Украина и украинско-российские отношения

Нина Янкович (Nina Jankowicz)
Киев, Украина — «Все идет по их плану», — сообщает мне Дмитрий Золотухин, развалившись в кресле в одном из кафе украинской столицы.
Золотухин имеет в виду не Владимира Зеленского, комика, которому прочат победу на грядущих в эти выходные президентских выборах, и не нынешнего президента Петро Порошенко. Вовсе нет, он говорит о русских. Украина давно превратилась в своего рода лабораторию российской дезинформации, и его работа — ставить российским вбросам заслон.
По всему миру Кремль обвиняют во вмешательстве в выборы: он сеет смуту благодаря целому арсеналу приемов, главный из которых — дезинформация в интернете. Сфабрикованными или заведомо лживыми новостями российские психологические операции призваны ввести публику в заблуждение и посеять сомнения в демократическом процессе. В следующем месяце состоятся выборы в Европарламент, а в 2020 году — президентские выборы в США, и путинские сетевые армии отрабатывают свои приемы на Украине.
Однако Киев не просто тактическая лаборатория российской информационной войны, это еще и испытательный полигон для возможных решений. Чиновникам вроде Золотухина, а он — заместитель министра информационной политики Украины, приходится балансировать на грани, чтобы защитить демократию, не поправ при этом свободы слова. Поскольку США готовятся к еще одной напряженной президентской гонке, вмешательство в социальные сети кажется неизбежным. Усилия украинского правительства красноречиво доказывают, как трудно бороться с дезинформацией в информационной среде, расколотой на политические лагеря.
Но ведомства вроде золотухинского зачастую лишены необходимых ресурсов, и в смутное время предвыборных кампаний, когда сами кандидаты превращаются во фронтовиков информационной войны, отличить правду от вымысла, патриота от противника и друга от врага становится все сложнее.
Министерство информационной политики (МИП) занимает верхние этажи советского здания недалеко от Крещатика, главного проспекта Киева, где отголоски царизма и коммунизма смешались с современной архитектурой в причудливую эклектику. Министерство появилось на свет в 2015 году и отвечает за защиту информационного пространства Украины. Его логотип, государственная печать с четырьмя USB-кабелями, недвусмысленно намекает, где правительство видит наибольшую угрозу: в сети.
С Золотухиным и МИП я познакомилась в 2016 году, когда работала советником по стратегическим коммуникациям МИД Украины. МИП было создано в ответ на шквал фейковых новостей из России, и одна из его заявленных целей — «противодействовать информационной агрессии». Украина обвиняет Москву в непрерывных кампаниях по дезинформации, в том числе во время Евромайдана в 2013 году и аннексии Крыма в следующем году. Одновременно с этим министерство призвано защищать свободу слова, что порой ставит его в противоречие с самим собой.
В отличие от Вашингтона, который, считай, оставил российскую дезинформацию в выборы 2016 года без ответа, Киев меры принял. В мае 2017 года Порошенко запретил на территории Украины российский поисковик «Яндекс» и социальные сети «ВКонтакте» и «Одноклассники», и МИП это решение поддержало. Год спустя правительство, опираясь на рекомендации МИП, заблокировало еще 192 сайта, у которых обнаружили пророссийские симпатии. В некотором смысле запреты заявленной цели достигли: чиновники уверяют, что откровенная дезинформация российского происхождения уменьшилась. И все же, как намекнул Золотухин в беседе со мной, это отнюдь не означает, что Москва своего не добилась.
В ответ Украину обвинили — причем как союзники, так и недруги — в том, что она выходит за рамки приемлемого демократического поведения. «Реакция наших партнеров не заставила себя долго ждать: „Вы что, это же атака на свободу слова и самовыражения", — сообщила мне вице-премьер Украины по евроатлантической и европейской интеграции Иванна Климпуш-Цинцадзе. — Непросто нам было им объяснить: не забывайте, мы — страна в состоянии войны. Наши люди гибнут через день, если вообще не каждый день».
Во время предвыборной кампании ситуация накалилась еще больше — вышедшие во второй тур Зеленский и Порошенко в преддверии воскресной решающей схватки не чураются грязной пропагандистской тактики. «Теперь уже ни одну статью из украинской прессы не назовешь российским вбросом — в большинстве случаев у нее найдутся сторонники и среди украинцев», — объясняет Золотухин. В 2014 году российские тролли распространяли откровенно липовые истории. В 2019 году дезинформация сосредоточилась на принципиальных внутриукраинских вопросах — это коррупция, качество жизни и результаты Евромайдана.
Нервные, заваленные работой люди из штабов Порошенко и Зеленского знают не понаслышке, с какой благодатной для вбросов почвой приходится иметь дело. В штабе партии Порошенко «Солидарность» его советник Динара Габибуллаева демонстрирует мне «музей вранья» — эту коллекцию вбросов от противников Порошенко удалось собрать лишь за первый тур выборов.
Бóльшая часть вбросов сфабрикована на Украине, но по российским лекалам. Некоторые из них феерически нелепы: например, в репортаже на телеканале «1+1» (который крутит комедийные программы Зеленского) утверждалось, что Порошенко убил своего брата. Другие раздувают небезызвестные проблемы украинского общества, например, — антисемитизм или политику в области русского языка. Третьи просто вводят в заблуждение тем, что неудобны с политической точки зрения. Например, сообщения, будто Порошенко владеет шоколадной фабрикой в России. (У него действительно есть шоколадная компания, но ее российский филиал он закрыл в 2017 году).
В команде Зеленского тоже утверждают, что им приходится отбиваться от постоянных вбросов. С тех пор, как он выставил свою кандидатуру три месяца назад, на них навалился шквал ботов, которые либо спамят в комментариях, либо рассылают подложные сообщения, выдавая себя за людей Зеленского. Михаил Федоров, главный цифровой стратег Зеленского, обвинить Россию не решается, но кивает на сторонников Порошенко.
По словам Федорова, команда Зеленского обращалась в «Фейсбук» и «Гугл», но поддержи не нашла: действие его учетной записи на «Ютубе» было автоматически приостановлено после клеветнических сообщений, а у «Фейсбука» даже не нашлось специального сотрудника по Украине. Тогда на добровольные пожертвования развернули кампанию по борьбе со вбросами при помощи чат-бота. Впрочем, к одной истории ярлык «вранье», по-видимому, прилепили зря: журналистское расследование действительно обнаружило у Зеленского виллу в Италии, не указанную в налоговой декларации.
Тем не менее в ночь первого тура выборов в избирательном штабе Зеленского, заставленном столами для пинг-понга и, как уверяли бармены, целой сотней бутылок вина и шампанского, праздновали победу: дезинформацию он одолел. Во всяком случае, пока. Обессиленный Федоров сообщил, что кампания на общественных началах сработала эффективно, что вбросы нейтрализовывались за считанные минуты, и что «Фейсбук» в конце концов все же связался с штабом Зеленского после статьи в «Нью-Йорк таймс» о его злоключениях.
Неразбериха и хаос — это головная боль для Золотухина и его коллег из МИП, которых многие обвиняют в пристрастности к Порошенко. Золотухин от работы с общественностью отмежевался, и притом сознательно: прошлые попытки объясниться начистоту ни к чему хорошему не привели. Порошенко же сам стирает грани. Когда на митинге крайне правых его администрацию раскритиковали за недавний коррупционный скандал в оборонном секторе, Порошенко в ответ назвал эти группировки «путинскими наймитами».
Как и большинство членов правительства, на вопрос об угрозах для свободы слова на Украине Золотухин лишь раздражается. Какой смысл в демократии, вопрошает он, если под маской свободы слова она защищает ложь?
Вопрос Золотухина носит принципиальный характер. Когда «Фейсбук» впервые столкнулась с критикой за пособничество в распространении дезинформации, требования ввести цензуру компания отклонила, заявив, что не желает становиться «арбитром истины». Теперь, когда скандалы в социальных сетях разгораются по всему миру, а ведущие платформы в вопросах цензуры пошли на попятный, перед правительствами встал выбор. Можно ввести жесткие запреты, основанные на субъективных трактовках истины. А можно пойти на осторожное, избирательное и прозрачное регулирование. Оно затронет лишь откровенно вредоносный контент, — а дальше через ловушки современных СМИ пусть граждане пробиваются сами.
Киев пытается усидеть на двух стульях. Вдобавок к деятельности Золотухина, украинский парламент рассматривает два законопроекта, которые введут наказание за «распространение ложной информации», временно запретят СМИ, пойманные на дезинформации, на период выборов, а также расширят полномочия правительства блокировать сайты, которые сочтут угрозой для национальной безопасности. Кроме того, власти вкладывают средства в развитие критического мышления и повышение медийной грамотности, и небезуспешно: студенты, прослушавшие соответствующий курс Министерства образования Украины и американской неправительственной организации «Айрекс» (IREX), в два раза эффективнее сверстников выявляют ненавистнические высказывания, а дезинформацию — на 18%. Однако все эти достижения будут сведены на нет, если, прикрываясь российской дезинформацией, правительство развернет политическую цензуру.
До выборов остаются считанные дни, и кому бы ни досталось президентское кресло, он унаследует опасную власть над информационным пространством страны. В эпоху, когда мировые лидеры все чаще ругают политических противников и прессу «врагами народа», Украина пытается найти ответ на животрепещущие вопросы, которые ставит Золотухин. Учитывая, что этот же спор ведется и в Вашингтоне, он спрашивает: «Дает ли Первая поправка* гражданам право лгать беспрепятственно и прилюдно? Когда ты не просто голос из толпы, а вкладываешь миллионы долларов, чтобы донести ложь до миллионов людей?»
«Отцы-основатели, — продолжает он, — они вообще об этом задумывались, когда составляли эти поправки?»
_________________________________
* Часть Билля о правах, которая гарантирует пять основных свобод: свободу слова, религии, прессы, собраний и свободу обращаться с жалобами.
Нина Янкович — научный сотрудник Института Кеннана, изучает пересечение технологий и демократии в Восточной Европе
Статья написана при поддержке Пулитцеровского центра журналистики в кризисных ситуациях

Долг платежом красен

По данным Министерства финансов Украины, в этом году страна обязана выплатить 9,4 миллиарда долларов по государственным займам, причем большая часть — пять миллиардов — это внешний долг.

Пик выплат приходится на май и сентябрь — в эти месяцы необходимо перечислить зарубежным кредиторам по 1,4 миллиарда долларов. Но учитывая, что на валютных счетах правительства к началу апреля числилось только 800 миллионов долларов, до сентябрьских выплат дело может и не дойти.

Майский долговой кризис — своего рода экономическая ирония. Ведь из почти полутора миллиарда долларов, которые Украина должна отдать по внешним долгам в мае, миллиард — это платежи по евробондам, выпущенным в 2014 году под гарантии США. Теперь, спустя пять лет, именно заем, взятый при поддержке одного из главных сторонников государственного переворота, способен окончательно похоронить экономику страны.

Очевидные проблемы с украинской платежеспособностью отмечают международные эксперты. Еще в середине марта агентство Fitch подтвердило долгосрочный рейтинг дефолта Украины на "мусорном" уровне "B-". Это означает значительные кредитные риски и то, что способность продолжать выплаты по займам сильно зависит от внешних обстоятельств.

Месяц спустя так же оценило Украину агентство S&P Global Ratings. Фактически это признание того, что единственный шанс Киева удержаться на плаву — продолжать брать новые кредиты, чтобы обслуживать старые.

Не плюй в колодец

Однако способность Украины привлекать заимствования вызывает большие сомнения. Из-за того, что 1 марта конституционный суд страны отменил статью 368-2 уголовного кодекса об ответственности за незаконное обогащение, Международный валютный фонд (МВФ) заблокировал транш на 500 миллионов евро от Евросоюза.

Активизация борьбы с коррупцией была и остается одним из главных условий сотрудничества с МВФ. Обманув кредитора накануне президентских выборов, Украина, похоже, поставила крест на партнерстве с фондом.

"Если решение не будет найдено в течение ближайшего месяца (или чуть более того), следующая ревизия МВФ и соответствующий транш могут быть отложены, поскольку уголовная ответственность за незаконное обогащение была частью требований предыдущей программы фонда", — отметили в S&P.

Тем не менее действующий президент страны Петр Порошенко не видит в сложившейся ситуации проблем и сообщает журналистам об успехах в борьбе с коррупцией.

"За последние пять лет в рейтинге восприятия коррупции Transparency International Украина поднялась со 145-го на 120-е место — это немного, но впервые был продемонстрирован прогресс, хотя это и свидетельствует, что нам есть над чем работать", — цитирует Порошенко издание "Украинская правда".

Валютная катастрофа

Госдолг Украины состоит не только из внешних, но и из внутренних заимствований. Минфин выпускает облигации внутреннего государственного займа (ОВГЗ) как в гривнах, так и в иностранной валюте.

По закону купить бумаги, номинированные в долларах или евро, можно лишь за гривны. Зато выплачивать проценты и гасить их по истечении срока займа Минфин обязан именно в валюте. И в этом году на погашение внутренних займов правительству предстоит потратить 4,6 миллиарда долларов.

Но у Минфина этих денег нет, а скупать валюту на открытом рынке с годами все сложнее — за пять лет гривна обесценилась почти на 250 процентов (в апреле 2014-го доллар стоил около 11,3 гривны, сейчас — 27,5 гривны).

Поссорившись с МВФ, Украина резко сократила возможности по дополнительным валютным заимствованиям. Хотя, в соответствии с текущей программой stand-by, при выполнении требований фонда Киев мог бы получить 2,5 миллиарда долларов.

Украинский экономист Виктор Скаршевский уверен: теперь, чтобы избежать дефолта, кабмин решится на крайние меры — начнет искать заимствования на открытых рынках.

"В ближайшие неделю-две правительство в лице Минфина выйдет на внешний рынок капитала и одолжит порядка одного-двух миллиардов долларов в виде евробондов под запредельные проценты — десять годовых и выше", — пишет Скаршевский в фейсбуке.

Стоит заметить, что столь высокая доходность способна произвести обратный эффект и отпугнуть потенциальных покупателей госдолга. Ведь реальных перспектив обслуживать такие бумаги у Киева нет. И украинская "долговая пирамида" может окончательно рухнуть, оставив инвесторов ни с чем.