Аркадий Мамонтов: «Никакой заказухи нет. Это мои убеждения»В эксклюзивном интервью «Известиям» журналист ответил на критику его фильма о Pussy Riot
Автор телевизионного расследования «Провокаторы. Часть вторая» о заказчиках акции панк-группы Pussy Riot в храме Христа Спасителя обвинил Бориса Березовского в потере чувства реальности, а диакона Андрея Кураева — в трусости.
— Вы за эфир 15 раз назвали участниц Pussy Riot кощунницами. Почему вы это делаете?— Потому что они напали на святые места для православных христиан, например, на кафедральный собор, храм Христа Спасителя. Это кощунство и святотатство.
— Интернет кипит, в основном, возмущается. Довольны ли вы реакцией на фильм?
— Я бы говорил не о том, доволен я или нет, а о плюсах и минусах этой реакции. В плюсах то, что общество у нас активное, по крайней мере, московская его часть, оно живо реагирует на разные общественные вызовы. В минусах — абсолютное бескультурье, неумение дискутировать, отстаивать свою точку зрения с аргументами и фактами. 70% отрицательных комментариев — это ругань, мат и угрозы физической расправы. Я понимаю, что это могут писать пять-шесть человек с разных компьютеров и троллить.
Мне на почту приходят подобные письма. Стоит ли на это отвечать... Я вам зачитаю некоторые: «Почему вы пи...», «После просмотра вашей передачи... надавать бы тебе по твоей морде, пойти бы в церковь и спеть песню «..., Мамонтова накажи». Я не буду называть святые для меня имена. Еще мат, мат, мат, мат, пи-пи-пи-пи. Но в поддержку тоже пишет довольно много людей. Но я просто никогда не читаю этих вещей. Но вам зачитаю: «Спасибо большое вам, это честный и мужественный фильм, на вас, конечно, будут гонения...».
— До премьеры фильма вы написали в своем Facebook, что «для либеральных фашистов это, конечно, будет удар. В ответ они начнут лить потоки грязи»? Вы кого имели в виду?
— Я вам, конечно, не назову фамилии.
— В свете закона о клевете?— Да. Я называю либеральными фашистами людей, которые считают, что они во всем правы и что они имеют право критиковать в том числе и с угрозами, и c запретительными мерами, призывать к расправе за любые действия, которые противоречат их взглядам. Например, я когда делал фильм про шпионский камень «Провокаторы. Часть первая», я высказывал свою точку зрения.
Я журналист, я ищу то, что считаю важным для нашего общества. Это касается и шпионского камня, и кощунниц, которые пришли в храм, посвященный подвигу народа в войне 1812 года... Это была четко продуманная акция. А сейчас эти либеральные фашисты говорят: не смейте говорить об этих женщинах плохо, не сметь делать о них передачу!!! Можно поспорить об умственных способностях адвоката Марка Фейгина (адвокат участницы группы Надежды Толоконниковой. — «Известия»), который назвал идиотизмом передачу и который заявил, что будет ходатайствовать в Европейском суде по правам человека, чтобы Мамонтова не пускали в Европу. Это покушение!
— На что?— На свободу слова! Если ты в хоре участвуешь, если поешь за этих кощунниц, если поддерживаешь Марка Фейгина или людей, которые говорят «Идите в храм и долбите там все!»...
— Березовский уже опроверг, что общался с Вешняком по поводу проекта...— А что Борис Абрамович может еще сказать на эту тему? Представляете, если он скажет «да, я стоял за этим»... Он сказал, что, если бы он стоял, это была бы классная креативная идея. Но все умные люди поняли, что Борис Абрамович сказал. Ну, опровергает и опровергает. Это его личное дело.
— А вы как считаете, это была классная и креативная идея?— Это была бесовская идея!
— ...Березовского?— Борис Абрамович просто потерял чувство реальности. Правильно сказал Вешняк, что он перешел красную линию. Даже Эдуард Лимонов сказал, что можно не любить президента, относиться плохо к власти, но нужно полемизировать, собирать марши. Но зачем вы идете в церковь? Это бред сивой кобылы. Это делается специально, чтобы разрушить культурные основы нашего народа. Не только православных!
Сейчас выросло поколение людей, которые не знают, что такое хорошо и что такое плохо. Наш государственный корабль России не имеет четкого вектора движения идеологического, духовного. Пришло время духовных пигмеев. Потому что нет титанов духа, они уходят один за одним.
— Кто, по-вашему, титан духа?— Я не буду отвечать, это провокационный вопрос. Если я сейчас назову человека, это вызовет новую реакцию. Есть люди, но их мало. Литературу хорошую, добрую не поддерживают. То же самое в кино! Министерство культуры, правда, при прошлом министре, дало премию 400 тыс. рублей народных денег людям, которые на Литейном мосту нарисовали половой орган. Что это за инновация?! По всей стране у нас члены будут стоять?
И эти люди потом приходят в главный храм страны и устраивают там бесовские пляски. Я что должен проходить мимо этого? Государство среагировало мягко. А если бы это произошло в синагоге? Раввин Стены Плача в Иерусалиме Шмуэль Рабинович говорит, что люди совершают тяжкие преступления против морали, если они проводят варварские акции в отношении святынь — на них есть полиция и эти люди должны быть изгнаны из общества. Я под словами этого человека подписываюсь. Почему мы, выступившие против осквернения святынь неправы, с точки зрения этих кощунниц? Считаете так — идите, протестуйте.
— Вас даже не за позицию критикуют. Просто складывается впечатление, что этот фильм — заказуха.— Это передергивание. Можно высмеять тех, кто говорит правду. Фейгин говорит, что он даже судиться не будет. А если он будет судиться, он проиграет. Андрей Кураев выдернул фразы из контекста и цитирует их, причем неправильно.
Я сказал: «В 2012 году начались самые масштабные в новейшей истории России гонения на русскую православную церковь. Это испытание христиан далеко не первое». Он же цитирует по-другому. Он приписывает мне слова «изгнать из общества». Эти слова сказал Шмуэль Рабинович. Кураев побоялся сказать, что это были слова Рабиновича, и переключил на Мамонтова. А чего вы испугались, Андрей Кураев?
— То есть обвинения в заказухе беспочвенны?
— У меня никакой заказухи нет. Это мои убеждения.
— В суд на Кураева подадите?— Ни за что, никогда. Когда меня гнали и гнобили за шпионский камень, я не стал ни на кого нападать. Я действовал согласно пословице «сидеть на берегу реки и ждать, когда мимо проплывет труп твоего врага». Я не считаю Кураева врагом, но время нас рассудит. Тайное всегда становится явным.
— Зато адвокаты Pussy Riot планируют подать на вас в суд. Как будете защищаться?— Я все сказал в своей передаче, если адвокаты так не считают, пусть доказывают обратное. Пусть докажут, что эти женщины, которые устроили бесовские пляски в храме Христа Спасителя, действовали по велению своей души. Пусть докажут, что за этой акцией никто не стоит. Пусть попробуют это сделать. Хочу сказать одно: сейчас можно как угодно ругать эту передачу и ее автора, и тех людей, которые участвовали в ней, — это ничего не изменит.
Люди увидели альтернативный взгляд на то, что происходило. Всю весну и лето говорилось только о том, что кощунницы из группы «Взбесившиеся женские половые органы» — как переводится с английского название панк-группы — сделали правильно. Это хорошо спланированная циничная акция против России, я в этом убежден. И мы продолжим поиски тех, кто за всем этим стоит.
— Вы планируете делать продолжение фильма про Pussy Riot?— Я буду делать, если повторятся такие мерзости, я буду защищать свою Церковь, пока могу. К трем кощунницам, которые устроили бесовские пляски, я отношусь нейтрально, так как их просто использовали.
И в этом виноваты адвокаты, которые приходили к девушкам в СИЗО и говорили (я точно это знаю): «Да вы правильно все делаете, смотрите, у вас миллионная поддержка, весь мир с вами». И эти адвокаты тоже понесут духовную ответственность. Флаг в руки Марку Фейгину, который собирается ходатайствовать о том, чтобы мне не давали визу в Европу. Только какой этот флаг и какая эмблема на этом флаге? Вот что я бы хотел у него спросить.
http://izvestia.ru/news/535055