Мировая Закулиса или Театр Теней

Бывший советник российского президента по экономике А.Н. Илларионов, называя Айн Рэнд крупнейшим писателем и мыслителем ХХ века, утверждал, что книга сия давно находится в библиотеке В.В. Путина. Звучали предложения включить это произведение в перечень книг, если не изучаемых в школе, то рекомендованных юношеству к прочтению. Роман постоянно издаётся и переиздаётся. Это творение оказало большое влияние на таких людей как Ален Гринспэн и Рональд Рейган. Его высоко оценил один из крупнейших экономистов ХХ-го века Людвиг фон Мизес. Американские публицисты неизменно включают роман в 10 самых влиятельных книг за всю историю человечества. Существуют общественные организации и целые институты по изучению и пропаганде наследия и идей Айн Рэнд. Ежегодно благотворительные фонды бесплатно раздают 40 000 экземпляров "Атланта". По книге не так давно снят трёхсерийный фильм.
Про саму Айн Рэнд и про её романы и про философию объективизма, про идеологию рационального эгоизма написано достаточно много. Как хвалебного, так и критического. Но всё писалось обычно, во-первых, политически, а значит, производя предварительную и строгую дефиницию "друга" и "врага", а во-вторых, с крайних точек зрения: либо её жарких сторонников, либо непримиримых противников. Следовательно – ангажировано. Это, в рассматриваемом ключе, не плохо и не хорошо. В конце концов, чтобы о чём-то высказать мнение, оным мнением надо обладать. А для обладания необходима некая идейная база, система аксиом, которая своим существованием волей-неволей отвергает другую систему аксиом. Однако смеем полагать, что использованный подход не только не позволил прояснить вопрос о настоящей ценности этого объёмного произведения, но по нашему скромному мнению, не смог даже вникнуть в суть того, что же написала Алиса Розенбаум, какой мир она нам показала. Есть ли там что-либо, чем стоит восхищаться или так уж безоглядно отрицать.
Мы, в своих размышлениях, постараемся придерживаться серединного пути, что означает: мысля о политике не заниматься ею. В такой позиции есть свои плюсы и минусы. Минус тот, что таким образом стяжать себе последователей и поклонников нам не удастся. Но плюсы, с нашей точки зрения, перевешивают. Это возможность не партийного взгляда со стороны. Когда мозг не затуманен категорическими установками политической злободневности и партийности.
Вот с этих-то "холмов" нам и хочется рассмотреть насколько созданный и пропагандируемый образ мира Айн Рэнд соответствует тексту её романа. Иначе, соответствует ли предложенная система взглядов сама себе, цельна ли она, система ли она? Не увлекаясь партийной критикой философских построений объективизма, разберём идеологию Айн Рэнд на соответствие героев её романа тем критериям, что она и её последователи утверждают. Посмотрим, поступали ли герои "Атланта" так, как того требует идеология Айн Рэнд.
Специально подчеркнём также, что мы не будем касаться художественной стороны данной книги, поскольку это не имеет значения для наших целей.
II
Для того чтобы не читавших роман, как-то ввести в тему, два слова о его содержании. Главная героиня Дагни Таггет – вице-президент крупнейшей железнодорожной компании США "Таггерт Трансконтинентал". Это семейный бизнес, созданный её дедом и управляемый братом. Впрочем, уже тут возникает первый вопрос (первое противоречие) – какое отношение имеют таланты Дагни к предприятию её предков? Она, получив огромное богатство, не приложила ли к этому никакого усилия? Один лишь факт рождения дал ей огромную фору относительно миллионов других, не менее талантливых людей, но из низов. Как этот факт рассматривать с точки зрения объективизма и рационализма Айн Рэнд? Наверное, новое либертарианское общество такого допускать не должно. К этому мы ещё вернёмся.
Повествование начинается с момента, когда страну накрывает странная "эпидемия" исчезновения крупнейших и самых успешных бизнесменов. Одновременно с исчезновением хозяев происходит и ликвидация их предприятий. Часто в буквальном смысле слова (сгорают, затапливаются, взрываются). В результате, постепенно нарастает экономический кризис, переходящий в хаос. В то же самое время к власти в стране, с использованием популистских лозунгов "национальной безопасности" и "общественной пользы", рвётся группа политиков и бизнесменов. Но странно, никто другой, кроме этих прожжённых коррупционеров и автократоров, и не желает взять на себя ответственность за судьбу государства и попытаться решить проблемы. Другой политической и социальной силы и не просматривается.
Дагни рыщет по стране пытаясь и спасти распадающуюся железнодорожную империю и найти "разрушителя", того человека, который какими-то "неопровержимыми" аргументами заставляет лучших в бизнесе отказываться от своих предприятий, сбегать, уничтожая дело. Но каждый раз она опаздывает. Не успевает встретиться с очередной "жертвой" прежде "разрушителя". Дагни иногда видит даже спину этого Аполлона – "демона разрушения", но догнать не в состоянии.
В конце концов, в этой погоне за призраком всё выясняется. Дагни попадает в тот "эдемский" уголок, где все "сбежавшие" супербизнесмены ожидают падения внешнего "несправедливого и прогнившего" мира, чтобы на его обломках построить "дивный новый мир". Дагни так же приглашают в сей "элитный" клуб. Но есть одно условие. Она должна полностью порвать со старым миром, что означает – бросить созданное её дедом предприятие на разграбление и смерть. Это категоричное условие вступления в "Клуб Доллара" (эмблемой данной группы и всей идеологии служит знак доллара).
Сначала Дагни отказывается. Хотя она мыслью с "беглецами", но душой в железнодорожном деле и не может так вот всё бросить. Впрочем, в конце романа, она таки примыкает к этой группе "избранных". И они, укрывшись в "эдеме Мидаса", наблюдают за саморасчищающимся для них миром, где уже не железные дороги, а караваны первопоселенцев, как 200 лет до того, пересекают страну с востока на запад.
Такова сюжетная канва.

В романе чётко проведено положение, что только "атланты", только люди творческие – причина цивилизации, тех благ, которыми пользуются все. Поэтому, если общество хочет пользоваться трудами "атлантов", то мир должен быть устроен на условиях, которые ставят "атланты", которые для них максимально благоприятны, т.е. на разуме, компетентности и честности.
Типажи "атлантов" представленные в книге (за исключением трёх молодых "философов"): промышленники, люди, сами себя сделавшие, эти Эдисоны, Форды, Джобсы, да тот же, один из основных героев романа, Хэнк Риарден, движимы отнюдь не жаждой денег. Последние для "атлантов" не цель, а инструмент для решения другой, более важной, настоящей задачи. Какой? Создать лучший металл или произвести лучший автомобиль, построить крупнейшую плотину, проложить трансконтинентальную дорогу, понять, как устроена Вселенная… Это и есть настоящие вызовы для настоящих людей. Это предметы приложения их творческой энергии. Создание нового, познание нового, открытие нового – вот то, что они делают, к чему стремятся, что мотивирует их деятельность, что поглощает всё их существо. Не зря среди обитателей "эдема Мидаса" есть и скульпторы, и композиторы, и философы, и учёные. "Атлантов" деньги интересуют исключительно как средство для реализации идей. Потому-то их образы, в целом, выглядят вполне привлекательно.
Но в романе у группы "атлантов" есть группа антиподов, их называют "бандитами из Вашингтона", "духовными бандитами" или "аристократией блата". Это тоже промышленники, бизнесмены, учёные, журналисты, разбавленные политиками. В неё входят, например, брат главной героини Джеймс Таггерт, президент страны Томпсон, промышленник Бойл, профессор Стадлер, доктор Феррис, несостоявшийся диктатор Кафи Мейгс и другие.
Эта группа "анти-атлантов" под демагогические лозунги об "общественной пользе" решает свои собственные дела. Эти не умеют творить. Но зато прекрасно хитрят, много рассуждают о милосердии и взаимопомощи, залезая "под шумок" в государственный карман, используя лоббистские связи в Вашингтоне, принимают законы, защищающие их от конкуренции со стороны "атлантов".
И вот как раз ими-то и движет исключительно жажда наживы, жажда денег (о чём в романе неоднократно и прямо говорится), но по Айн Рэнд, почему-то являющееся характерной особенностью людей творческих. Им и власть-то нужна только для денег. Они всё оценивают в деньгах. Они уверены, что всё можно купить – главный вопрос в сумме. Именно у них, а не у "атлантов", деньги — фетиш и символ могущества и успеха.
Ничего подобного нет у "атлантов", которые ради воплощения идеи не спят, трудятся по 18 часов, рискуют попасть в тюрьму ради "воплощения в материи" своего изобретения. Они ради идеи даже разрушают созданные ими предприятия, ибо хоть нелепо, но полагают после падения сего мира творить уже без каких-либо ограничений, притеснений и помех. Они дерзновенно мечтают построить мир творцов!
Т.е. вопреки многочисленным утверждениям сторонников Айн Рэнд, её роман это не история противостояния чистого капитализма и современного общества социальной поддержки. А это история противостояния романтиков и прагматиков от капитализма. И романтики, в версии Айн Рэнд, это сражение безнадёжно проиграли. По сути, они даже не пытались сопротивляться. Они позорно бежали с поля битвы.
Ведь и государственное управление (как одну из областей человеческой деятельности) необходимо перестроить в новом обществе Айн Рэнд на основе свободной конкуренции, чтобы лучшие и компетентнейшие добивались в ней успеха. Но что мы видим в результате? Имея на своей стороне все материальные, интеллектуальные и финансовые ресурсы, "атланты" оказались не в состоянии явить достойное сопротивление кучке политиканов и бездарных бизнесменов. По сути, "атланты" дезертировали. Они проявили себя неспособными к настоящему противоборству, настоящему сражению "или-или".
Конечно тактика "айкидо", ухода от столкновения, использование инерции противника для его же "падения", вполне может иметь успех. Подождать, когда всё рухнет, и на новом месте построить новый мир. Только с чего это псевдо "атланты" решили, что им удастся это сделать?
Люди останутся и после описанного в романе крушения государства такими же, что были до него. Также 5% творцов и 95% неспособных. Страсти человеческие: лень, жадность, гордыня – никуда не денутся. Автором же романа ничего, следуя курсом свободы и самоустроения, для перемены человеческой сути не предложено. Даже не задумано. Всё пущено на самотёк. Всё отдано "невидимой руке рынка". Поэтому вся история "эксплуатации" "атлантов" обществом повторится с точностью до деталей и в новом мире.
Очередное противоречие, очередное сомнение в верности первичных положений Айн Рэнд.
VI
Вспомним теперь упомянутый выше клятву-лозунг "атлантов": "клянусь своей жизнью и любовью к ней, что никогда не буду жить ради другого человека, и никогда не попрошу, и не заставлю другого человека жить ради меня". Но сами "атланты", за исключением может быть трёх юнцов-философов, ничем дельным в реальной жизни себя не "запятнавшим", отнюдь не соблюдают оную.
Вопреки лозунгу о том, что никто не будет требовать от другого просто так ничего и не даст ему ничего просто так, за Хэнка Риардена умирает один из второстепенных героев, и Хэнк просит его, раненого и умирающего, жить ради него, коли он умер ради него… Далее, Хэнк сам отдаёт дело всей своей жизни – технологию Риарден-металла, подчиняясь шантажу, потому, что не может допустить разоблачения своей любовной связи с Даггни Таггерт. Мол, это плохо скажется на репутации последней. А казалось бы, по мысли Айн Рэнд: "Что он Гекубе, что ему Гекуба?"
Где здесь рационализм и где эгоизм? И где здесь "не буду жить для другого и никого не заставлю жить для себя"?
Или искренняя настоящая любовь и самоубийство "начинающего "атланта" Шеррил Брукс (жены Джима). Она полюбила брата Дагни, полагая, что тот действительно руководит "Таггерт Трансконтинентал". Выросшая в трущобах, она воспользовалась шансом, начала учиться и стараться вести себя подобающим "леди" образом. И у неё всё получалось. Она талантлива и умна. Она работала над собой с энтузиазмом. Да плюс женщина в любви! Этакая сама себе Пигмалион. Каково же было её разочарование, когда постепенно прояснилось, что настоящий лидер и душа компании не любимый ею Джим, а его сестра Дагни.
В отчаянии Шеррил приходит к Дагни. У них состоялся вроде утешительный разговор, в котором Дагни успокоила собеседницу и кратко изложила опорные постулаты "атлантов": "Превыше всего ставить собственное суждение" и "моя жизнь есть величайшая ценность, слишком важная, чтобы отдать ее без борьбы".
Вернувшись домой, Шеррил застаёт своего, уже не любимого супруга с другой женщиной. Вне себя она выбегает на улицу. В состоянии аффекта долго бродит по городу. Утром, услышав от проходящей мимо сотрудницы социальной службы (это важно) слова: "Если бы вы, девицы из богатых семей, занимались настоящим делом, вместо того чтобы потакать своим капризам и гоняться за удовольствиями… думали не только о себе, нашли бы себе какое-нибудь достойное", с криком "Нет! Нет! Только не в вашем мире!" бросилась в реку.
Как эта линия романа вяжется с философией объективизма и всеми "высоким" словам "атлантов"? Начиная от искренней и беззаветной любви одного человека к другому и заканчивая таким финалом, где измена мужа добила Шеррил? Ведь свободные и добровольные отношения между людьми – суть объективизма. И сексуальные — не исключение. Как быть с тем, что вы не должны жертвовать своими интересами ради других и не требовать от других жертвовать их интересами ради тебя? Как быть с проповедью Джона Голта о том, что необходимо наслаждаться жизнью и получать от этого удовольствие, а критерий нравственности – человеческая жизнь? Ответа нет.
Любопытно, что в противоречие с декларируемой позицией Айн Рэнд в романе постельные сцены между "атлантами", по большей части, происходят с насилием, без обоюдного согласия, за явным физическим превосходством одного из партнёров. В отличие от "атлантов", совокупление их антиподов происходит в интересах и к достижению целей обоих партнёров. С обоюдным явно выраженным согласием. Иначе, в точности по декларируемой объективизмом основе человеческих взаимоотношений мира "атлантов" - "выигрыш-выигрыш".
Снова масса противоречий между словом и делом, между постулируемыми максимами и поведением героев. И какой мы должны сделать вывод, опираясь на центральный принцип, на котором построен весь роман и вся философия объективизма – если вам кажется, что в реальной жизни вы видите противоречия, приглядитесь к своим исходным постулатам, они, скорее всего, не верны? Какой вывод, Карл?
VII
Но, кажется, книги Айн Ренд и вся философия объективизма — лишь извод легенды о Великом инквизиторе Фёдора Михайловича Достоевского. Порою сцены и сюжетные линии словно списаны оттуда. Но мы не об этом.
В чём патетика объективизма? Где сосредоточение и отправная точка рассуждений Айн Рэнд?
"Мир во зле", потому что им управляют люди не творческие, не могущие взять на себя ответственность, робкие и нерешительные. Люди, не способные себя содержать. Требующие себе подачки. Люди, которые, будучи оставленные одни, как дети, могут только сломать цивилизацию, а сами завшиветь и одичать. Значит свобода непереносима для большинства.
Что говорит Великий Инквизитор? "Никакая наука не даст им хлеба, пока они будут оставаться свободными, но кончится тем, что они принесут свою свободу к ногам нашим и скажут нам: "Лучше поработите нас, но накормите нас". Поймут наконец сами, что свобода и хлеб земной вдоволь для всякого вместе немыслимы, ибо никогда, никогда не сумеют они разделиться между собою! Убедятся тоже, что не могут быть никогда и свободными, потому что малосильны, порочны, ничтожны и бунтовщики".
Разве не об этом весь текст "Атланта", если получить сухой остаток идей в нём изложенных, отбросив демагогию о справедливости, творчестве и честности?
Роман Айн Рэнд пестрит второстепенными гротескными персонажами, безвольными, не желающими принять самые элементарные решения и теряющихся в любой нестандартной ситуации. Они не просто не творцы, они готовы с радостью и надеждой отказаться от свободы.
Инквизитор продолжает: "нет у человека заботы мучительнее, как найти того, кому бы передать поскорее тот дар свободы, с которым это несчастное существо рождается. Но овладевает свободой людей лишь тот, кто успокоит их совесть".
Овладеет свободой людей тот, кто успокоит их совесть… Собственно для этого и написан роман, именно потому его во всём мире широко пропагандируют и распространяют. Дабы успокоить совесть людей.
Теперь вспомним знаковую сцену, с охранником "объекта "Ф"", который не мог решиться – впустить Дагни или нет, мотивируя неуверенность тем, что он маленький человек и должен спросить, как ему поступать, у начальства. И?... "Она, которая не осмелилась бы выстрелить в животное, нажала на спусковой крючок и спокойно и равнодушно выстрелила прямо в сердце человека, который хотел существовать, не принимая на себя никакой ответственности".
Так что, и убийство не творческих, нерешительных существ позволительно? И производится оно "спокойно и равнодушно" женщиной, которая якобы и "не осмелилась бы выстрелить в животное". Что там говорил Голт о человеческой жизни как критерии нравственности?
А почему стреляла? Потому что тот, кто не умеет творить и принимать ответственность, не умеет мыслить. А значит он и не человек…
И действительно так. Ведь верно говорил Великий Инквизитор: "Мы будем позволять или запрещать им жить с их женами и любовницами, иметь или не иметь детей – всё судя по их послушанию – и они будут нам покоряться с весельем и радостью. Самые мучительные тайны их совести – всё, всё понесут они нам, и мы всё разрешим, и они поверят решению нашему с радостию, потому что оно избавит их от великой заботы и страшных теперешних мук решения личного и свободного. И все будут счастливы, все миллионы существ, кроме сотни тысяч управляющих ими".
VIII
В заключение кратко остановимся на вопросе, который давно хотел осветить в связи с идеями Айн Ренд, либертарианства, объективизма и современного индивидуалистического подхода к жизни. Это вопрос о наследовании. Но сначала несколько мыслей о связанном с ним вопросе о детях.
Странным образом, они почти везде в этих политико-философских построениях отсутствуют. И в романе детям, по сути, нет места. Нелегко представить, где могут быть и зачем дети в отношениях Дагни с её любовниками?
В самом мире "атлантов" дети — существа лишние. Они не просто бесполезны. Они наносят существенный вред, ибо требуют огромного внимания и заботы от родителей, при этом сами ничего взамен адекватного стоимости их содержания не предлагают и предложить не в состоянии.
И действительно, что есть дети и для чего они? Один из героев романа прямо излагает суть: "людям было нечего больше делать, ребёнок становился не их бременем, а бременем „семьи“ (в смысле: общества, коллектива, коммуны - ОМП). Фактически прекрасным шансом получить прибавку к зарплате и краткую передышку являлось пособие на ребёнка". И далее, "каждое родившееся существо может в любой момент предъявить тебе счёт на любую сумму — люди, которых никогда не увидишь, потребности которых никогда не узнаешь, чьи способности или лень, порядочность или мошенничество никак не распознаешь".
Да, это из монолога бродяги, описывавшего воплощённый "коммунистический рай" в понимании Айн Рэнд. Но суть эгоистической человеческой природы индивидуализма, на которую автор и рассчитывает опереться при создании мира "атлантов", изложена совершенно верно. Детям нет места там, где помощь возможна только тогда, когда "вы испытываете эгоистическое удовлетворение" от её оказания другому.
А смыслоперевёртышей в романе предостаточно. Некоторые мы приводили выше.
Перейдём к вопросу о наследовании. Представим, что мир устроен "по слову" Айн Рэнд. И вот один из "атлантов" умирает. С моей точки зрения, перед обществом встаёт действительно неразрешимый в рамках объективизма вопрос: "Что делать с собственностью умершего?"
Если передадим её наследникам, то мы нарушим одну из основных заповедей мира "атлантов": богатство — это символ честного человека, это результат его умения трудиться, мыслить и творить. Но ни дети "атлантов", ни их родственники не заработали эти богатства своим трудом.
Френсис Скотт Фицжеральд в романе "Великий Гетсби" о таких получивших, а не заработавших состояние американцах писал: "Том,… был фигурой, в своем роде характерной для Америки (выделено мною – ОМП)... Родители его были баснословно богаты, — уже в университете его манера сорить деньгами вызывала нарекания, — и теперь, вздумав перебраться из Чикаго на Восток, он сделал это с размахом поистине ошеломительным: привез, например, из Лейк-Форест целую конюшню пони для игры в поло..."
Очевидно, что в рамках объективизма и либертарианства появление такой, всё возрастающей группы граждан, незаслуженно и несправедливо пользующихся богатством, никак нельзя допустить. Они противны духу "свободы" и "самореалиации". Духу, что надувает паруса их лодки и колышет их знамёна. Эта группа, как черви, просто и быстро разъест общество изнутри и "Атлантида" либо рухнет под собственной тяжестью, либо переродится в свою противоположность.
Другим вариантом решения является национализация, например, в видах использовать доход на госуправление, полицию, армию. Но и этот выход, с одной стороны, очевидно противоречит самим основам объективизма и либертарианства, а с другой, не решает самой проблемы. Ведь достаточно быстро большая часть производства и самые мощные и большие и успешные отрасли перейдут в собственность государства как следствие неизбежной физической смерти человека. Даже творца. Круг замкнулся, от чего ушли к тому и вернулись.
Третий вариант – выставить имущество умершего на продажу. Но и здесь нет химической чистоты, потребной Айн Рэнд и либертарианцам. Во-первых, разовый и обязательный выброс на рынок крупного имущества или акций компании сильно опустит цену, а мы помним один из заветов: "Не платить никому больше, чем стоят его услуги. Не продавать свой продукт дешевле, чем он стоит". Но, во-вторых, одновременно мы нарушаем и принцип справедливости. В романе чётко проводится мысль, что заработанные "атлантом" деньги он может тратить на себя так, как того желает. И на себя тут понимается в буквальном смысле слова. Автор пытается оправдать роскошную жизнь, которую могут позволить "атланты", ибо заслужили. Она не собирался защитить их право на инвестиции в производство. Такие расходы никогда и никем не осуждались. Но крупные бизнес-конгломераты, создающиеся путём скупки имущества умерших "атлантов", а не вследствие талантов и творческой энергии индивидов, отнюдь не чисты с точки зрения философии Айн Рэнд. И если мы будем это допускать, то непонятно, почему отстраняем детей и родственников умерших, от наследства. А если мы разрешаем оба варианта, то вся идея общества, устроенного на разуме, таланте, справедливости и индивидуализме, превращается в несмешной фарс.
Опять конфуз?
Но существует четвертый вариант – уничтожение имущества умершего творца. Такая своеобразная сакральная жертва идее построения общества на основах разума, логики и цельности. Мне кажется, это самый приемлемый, хотя не вполне разумный вариант. Правда, придётся пожертвовать техническим прогрессом. Зато логика и базовые принципы объективизма не пострадают.
И вот мы читаем последние строки романа:
"— Путь свободен, — сказал Голт. — Мы возвращаемся в наш мир.
Он поднял руку и начертал над безлюдной (выделено ОМП) землей знак доллара".
Над безлюдной землёй… знак доллара…
Что может красноречивее характеризовать конечный результат воплощения "в жизнь" философии крайнего индивидуализма в оболочке рационализма кроме – безлюдья? Ибо верно сказано Джоном Голтом: "Отказ от признания реальности всегда приводит к гибельным последствиям".
"Подлый же Фагот, и он же Коровьев, прокричал:
– Вот, почтенные граждане, один из случаев разоблачения, которого так назойливо добивался Аркадий Аполлонович!"
"Мастер и Маргарита" М.А. Булгаков
Статья прислана автором по электронной почте