Еще до моего вояжа многие пугали меня киевскими ужасами. «Там бьют за русскую речь», «там ненавидят русских», «специальные дружины всех отлавливают» – это лишь часть страшилок, которые я слышал до поездки. Так вот - все не так. За все время, пока я был в Киеве, никто ко мне не докопался за русскую речь, даже больше: в самом городе украинской речи я практически не слышал (в основном, на вокзале, перед отъездом). Я спокойно менял российские рубли на гривны, расплачивался картой российского Сбербанка – мне никто и слова не сказал. Так что, все страшилки подобного рода – чушь. По крайней мере, в Киеве.
Я так думаю, что пугавшие меня искренне верили в транслируемое, ибо “благодаря” различным СМИ, картина происходящего оказалась значительно искажена. Даже “благодаря” не столько СМИ, сколько интернетному «белому шуму», где, кажется, все соревнуются - кто про кого больше ужасов напишет. Как я уже писал в своей заметке о людях - когда начинаешь сравнивать инфополе России и Украины, приходишь к выводу, что это - отражение одного и того же в зеркале: в российских СМИ обсуждаются украинские ужасы, в украинских - российские. А настоящая жуть ситуации оказалась в другом. Но, не буду забегать вперед.
Любопытные вещи начались еще на белорусско-украинской границе. После того, как поезд, в котором я ехал, прочесали белорусские погранцы, он спокойно двинулся дальше. На мое удивленное: «А где пограничники украинские?» - мне ответили, что будут, но позже, когда поезд придет в Киев. Вояж, толком не начавшись, уже становился интересным…
По прибытию в украинскую столицу, в вагон зашел бравый пограничный наряд: две девочки лет 20 (22–23, максимум) и парнишка лет 30. Проверяли паспорта они очень медленно, в основном, за обсуждением каких-то своих тем. Но, все имеет конец, и, когда эта проверка завершилась, сошел я на перрон Киевского вокзала. Там меня уже встречали: моя давняя знакомая, одна из самых лучших друзей и верная сподвижница Анна, и ее муж. Первым делом ребята отвели меня, голодного и уставшего, в Макдональдс, дабы немножечко перекусить. В процессе поглощения пищи, мне предлагали различные варианты экскурсии по Киеву. Я попросил, чтобы первым пунктом стала скульптура «Родина-мать», на что мне ответили: «Добре».
Дорога до скульптуры вылилась в экспресс-экскурсию по Киеву: показали мне и здание Верховной Рады, и здание Украинского МИДа (отжиги которого, кстати, и на Украине стали притчей во языцех), и многое другое.
Киев – красив. Даже нет, не так. Киев, как город, восхитителен. Только и успевай вертеть головой, дабы лучше рассмотреть городские виды. Впечатления – ох и ах!
Любовался видами я, однако, недолго. Довольно быстро мы подъехали к Киевскому музею Великой Отечественной Войны, на территории которого стоит величественная скульптура «Родина-Мать». Даже издалека выглядит она впечатляюще. А уж когда подходишь ближе – не находишь слов для передачи своего восхищения.
Впечатление сильно портит налет «Великой украинизации», которая не прошла мимо музея ВОВ и, в частности, этой скульптуры. Нет, вопреки мнению, которое я частенько слышал, сам ее внешний облик не пострадал. Также не пострадали и выбитые в камне названия городов-героев. Но, на площадке перед входом в музей стоят два танка: Т-72 и Т-64. «Семьдесятдвойка» раскрашена в гордую жовто-блакитную цветовую гамму, что, честно говоря, вызывает довольно противоречивые эмоции. Табличка на «шестьдесятчетверке» гласит, что этот танк «был отбит у российских оккупационных войск в Донбассе». Анна, шедшая рядом со мной, тихонько меня попросила не ржать вслух. А мне было не до смеха: я обошел эту «шестьдесятчетверку» со всех сторон и не нашел на ней абсолютно никаких повреждений, кроме немного погнутых креплений для динамической защиты. Походу, кувалдой пару раз махнули, и решили, что сойдет и так, пипл схавает.
Уже малость озадаченный, пошел я вместе с Анной в сам музей. На входе случился курьез. Когда мы взяли три билета, включавшие разрешение на фотосъемку, экскурсовод раза 4 спросила нас, понимаем ли мы украинскую мову. После того, как все ответили утвердительно, экскурсовод погрустнела и отстала. Подзаработать хотела что ли? Забегая вперед, скажу, что на протяжении всей экскурсии по музею, я видел таблички-пояснения к экспонатам только на украинском. Блин, музей же международный! Могли бы и на английском хотя бы сделать…
Экспозиция в первом же зале посвящена, как вы думаете, чему? Правильно, Донбасским событиям. Экспозиция, прямо говоря, убогая. При входе в зал сразу бросаются в глаза большие флаги Грузии, БНР и Дудаевской ЧРИ. Союзнички, однако… В центре зала небольшая свалка из разных вещей. Обломок стола, пара туристических чемоданов, порванный флаг ДНР, какой-то хлам. Посреди всего этого склонился сожженный флаг Украины. Последний штрих этой «композиции» добавляет большая погнутая металлическая табличка «Аллея творчества, радости и счастья». Что хотели сказать авторы вот этого вот «непонятно чего», я не знаю. Если хотели передать тяжелые ощущения войны, то это у них не получилось. Совсем. Данная «композиция» вызывает, мягко говоря, недоумение, но никак не гнетущее ощущение гражданской войны.
Видя мое состояние, Анна просто взяла меня за руку и потащила в следующие залы. И не зря… Залы, посвященные Великой Отечественной, восхитительны! Огромные, подробные экспозиции, прекрасные экспонаты. Каждый зал посвящен отдельному периоду ВОВ.
Барельефы, карты, знамёна, батальные полотна... Форма солдат, оружие, техника Великой Отечественной – все это привело меня в лютый восторг. Ходить – не переходить по этим залам, любуясь экспонатами… Поднявшись на второй этаж, из окон музея можно увидеть шикарную панораму Киева. И стоять, смотреть… Пока не надоест.
Если до этого момента в списке моих личных музейных впечатлений лидировали впечатления от посещения Минского Музея ВОВ, то теперь первенство принадлежит Киевскому музею, с его экспозициями, в частности, экспозицией зверств гитлеровцев на территории УССР. Кроме самого музея Великой Отечественной войны, здесь расположен и музей военной техники под открытым небом. Подборка хороша: и танки, и самолеты, даже бронекатер в наличии. Но, глядя на степень покраски экспонатов (одни хорошо покрашены, другие абы как), возникает чувство недоумения: неужели все нормально покрасить не могли?
Забегая вперед, скажу, что иллюстрации впечатлений от посещений Киевского музея ВОВ и скульптуры «Родина-мать», передают и мои общие впечатления о Киеве: все прекрасно, все шикарно, если бы не этот тонкий налет «рагульской украинизации», который весь восторг сводит почти на ноль.,
После посещения музея мы, всей дружной компанией (я, Анна, и ее муж), стали решать, где мне лучше перекантоваться ночью. После недолгих поисков нашли хостел на Софиевской улице, буквально, метрах в двадцати от Крещатика. Как выразилась Анна: «Повезло тебе, будешь жить в самом центре Киева. Центровее просто некуда». Ребята отвезли меня в хостел, где моих сил хватил только на то, чтобы ополоснуться, переодеться и грохнуться спать.
Проснувшись, я созвонился со своей доброй интернетной знакомой Дианой, с которой давно хотел встретиться вживую. Диана сказала, что освободится только поздно вечером, но встретиться согласилась.
До встречи с Дианой времени было валом, и я решил изучить Крещатик и его окрестности. Когда я вышел, со стороны Софиевской улицы, в глаза мне бросилось четыре вещи: печально известная гостиница «Украина», стела в честь «героев Небесной сотни», фонтаны, коих на Крещатике много, и огромный баннер «Свобода – наша религия!». Глядя на этот баннер, я, что называется, завис.
В голове крутилась куча вопросов: Какая свобода? От кого? От чего? От самих себя, что ли? Не найдя ответ ни на один из этих вопросов, я пошел прямиком к «Украине».
Глядя на эту высоченную гостиницу, я почему-то сразу вспомнил леденящие душу видеокадры февраля 2014-го года, той кровавой заварухи, которая творилась здесь, в центре Киева. И, мне кажется, я стал на граммулечку больше представлять себе Ад, происходивший тогда. Гостиница расположена так, что с ее верхних этажей и крыши без труда можно контролировать, как сам Крещатик, так и прилегающие улицы. Кстати, эти улицы я бы не назвал широкими. В случае массового скопления людей достаточно нескольких снайперских выстрелов, чтобы спровоцировать давку, панику, хаос. Что, впрочем, тогда, в феврале 2014-го и было успешно сделано. В ушах сама собой зазвучала песня Виталия Коротича.
Переведiть мене через майдан,Де все святкують, б'ються i воюють,Де часом i себе й мене не чують.Переведiть мене через майдан.Помотав головой, отгоняя дурные мысли, решил я двинуть в сторону Аллеи Художников (киевляне, простите, я не помню точно ее название). Какая-то барышня, расхаживающая по площади в милом бело-розовом костюме зайчика (аниматор, видимо), любезно подсказала мне, куда идти. Ну я и пошел.. Оказалось, что ныне там аллея «героев Небесной сотни». Везде фотки со слезливыми биографиями этих самых «героев», «памятники» в виде сгоревших покрышек с торчащими из них червоно-чорними флагами УПА. Мне стало не по себе. Единственное, что напоминало о том, что здесь когда-то были художники - красивые, выложенные прямо на газоне, часы.
Впечатлений добавляли и девочки в вышиванках с какой-то хренью в виде жовто-блакитных ленточек и уродливых тризубов в руках, которые трижды ко мне подбегали с фразочками: «Хлопцам з АТО потрiбна допомога. Потрiбно 200 гривен на госпиталь». Видя, что я на это никак не реагирую, барышни пытались это же самое повторить мне на ломаном английском. Честное слово, мне стоило больших усилий не загоготать в голос. Веселья ситуации добавляет то, что, как мне позже рассказала Анна, эти ленточки и мини-тризубы продаются на Подоле и Троещине гривен за 15. Чистый бизнес, однако. Кстати, заметил, что все эти торгаши тусовались рядом со стелой "Небесной сотне Майдана".
В целом, киевляне, кстати, люди очень вежливые, куда-то постоянно спешащие, со сосредоточенными лицами. Наверно, это во всех столицах так…
Вернувшись на Крещатик, я спустился в подземный переход, дабы купить на память о Киеве несколько магнитиков. Найдя бутик с подобной продукцией, я озадаченно почесал затылок. «Нейтральных» магнитиков с красотами Киева было очень-очень мало. Основную массу составляли магнитики с иллюстрациями Майдана, портретами Бандеры и Шухевича, магнитики в виде тризубов, и т.д. Мне стоило некоторых трудов во всей этой куче найти 5 магнитиков с красотами самого Киева. Тем не менее, купив их, довольный, я пошел обратно в хостел, дабы поужинать.
Поужинав, и провалявшись часа два, где-то в 21.30, созвонился с Дианой. Она сказала, что будет после 22:00. В ожидании встречи, решил я погулять по вечернему Крещатику. Надо сказать, красиво… Фонтаны с подсветкой, музыка (играло, из того, что запомнил: «Водограй», «Тает лёд», «Вахтерам»), куча народу, сидящего на травушке. Засмотревшись на то, как разноцветные струи фонтанов бьют в ночное небо, я чуть не прозевал звонок Дианы.
- Дима, ты где?
- У фонтана.
- У какого? Тут их много!
- Так… Давай, я сейчас к стеле подойду.
- Давай, жду.
Подхожу к стеле, навстречу мне Диана,
- Привет!
- Привет!
- Ты как на небольшую экскурсию смотришь?
- Очень даже хорошо!
- Тогда пошли!
Устроила мне Диана шикарную экскурсию по ночному Киеву: Контрактовая площадь, Европейская площадь, три киевские горы. Учитывая тот факт, что моя спутница – женщина, не только красивая, но и очень умная, а, самое главное – умеющая очень интересно рассказывать – получилось здорово! Послушал я историю про Петровские дома, про «архитектурный стиль Мазепы» и про многое другое. Например, про легенду основания Киева.
Жили-были, когда-то, три брательника: Кий, Щёк и Хорив. Была у них сестра Лыбедь. Построили братья на Днепре город и назвали его, в честь старшего, Киевом. Имена остальных братьев сохранились в названии киевских гор – Хорицы, и Щековицы. С Лыбедью история интереснее: ее именем назвали реку, а кроме того, считается, что Лысая гора в Киеве – это бывшее городище Лыбеди, где она жила долгие годы.
К слову, Лысая гора оправдывает свое мрачное название. Вокруг нее довольно много мрачных слухов. Якобы, тут живьем замуровывали крестьян, якобы, тут проводили оккультные мероприятия, и т.д., и т.п. Но факт то, что во времена Великой Отечественной, лысогорский форт использовался немцами, и как ремонтная мастерская для техники и как склад боеприпасов. Некоторые утверждают, что там был и концлагерь, но доказательств этого нету: уходя, немцы подорвали два каких-то бункера. И что там было – неясно до сих пор.
«Архитектурный стиль Мазепы» еще называют «украинским барокко». От западноевропейского барокко его отличают более простые формы и более простые орнаменты. Время Ивана Мазепы – «золотой век» украинского барокко. Некоторые здания, построенные в этом стиле, сохранились до наших дней. Например, Киево-Печорская лавра. Мазепа-барокко – это очень интересное сочетание элементов европейского барокко и национальных архитектурных традиций Украины.
Сам Иван Мазепа, был, говоря современным языком, тогдашним олигархом. Поэтому и мог себе позволить капризы в виде зданий с интересной архитектурой. До начала XVIII века, гетман был верным союзником императора Петра Первого. Но, в 1708-м году, уверовав в непобедимость армии шведского короля Карла XII, Мазепа переметнулся к нему. Историки говорят, что Мазепа хотел сделать из Малороссии независимое государство, пусть и маленькое. Можно подумать, шведы бы дали ему это сделать… Уж какая «независимость» на чужих штыках… Самое смешное, что спустя 200 с лишним лет, ошибку Мазепы повторят главари ОУН-УПА: Степан Бандера и Роман Шухевич, пафосно заявив о «незалежной Украине». Закончилось все для них, как и для Ивана Мазепы, весьма печально. После разгрома шведов, Мазепа бежал на территорию Османской империи, в город Бендеры (ныне – Приднестровская Молдавская Республика), где и умер. Главарям ОУН-УПА повезло еще меньше. После разгрома гитлеровских войск, они ушли в подполье. Кто-то, как Степан Бандера, бежал в Европу. Но итог один: Шухевич был ликвидирован в 1950-м году, под Львовом, а Бандеру та же участь постигла в 1959-м году, в Мюнхене. История развивается по спирали, однако…
Слушая Диану, я понял, что тот лимит времени, который я себе отвел на Киев (двое суток) – это ничтожно мало, чтобы, как минимум, поверхностно познакомиться с этим городом...
Набродившись по столице, мы с Дианой зашли в паб, где уже она начала меня расспрашивать о Казахстане. Я успел ей многое рассказать, а она мне, в свою очередь, повествовала об Украине. В частности, о причинах такого явления, как «западэнщина». Многое из этого я знал и сам, так как родной дедушка со своей сестрой (моей двоюродной бабушкой) родом из тех краев. И рассказывали они о тамошнем жизненном укладе и тамошних порядочках очень и очень немало. Слушая Диану, я констатировал, что за 60 с лишним лет (семья деда была выслана с Украины в 50-х годах прошлого века) не изменилось ничего! Та же самая жесткая патриархальщина, та же самая жесткая система родов, то же самое кумовство, те же самые «диды» и «батьки», слово которых – закон. Все стабильно… А еще, я провел параллели, между «общественной системой» на Западной Украине, и в Казахстане (особенно, в южных и юго-западных районах). Блин, одно и то же! Только там «диды» и «батьки», а у нас «агашки» и «аташки». Местная специфика, кстати, картину меняет не сильно… Наговорившись, мы с Дианой разошлись, каждый в свою сторону: она поехала домой, а я поехал в хостел, дабы рухнуть спать.
Впереди у меня был еще один световой день в Киеве, который принес мне не меньшее количество самых противоречивых впечатлений…