Цитата: Nu-pogodi от 13.01.2016 00:12:26Грузин сказал то, о чем многие даже бояться подумать.
[movie=400,300]http://youtu.be/uAneSKeJBrg[/movie]
Александр Чачия:
Россия станет мировой державойДата публикации:
16.11.2005 Сегодня в столице Словении Любляне начался очередной раунд переговоров Смешанной контрольной комиссии по урегулированию грузино-осетинского конфликта. В них участвуют представители Южной и Северной Осетии, Грузии и России. Представители Грузии и освещающие переговоры грузинские СМИ как всегда критикуют российский империализм. Грузинские власти отказываются обсуждать не только проблемы Южной Осетии, но и весь комплекс накопившихся между Москвой и Тбилиси проблем. Порой складывается впечатление, что в Грузии вообще нет вменяемых людей и не с кем разговаривать и договариваться. На самом деле это не так. О видении российско-грузинских отношений и роли России в мире корреспондент RBC daily Михаил Чернов беседует с председателем грузинского народного движения «Самегрело» и руководителем Центра исследований проблем глобализации Александром Чачия.
– Нынешние отношения между Россией и Грузией находятся на столь низком уровне, что не выдерживают никакой критики. Чем это объясняется?
– Существует целый ряд факторов – как объективных, так и субъективных. Думаю, что главная и основная причина – поведение российской политической элиты на момент развала Советского Союза и в первые годы после развала. Провозглашение «независимости» Российской Федерации, изменение политического курса, переориентация на далекие Соединенные Штаты и на Европу повлияли на отношения не только с Грузией, но и со всеми странами бывшего СССР. В России почему-то сочли, что для успешного функционирования России как государства, как великой державы постсоветское пространство не нужно, что это лишний груз, который лежит на России, и что если от этого избавиться, немедленно начнется процветание, и страна сможет состояться как великая держава в рамках нынешних границ РФ. Эти представления были внедрены в массовое сознание населения. При этом совершенно очевидно, что та политическая элита, которая пришла к власти в так называемой независимой России, не стала ставить задачи сделать Россию великой державой. Все эти слова были направлены на оболванивание народа, и этим все ограничилось.
Во-вторых, политика новой России – те духовные ценности, которые стали пропагандировать новая политическая элита и интеллигенция – ничем не отличались от того, что навязывают миру Соединенные Штаты. Фактически никакой разницы в оценках ценностной базы и в подходах РФ и США не было. Соответственно, и новые государства не видели принципиальной разницы, с кем им быть – с американцами или с Россией. Тут сыграл свою роль фактор богатства – кто больше даст денег, с тем удобнее. Россия никогда не могла дать столько денег, как американцы. Россию всегда отличало на евразийском пространстве то, что она была носительницей идей и религии, и духовная субстанция Российского государства приближала к себе народы. Когда этого не стало, народы бывшего СССР просто перестали видеть принципиальную разницу между этими субъектами международных отношений.
Третья причина плохих российско-грузинских отношений состоит в том, что американцы при помощи тогдашнего российского руководства начали формировать местные национальные элиты такими, какими они хотели их видеть – то есть проамерикански и антироссийски настроенными. Все это делалось при активной помощи тогдашнего российского руководства. Я хорошо знаю ситуацию на примере моей родной Грузии. Глядя на то, как Москва привела к власти Шеварднадзе, на поддержку всех его инициатив российским руководством под нажимом Штатов и на практику ведения дел внутри республики со стороны американцев – можно понять, каким образом они сформировали свои политические элиты, взращенные в духе антироссийской идеологии. Россия этому ничего не противопоставляла в течение всех пятнадцати лет. В Грузии существует 500 неправительственных организаций, где фактически формируется новая политическая элита, и все эти организации существуют на западные гранты. Нет ни одной организации, которая была бы связана с аналогичными российскими структурами. Все это вкупе создало ситуацию, при которой отношения России с рядом постсоветских республик ухудшились.
– В принципе и сейчас ничего не изменилось…
– Как сказать… Путин начал укреплять внешнеполитические позиции, имидж России улучшился по сравнению с горбачевским и ельцинским периодами. В связи с этим у народностей, населяющих постсоветское пространство, появились определенные надежды, появилась на время заснувшая симпатия к России, зашевелились воспоминания о былом братстве, о многовековой совместной истории, об общем героизме, проявленном народами в течение этой истории, об общих героях... Все это требует культивирования, заботы, внимания со стороны России. Но вместе с тем мы видим, что значительная часть нынешней политической элиты занимается фактическим оплевыванием собственной истории. Если сама Россия и русская элита оплевывают эту историю, благодаря которой мы сформировались и действовали, если идет нигилистическое отношение ко всему нашему прошлому, тогда на чем должна основываться симпатия народов постсоветских республик к России? На какой ценностной базе, если не на исторических примерах, не на воспоминаниях, не на прошлом?
Кроме того, Россия ничего нового не предлагает постсоветскому пространству, не существует какого-то ценностного проекта, который был бы приемлем для постсоветских республик. Россия действительно до сих пор выступает ретранслятором американских идей глобализации на постсоветское пространство. Но ретранслятор сегодня никому не нужен, потому что сам генератор готов работать с этими республиками напрямую и завоевывать там свои позиции. То есть отсутствие собственного мирового проекта, существование которого обязательно для России, если она хочет быть мировой державой, по-прежнему делает бесперспективным и безосновательным возможное желание народов постсоветского пространства интегрироваться с Россией.
– Что касается Грузии. По правде сказать, американцы действительно приносят в страну какие-то деньги и, главное, свою вполне сформировавшуюся демократическую идею. Может быть, грузинскому народу действительно лучше с американцами?
– В Грузии существует очень мощная оппозиция американскому духовному засилью. Я даже не знаю, с какой еще страной можно сравнить нежелание грузин быть с американцами. В последние годы стала совершенно очевидна начавшаяся деградация грузин как нации – деградация в культурном и традиционном смысле. Желание унифицировать все нации, являющееся главными в американском проекте глобализации, уже довело грузинский народ до ясного понимания того, что реализация американского проекта в Грузии означает гибель для нашей нации.
– В чем проявляется «гибель нации»?
– Фактурно это означает, что все реформы, которые ведутся в русле американского проекта глобализации, направлены на выкорчевывание всего национального, на стирание национального лица, на замену национальной культуры американским культурным суррогатом, на отказ от народных традиций, которые представляются варварскими пережитками прошлого, и переход на американские стандарты образа жизни, поведения. «Вестернизация» общественной жизни, американизация поведения – особенно молодежи – была наглядно продемонстирорована на примере Грузии. Но вызвало это категорически отрицательную реакцию масс.
– Я этого не вижу. По крайней мере в информационной среде этого нет.
– А где это можно увидеть, если фактически все СМИ ангажированы? Я вам могу назвать несколько СМИ, которые занимают более-менее объективную позицию – там это все отражается. Они, несмотря на серьезный прессинг, который они испытывают, пользуются большой популярностью.
Когда я 8-10 лет назад говорил о том, что внедрение американской системы ценностей губительно для нации, что развития в этом случае не будет никакого – меня осмеивали, обо мне говорили, что я представитель почему-то российских идей, «агент Кремля» – как будто Кремль или Россия в то время заботились о сохранении самоидентичности даже русского народа, я уже не говорю про грузинский или какой-то другой. Сейчас совершенно другое отношение и лично ко мне, и к идеям, которые я пропагандирую, потому что люди увидели, что это правда. Более того, в этом убедились сами американцы. Они, в отличие от России, систематически проводят социологические исследования в Грузии, и они видят, что рейтинг самой Америки как носительницы каких-то духовных ценностей падает с неимоверной скоростью, что грузинскому народу это, оказывается, совершенно не нужно. Более того именно потому, что это так четко, насильственно навязывалось патриархальному народу, это вызвало дискредитацию США в глазах очень многих. Интересно и то, что противопоставить этому некого и нечего, потому что Россия до сих пор не определилась, какой хочет быть она сама – хочет ли быть самоидентичной, хочет ли сама выступать носительницей ценностной базы, приемлемой для традиционных и патриархальных народов, населяющих евразийское пространство.
– Эта ценностная база должна проявляться и в каких-то экономических проектах?
– Прежде всего она должна базироваться на цели, которую ставит перед собой Россия – на том, какой хочет быть Россия в XXI в. Все пишут о том, что Россия хочет возрождаться как великая держава. Что под этим подразумевается – непонятно. В какой форме Россия хочет возродиться? Если она хочет возродиться как великая страна, она не может это сделать без распространения своего влияния на постсоветское пространство. Если она хочет быть мировой державой, она должна предъявить миру мировой проект. Американцы стали великой державой, когда так называемая «американская мечта» стала играть роль национальной идеи. Но эта идея изжила себя. Мировой державой стать на этом было невозможно. Тогда они придумали проект глобализации, предложили его миру, начали интенсивно внедрять и стали мировой державой – они высасывают весь мир, и за счет этого они и экономически богаты. Высасывают потому, что имеют проект глобализации, который эффективно действует, они его эффективно внедряют, а еще потому, что они стали эмиссионным центром той валюты, которую опять-таки навязали миру в качестве мировой. Вот две причины их богатства и статуса мировой державы. Россия не имеет сегодня ни первого, ни второго, и нет никаких видимых признаков того, что она готова предложить миру какую-то альтернативную идею. А предложить можно – чтобы стать мировой державой – только альтернативу. В противном случае она так и будет одним из объектов глобализации. В данном случае нет никакой разницы между Россией, Грузией и какой-нибудь Боливией, потому что стать независимым субъектом мировой политики она сможет только в том случае, если предложит мировую идею. В этом отличие России от Китая. Китай может стать и становится субъектом мировой политики, но он имеет полтора миллиарда населения, и его национальной идеи достаточно для того, чтобы стать мировой державой. А России этого недостаточно. России обязательно нужно завоевать симпатию и тягу к ней как к цивилизационному центру со стороны целого ряда других народов и государств, потому что собственного человеческого ресурса у России нет. К сожалению, в этом направлении я пока никаких сдвигов не вижу. Я знаю это по своему опыту, все это выстрадано, это не результат какого-то созерцательного понимания происходящих процессов. Это результат того, что я перенес на собственной шкуре, находясь в центре политической жизни Грузии в течение многих лет. Когда в 2001 г. я создал политическую партию «Единство» и провозгласил в качестве предлагаемых обществу ценностей некие ценности, совершенно альтернативные американскому пониманию...
– Какие?
– Те, о которых мы говорили, но я их применил к ситуации в Грузии. Провозгласил то, что мы не должны быть объектом американской глобализации; что мы не хотим отказываться от своего национального лица и от своих традиций; не хотим, чтобы на нашей территории были военные базы НАТО и чуждые нам люди с оружием; не хотим, чтобы в учебниках истории была оболгана наша же история, а вместо нее нам преподавали американскую версию советской истории; не хотим, чтобы наших поэтов и писателей, на которых выросли целые поколения предков, заменяли американскими фантастами... Мы хотим развиваться по своему собственному историческому пути развития. У нас, как у каждой нации, есть собственная траектория развития.
– Весь список тех позиций, которые вы высказали, хотя он и правильный, не годится по той простой причине, что все, что вы сказали, построено на отрицании. Нужна какая-то позитивная идея, устремленная в будущее, а не набор «отрицаний» «дурного» американского влияния...
– Это так, но прежде я предложил грузинскому обществу то, от чего надо категорически отказаться. Но там был и целый ряд идей (я их сейчас перечислю), который упирается в то, что в мире должна быть мировая держава, которая будет провозглашать эти идеи. Потому что сама Грузия не может быть субъектом международных отношений, не может самостоятельно противиться американской глобализации, потому что американцами все куплено, и ты не можешь ничего этому противопоставить.
– Но в наши дни Россия тоже ничего не может предложить. Большевики предложили коммунизм, который в свою очередь предлагал траекторию развития, но сейчас у РФ устремленных в будущее идей нет…
– Когда Россия предложила коммунизм как мировой проект, она стала мировой державой. Но этот проект уже закончился по тем же причинам, по которым закончилась идея третьего Рима. Я предлагаю в качестве новой идеи, альтернативной американскому проекту глобализации, проект, направленный на сохранение и развитие нации.
Есть проект глобализации, который пропагандирует унификацию наций, то есть гибель наций как таковых; стандартизацию культур, то есть гибель культур как таковых; единообразные жизненные ценности, то есть фактически стирание национального лица. Народы сопротивляются именно этому, а не американскому вливанию в экономику, строительству железных или автомобильных дорог. Народам значительно легче отказаться от экономического благосостояния, чем от своего национального лица.
– Социалистическая идея предлагала идею благосостояния, модель производства и позицию – как надо жить. Все, о чем говорите вы, – это как «не надо» жить. Американцы – по крайней мере на уровне деклараций – предлагают определенный жизненный стандарт. Чтобы все жили так же, как они, но чуть хуже...
– ...Плюс отказ от суверенности и от национальной специфики. Россия должна предложить контрпрограмму. А именно то, что сейчас у наций наиболее задето под влиянием американской пропаганды – чувство национального самосознания. Выступить в защиту наций как таковых, за создание условий для своей национальной культуры и т.д.
– Зачем?
– Затем, чтобы стать мировой державой, привлекательной для этого пространства. Чтобы стать центром этого развития. Это во-первых. А во-вторых, потому, что Бог создал нации разными. Это будет справедливо. А то, что делают американцы – несправедливо. Россия должна поступать иначе – она должна встать на защиту справедливости. Только тогда она будет привлекательной. Главный фактор – справедливость, а не экономика. Надо затронуть те национальные струны, которые сейчас напряжены до того, что готовы порваться. Тогда будет альтернатива.
– Иначе говоря, надо показать грузинам, как быть великими. Чтобы народ имел возможность в завтрашней большой России себя реализовать. Сейчас реконструкция «величия» России строится на неоколониальном проекте, который всеми совершенно разумно отвергается, потому что он несправедливый.
– Правильно, он и будет отвергаться, он несправедливый. Неоколониальный проект – это не проект для России. Россия никогда не была колониальной, она выступала защитницей. Россия потеряла Аляску, она не смогла освоить эту территорию, потому что Аляска была не нужна русскому национальному сознанию. Но территория до Аляски была ей нужна с точки зрения безопасности. Россия всегда заселялась до той границы, которая была нужна ей для обеспечения безопасности. Об этом говорят карты Российской Империи и Советского Союза. Дальше она не шла. России всегда была противна колониальная политика – в отличие от Англии и США, которые захватили полмира в другом полушарии. Российская Империя была совсем другая. Цель захватывать еще и еще – не для России. Сталин мог захватить еще больше европейских государств, но он этого не сделал, потому что понимал, что это другая, чуждая нам цивилизация. Он и прибалтов никогда бы не принял – потому что они нам совсем чужие, но он был вынужден это сделать только из соображений безопасности. Разве он не мог присоединить восточноевропейские страны, включить их в состав Советского Союза? Нет, он лишь поставил там лояльные режимы и не стал их присоединять. Потому что они – другие. Он понимал, что они другие и они нам не нужны – они были нужны только в тот момент, чтобы обеспечить безопасноть. Колониализма тогда не было. Колониализм появился сейчас в среде российской политической элиты, потому что она взращена на протестантских, западных ценностях. Они приехали из Америки и думают, что здесь это пройдет – но здесь это не пройдет. Русские не пойдут на это. Им можно на время затуманить голову, что они будут великой империей, но империя, основанная на неоколониализме, – это не российская по духу империя, она не сможет существовать.
Кор.: – Раз у России нет идеи, то что необходимо сделать, чтобы идти по правильному пути?
Чачия: – Надо провести большую предварительную работу внутри России. И первым шагом должно стать прекращение пагубной, саморазрушительной и самоуничижительной практики покаяния, навязанной нам западными структурами за последние 20-25 лет. Начиная со времен Горбачева Советский Союз начал каяться за свою историю, и с этого же времени началось разрушение Советского Союза. Развал СССР начался с идеологической деятельности шестидесятников. Но то, во что мы это превратили в течение последних 20 лет, вообще выходит за рамки человеческого понимания.
Покаяние, посыпание головы пеплом, постоянное самоуничижение, оплевывание собственной истории – это то, чего нельзя допускать. Мы по сей день каемся за Ивана Грозного, Петра, Екатерину, Емельяна Пугачева – я уже не говорю о том, что мы каемся за Октябрьскую революцию, 30-е, 40-е, 50-е годы… Любая европейская страна гордилась бы такой историей. Только ненавидящий собственную страну человек может считать Ивана Грозного кровавой фигурой в истории России и показывать его примером кровожадностии для всего мира.
В конце концов, наша позиция по ряду исторических личностей и событий нами же транслирована на Запад, и нам же возвращается. Когда нас обвиняют в том, что Россия, Российская Империя или Советский Союз – это кровожадная страна, готовая растерзать весь мир, – это плоды того, что мы сами говорим Западу. Я приведу пример. Иван Грозный казнил за время своего царствования 4,5 тыс. человек. Царствовавшая в то же время в Великобритании королева Елизавета казнила 89 тыс. человек. И в то же самое время французский король Карл IX уничтожил 30 тыс. человек в одну только Варфоломеевскую ночь. Но ни от англичан, ни от французов никогда не услышишь упреков в адрес королевы Елизаветы или Карла IX. Или возьмем Наполеона, который завоевал всю Европу, уничтожил сотни тысяч людей, лишил страны суверенитета, просто присоединив их, и в итоге сам остался ни с чем, оставил после себя разоренную и побежденную Францию – и тем не менее он по сей день кумир. А мы не можем освободиться от того, что Сталин был деспотом и пролил море крови – Сталин, который выиграл великую войну и оставил после себя государство, вооруженное ядерными бомбами, сверхдержаву. Тем не менее в сознании отдельных русских патриотов Сталин стоит неизмеримо ниже, чем Наполеон.
Не может страна, которая отказывается от своего прошлого, быть великой державой. Когда мы празднуем День Победы, мы стесняемся назвать имя главнокомандующего – просто потому, чтобы на Западе какой-нибудь журналист не написал о том, что в России идет возрождение сталинизма. Это позор. Позорно, когда на День Победы англичане присылают нам бюст Черчилля, а мы в ответ – бюст Жукова, ведь это не равноценные фигуры. Мы просто смешно выглядим в глазах мирового сообщества, над нами издеваются за это. Мы свое чувство национальной гордости просто втаптываем в грязь.
Поэтому для продвижения какого-то собственного проекта, создания привлекательного образа на постсоветском пространстве необходимо отказаться от практики покаяния и заявить во всеуслышание о том, что это был вредный, антинародный, антинациональный проект, навязанный нашей политической и интеллигентствующей элите, и что мы от этого категорически отказываемся – нам нечего стыдиться, нам не за кого каяться.
Меня, Александра Чачия, призывают каяться за дела моего отца! А за что мне каяться? За то, что он трудился всю жизнь; за то, что с первого дня войны пошел на фронт и прошел ее до Берлина; за то, что потом участвовал в восстановлении народного хозяйства, которое развивалось невиданными во всем мире темпами; за то, что он воспитал меня, дал мне образование и оставил мне благополучную страну?
Все это было придумано для того, чтобы оставить нас без наших корней, а потом манипулировать нами, навязав эти самые американские ценности, как будто у нас самих ничего не было в прошлом, как будто мы только что родились. Именно поэтому российская политическая элита сегодня заявляет: мы – молодое государство, нам всего 14 лет. Человек, который такое говорит, не имеет права руководить страной, потому что он своими устами позорит себя, свою страну, своих предков и всех нас. Я считаю, что практика покаяния нанесла больший вред народам Советского Союза, чем Великая отечественная война, потому что оттуда мы вышли чистыми, благородными и с достоинством, а теперь мы оплеваны, без чести и без гордости.
– Вот вы и обрисовали первый шаг к возрождению.
– Нация без принципа преемственности не может существовать, ведь нация – это не только ныне живущее поколение, но и прошлые и будущие, еще не родившиеся. И если из этих трех поколений какое-то одно звено вырвать – теряется целостность, ты уже не являешься нацией в полном смысле этого слова. Народ, который отказывается от деятельности хоть какого-то поколения в своей истории, отказывается от самого себя.
Я считаю, что самое омерзительное поколение в нашей истории – это мое поколение, потому что мы взяли и отдали все то, что нам дали наши отцы, мы прокляли все это. И пусть даже часть людей мого поколения – как я например – боролись против этого, будущие поколения этого знать не будут. Они будут знать, что мы это сделали. И они, возможно, будут нас проклинать. Но я призываю все равно не делать этого и не отказываться от нас, потому что мы тоже – часть нации. Поэтому учтите наши ошибки и наши преступления, с тем чтобы не допускать подобных.
– Проклинать бессмысленно, надо строить.
– Да. Поэтому чрезвычайно важно, во-первых, отказаться от практики покаяния, во-вторых, восстановить истинную историю страны, правду своей истории. Правду не надо преукрашивать. Хотя нет такого народа, который не приукрашивает свою историю, кроме нашего – наш наоборот ее очерняет. Больше таких народов нет – ни в Европе, ни в Америке. Американцы до сих пор Войну Севера и Юга преподносят всему миру и самим себе как войну за свободу негров. Хотя все знают, что это была война за хлопок, который произрастал на юге. Но они своим внукам и правнукам вбивали в головы, что это была война за свободу негров – и в это все верили. Вот пример приукрашивания своей истории. Нам надо хотя бы не врать о своей истории, на «белое» не говорить «черное». В-третьих, надо обозначить русскую национальную идею. Надо всегда помнить о том, что Россия – это русская нация.
Кор.: – Что можно предложить нерусским народам?
Чачия: – Нерусским народам надо преподнести такую идею, которая будет воспринята ими. Я ее выражаю как триединство идей державности, духовности и справедливости.
Триединство этих идей во всех сферах жизнедеятельности человека и государства и есть, по моему представлению, национальная идея России. Нет такого народа на территории РФ, который бы не подписался под этим, потому что это патриархальные народы, лишенные протестантского влияния, в основном воспитанные на ценностях православия и ислама, и для них триединство этих идей абсолютно справедливо. Это триединство станет той цементирующей базой, которая скрепит российское государство.
Следующая задача – выработка мирового проекта, в основе которого будет лежать идея, направленная на объединение в первую очередь евразийского пространства. В ее основе, по моему мнению, должна лежать идея сохранения наций как таковых, обережение их от унификации, от распада, от растлевающего американского влияния. Таким образом, Россия должна стать противовесом американскому проекту глобализации.
– Тогда новое государство может стать лучше, чем Советский Союз.
– Да, и оно может стать больше Советского Союза. Больше того – симпатии к новой России будут в обоих полушариях этой планеты и на всех материках. И нас будут превозносить как тогда, когда мы преподнесли миру идею коммунизма и стали первой страной, которая стала ее реализовывать. Тогда у нас появились друзья в Африке, в Южной Америке, в Восточной Азии и по всему миру. Не граничащие с нами народы стали относиться к нам дружественно, потому что увидели, что справедливость идет от нашего государства, справедливость была возведена в ранг государственной политики. И сейчас, когда мы провозгласим вторую справедливую идею – сохранение наций, обеспечение условий для развития, для сохранения социокультурного разнообразия, для ухода от американской стандартизации и т.д., когда это увидят отдаленные народы, они потянутся сюда, потому что поймут, что это справедливо. Сейчас к этому тянутся все народы.
Поверьте, самый сильный инстинкт, который существует у человека, это не только инстинкт самосохранения, но и инстинкт национального самосохранения. Он неизживаем.
Таким образом, первое – это отказ от покаяния, уважение собственной истории, восстановление исторической справедливости.
Второе – выработка национальной идеи и приведение в соответствие с ней всех сфер жизнедеятельности российского общества.
Третье – выработка и представление миру нового мирового проекта, в основе которого будет лежать сохранение наций как таковых – в противовес американской теории глобализации.
Если эти три этапа осуществятся, будущее будет принадлежать России – не только на евразийском пространстве, но и в мире, потому что
симпатии народов в мире будет вызывать не то
государство, которое призывает всех перестроиться по своему образу и подобию, которое навязывает свои ценности, сбрасывая бомбы и уничтожая миллионы людей, а то,
которое этому противостоит,
обеспечивая сохранность твоей нации как общечеловеческого субъекта. Будущее за таким государством. И в это великое будущее России я верю.
Источник