в корейском небе эти сравнительные характеристики, конечно же, известны не были. Американцы просто хотели знать, какого «нового воздушного зверя» Советы ввели в строй, и как с ним бороться. Боевой опыт американцев был выше (воевали больше), и они приняли решение посадить МиГ-15. Тактику избрали следующую: повредить самолет и  уже плохо управляемый  привести на свой аэродром.



 Советсткий истребитель МиГ-15 .

Справиться с «МиГом» по-другому было просто невозможно. Интересная история произошла с капитаном Сергеем Крамаренко – сильным летчиком, на счету которого было 13 сбитых самолетов и  149 боевых вылетов. Его пыталась взять «в клещи» тройка «Сейбров», которую возглавлял  командир авиакрыла:
«Тогда я в такой переплет попал, – рассказал автору этих заметок и Герой Советского Союза генерал-майор в отставке Сергей Крамаренко. – В разгоревшейся схватке нашим четырем «МиГам» пришлось пойти против восьмерки «Сейбров». Передал команду: «Атакуем». Сам резко разворачиваюсь и захожу в хвост боевой машине противника. Машинально оглянулся назад – снизу меня в прицел взял другой «Сейбр». Увидел даже вспышки, американец уже стрелял. Ручку управления от себя, пошел на переворот. Американский самолет проделал то же самое. За мной устремились еще два самолета. На счастье – внизу облако. Ныряю в него с мыслью обмануть преследователей. Короткий горизонтальный рывок, и набираю высоту в другом месте. Смотрю, где американцы? Они оказались на 1000 метров ниже. Причем, видимо, собирались взять меня «в клещи» – один самолет находился справа от меня и два – слева. Я, пользуясь преимуществом высоты, атаковал того, что остался один, тем более он был ближе – до него метров 800. Первая очередь – мимо, прицеливался в спешке. Со второй попал. Вижу, взрыв, пламя, самолет завалился. Подумал, теперь американцы дрогнут, уйдут, но ошибся. Пара уже заходила сзади. Решил еще раз воспользоваться облаком – совершаю обманный маневр. Спикировал и резко разворачиваюсь под облаком. Американцы делают то же самое – и вдогонку.
Понял, что могу оказаться в ловушке, мне с ними не справиться. К той минуте совсем обессилел, каждый маневр требовал десятикратных перегрузок, американцы же – в противоперегрузочных костюмах, им было, конечно, значительно легче. Сделал последний разворот – в сторону реки Ялуцзян, за которой располагался наш аэродром. Выжимаю из машины все, что могу. Из-за огромной скорости временами начиналась валежка истребителя, приходилось, как говорится, сбавлять обороты. Вот справа показался мост. Я знал, что его обороняют наши зенитчики, и резким рывком ухожу под их защиту. Но расчеты орудий приняли МиГ за «Сейбр» и открыли огонь по мне. Просто чудо, что не подбили машину. Американцы отстали перед стеной разрывов снарядов. Вырвался все-таки...».



 Истребители F-86 в небе Кореи, 1953 год.

И подобная попытка была не единственной. Вот воспоминания новосибирца Георгия Савина, проходившего тогда службу в должности авиамеханика:
«Мастерство на первых порах у американцев было такое... Как говорится, спали и видели, что сажают наш МиГ на свой аэродром. Интересный случай произошел со старшим лейтенантом Александром Москвичевым, летчиком нашей эскадрильи. В бою его зажала восьмерка «Сейбров». Зажала и «повела» на свой аэродром. При малейшем отклонении вправо или влево мимо него проносились огненные трассы. Сам пилот рассказывал: не вырваться, думаю, остается одно – резкий маневр и таран. Вот один «Сейбр» зашел вперед, видимо, для показа, куда дальше следовать. Москвичев не выдержал и открыл огонь, подбив «Сейбр». По «МиГу» тут же несколько очередей. Летчик получил тяжелое ранение в руку, но смог резко спикировать и катапультировался. Благо его подобрали корейские крестьяне... Потом один из наших авиамехаников ездил за ним в Корею».
По всей видимости, американцы поняли, что посадить МиГ-15 дело бесперспективное. И тогда американцы делают ход конем: разбрасывают листовки, в которых обещают сначала 100 тысяч долларов, а затем и миллион тому, кто приведет им целехонький МиГ.  Словом, американцы решили «купить» МиГ-15.

Воздушные асы из Москвы
В это время горячие головы в Главном штабе советских ВВС продумывали операцию захвата «Сейбра». Интерес к новому истребителю противника был не меньшим, чем у американцев к МиГ-15.  В мае 1951-го летчик старший лейтенант Сергей Родионов принес в свою эскадрилью из штаба 176-го авиаполка, который базировался на китайском аэродроме Аньдун, потрясающую весть: из Москвы прибыли летчики-испытатели, чтобы «взять в плен» американский «Сейбр». И самое примечательное, что это была не «утка». Действительно, в Аньдун прибыла группа летчиков во главе с генерал-лейтенантом авиации Героем Советского Союза Алексеем Благовещенским, в которую входили 12 гражданских и военных летчиков-испытателей. Цель  группы: посадить американский истребитель F-86 «Сейбр» на наш аэродром.



 МиГ-15 на выставке в Корейской военной галерее в Национальном музее ВВС США.

Прибыли, собрали командиров полков и объявили: «Всю информацию о воздушной обстановке предоставлять нам – будем сажать «Сейбр» для последующей отправки его в Москву в НИИ ВВС». Пилоты переглянулись: вы, дескать, для начала подбить попробуйте, а уж затем сажайте…
И вот первый вылет, первый бой. Если судить по результатам, то американские летчики, мягко сказать, подпортили настроение группе захвата. Один «МиГ» был сбит, летчик погиб, два других МиГ-15бис получили серьезные повреждения. И тогда прибывшие налегке для захвата «Сейбра» задумались. Последовал восьмидневный перерыв в полетах. В группе Благовещенского приступили к изучению тактики действий противника. Выслушать мнение строевых летчиков уже не чурались.
И вот новая попытка, которая снова завершилась безрезультатно. Причем при посадке погиб подполковник Дзюбенко – его перевернулся самолет. После этого генерал-лейтенант Благовещенский (кстати, летчик от Бога, но что было, то было…) с группой гражданских испытателей убыл в Москву, а летчиков ВВС распределили по полкам.



 Корейская война 1950-1953. Стрелок-охотник за вражескими самолётами.

Победа на троих
И всё-таки «Сейбр» был захвачен – это сделал  6 октября 1951 года командир 196-го истребительного авиаполка полковник Евгений Пепеляев (впоследствии Герой Советского Союза, второй по результативности ас Корейской войны – на его счету 19 сбитых американских самолетов). Вот что рассказал сам летчик: 
«Бой сложился острым. Уже выходили из схватки, самолет в пробоинах, и тут буквально перед носом  – «Сейбр». Погнался за ним. Он сделал крутой вираж. Тянусь за ним и, пока пилот не почувствовал опасности, в перевернутом  положении открываю огонь. От места, где находится фонарь, потянулся дымок, машина стала падать. Преследовать не стал, понял – далеко не улетит. Как оказалось, повредил слегка двигатель и катапульту. Пилоту «Сейбра» ничего не оставалось, как посадить самолет. Надо отдать ему должное, сделал он это мастерски. Планируя, дотянул до Желтого моря, точнее до Западно-Корейского залива, и сел на гальку, как раз в тот момент, когда начинался отлив. Летчик оставил самолет, спустил на воду спасательную надувную лодку и уплыл в открытое море, чтобы не попасть в плен. Потом мы узнали, что его вскоре подобрала служба спасения – она у американцев действовала безупречно. Летающая лодка SA-16 и доставила на свою территорию. А истребитель остался».
Отметим, что на захваченный F-86  претендовал и помощник командира заместитель 176-го гвардейского истребительного авиаполка по тактике майор Константин Шеберстов, удостоенный звания Героя Советского Союза30 октября 1951 года. Он и его ведомый капитан Иван Лазутин заявили на разборе полетов, что это они подбили севший на берегу моря самолет «Сейбр». В результате воздушная победа была записана  на счет майора Шеберстова, хотя с этим до конца жизни так и не согласился Евгений Пепеляев. Но сути этот спор не меняет.



 И всё-таки «Сейбр» был захвачен – это сделал  6 октября 1951 года командир 196-го истребительного авиаполка полковник Евгений Пепеляев.

Итак, истребитель F-86 (№49-1319), который  пилотировал капитан Гилл Гаретт из состава американской 336-й эскадрильи (FIS), совершил вынужденную посадку на отливную полосу на берег Западно-Корейского залива в 13 километрах западнее города Пхёнвона. Дальнейшие события, по свидетельству очевидцев, развивались так. Часа через два-три появились американские бомбардировщики и стали засыпать  район посадки «Сейбра» бомбы. Однако уже начался прилив, и пенистая морская вода надежно укрыла самолет.
Наступила ночь. Советским авиаторам поставили задачу – достать истребитель из воды и доставить на аэродром Аньдун. За ночь не управились. Первоначально оттащили на приличное расстояние от берега в поле и замаскировали под стог сена. Там он простоял целый день. С побережья до аэродрома – дорога с тоннелями, крылатую машину не провезешь. С наступлением темноты истребителю обрезали крылья, и уже на следующее утро «Сейбр» стоял в ряду МиГов. Каждый летчик посчитал нужным посидеть в его кабине, пока пленника не  упаковали по частям в ящики и не отправили в Москву. Все оборудование «Сейбра» – пилотажное, навигационное, электронное, вооружение было в исправном состоянии. Неповрежденным оказался и блок регулировки и питания высотно-компенсирующего костюма. У советских пилотов такого не было. Так что трофей добыт был ценный. 
А чуть позже ещё один «Сейбр» попал в наши руки  благодаря ювелирной работе летчика 16-го истребительного авиаполка ПВО 97-й истребительной  авиадивизии противовоздушной обороны: после боя американский истребитель совершил вынужденную посадку на территорию, которая контролировалась северокорейскими войсками, а пилот был взят в плен. F-86 оперативно доставили на аэродром Аньдун. Американцы, как и в первый раз, не сразу смирились с потерей «Сейбра».
Вот воспоминания Абазара Габдуллина, в то время командира расчета зенитного  орудия, прикрывавшего аэродром:
«Историю с плененным «Сейбром» помню хорошо. Когда его доставили к нам, то мы, зенитчики, не думали, что через денек-другой из-за него придется изрядно поработать возле орудий. Вначале же мы, как и летчики, поочередно знакомились с трофеем. Не выдержал искушения и я – несколько раз подходил к самолету. Он, очевидно, принадлежал американскому асу. Ниже кабины белели 12 или 14 пятиконечных звезд. Наши пилоты тогда все интересовались: чьи самолеты на счету хозяина «Сейбра» – советские или корейские, истребители или бомбардировщики? А через день-два,  по-моему, «Сейбр» тогда уже отправили в Москву,  началось такое… Американцы несколько раз пробомбили место посадки своего новейшего истребителя, а потом догадались – он в Аньдуне…  Они и раньше делали вылазки к аэродрому, но все-таки побаивались нас. 37-миллиметровые  автоматические зенитные пушки – это высочайшая скорострельность. Пустого места в зоне обстрела не оставалось, вероятность попадания – 100 процентов. Здесь же американское командование пошло, как говорится, ва-банк – «Сейбр» требовалось уничтожить. Бой был жарким, меняли даже стволы орудий. Подбитые американские штурмовики уходили к морю. Сколько самолетов участвовало в налете? Трудно сказать, не до подсчета было, но аэродром бомбить мы им не дали!»
Уже к концу войны у американцев появились  «Сейбры» с радиолокаторами. Советским летчикам была поставлена задача добыть и эту модификацию. Одну из таких машин сбил Николай Шкодин, впоследствии генерал-майор авиации, заслуженный военный летчик СССР. Вот его рассказ:
«Сейбр» упал в расположение корейских войск на рисовом поле. Точнее сказать, он сел на брюхо. К нему сразу бросились, как потом узнали, три корейца – они хотели пленить летчика. Однако американцы организовали прикрытие с воздуха, расстреляв эту группу. Тут же прилетел вертолет и забрал летчика. Позже пилоты США обстреляли сбитый свой самолет, пытаясь уничтожить его, не допустить попадания к противнику. Но корейцам все-таки удалось замаскировать самолёт, забросав грязью, рисовой соломой... По приказу из Москвы мы снарядили экспедицию за трофеем. Однако она возвратилась с пустыми руками: несмотря на тщательную маскировку, американцы разбомбили самолет».

Музейный экспонат
Самое время  спросить: а что же американцы, сумели ли они добыть МиГ-15? В 1951 году ничего не получилось - на американский миллион никто не клюнул. Но при исследовании этой почти детективной истории всплыла  публикация в шведском журнала «Интеравиа» (№ 4 за 1971 год). На  одной из страниц был запечатлен советский МиГ-15 с бортовой надписью, свидетельствующей о его принадлежности ВВС США. Из текста можно было узнать, что прописку в Национальном музее авиации и аэронавтики  в Вашингтоне самолёт обрел благодаря «усилиям» северокорейского летчика в сентябре 1953 года, то есть уже после окончания войны. Уточним:  самого молодого на тот момент летчика ВВС Северной Кореи Но Гым Сока, который перелетел в Южную Корею. Угнанный им МиГ-15 был облетан известным американским летчиком-испытателем Чаком Йегером, и эти испытания  безусловно помогли американцам получить ответы на многие вопросы.
Но миллионером Но Гым Сок не стал. Ему заплатили 100 тысяч долларов, как и обещали в самом начале. В общем, не высоко оценили подвиг предателя.

О том, что Северная Корея сворачивает с курса на рыночные реформы, свидетельствовал уже VIII съезд ТПК, который прошел в январе этого года. Там Ким Чен Ын впервые заговорил о необходимости усилить роль правительства в деле контроля над экономикой, не упомянул систему хозрасчета в работе промышленных предприятий и подчеркнул, что центральная задача пятилетки в сельском хозяйстве – выполнение плана обязательных государственных закупок. В Северной Корее в полном объеме восстанавливается карточная система распределения продуктов. При деде Ким Чен Ына, Ким Ир Сене, только она, по существу, и была единственным способом снабжения жителей страны. В отличие от СССР карточки в те времена объявлялись северокорейской пропагандой не вынужденный мерой, от которой по мере стабилизации продовольственного положения откажутся, а нормой.
Информация с пленума ЦК ТПК, которую сообщают северокорейские СМИ, свидетельствует, что планы вождя, озвученные на съезде, будут неукоснительно выполняться.
Таким образом, Ким Чен Ын сворачивает им же начатый эксперимент: рыночные преобразования, в принципе схожие с теми, что проводились в 1980-е в Китае и Вьетнаме. В КНДР на бумаге сохранялась всеобщая государственная собственность, но на практике большинство активов, от сельскохозяйственной земли до заводов и фабрик, передавалось в управление частным лицам. Правда, в отличие от Китая и Вьетнама все эти реформы не сопровождались политической либерализацией – открытием страны для иностранного бизнеса и смягчением репрессивной политики режима. Распространение всякой нежелательной, с точки зрения властей, информации в КНДР жесточайшим образом пресекалось.
Говоря о причинах, побудивших Ким Чен Ына пойти на эти реформы, эксперты обычно упоминают о крахе экономики чучхе в 1990-х. Лишившись фактически безвозмездной помощи КНР и СССР, экономика страны рухнула, в стране начался голод. Ситуацию смогли выправить только гуманитарная помощь из-за рубежа и стихийное восстановление рыночных отношений, с которыми Ким Чен Ын стал не бороться, а развивать.
А свернуть с пути реформ его также побудил внешний фактор. Санкции, введенные с подачи США Советом Безопасности ООН в 2016–2017 годах из-за северокорейской ракетной и ядерной программ, лишили КНДР китайского рынка сбыта. Добил рыночную экономику в стране коронавирус. Жесткие карантинные меры вовсе исключили какую-либо внешнеэкономическую деятельность и поставили крест на реформаторских усилиях Ким Чен Ына.
Изменить ситуацию могло бы смягчение санкционной политики. Но оно немыслимо без нормализации отношений с США. А Дональд Трамп увязывал ее с уступками по ядерному оружию и ракетным технологиям, на которые власти КНДР идти не хотели, считая и то и другое залогом безопасности страны.
Новая администрация Белого дома, судя по всему, готова не только продолжить линию предшественника Джозефа Байдена, но и не прочь ужесточить ее. Во всяком случае, на прошлой неделе в ходе своего интервью NBC News госсекретарь Энтони Блинкен заявил, что будет предпринята ревизия курса Трампа в отношении КНДР. Но конечная цель США останется прежней: денуклеаризация Корейского полуострова. При этом Блинкен говорил не о смягчении, а о возможном ужесточении санкций против КНДР.
В дни пленума ЦК ТПК начался скандал, чреватый усилением конфликта Пхеньяна и Вашингтона. Агентство Reuters привело выдержки из закрытого для прессы доклада для комитета ООН по санкциям в отношении КНДР. В них утверждается, что Северная Корея использовала хакерские атаки и махинации с криптовалютой для финансирования своих ядерной и ракетной программ. Комитет ссылается на информацию некоей страны – члена Совбеза ООН. Видимо, это США. В любом случае, учитывая этот доклад, смягчение санкций и восстановление внешнеэкономических связей для КНДР представляются в ближайшее время маловероятными. В этих условиях возврат к экономике с опорой на собственные силы похож на вынужденную, но единственно возможную меру.

В истории о поступлении детей в элитный вуз история дочери Чо Гука куда возмутительнее, чем история дочери Чхве Сун Силь. Обе прошли по блату и ничего не делали как студентки, но если Чон Ё Ра поступала по квоте для спортсменов и всё-таки была золотым призёром Азиатских игр, Чо Мин позиционировала себя как автора серьёзных научных статей, хотя на стажировке она не занималась наукой, а мыла пробирки и делала переводы, поступив благодаря фейковым рекомендациям и сертификатам.
В истории о вмешательстве власти в выборы Пак «всего лишь» призывала голосовать за определенных кандидатов и не организовывала фейковых расследований и соответствующих кампаний в прессе для того, чтобы её приятель занял стратегически важное место.
Не удаётся припомнить и ситуацию, когда государство закрывает стратегически важный объект просто потому, что президент обмолвился, что ему так хочется.
Не было при Пак и аналога войны минюста и прокуратуры 2020 года, когда Голубой дом всеми способами топил неудобные расследования. Когда перед ее импичментом деятельность экс-президента расследовала группа спецпрокуроров, ни сами следователи, ни левая пресса не писали о том, что Голубой дом препятствует расследованию, уничтожает улики или пытается развалить дело при помощи процедурных махинаций.
Ситуация, когда президент назначает своего протеже, несмотря на обструкцию парламента, встречалась при Муне куда чаще, чем при его предшественнице. На декабрь 2020 г. таких назначенцев набралось 24: сравним с 17 во время администрации Ли Мен Бака и 10 во время администрации Пак Кын Хе.
Нежелание слушать народ, в котором так часто упрекали Пак, проявилось и у Муна. Хотя после своей инаугурации президент особо подчеркивал свою решимость часто общаться с народом и с энтузиазмом относился к сближению с общественностью, со временем случаи такого открытого общения стали спорадическими. То же самое касается пресс-конференций – если в 2020 г. Дональд Трамп провел 59 пресс-конференций, Эммануэль Макрон — 22, а Синдзо Абэ-13, Мун за все время своего пребывания у власти провел шесть. Для сравнения — Ким Дэ Чжун провел 20 пресс-конференций, а Ро Му Хен — 45, в то время как консервативные президенты Ли Мен Бак — девять, а Пак Кын Хе — семь.
Похож и показатель участия Муна в заседаниях Кабинета Министров, — он присутствовал только на 34% из 193 заседаний, проведенных с момента его инаугурации. Опять сравним – доля Ким Дэ Чжуна [url=https://ru.journal-neo.org/2021/02/12/pak-ky-n-he-i-mun-chzhe-in-na-vesah-greha/(https://www.koreatim…96229.html]составляла[/url] около 80%, Ро-51%, Ли — 49% и Пак — 30%.
Добавим ко всему этому, что для осуждения Пак промуновски настроенное обвинение придумало целый набор весьма интересных юридических формулировок. Во-первых, это «вмешательство в государственные дела». В основном оно касалось Чхве Сун Силь, но данную формулировку применяли и к Пак, утверждая, что таким образом она нарушила конституцию. Но Конституцию РК можно назвать суперпрезидентской, и если руководитель страны не совершает откровенно антигосударственных актов, осудить его нельзя. Статья 84 Конституции гласит: «Президент не подлежит уголовному преследованию во время пребывания в должности, за исключением случаев мятежа и государственной измены».
Собственно, нормально не удалось даже доказать, что под давлением Чхве Сун Силь Пак принимала заведомо ошибочные решения. Мало ли с кем президент имеет право консультироваться при выборе назначений: получение советов не означает, что советник, формальный или неформальный, управляет страной.
Опять-таки известно, что Чхве правила речи президента, но это касалось раннего периода правления Пак, а не времени, когда она сдвинулась на консервативные позиции. Кроме того, сравнение текстов показывает, что правили форму, а не содержание документов.
И если применять формулировку «вмешательство в государственные дела» к Муну, то в случае прихода к власти консерваторов ничто не мешает обвинить его в том, что он, будучи криптокоммунистом, разваливал экономику и силовые структуры страны в интересах КНДР.
Следующий термин – «сговор». Таковое предполагало, что президент не мог не знать о делах своих ближайших помощников или приятелей, а если кто-то из них брал взятки или присваивал государственные деньги, президент наверняка был его соучастником, а скорее всего, и главным бенефициаром, даже если лично против него нет улик. При этом факт сговора не нуждался в специальных доказательствах, — хватало тезиса «они давно знакомы и потому вполне могли организовать преступное сообщество». Применив тот же принцип к Муну, можно смело заявлять, что он был подельником Чо Гука или Ким Гён Су, которые наверняка занимались преступной деятельностью по его указанию.
Наконец, у нас есть «молчаливая просьба», которая позволяет обвинять в вымогательстве взятки или иных проделках даже в том случае, если ответчик ничего такого не говорил. А между тем в деле Пак Кын Хе это был важный козырь обвинения, который касался формально добровольных пожертвований в фонды Чхве Сун Силь. Учитывая источники финансирования некоторых проектов Муна, к ним можно применить точно такую же логику.




Более того, в настоящее время прокуратура посадила нынешнего главу Самсунга Ли Чже Ёна, утверждая, что деньги, которые он платил за элитных лошадей или жертвовал в фонды, подконтрольные Чхве Сун Силь, были взяткой, направленной на то, чтобы государство не мешало ему занять нынешний пост. Однако в приговоре по делу Пак Кын Хе указанные суммы занимают весьма весомое место и фигурируют не как предложенная взятка, а как вымогательство, осуществлявшееся посредством «молчаливой просьбы». Иными словами, если в процессе по делу Ли Чже Ёна эти деньги признали взяткой, обвинения Пак Кын Хе становятся существенно менее весомыми.
Обвинение в получении внебиржевых средств на сумму 3,5 миллиарда вон от трех бывших руководителей Национальной разведывательной службы с мая 2013 года по сентябрь 2016 года также имеет пометку «в сговоре с ее помощниками». Точнее, было доказано, что разведка платила помощникам Пак, а применение термина «сговор» позволило сделать вывод о том, что на самом деле деньги шли ей, даже если тому нет прямых доказательств. Между тем уже известно, за что именно платили спецслужбы: президента должны были держать в информационном коконе и подтверждать исходящую от НРС информацию, если Пак Кын Хе решит независимо проверить данные разведчиков.
Кроме того, всё больший вес приобретают изыскания консервативного расследователя Пён Хи Чжэ, который считает, что расследование против Пак было полностью сфабрикованным, а главной фальшивкой является пресловутый планшетный компьютер, который обнаружили журналисты канала JTBC, после чего восстановили удалённые с него файлы и, ужаснувшись их содержанию, начали кампанию.
Напомним: кампания за импичмент во многом началась после сенсационных новостей. 19 октября 2016 года JTBC сообщил, что Чхве Сун Силь всегда держит при себе планшетный компьютер, на котором правит речи президента и таким образом именно она руководит страной.
24 октября 2016 года канал выпустил в эфир специальную передачу, посвященную компьютерным файлам Чхве Сун Силь, рассказав о том, что конфидантка президента получала сотни секретных правительственных документов и «использовала много красных знаков, чтобы исправить Дрезденскую речь», что привело всю нацию в ярость.
Всего JTBC выпустил 607 новостных сообщений о планшете, подливая масло в огонь и проталкивая мысль о том, что страной управляет не президент, а ее подруга-шаманка с сомнительным прошлым.
Людей, которые вышли на улицы, протестуя против подобной распутинщины, можно понять, вот только к этой истории многовато вопросов.
Тем не менее в мае 2018 года прокуратура Центрального района Сеула арестовала Пён Хи Чжэ по обвинению в клевете на JTBC и лично Сон Сук Хи с его утверждениями о том, что история с планшетным компьютером Чхве Сун Силь была фейком. Кроме него JTBC подала в суд еще на трех журналистов, один из которых был отправлены в тюрьму.
Любопытно, что вскоре после ареста Пёна, 23 мая 2018 года, сотрудник Национальной службы судебных экспертиз На Ги Хён, ответственный за оценку доказательств, явился в суд в качестве свидетеля. Когда защита Пак спросила его, подтвердила ли его служба, что планшетный компьютер принадлежит Чхве Сун Силь, он ответил: «Нет». — По его словам, с научной точки зрения определить владельца как Чхве было невозможно. Собственно, после этого суд вывел планшет из числа улик по делу, заодно закрыв вопрос о том, были ли данные на нем фальсифицированы.
В итоге 26 июля 2018 года Сон Ен Сук, журналист JTBC, предстал перед Комиссией по стандартам связи и заявил, что, оказывается, JTBC никогда не сообщал, что Чхве исправляла речь президента на планшете или что она была единственным пользователем планшета. Все это было лишь предположениями. Это откровенно противоречит их предыдущим заявлениям.
Вкупе с подозрениями о том, что самые одиозные слухи, которые выводили народ на массовые демонстрации, не подтвердились в ходе дальнейшего следствия и с определённой вероятностью были вброшены в интернет командой блогеров под управлением соратников Муна (см. дело Druid King), это существенно обесценивает набор обвинений против экс-президента.




Скоро Пак вернется в центр заключения отбывать 22-летний срок. Если ее не помилуют, она выйдет из тюрьмы в 2039 году, когда ей исполнится 87, при том что Чон Ду Хван и Но Тхэ У получили и отсидели за свои преступления гораздо меньшие сроки. Так Пак Кын Хе оказалась экс-президентом, который провёл за решёткой самый долгий промежуток времени. У людей с чувством справедливости это вызывает удивление, поскольку Пак всё-таки не устраивала государственный переворот с большим количеством жертв, включая мирных граждан.
Но вернемся к условным весам греха. Сейчас рейтинг президента стремится к 30% и поднимать его нечем. Третья волна пандемии коронавируса пока всерьёз не спала, а заявление Ким Чен Ына на VIII съезде ТПК фактически обнулило его старания прославиться как миротворца с Севером: открыто сказано, что по вине Сеула отношения Севера и Юга вернулись к моменту до Пханмунчжомской декларации апреля 2018 г. Успехи в торговой войне с Японией и антияпонскую истерию подрезал коронавирус; свою лепту внесли и неприятные истории о «бизнесе на бабушках». Кроме того, неясно, насколько безоблачными будут отношения с новой администрацией в Вашингтоне.
Как свидетельствуют результаты опроса, проведённого агентством Gallup Korea с 12 по 14 января 2021 г., 47% респондентов хотят видеть следующим президентом представителя оппозиции. 39% опрошенных заявили, что для сохранения баланса сил необходимо избрать президентом представителя правящей партии.
Поэтому непопулистски настроенная часть демократов понимает, что если на фоне нынешних трендов рейтинг Муна и дальше будет падать, имеет смысл заранее сделать какие-то примирительные жесты, чтобы пытаться рассчитывать на встречную милость в будущем.
В этой связи не исключено, что представители других фракций на фоне превращения Муна в «токсичный актив» будут пытаться от него избавиться или начать свою игру, демонстративно пытаясь отмежеваться от наиболее одиозных элементов его курса. Обычно это заканчивается переформатированием партии, и к концу 2021 – началу 2022 годов демократы вполне могут расколоться. В этом контексте потенциальная группировка Ли Нак Ёна вполне может заявить, что, в отличие от правых или левых радикалов, «наш кандидат за национальное единство и сбалансированную политику». Если к тому же каким-то образом Голубому дому удастся вывести из списка претендентов на власть Юн Сок Ёля, Ли может попытать счастья в качестве третьей силы, присоединив к своей группе поддержки какую-то часть правых и противопоставив себя популисту Ли Чжэ Мёну.
И чем больше будет опускаться чаша весов греха Мун Чжэ Ина, тем выше шанс, что Пак все-таки помилуют.

Общий тон консервативных СМИ звучал так: «Безусловно, необходимо попытаться улучшить межкорейские отношения и способствовать миру на полуострове. Но это не означает, что тяжелая ситуация с правами человека на Севере может быть проигнорирована. Закон выглядит уступкой давлению Пхеньяна и его можно рассматривать как ограничение свободы выражения мнений, гарантированной Конституцией».
Директор по пропаганде Азии Human Rights Watch Джон Сифтон еще до принятия закона заявил, что «правительство РК, похоже, больше заинтересовано в том, чтобы Ким Чен Ын был доволен Северной Кореей, чем в том, чтобы позволить своим собственным гражданам осуществлять свои основные права от имени своих северных соседей», и участие в правозащитной деятельности станет уголовным преступлением.
«Юристы за права человека и объединение Кореи», консервативное НПО, выразили аналогичную позицию, назвав поправки к закону нарушением Конституции и пообещав подать жалобу. То же самое собирался делать и Пак Сан Хак, заявивший, что закон попирает свободу слова.
29 декабря 2020 г. еще почти 30 правозащитных групп Южной Кореи подали конституционную жалобу, утверждая, что запрет листовок нарушает права человека и поддерживает автократический режим в Пхеньяне.
Одиозный депутат и «инвалид-сказочник» Чи Сон Хо тоже специально съездил в США и «объяснил неконституционные факторы законопроекта» на специальной встрече, на которой присутствовали посол США по особым поручениям за международную религиозную свободу Сэм Браунбек, посол США по особым поручениям за мировое уголовное правосудие Морс Тан и высокопоставленные чиновники Госдепартамента среди участников. Все они выразили озабоченность по этому поводу, а сенатор Крис Кунс, близкий помощник избранного президента Джо Байдена, заявил, что объяснит проблемы законопроекта новому руководству Америки.
Специальный докладчик ООН по правам человека в КНДР Томас Охеа Кинтана заявил американским СМИ, что он надеется, что Южная Корея пересмотрит законодательство до того, как оно вступит в силу.
Международная коалиция «За прекращение преступлений против человечности в Северной Корее» (ассоциация из 47 групп, представляющих 300 неправительственных организаций), написала президенту Мун Чжэ Ину открытое письмо, упомянув как принятие закона, так и нежелание Сеула быть соавтором резолюции о положении в области прав человека в Северной Корее на ГА ООН.
«Свобода выражения мнений — основная демократическая ценность. Будущее Корейского полуострова зависит от того, чтобы Северная Корея стала больше похожа на Южную, а не наоборот», — заявил американский конгрессмен Майкл МакКол. Другой конгрессмен Джеральд Э. Коннолли призвал президента Мун Чжэ Ина добиваться критических изменений законопроекта до его подписания. «В своем нынешнем виде этот закон может нанести ущерб способности корейских правозащитных организаций распространять независимую и разнообразную информацию среди северокорейского народа».
Особо расстарался Крис Смит, сопредседатель комиссии по правам человека в Палате представителей США: «Я обеспокоен тем, что законодатели в якобы оживленной демократии будут рассматривать возможность криминализации поведения, направленного на продвижение демократии и оказание духовной и гуманитарной помощи людям, страдающим от одной из самых жестоких коммунистических диктатур в мире».
Заявив, что этот шаг партии является нарушением Конституции Южной Кореи и ее обязательств по Международному пакту о гражданских и политических правах, Смит увидел в нем не только «неоправданное попустительство» КНДР, но и «дипломатический уклон в сторону коммунистического Китая». В связи с этим еще в декабре 2020 г. Смит пообещал «пересмотреть приверженность Республики Корея демократическим ценностям» как в своем ежегодном докладе о правах человека, так и докладе о международной религиозной свободе.
В итоге Комиссия по правам человека при Палате представителей Конгресса США приняла решение провести по поводу запрета на отправку в Северную Корею пропагандистских листовок специальные слушания. Сначала они были назначены на январь 2021 г., однако затем перенесены на более позднее время после того как комиссия обновит состав членов. Вероятнее всего, все произойдет в конце февраля или начале марта.
28 января 2021 г. в Соединенные Штаты уехал Пак Сан Хак – по словам его адвоката, «с целью присутствовать на слушаниях в Конгрессе США и по другим причинам с планом вернуться в начале марта». По иным сведениям, чтобы избежать ареста.
Правящие круги РК в лице министра иностранных дел Южной Кореи Кан Ген Хва, председателя правящей партии Ли Нак Ёна, губернатора провинции Кенгидо и кандидата в президенты Ли Чжэ Мена и др. активно отстаивают свою точку зрения. Их аргументы повторяются и сводятся к следующему.

• Как говорится в пресс-релизе министерства объединения, закон приняли «после демократического обсуждения в соответствии с процедурой, предусмотренной Конституцией и законом, сделав это в Национальном собрании, которое представляет собой консенсус общественного мнения».
  


• Свобода мнений является конституционным правом, но она не может иметь приоритета над правом на жизнь: запуск листовок «угрожает жизни и безопасности 1,12 миллиона жителей приграничных районов», а ограничение свободы слова допускается международным сообществом, если оно представляет угрозу правам других людей или национальной безопасности.
  


• Нынешний  запрет не противоречит Международному пакту о гражданских и политических правах, который допускает ограничения на действия, представляющие собой вред или опасность для жизни гражданского населения. Поправка к закону является не ограничением свободы слова вообще, а минимальным ограничением определенного способа выражения свободы слова, такого как листовка. Более того, наказывают не за рассылку листовок вообще, а только в том случае, если действие причиняет вред людям или является причиной серьезной опасности.
  


• Нет никаких доказательств того, что распространение листовок улучшает права человека в Северной Корее. Напротив, оно усиливает социальный контроль со стороны северокорейских властей, и приводит к негативным последствиям и ухудшению положения в области прав человека в Северной Корее. К тому же (об этом говорят и перебежчики) листовки, содержащие неподтвержденные данные или непристойные выражения, не эффективны.
  

Подключились и провластные НПО. 18 декабря группа из 17 гражданских организаций осудила критику из США как вмешательство во внутренние дела РК и подчеркнула, что распространение листовок не имеет ничего общего со свободой выражения мнений, а является действием, разжигающим конфликт.
А в январе 2021 г. уже примерно 420 НГО левого толка призвали Конгресс США не проводить слушания, назвав такой шаг явным посягательством на суверенитет их страны и вмешательством во внутренние дела. «Вмешательство во внутренние дела соответствующих американских организаций и политиков, которые финансово и политически спонсировали рассылку листовок на север, заходит слишком далеко».
Как бы то ни было, экспертов очень волнует вопрос, не ухудшит ли новый закон отношения с США и «международным сообществом», станет ли он проверкой способности Сеула отстоять свое мнение. Администрация Джо Байдена, скорее всего, будет отдавать больший приоритет демократическим ценностям и гражданским свободам, чем администрация Трампа, и растут опасения, что Сеул столкнется с большим давлением со стороны США с точки зрения соучастия в борьбе за права человека в Северной Корее. Высказываются и опасения, связанные с имиджем страны: буде международные правозащитные группы поднимут вопрос в ООН или Крис Смит выполнит свою угрозу, Сеул может оказаться в положении «соучастника угнетения Пхеньяном прав человека». Даже относительно центристская «Корея таймс» отметила, что «правительство Мун Чжэ Ина должно приложить усилия, чтобы вопрос листовок не превратился в дипломатический скандал с приходящей администрацией Джо Байдена, которая сосредоточит свою внешнюю политику на продвижении прав человека и демократических ценностей. Мун должен больше прислушиваться к международной критике. Он не должен отодвигать на задний план вопросы прав человека, чтобы добиться примирения с репрессивным режимом Ким Чен Ына».
С точки зрения автора, аргументы против пусков листовок валидны, и подобные меры стоило принять куда раньше, но интереснее то, как разовьется ситуация, учитывая последний год Муна. Вариантов несколько:

• Наиболее реалистичный и пессимистичный заключается в том, что, поломавшись и выпустив пар в патетические заявления, Сеул «сделает, как прикажут». А то, что на американский стул сели не сразу, и боком – окажется дипломатической победой. Либо к закону примут дополнения, ограничивающие его эффективность, либо его отменят в случае прихода к власти противников Муна, либо закон будет существовать, но не исполняться.
  


• К последнему выбору примыкает следующий вариант. Закон будет применяться только в отношении совсем одиозных лиц типа Пак Сан Хака и/или после того, как в КНДР снова ударят кулаком по столу. Громкие дела по нему будут, но только в отношении тех, кто вышел за неформальные рамки.
  


• Закон станет поводом для своего рода сделки – Вашингтон закроет на него глаза в обмен на куда более важные шаги Сеула в сторону «укрепления альянса двух стран». Например, участие в сдерживании Китая.
  

Хотя на самом деле его челночная дипломатия сводилась к тому, что, приехав в Вашингтон или Пхеньян, он активно убеждал своих визави, что другая сторона уже почти согласилась на их условия благодаря мудрой политике президента Муна. Так, Дональду Трампу он передал сообщение о том, что северокорейский лидер готов отказаться от своего ядерного оружия. Неудивительно, что настоящий прогресс пошел в основном тогда, когда стороны начали общаться без прокладки в лице Сеула.
Немудрено, что оппозиция выступала против Чон Ый Ёна, считая, что его назначение – признак кадрового кризиса. Доходило до того, что консерваторы собирались приглашать на парламентские слушания бывшего советника президента США по национальной безопасности Джона Болтона, чтобы открыто спросить его о роли Чона в организации саммитов между Дональдом Трампом и Ким Чен Ыном, которые Болтон резко осудил как стратегическую ошибку.
Тем не менее, несмотря на демонстративный уход с заседания представителей «Силы Народа», 8 февраля Комитет по иностранным делам и воссоединению Национального собрания РК одобрил на своём заседании кандидатуру Чон Ый Ёна на пост министра иностранных дел. В его поддержку проголосовали представители правящей Демократической партии Тобуро, заявив, что, если оппозиция будет отвергать кандидата без уважительных причин, у них не останется другого выбора, кроме как назначить его в одностороннем порядке.
Кстати, заменил Чона на посту советника президента по дипломатическим вопросам и вопросам безопасности тот самый конфликтовавший с экс-министром Ким Хён Чжон — ранее заместитель начальника управления национальной безопасности Голубого дома.
В преддверии назначения и в первые дни вступления в должность Чон выступил с рядом заявлений, отражающих его будущий курс: первостепенная задача южнокорейской дипломатии — укрепление союза с США на более прочной и взаимовыгодной основе.
Основываясь на этом союзе, Чон намерен сосредоточить «дипломатические усилия на закладке основы для существенного прогресса в усилиях по денуклеаризации путем скорейшего возобновления диалога между Северной Кореей и Соединенными Штатами». Для этого Чон собирается настаивать на участии Пхеньяна в возглавляемой Сеулом инициативе по региональному сотрудничеству в борьбе с пандемиями и другими кризисами общественного здравоохранения. Хотя северяне открытым текстом сказали, что межкорейское сотрудничество по этому направлению им неинтересно.
Что касается Японии, то на фоне затянувшихся исторических и торговых споров между Сеулом и Токио Чон назвал ее «близким соседом и партнером по сотрудничеству в продвижении мира и стабильности на Корейском полуострове и в Северо-Восточной Азии». Но судя по тому, что на предыдущем посту Чон не особо высказывался за снижение националистического угара, речь идет о дежурной формулировке, в рамках которой диалогом называют безоговорочное согласие Токио с требованиями Сеула.
Говоря об американо-китайских отношениях, Чон подчеркнул, что эти две страны важны для Сеула как ключевой союзник и торговый партнер № 1, добавив, что Южная Корея может сыграть определенную роль в оказании помощи двум странам в «укреплении доверия» посредством сотрудничества в таких общих областях, как изменение климата и борьба с пандемией.
Что касается возглавляемого США форума региональной безопасности в Индо-Тихоокеанском регионе, известного как «Четверка», то Чанг заявил, что Сеул готов участвовать в любой форме инициативы регионального сотрудничества, если она будет прозрачной, открытой, инклюзивной и соответствующей международным нормам.
По мнению СМИ РК, это назначение «означает непоколебимую решимость Муна возродить «мирный процесс» на Корейском полуострове, который застопорился после провала второго северокорейско-американского саммита в Ханое в феврале 2019 года». Но что мешало его проводить и при прежнем министре? Между Чон и Кан не было особенной разницы позиций.
На взгляд автора, смена министра является аналогом того, как перед выборами политическая партия меняет название, как бы очищая себя от ошибок прошлого и делая вид, что провела не только ребрендинг, но и реформы.
Стараниями Муна и Кан внешняя политика РК находится не в лучшем состоянии, и это признает сам Чон: «Наша дипломатия оказалась в сложной ситуации. Мы находимся в тот момент, когда необходима упреждающая и стратегическая дипломатия, поскольку неопределенность в международной ситуации углубляется». Но вот нового курса не видно. Все то, что мы услышали от нового министра, мы слушали и от старого.
Получится ли провернуть такой трюк? Как отметил экс-северокорейский дипломат и перебежчик Тхэ Ён Хо, через несколько дней после того, как на своей новогодней пресс-конференции президент Мун призвал администрацию Байдена следовать Сингапурской декларации, он назначил министром иностранных дел человека, глубоко вовлеченного в подготовку Сингапурского саммита, и пытается получить одобрение Байдена. Но убедить нового президента продолжать курс Трампа может быть непросто. Как отмечают консервативные газеты, с учетом того, что новая администрация планирует полностью пересмотреть подход США к Северной Корее, Чону следует тесно консультироваться с американскими официальными лицами (читай вести более проамериканский курс на фоне того, что правление Муна идет к концу).
Поглядим, в какой мере новый министр будет удачнее старого.