История Евразии от древних времён и далее

Кто нагрел яблоко?

Кто не читал знаменитый роман Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев»? Вспомним, как в романе появляется Великий комбинатор в пятой главе.

«В половине двенадцатого с северо-запада, со стороны деревни Чмаровки, в Старгород вошел молодой человек лет двадцати восьми. За ним бежал беспризорный. – Дядя, – весело кричал он, – дай десять копеек! Молодой человек вынул из кармана нагретое яблоко и подал его беспризорному…»

Стоп. А почему, собственно, яблоко было нагретым? С одной стороны, оно конечно было в кармане и теоретически могло там нагреться. Но какая-то немного странная деталь с этим нагретым яблоком. Зачем авторы указали именно на нагретое яблоко? Горячее тело Остапа Бендера нагрело плод? На самом деле, «нагрела» его машинистка, которая перепечатывала рукопись и вместо «налитое яблоко» напечатала «нагретое яблоко». Теперь это нагретое яблоко кочует из издания в издание.

Опечатки – неизменный спутник любого издателя. Несмотря на то, что рукописи пишут люди в целом грамотные и конечно же старающиеся не делать ошибок, несмотря на то, что затем в издательствах рукописи вычитывают и правят редакторы, а в финале ещё и корректоры (главные работники фронта борьбы с опечатками), кажется не бывало ещё книг, полностью лишённых опечаток.

Иван Грозный, убивающий корректора за пропущенную описку.


История опечаток такая же древняя, как и история книг. Опечатки существовали с тех времён, когда они были ещё, собственно, не опечатками, а описками – то есть когда книги не печатались, а переписывались. Просветитель Максим Грек называл их «растлением книг». А русский царь Иван Грозный, владевший очень крупной библиотекой (ядро которой досталась ему от бабки Софьи, а той – от кардинала Виссариона Никейского) как-то изрёк, что «Книги писцы пишут с неисправленных переводов и ошибку к ошибке прибавляют». Описки были такой больной темой, что из-за них разгорались даже церковные баталии и расколы.

Спор при вычитке гранок перед запусом в тираж. Старинное полотно.


Проблема была в том, то переписчик делал описку и она сразу, так сказать, актуализировалась, то есть книга шла в дело моментально по окончании работы над ней. Появление печати, казалось бы, должно было предотвратить такого рода проблемы, ведь прежде чем печатать книгу, набор можно было проверить. Увы, это только так казалось.

С отравой и любовью

Опечатка начинается ещё на рабочем столе автора. Ещё великий Александр наш Сергеевич Пушкин, который писал быстро, запросто мог написать «Гудунов» вместо «Годунов» или «замылил» вместо «замыслил». Издатели добавляли к этому собственные опечатки. В юности Пушкин для публикации первых своих стихотворений использовал псевдоним Александр Нкшп, который был составлен из согласных его фамилии, написанных в обратном порядке. С таким псевдонимом Александр Сергеевич, безусловно, погорячился. И жизнь его наказала. Однажды из печати его стихотворение «Батюшкову» вышло с подписью «Александр Икшп». И, говоря по правде, «Икшп» куда больше подходит для фамилии, чем «Нкшп». Так что тщательнее надо выбирать себе псевдонимы, тщательнее.

Впрочем, когда наш великий поэт сам взялся за издательское дело и основал журнал «Современник», то в собственном журнале не смог защитить от опечаток собственные сочинения. Например, в «Путешествии в Арзерум» была такая фраза, что у калмыков «пасутся их уродливые, косматые козы…» Козы в самом деле эталоном красоты не являются. Но Пушкин-то писал про коней – «косматые кони».

В первом отдельном издании главы третьей романа «Евгений Онегин» были строки: «Они дорогой самой краткой / Зимой летят во весь опор». Хотя на самом деле во весь опор они (Онегин с Ленским) летят домой, а не зимой. Впрочем, не исключено, что во весь опор домой они летят зимой. Но всё равно – опечатка.

После трагической смерти великого поэта издатели не убавили накал опечаток. Так, в одном из изданий «Онегина» Татьяна писала Онегину: «Не ты ль, с отравой и любовью / Слова надежды мне шепнул». Шепнуть слова надежды с отравой – каково? На самом деле должно стоять «с отрадой».

А.С.Пушкин, получивший известие об очередной порции опечаток своих произведений. Современная реконструкция.


Позднее, когда Пушкин стал «нашим всем», к публикации его произведений стали относиться так тщательно, что привлекали даже учёных. И однако в одном советском издании Татьяну вместо «неприступной богини» назвали «неприступной башней». Вот что там в голове у наборщика сидело? Но это ещё не все. Ходили анекдот, что в одном советском издании фраза «Друг Марса, Вакха и Венеры, / Тут Лунин … » превратилась в «Друг Марса, Вакха и Венеры, / Тут Ленин … ». Что? Ленин? Не может быть! Кто знаком с издательской деятельностью, знает, что даже если это анекдот, то не такой уж неправдоподобный. Опечатки бывают ещё и не такими. Особенно если наборщик делает набор после партийного собрания.

А с партийными собраниями – вообще беда. Сказывали, что в ленинградской комсомольской газете «Смена» в одной статье, посвящённой какому-то партийному мероприятию, кандидат в члены ЦК КПСС из-за опечатки превратился в кандидата в члены КПСС. Кто жил в те времена, знает, насколько понизили ответственного товарища. Кандидат в члены КПСС – это так, седьмой подползающий. Кандидат в члены ЦК КПСС – это советский небожитель, который готовится войти в самую-самую высшую советскую элиту. К счастью, дело было уже в бескровные 1970-е и всё обошлось выговором.

Первоопечатники

Кстати, про Ильфа и Петрова. Илья Ильф шутил по поводу опечаток – если в истории существует первопечатник, то обязательно должен быть и первый первоопечатник. Но самое смешное, что на самом деле это был один и тот же человек – Иоганн Гутенберг (кстати, мой MS Word настойчиво пытался фамилию Гутенберг переправить в Гуттенберг; компьютерная правка – вот вам и ещё один современный источник опечаток). В одной из первых печатных книг Гутенберга –латинской грамматики Доната – вместо слова «quos» (который) содержалось «qnos». Вот вам и первоопечатник. Впрочем, для Гутенберга такое было большой редкостью. Редко кто позднее готовил к печати книги с такой тщательностью, как Гутенберг.

Иоганн Гутенберг печатает свою первую опечатку. Старинный барельеф.


Поскольку эра печати тут же открыла и эру опечаток, одному венецианскому издателю – Габриэлю Пьерри, пришла счастливая мысль – после печати вычитывать новую книгу и в случае обнаружения опечаток, помещать их список в конец книги. В 1478 году он отпечатал сатиры «Ювенала» с первым в мире списком опечаток – аж на двух листах.

Но два листа опечаток – это просто смех по сравнению с иными изданиями. Одним из самых впечатляющих является издание 1578 года «Суммы теологии» Фомы Аквинского. Это издание вошло в историю не содержанием – работа великого богослова издавалась и ранее – а тем, что содержало такое количество опечаток, что их перечисление заняло сто восемь страниц. Любопытно, что было читать тяжелее – саму работу или перечень опечаток? Во всяком случае, на чтение опечаток времени надо было потратить не меньше.



Бывали в религиозной литературе примеры опечаток прямо выдающиеся. Так, в 1648 году некий Флавиньи напечатал свой полемический трактат на богословские темы, в котором процитировал знаменитую фразу из Евангелия от Матфея: «И что ты смотришь на сучок в глазе брата своего…» и т.д. К великому сожалению, в латинском слове «oculo» (глаз), была сделана опечатка – выпала первая литера (o). В итоге получилось – culo. Это слово очень напоминало латинское «cuius» (место пониже спины). В общем, нехорошо получилось.

Иногда борьба с опечатками принимала воистину эпические масштабы. Так, в 1744 году шотландский издатель Роберт Фулис решил издать сочинения Горация без каких-либо опечаток. Для этого каждый вычитанный корректорами лист он отпечатал и вывесил на воротах университета, обещая каждому нашедшему опечатку неслыханное вознаграждение в 50 фунтов стерлингов! Сколько он потратил на выплату тем, кто нашёл опечатки – неизвестно. Однако известно, что после выхода из печати, в книге нашлось шесть опечаток.

Ворона, корова и постель со студенткой



Конечно, опечатки, помимо реальных историй, имеют в своём активе и кучу анекдотов. Так, рассказывают, что в одной одесской газете в статье, описывающей коронацию Николая II (а может Александра III), содержалась фраза: «Митрополит возложил на голову Его Императорского Величества ворону». В следующем выпуске с кучей извинений редакция писала: «В предыдущем номере нашей газеты, в отчёте о короновании Их Императорских Величеств вкралась досадная опечатка. Во фразе "Митрополит возложил на голову Его Императорского Величества ворону" на самом деле надо читать "корову"». В других версиях этого анекдота встречаются несколько иные подробности, но всюду фигурируют корова и ворона. Иногда корову/ворону несли перед императором, иногда император возлагал ворону на голову императрице. А вот короны нет нигде. Зато Владимир Набоков – один из русских классиков XX века и блестящий филолог, который также писал и на английском языке, восторгался этим лингвистическим анекдотом, поскольку тройка «ворона-корова-корона» в английском языке выглядит «crow–cow–crown» и, следовательно, вся эта история могла также случиться и с английским королём и английской газетой.

Где-то здесь должна быть ворона. Или корова.


А опечатки… Опечатки продолжали своё победное шествие по миру. И всю свою мощь они набрали, когда в Европе появились газеты. Классическим считается объявление, появившееся в конце XIX века в одной французской газете «Продаётся или сдаётся в аренду прекрасная ферма, которая при правильной обработке весьма производительна» Ферма? Ну и что тут такого? А то, что вместо ferme (ферма) было напечатано femme – женщина. Интересно, сколько мужиков, отозвавшись на объявление, хлынуло в ту сельскую местность и удалось ли владельцам воспользоваться случаем и таки сдать свою ферму в аренду?

Похожая история случилась в Англии. Владелец дома, у которого два окна выходили на проспект, по которому должен был состояться торжественный королевский выезд – зрелище, всегда привлекающее кучу зевак, – решил сдать эти два своих окна зрителям. Для чего дал в Times объявление о почасовой аренде двух окон – two windows. Но из-за опечатки два окна превратились в двух вдов – two widows. Вот, наверное, удивлялись читатели газеты. Но наверняка сохраняли английскую невозмутимость – ну мало ли, кто решил сдать в аренду двух вдов. Бывает.

А вот в США газеты иногда ставили в неловкое положение даже президентов. 32-й президент США Франклин Делано Рузвельт (которого сокращённо называли ФДР – FDR) не отличался хорошим здоровьем и страна следила за его болезнями. Когда он в 1940 году подхватил простуду, газета «Washington Post» тут же оповестила читателей передовицей с набранным аршинными буквами заголовком: «FDR IN BED WITH COLD» («ФДР в постели с простудой»). Всё бы хорошо, если бы не опечатка. В итоге было напечатано «FDR IN BED WITH COED». Coed – это студентка. Ах, шалунишка президент! Такой больной, а резвится в постели со студентками. Говорят, самого Рузвельта эта опечатка позабавила.

Рузвельт Черчиллю: а Вы бывали в постели со студенткой?
Сталин (про себя): зато я встречался с польским ослом.


Когда молекулы испускают свист

Ну а что же наша страна? Как шутил юморист советских времён Эмиль Кроткий: «Годовые подписчики журнала получали в качестве приложения к нему перечень допущенных за год опечаток».

Конечно опечатки были и после революции, и до неё. Например, в 1911 году киевская газета «Киевлянин» в статье о Ференце Листе напечатала: «смерть застала Листа в Бейруте, куда он прибыл на вагнеровские торжества». Ха! Хотел бы я посмотреть на вагнеровские торжества в Ливане. На самом деле Ференц Лист скончался 31 июля 1886 года в немецком Байрёйте – городе, в котором с 1872 года жил и творил Рихард Вагнер и в котором с 1876 года проводился пресловутый Байрёйтский фестиваль, который после смерти Вагнера стал «Вагнеровским фестивалем» благодаря жене Вагнера – и дочери Листа – Козиме. В общем, весьма смешная опечатка, особенно для того, кто знает историю и географию.

Зигфрид спрашивает дорогу до Бейрута. Старинное ткацкое полотно.


А вот перлы из российской прессы конца XIX века: «начали заниматься разъедением кукурузы» (и хорошо, должно быть, разъелись), «поскудная лавка на бойком месте» (в такую лавку – ни ногой), «статья была подписана нахальными буквами» (хорошо, что не весь алфавит состоит их нахальных букв, есть и начальные), «на голове ловко сидела модная шавка» (а на шавке – шапка), «пишут из Стокгольма, что правительством получена ваза, пожертвованная … для предстоящих альпийских игр» (это про летние 5-е Олимпийские игры в Стокгольме), «баран Медем» (после этой опечатки, случившей в 1912 году, сторонники псковского губернатора барона Медема были очень недовольны).

Победа революции не избавила читателей от опечаток. Например, в 1947 году в московском издательстве иностранной литературы вышел перевод книги Энрико Ферми «Молекулы и кристаллы». В этой работе отечественного читателя убеждали, что квантовые переходы молекул сопровождаются «испусканием свиста». Хорошо, что не испусканием газов. Но более пытливый читатель наверняка догадался бы, что квантовые переходы сопровождаются испусканием света. Эту опечатку допустила машинистка, перепечатавшая рукопись перевода. Причём, после машинистки готовый текст читали последовательно: редактор, снова машинистка, считчик (сверщик текста), корректор первой вычитки, наборщик, корректоры типографии и издательства, снова редактор и переводчик. Этой опечатки не заметил никто. Заметил её только вычитывавший сигнальный экземпляр академик М.А.Леонтович и настоял, чтобы её добавили в список опечаток. Так что запомни, читатель, молекулы не испускают свист.

Энрико Ферми читает лекцию о том, могут ли молекулы заниматься художественным свистом.


Однако эта история говорит о том, как тщательно в те года готовились книги к печати – просто ещё раз перечитайте список лиц, которые вычитывали текст, прежде чем он попадал к читателю. И всё равно, от опечаток это не гарантировало. Что уж говорить про наше время, когда издательство, которое даёт вычитать текст одному редактору и одному корректору, уже считает, что совершило подвиг любви к читателю.

Про опечатки рассказывать можно очень долго и интересно. И даже написать про них целую книгу. Что и сделал Дмитрий Шерих, написавший книгу «А упало, Б пропало… занимательная история опечаток», из которой я взял большую часть историй и которую я горячо рекомендую к прочтению. Особенно тем, кто вечно норовит мне указать на мои опечатки. Вы ещё раз посмотрите список лиц, которые готовили к изданию «Молекулы и кристаллы» Энрико Ферми и всё равно пропустили «свистящие молекулы», а потом уж кидайте в меня посторонними предметами.

Если кому-нибудь в руки однажды попадёт справочник статистического исследования Министерства внутренних дел Российской империи, которое (исследование) было проведено в 1889 году, то такого человека наверняка не оставит равнодушным вопрос о количестве публичных домов в Российской империи. Если верить справочнику, только в одной Санкт-Петербургской губернии было 876 публичных домов, а в Пермской – 383. А в Средней Азии вообще был разгул бордельного бизнеса. В Самаркандской области – 2610 борделей, в Ферганской – 1512, в Семипалатинской – 510 и т.д. Вот народ в те времена отрывался! На самом деле, в Санкт-Петербургской было 87 домов терпимости, в Пермской – 38, в Самаркандской – 26, в Фарганской – 15, в Семипалатинской – 5. Тоже немало, но всё же не настолько. Вот каким иной раз бывают статистические справочники и опечатки в них.

Во «Всенаучном (энциклопедическом) словаре» 1878 года сказано, что Генрих Гейне «как прозаик был остроумным и метким стариком». В общем-то, конечно, Гейне умер в возрасте 59 лет, что по тем временам было изрядно, но слово «старик» всё равно немного неуместно. Авторы и не хотели его писать, а писали про Гейне не старика, а сатирика, что и указано в перечне опечаток.

А в словаре Брокгауза и Ефрона в статье про австрийских депутатов сказано, что избираются они «от торговых и промышленных камер». Ну палаты там, или камеры – не всё ли равно? Там же встречается река Лимпило вместо Лимпопо, «ноги» вместо «ночи». А, например, во втором здании советской БСЭ Черновецкий университет назван Черниговским.

Выборы депутатов в одной из камер. Возможно торговых. Или промышленных.


В 1913 году была допущена одна из самых больших опечаток в произведениях Л.Н.Толстого. В издании, вышедшем под редакцией П.И.Бирюкова, на первой странице первого тома самого знаменитого романа Толстого «Война и мир» вместо слова «миръ» (т.е. дружба, отсутствие войны и т.д.) было напечатано слово «мiръ», которое в русском языке того времени обозначало вселенную. Эта опечатка породила целую серию последующих интерпретационных ошибок. Например, во время телеигры «Что? Где? Когда?» в советское время один из зрителей задал знатокам вопрос с подковыркой, основываясь на этой опечатке. И знатоки начали высасывать из пальца ответ, что мол на самом деле Толстой имел в виду не то, что имеем в виду мы, а противопоставлял войну и вселенную. Что, конечно, ерунда. Толстой имел в виду именно войну и невойну, то есть – мир.

Сталин и опечатки

В советские годы не избежал опечаток даже Ленин. Например, в одной его статье было напечатано: «живая буржуазия готова на все дикости, зверства и преступления». Тезис спорный, но всё же, Ильич-то имел в виду гнилую, а не живую буржуазию. Хотя, по здравой логике, живая буржуазия более подходит для дикостей и зверств, чем гнилая.

Живая буржуазия готовится к дикостям и зверствам.


Бывали опечатки совсем страшные (для редакций). Например, в январе 1947 года в журнале «Молодой колхозник» было напечатано: «В 1920 году В.И.Ленин окотился в Брянских лесах». История не сохранила того, в каких лесах было дело на самом деле. Но даже если и в Брянских, то Ленин в них не окотился, а охотился.

Были опечатки, за которые при Сталине людей сажали. Но были и такие, которые самому Сталину даже нравились. Однажды в одной советской газете в отчёте о приёме польского посла, была допущена досадная опечатка, было напечатано: «Товарищ Сталин принял польского осла». Когда Сталину доложили об этом, он рассмеялся и сказал: «Не будем наказывать газету. Ведь фактически она напечатала правду».

Впрочем, в свой адрес таких опечаток Сталин не прощал. Например, в 1938 году в районной газете «Колхозный путь» (Псковская область) было напечатано: «Сталин у избивательной урны». Сотрудники НКВД постарались доходчиво объяснить членам редакции, чем избирательная урна отличается от избивательной.

А годом ранее ленинградская спортивная газета «Спартак» написала эдакое: «Мелкий тоскливый вождь сеял над зеркальным прудом стадиона». Если бы вождь просто сеял. Но он зачем-то стал мелким и тоскливым. В НКВД конечно сочувственно отнеслись к оправданию, что на самом деле имелся в виду не вождь, а дождь, но правила игры были таковы, что со словом вождь в 1937 году лучше было не допускать опечаток.

В 1940-е годы в «Известиях» в напечатанной фразе «мудрый вождь» выпала буква «р». В ЦК прочитали номер и не оценили юмористическую сторону опечатки.

Самым жутким было конечно сделать опечатку в фамилии самого. А у него была фамилия такая, что сама напрашивалась. Так, однажды в газете «Сочинская правда» фамилию самого лучшего друга советских детей и учёных напечатали, как «Салин». Редактор газеты был арестован. Ну а уж перепутать Т и Р в фамилии вождя – сам бог велел. И, говорят, однажды такое случилось. Впрочем, не исключено, что это миф.

Товарищ Сталин пишет должностную инструкцию для советских корректоров.


А бывали и такие ошибки: «Коммунисты осуждают решения партии». Может так оно и было на самом деле, но автор точно хотел писать про обсуждение, а не осуждение.

Или пропущенная вторая буква (Л) в слове «главнокомандующий».

А как вам понравилось бы, если бы вы были ответственным работником и вместо «большевистская когорта» прочитали в газете «большевистская каторга»? Знамо дело – троцкисты и прочие пособники не дремлют.

Причём, если про большевистскую каторгу напечатала не самая массовая и важная ленинградская газета «Лесная газета», то о приказе гавнокомандующего 14 мая 1943 года рассказал читателям орган Красноводского обкома КПСС газета «Коммунист». Впрочем, в этой газете, кажется, и в самом деле окопались троцкистско-бухаринские вредители. А как иначе объяснить, что в двумя месяцами ранее в этой газете в слове «Сталинград» пропустили букву «Р»? Главного редактора в итоге расстреляли. По закону военного времени.

А вот ещё был случай. Для Всемирной выставки 1937 года в Париже для советского павильона был подготовлен эксклюзивный экземпляр «сталинской конституции», которая была принята 5 декабря 1936 года. Можно себе представить с какой тщательностью готовился этот экземпляр и проверялось в нём каждое слово. В итоге был напечатан полиграфический шедевр. Легенда рассказывает, что когда уже всё было напечатано, один старый типографский рабочий сказал создателям шедевра, что в любой книге всегда можно найти опечатки. Над ним посмеялись – ибо были уверены, что уж «Конституция» для выставки вне подозрений. Поспорили на поллитру. Старый наборщик был допущен к реликвии и через минуту хмыкнул. На титульном листе в слове «Госполитиздат» вместо первой «Т» была напечатана «П». Творцы этого единственного экземпляра наверное поседели за минуту. Но, к счастью, вовремя исправили.

Самую важную литературу в СССР доверяли выпускать только издательству «Госполипиздат».


А вот ещё один случай. В одном из номеров газеты «Красный Алтай» в 30-х была напечатана приветственная телеграмма, в которой полярники с дрейфующей станции «Северной полюс» обращались к товарищу Сталину. И надо же было сделать опечатку в слове «неизменно». В итоге читатели прочли: «Вы лично указали план и средства и низменно продолжаете поддерживать полярников руководством и вниманием». В этой же газете однажды напечатали фразу о героических организациях Зиновьева и Каменева – и это тогда, когда шли известные процессы, в которых изобличались отнюдь не героические, а террористические организации Зиновьева и Каменева. В общем, главный редактор не пережил 1937 год.

Ещё некоторые опечатки, которые стали предметом особой заботы органов НКВД:

Успехи, «достигнутые за 19 лет под куроводством партии Ленина-Сталина» (1936 года, газета «Челябинский рабочий»)

В либретто лермонтовского «Маскарада» в воронежской газете в 1936 году вместо «великосветской» обнаружилась «великосоветская чернь»

«истекшие 19 лет буржуазного подъёма промышленности» (вместо бурного)

Бывали просто невероятные опечатки. В 1936 году в дальневосточной газете «Путь Ленина» было напечатано «первый враг Советского Союза тов. Ворошилов». Как мог маршал превратиться во врага? Троцкисты.

А вообще, в советской печати 30-х годов самыми массовыми были следующие опечатки: «кассовый» вместо «классовый», «предатель» вместо «председатель» и «истерический» вместо «исторический».

Истерический кассовый враг за работой. Фото из архивов НКВД.


А в журнале «Звезда» (в 1943 году) в статье о прорыве блокады Ленинграда вместо «удар, нанесённый гитлеровцам под Ленинградом» было напечатано «удар, нанесённый гитлеровцами под Ленинградом». Выпускающий редактор за это ушёл на фронт в штрафную роту. Ну и то сказать – не талоны же на усиленное питание ему за это давать.

После сталинских времён опечатки продолжались. Так на свет появилась «речь товарища Хущёва», «М.И.Калинин подчирикивал», «Леонид Ильич выпил на Пленуме ЦК партии», «первыми в области сожрали урожай хлеборобы», «могила неизвестного солата» ну и т.д.

Советские хлеборобы пожирают урожай. Фотофакт.


А уж в наше время бурная издательская деятельность открыла опечаткам широчайшую дорогу (начиная от «пидера мужской моды» и далее), которая стала просто широченным полем после того, как массово стал доступен Интернет. Некоторые редакции веб-сайтов оборзели настолько, что вставляют специальные скрипты для читателей, нашедших опечатки в статьях. Мол, заметили, пришлите нам опечатку, а мы исправим. Не желая тратиться на корректоров, такие сайты делают групповыми корректорами читателей. В общем, энтропия пока побеждает. Что лишний раз доказывает справедливость второго начала термодинамики.

Однако по сию пору, кажется, никто ещё не превзошёл достижения газеты «Times», занесённого в Книгу рекордов Гиннеса. 22 августа 1978 года в этой газете была опубликована статья про Папу Римского. В одной колонке текста этой статьи было сделано 97 опечаток! Так что веб-ресурсам ещё есть куда развиваться.

Вот на этой оптимистичной ноте, пожалуй, и закончу.