Напряженность на Корейском полуострове

Во время новогодней пресс-конференции Мун также подчеркнул важность отношений Сеула с Пекином и заявил, что его правительство будет работать над приглашением председателя КНР Си Цзиньпина в Южную Корею, как только пандемия стабилизируется и будут созданы другие условия.
26 января 2021 г. Мун Чжэ Ин провёл первый в этом году 40-минутный телефонный разговор с председателем КНР Си Цзиньпином. Стороны лично обсудили вопросы двустороннего сотрудничества впервые за восемь месяцев. Говоря о политической ситуации на Корейском полуострове, он призвал китайскую сторону сохранять конструктивную роль в разрешении соответствующих вопросов путём диалога.
Затем, Мун Чжэ Ин и Си Цзиньпин объявили 2021 и 2022 годы периодом культурных обменов между Республикой Корея и Китаем, в период которых планируется проведение разнообразных мероприятий в области культуры и искусства, совместные выступления артистов двух стран, выпуски телевизионных передач и другие формы сотрудничества. Стороны договорились создать дорожную карту развития отношений в последующие 30 лет через двусторонний комитет, договорённость о создании которого была достигнута в прошлом году.
Как заявил Голубой дом, в ходе разговора Си Цзиньпин отметил, что КНДР «не закрыла дверь для возможности диалога с США и Южной Кореей». По его мнению, 8-й съезд ТПК показал, что Пхеньян готов к диалогу с Сеулом и Вашингтоном, а сам Пекин придает большое значение роли Сеула в «политическом решении» северокорейского вопроса, охарактеризовав ситуацию на Корейском полуострове как в целом стабильную.
Некоторые консервативные СМИ КР обратили внимание на то, что телефонный разговор с Си произошел раньше возможности поговорить с Байденом, поскольку новый лидер США занял свой пост 20 января, и это может рассматриваться как нарушение дипломатический традиций южнокорейско-американского альянса, как и сдвига Кореи в сторону Китая. Дескать, сначала Мун должен был поговорить с новой администрацией Байдена, и в этом контексте разговор «вызвал больше беспокойства, чем надежд». Обращалось внимание и на то, что неизвестно, чья сторона инициировала разговор.
2 февраля 2021 г. китайский посол Син Хаймин заявил, что Китай надеется, что Южная Корея будет уважать свою позицию по Тайваню и Гонконгу: «В сотрудничестве с Южной Кореей Китай будет совместно защищать многосторонность и работать вместе над созданием сообщества, разделяющего общую судьбу […] Мы надеемся, что Южная Корея будет уважать позицию Китая по вопросам Тайваня и Гонконга».
16 февраля 2021 г. в ходе телефонного разговора министры иностранных дел РК и Китая Чон Ый Ён и Ван И договорились активизировать обмены на высоком уровне. Это был первый телефонный разговор с тех пор, как Чон Ый Ён возглавил МИД РК. Стороны договорились продолжить консультации для подготовки визита председателя КНР Си Цзиньпина в Сеул, обсудили также региональные вопросы, договорились укреплять сотрудничество в достижении денуклеаризации и прочного мира в регионе и обменялись мнениями о развитии партнёрства в области здравоохранения.
Теперь поговорим о синофобии, которая проявляется в ряде тезисов, которые можно упрятать под шапку «высокомерие Китая по отношению к Корее, — это проблема, но столь же проблематичной является покорность администрации Муна».
Например, на фоне проблем на рынке недвижимости депутат-консерватор Хон Сок Чжун пытается запретить покупку земли китайскими гражданами, — по его мнению, запрет необходим, поскольку корейцы не могут купить землю в Китае, в то время как китайские инвесторы загребают прибыль от спекуляций недвижимостью, что является ключевым виновником быстрого роста цен на жилье в Корее. Хон заявляет, что площадь земли, принадлежащей китайцам, в 2019 году составила 19,3 квадратных километра, что в 14 раз больше, чем 3,69 квадратных километра в 2011 году, и ее стоимость более чем утроилась с 765,2 млрд до 2,5 трлн вон ($2,2 млрд). Исходя из размера земли, китайские землевладельцы составляли 7,76% иностранных граждан, владевших землей в 2019 году.
Согласно статистике министерства земельных ресурсов РК, на конец 2019 года 251,6 квадратных километра земли в Корее принадлежали иностранным гражданам, но на долю китайской собственности приходилось 19,8 квадратных километров (второе место после американцев). С 2011 по 2019 год количество принадлежащей китайским гражданам земли увеличилось в 14 раз. Доля китайцев среди всех некорейцев, купивших квартиры или другие виды жилья в Корее, увеличилась до 61,2% в августе 2019 года по сравнению с 32,5% в 2015 году. К тому же иностранные граждане могут эффективно обойти ограничения для покупки недвижимости, финансируя покупку недвижимости за счет кредитов из-за рубежа.
Китайских бизнесменов обвиняют в неэтичном поведении или организации въезда нелегалов, благо примеры такого есть. В январе 2021 г. Верховный суд Кореи утвердил приговор наказание корейскому адвокату по фамилии Кан, который помогал китайцам «правильно» подавать заявления, чтобы обманом получить в Корее статус беженца, которого преследуют по политическим, религиозным или иным мотивам. Адвокат фабриковал различные истории, чтобы поддержать ходатайства о предоставлении статуса беженца, включая утверждения о том, что заявители будут подвергаться притеснениям в Китае за принадлежность к незначительным религиозным группам, таким как Фалуньгун. В итоге Кан приговорен к году тюрьмы с отсрочкой исполнения на два года, а его фирма оштрафована на 5 млн вон. Услугами этого адвоката воспользовались 184 гражданина Китая. За работу он брал от 2 до 3 млн за одно заявление.
В том же месяце 42-летнего нелегального иммигранта из Китая окончательно приговорили к двум годам и шести месяцам тюремного заключения, а также к штрафу в размере 3 миллионов вон за помощь другим иностранным гражданам в незаконном въезде в РК.
Это итог громкой истории о том, как на пляже в Тхэане, провинция Южный Чхунчхон, было найдено несколько лодок, которые использовались для контрабанды китайцев.
Остается проблема претензий ПВО. 22 декабря военные самолёты ВВС Китая и РФ вошли в опознавательную зону противовоздушной обороны РК (KADIZ). По сообщению объединенного комитета начальников штабов вооруженных сил РК, примерно в 8 часов утра четыре китайских военных самолёта вторглись в опознавательную зону с западной стороны от подводной скалы Иодо. 15 российских самолётов, включая самолёт дальнего радиолокационного обнаружения и управления, также поочерёдно вошли в опознавательную зону. Полёты продолжались на протяжение семи часов. Последний раз совместный вход самолётов Китая и РФ в опознавательную зону противовоздушной обороны РК происходил 17 месяцев назад.
Позже Министерство иностранных дел опубликовало пресс-релиз, в котором говорилось, что обе стороны договорились продолжать тесное общение по поводу «того, что может быть взаимно расценено как чувствительный вопрос«. Госдепартамент США тоже выразил решительную поддержку Южной Корее.
Задела корейцев и история, когда в ноябре 2020 г. Китай в одностороннем порядке отменил два рейса, зафрахтованных компанией Samsung Electronics для отправки своих сотрудников в Сиань и Тяньцзинь. Хотя Пекин, мог бы предупредить об этом заранее, корейское внешнеполитическое ведомство не протестовало против необъявленного нарушения соглашения и не выражало сожаления. Между тем, в марте 2020 г., когда Япония ограничила въезд корейцев, поскольку пандемия в Корее достигла своего пика, японского посла вызывали в МИД, а тогдашний министр Кан Ген Хва осудила ограничение на въезд в Японию как «крайне прискорбное», «недружественное» и «ненаучное».
Точная причина отмены была неизвестна, но это произошло на следующий день после того, как Пекин начал требовать от прибывающих представить два отрицательных результата теста COVID-19. Тесты должны быть сделаны в течение 48 часов до вылета и стоят 400 000 вон ($359). При этом китайцы, въезжающие в Южную Корею, не обязаны представлять результаты тестов. И они проходят бесплатные тесты на COVID-19 после въезда в Корею.
В рамках решения части отмеченных проблем 23 декабря 2020 г. заместители министров иностранных дел РК и Китая Чхве Чжон Гон и Лэ Юйчэн обсудили в формате видеоконференции ряд вопросов двустороннего взаимодействия. Было решено продолжить тесное сотрудничество в решении таких сложных вопросов как инцидент 22 декабря. В рамках подготовки к 30-летию установления дипломатических отношений стороны договорились принять необходимые меры для создания комитета будущего развития южнокорейско-китайских отношений. Помимо этого, был обсуждён вопрос упрощения процедуры въезда граждан двух стран и увеличения количества рейсов при соблюдении строгих карантинных мер.
Но пока всё это слова, и автор полагает, что до конца правления Муна никаких реальных подвижек в отношениях двух стран не будет.

12 января 2021 г. председатель КНР Си Цзиньпин направил поздравительное послание северокорейскому лидеру Ким Чен Ыну с избранием на пост генерального секретаря правящей партии и выразил свою волю «защищать региональный мир и стабильность, развитие и процветание, укрепляя отношения во время «неразберихи и перемен».
3 февраля 2021 г. в газете «Минчжу Чосон» опубликована авторская статья под заголовком «Ставшее все более явным китайско-американское противостояние», посвященная санкциям против 28 высокопоставленных американских чиновников уходящей администрации. Текст разделяет позицию Пекина о том, что данное решение демонстрирует твердое решение Китая защищать свои национальные интересы, отмечает, что представители новой администрации (госсекретарь, министр финансов и глава национальной разведки) «в один голос называли Китай главной угрозой для США». Из этого делается вывод, что «действующая американская администрация еще более усилит давление на Китай, а последний на это в свою очередь будет давать жесткий отпор. Следовательно, проявившее себя китайско-американское противостояние продолжится и в будущем».
Стоит отметить и кадровые назначения. Новый глава международного отдела ЦК ТПК Ким Сон Нам – китаист. Затем, Чи Чжэ Рена, который занимал пост посла в Пекине с 2010 года, сменил Ли Ён Нам, который работал министром торговли в 2008 году и министром внешних экономических связей до 2016 года. До недавнего времени он занимал пост заместителя премьер-министра Северной Кореи по вопросам внешней торговли. Как считают в РК, это назначение может быть направлено на укрепление экономических связей и сотрудничества с крупнейшим торговым партнером Северной Кореи.
Что же до экономических связей двух стран, то с одной стороны, удельный вес Китая как торгового партнера растет, с другой, из-за ужесточения пограничного контроля, введенного для предотвращения вспышки COVID-19, общий объём торговли Северной Кореи с Китаем существенно сократился. По данным китайской таможни, опубликованным 12 февраля 2021 г., в 2020 году он составил 539 млн 100 тыс. долларов, что на 80,7% меньше по сравнению с предыдущим годом. Северокорейский импорт из Китая составил 491 млн 100 тыс. долларов, что на 80,9% меньше, чем в 2019 году. Поставки северокорейских товаров в Китай составили лишь 48 млн долларов, сократившись по сравнению с предыдущим годом на 77,7%.
Отмечается, что с лета прошлого года движение грузовиков и поездов между китайским Даньдунем и северокорейским Синыйчжу практически отсутствовало.
Портал NKNews утверждает, что в супермаркетах и магазинах Пхеньяна уже несколько месяцев не хватает основных продуктов иностранного производства, включая кофе, какао и шоколад, а «Нодон синмун» предостерегает от «импортомании».
По словам работников Всемирной организации здравоохранения и ЮНИСЕФ, поставки медицинской и сельскохозяйственной помощи, обычно осуществлявшиеся по сухопутному маршруту Даньдун-Синыйчжу и морскому маршруту Далянь-Нампхо, были в значительной степени приостановлены с лета 2020 г. Тогда Ким Чен Ын заявил, что страна не может принять помощь, связанную с ущербом от наводнения, из-за того, что эти поставки могут быть заражены вирусом. К сожалению, у этого опасения есть основания – разговоры о заражении вирусом действительно велись среди ультраправых организаций перебежчиков.
Слухи о том, что сообщение между странами возобновится, периодически возникали, но оставались слухами. Так, 26 октября 2020 г. информационный портал Daily NK сообщил, что Пхеньян и Пекин достигли соглашения о возобновлении движения поездов через границу. Однако, как заявил представитель министерства воссоединения РК Ё Сан Ги, ситуации не выявил заметных изменений.
При этом есть и примеры иного. Как считают аналитики военной техники, беседовавшие с NK News, Северная Корея, скорее всего, нарушила международные санкции, импортировав китайские беспилотные летательные аппараты для съемки своего масштабного военного парада 10 октября. Так, наблюдая северокорейскую трансляцию военного парада, они заметили по крайней мере один беспилотник китайского производства DJI Mavic 2.
Прекращение экспорта в Китай, прежде всего, коснулось изделий, изготавливаемых на заказ – часов, париков, обуви и других товаров. Вместе с тем, экспорт совместно вырабатываемой гидроэнергии и графита в небольшом объёме не прекращался, несмотря на пандемию COVID-19. Из Китая был приостановлен импорт продовольствия и медицинских товаров, тогда как импорт сырьевых и строительных материалов продолжался в небольших объёмах.
Доля Китая во внешней торговле Севера выросла при этом с 17% в 2001 году до 90% в 2014 году, а в прошлом году этот показатель достиг 95%.
Хотя, по данным KDI, общий объем торговли Северной Кореи с Китаем достиг $2,8 млрд в 2019 году, что меньше половины $5,8 млрд в 2016 году — до ужесточения санкций, по данным KOTRA, объем торговли с Китаем вырос до 94,8% от общего объема внешней торговли Севера.
Как будут развиваться события далее? Автор очень надеется, что, когда Пхеньян получит вакцины, они смогут использовать их как для сотрудников карантинных пунктов, обрабатывающих товары из-за рубежа, так и для специалистов, выезжающих за границу. После этого «самоблокада» будет снята и торговля как с Китаем, так и с иными странами, начнет восстанавливаться.

Прибыв в среду в Сеул, госсекретарь Энтони Блинкен и министр обороны США Ллойд Остин не стали терять времени, проведя сразу же встречи со своими коллегами - главой МИД Республики Корея Чон Ы Ёном и министром обороны Со Уком. Да, и Блинкен и Остин в беседе со своими визави и перед журналистами не уставали повторять, что "теперь не о чем беспокоиться", "прежние США вернулись", "американо-южнокорейский альянс будет железобетонным и вечным", но тут же обозначили, что "бесплатный альянс" бывает только в мышеловке. Только если Трамп с присущей ему логикой бизнесмена требовал от Южной Кореи "просто денег" за оплату пребывания войск США на Корейском полуострове, то у новой администрации плата будет иной - серьезная корректировка внешнеполитической стратегии Южной Кореи в отношении ключевых стран и безоговорочное следование в фарватере стратегии того самого "железобетонного альянса", только в той форме, в которой видит этот союз Вашингтон.
Если говорить более конкретно, что уже в первый же день и Блинкен и Остин подчеркнули, альянс должен противостоять "угрозам" со стороны Китая и Северной Кореи. Оба министра в разных выражениях, но очень недвусмысленно высказались по поводу как Китая, который "использует принуждение и агрессию", так и КНДР, которая совершает "широкомасштабные и массовые преступления против своего народа". Кроме того, была подчеркнута необходимость совместных усилий всех союзников и дружественных держав, включая Японию, Корею. Эмиссары из Вашингтона также вспомнили о "мире и процветании в Индийском-Тихоокеанском регионе", что было воспринято как недвусмысленный намек на необходимость продвижения направленной против Китая американской инициативы QUAD, где участвуют США, Япония, Индия и Австралия, и куда также пытаются привлечь теперь и Южную Корею.
А теперь постарайтесь понять, что почувствовали южнокорейские министры и правительство в целом, которое, во-первых, категорически не хочет портить отношений с Китаем и ввязываться с противостояние США-КНР на чьей-либо стороне, во-вторых, изо всех сил пытается возобновить диалог с Северной Кореей и наладить хоть какое-то сотрудничество, а потому всячески избегает провоцировать Пхеньян, в-третьих, имеет свои серьезные счеты с Японией и категорически не хочет сотрудничать с ней как минимум в сфере безопасности и обороны, отказываясь от восстановления трехстороннего военного союза Вашингтон-Токио-Сеул, и, в-четвертых, не желает присоединяться к QUAD.
Проще говоря, сразу по приезду и после обмена красивыми фразами о "нерушимой дружбе", "союзе", после широких улыбок и рукопожатий Энтони Блинкен и Ллойд Остин выставил южнокорейцам свой "счет" - меняйте самые ключевые направления своей внешнеполитической стратегии в отношении Китая, Северной Кореи, Японии, региональной безопасности и еще много чего.
Несколько дней назад США и Южная Корея подписали договор, который Сеул и Вашингтон не могли согласовать во времена Дональда Трампа и что очень сильно нервировало корейцев - договор, который определял, какую сумму будет платить Корея за пребывание военного контингента. Если говорить точнее, какую часть из этих расходов Сеул возьмет на себя, а какую Вашингтон. Трамп требовал пять миллиардов долларов, а корейцы соглашались на "чуть более миллиарда". Но вот пришли к власти в США демократы с Байденом, которые всегда говорили, что "Трамп гонит горячку", и согласились фактически на условия Сеула, которые предлагал повысить свою долю на 13 процентов. Это вызвало эйфорию в Южной Корее, и лишь некоторые из местных экспертов предупреждали, что итоговый "счет" может оказаться куда более серьезным.
Сложно сказать, как спали с 17 на 18 марта южнокорейские министры и президент, но высока вероятность, что им непросто было заснуть, так как обдумать приходится многое. В какой-то степени получается, что с Трампом было проще - ему нужны были просто деньги, которые, честно говоря, Сеул в итоге мог бы найти, но остальные требования Вашингтона можно было саботировать.
Новая команда в США уже дала понять, что теперь такой номер не пройдет: Вашингтон уступил Сеулу в споре о расходах на американских военных и теперь очередь Южной Кореи раскошелиться, но счет оказался огромным. У корейцев сейчас настроение такое, как когда "друг" сначала вас угостил вас булочкой в школьной столовой, а в качестве ответного "хода" с вашей стороны выбрал ресторан с лобстерами и черной икрой. И платить теперь уже придется Южной Корее.
Можно предположить, что беседа президента РК Мун Чжэ Ина с Блинкеном и Остином, которая запланирована на четверг 18 марта, будет очень непростой, по крайней мере для южнокорейского лидера. Прибывшие из Вашингтона друзья фактически потребовали Южной Кореи переформатировать если не всю, то очень значительную часть внешней политики Сеула и тут уже торговаться куда сложнее, чем с Трампом.

В начале октября 2020 г. Ю Мён Хи вышла в финальный тур. Соперником Ю стала кандидат из Нигерии Нгози Оконджо-Ивеала, которая на родине дважды занимала пост министра финансов и снискала международное признание в качестве исполнительного директора Всемирного банка.
И тут начались разнообразные проблемы.
Во-первых, уже нельзя было играть на женской повестке или теме политкорректности. Да и программа Оконджо-Ивеалы казалась более реалистичной.
Во-вторых, Нгози Оконджо-Ивеала имела поддержку стран Африки, а также стран ЕС, для которых связи с Черным континентом очень важны, и поддержка нигерийки была «знаком доверия». Эти две группы занимают большую часть членов в ВТО, что уже создавало трудности. Но кроме того, среди африканских стран наращивает свое влияние Китай, и, значит, Пекин тоже собирался поддерживать не Ю Мён Хи.
В-третьих, Япония начала кампанию против Ю Мён Хи, разумно решив, что избрание кореянки генеральным директором ВТО нанесет ущерб национальным интересам страны. Японский МИД вел работу со странами Азии, Европы и Латинской Америки, чтобы они голосовали против корейского кандидата.
12 октября президент созвал специальное совещание высокого уровня для обсуждения стратегии Ю Мен Хи. Мун Чжэ Ин пообещал лично приложить все усилия, чтобы помочь Ю выиграть конкурс, особенно через личные письма своим иностранным коллегам и телефонные переговоры. СМИ РК запестрили заголовками типа «Первая женщина-босс ВТО? Амбициозный вызов Сеульского министра торговли Ю Мен Хи».
Несмотря на широко распространенные прогнозы о том, что министр торговли отстает от своего конкурента, южнокорейские чиновники не теряли надежды, основываясь на своем прогнозе, что Ю все еще может переломить ситуацию в свою пользу. Дело в том, что назначение требует консенсуса всех стран, и тут появляется шанс переиграть ситуацию за счет бараньего упорства, отказавшись отзывать заявку (как это ранее делал проигравший кандидат) и вынуждая сделать это оппонента, если у него не хватает силы воли.
28 октября 2020 г. в Женеве стороны высказались. Нгози Оконджо-Ивеала набрала значительно больше голосов. Точные цифры не разглашаются, однако по некоторым данным кандидат от Нигерии получила поддержку более чем ста из 164-х стран.
ВТО не разглашает, сколько голосов набрал каждый кандидат. Однако представитель ВТО Кит Рокуэлл проговорился, что на заседании Генерального совета ВТО слово взяли 27 делегаций, и только одно государство выразило свою неизменную поддержку Ю Мен Хи. Это были Соединенные Штаты Америки. Ю назвали «добросовестным торговым экспертом, отличившимся за 25-летнюю карьеру в качестве успешного переговорщика по вопросам торговли и разработчика торговой политики». «У нее есть все навыки, необходимые, чтобы быть эффективным лидером организации».
Тут в СМИ РК начали писать, что если Вашингтон продолжит блокировать, впервые за 25-летнюю историю ВТО победитель может быть определен путем голосования членов. Или может быть принято компромиссное решение, когда дадут поруководить обеим женщинам. Или уж точно надо не отзывать заявку, и плевать, что из-за этого деятельность ВТО может быть парализована: «правительство должно поддерживать Ю Мён Хи, пока есть шанс, что она все еще может победить».
Официальное утверждение нового лидера должны были принять на заседании Генерального совета ВТО 9 ноября, после президентских выборов в США. Однако 6 ноября Председатель Генерального совета Дэвид Уокер объявил, что оно отложено.
17 ноября Ю Мен Хи намекнула, что она не отложит свою заявку на пост генерального директора ВТО. На вопрос радиоведущей KBS о возможности ее отставки она ответила, что гонка еще находится в процессе выбора окончательного кандидата. А она «присоединится к процессу формирования консенсуса, проводя консультации с крупными странами». Под этим имелась в виду активная работа с США. 12 декабря Ю Мен Хи встретилась с кандидатом Джо Байдена на пост торгового представителя США (USTR) Кэтрин Тай, а также с уходящим торговым представителем США Робертом Лайтхайзером.
Только 5 февраля 2021 г. Ю Мен Хи отозвала свою заявку на пост главы ВТО. 6 февраля офис торгового представителя США (USTR) заявил, что Соединенные Штаты уважают отзыв Ю Мен Хи ее заявки, и администрация Джо Байдена предлагает «решительную поддержку» Оконджо-Ивеале.
По мнению южнокорейских экспертов, такой шаг Байдена был нацелен на отмену подхода Трампа «Америка прежде всего», который вызвал многочисленные торговые споры. При нем США утверждали, что ВТО медлительна и бюрократична, плохо подготовлена к решению проблем, связанных с доминирующей экономикой Китая, и неоправданно ограничивает попытки США ввести санкции против стран, которые несправедливо субсидируют свои компании или экспортируют по необычно низким ценам.
Подведем итог. «Отчаянные попытки произвести на свет первого главу международной организации со времен бывшего генерального секретаря ООН Пан Ги Муна более десяти лет назад» провалились. СМИ РК не обращают внимания на то, что из 26 стран, поддержавших Оконджо-Ивеала, были и те, с которыми активно переговаривался Сеул. Да и Вашингтон Трампа выказал поддержку Ю скорее по собственным соображениям, из желания насолить ВТО. А как только власть переменилась, кореянке предложили уйти по-хорошему. Только так можно понять пассаж о том, что Ю Мён Хи приняла данное решение «в результате тесной координации с правительством США в целях содействия достижению консенсуса между странами-членами ВТО», как подчеркивали корейские СМИ.
Ожидаемо, потому что ведение внешней политики под лозунгом «не боимся нарушать принятые правила и договоренности» обычно не ведет к победе.