ОПРЕДЕЛИТЕЛЬ ИНЕТА

БУРАТИНО БОЯН.
Перевод с древне-этрусского.
Изложена максимально приближённо к оригиналу.

16. Алиса думала, что Буратино уйдёт спать  и можно будет закрыть инвестфонд, а он всё сидел на мусорной куче, терпеливо вытянув нос. Тогда Алиса велела Базилио остаться караулить, а сама побежала в ближайшее полицейское отделение. Там в накуренной комнате, за столом, закапанным чернилами, густо храпел дежурный. Алиса самым благонамеренным голоском сказала ему:
- Ёперный театр! Господин мужественный дежурный, нельзя ли задержать одного беспризорного гастербайтера и террориста, который ходит в подручных у Бен Ладена? Ужасная опасность грозит всем почтенным гражданам.
Спросонок дежурный так рявкнул, что Алиса чуть не вырубилась.
- Воррришка! Терррорррист! Бен Ладен! Ужос!
Алиса объяснила, что опасный воришка-террорист Буратино обнаружен на пустыре со взрывным устройством. Дежурный, всё ещё рыча, позвонил куда надо. Ворвались два оперативника, которые никогда не спали, никому не верили и даже самих себя подозревали в преступных намерениях. Дежурный приказал им доставить опасного преступника живым или мёртвым в отделение. Оперы ответили коротко:
- В баш!
И помчались на пустырь особым хитрым манером с завыванием сирены. Последние сто шагов они ползли на животах и враз кинулись на Буратино, схватили его под мышки и потащили в отделение. Буратино болтал ногами, умолял сказать - за что? за что? Оперы отвечали:
- В газенваген, ботаник...
Алиса и Базилио, не теряя времени, выкопали четыре зелёные купюры. Алиса так ловко начала делить деньги, что у кота оказалась одна купюра, у неё - три. Базилио молча вцепился ногтями ей в рожу. Алиса плотно обхватила его руками. И они оба некоторое время катались клубком по пустырю, как в лучшие времена, когда взаимная страсть сжигала обоих. Волосы летели клочками в лунном свете. Ободрав друг другу бока, они разделили баксы поровну и в ту же ночь скрылись из города. Тем временем сыщики привели Буратино в отделение. Дежурный вылез из-за стола и сам обыскал его карманы. Не обнаружив ничего, кроме кусочка сахара и крошек миндального пирожного, дежурный кровожадно засопел на Буратино:
- Ёпаралайнен! Ты совершил три преступления, негодяй: ты - беспрописочный, беспаспортный и безработный. Отвести его за город и утопить в болоте на всякий случай.
Оперы спросили:
- Может лучше в топку?
- В болото – настоял главный.
Буратино пытался рассказать про папу Карло, про свои приключения. Всё напрасно! Оперы подхватили его, отвезли за город и с моста бросили в глубокий грязный пруд, который операм показался болотом, полный лягушек, пиявок и личинок водяного жука. Буратино шлёпнулся в воду, пуская пузыри, и зелёная ряска сомкнулась над ним.
- Передай превед Ктулху, - крикнули боту оперативники на прощанье.

прдлжн слдт

БУРАТИНО БОЯН.
Перевод с древне-этрусского.
Изложена максимально приближённо к оригиналу.

17. Не нужно забывать, что Буратино был деревянный и поэтому не мог утонуть. Всё же он испугался, что долго лежал на воде, весь облепленный зелёной ряской. Вокруг него собрались обитатели пруда: всем известные своей глупостью чёрные пузатые головастики, водяные жуки с задними лапами, похожими на вёсла, пиявки, личинки, которые кушали всё, что попадалось, вплоть до самих себя, и, наконец, разные мелкие инфузории. Головастики щекотали его жёсткими губами и с удовольствием жевали кисточку на колпаке. Пиявки заползли в карман курточки. Один водяной жук несколько раз влезал на его нос, высоко торчавший из воды, и оттуда бросался в воду - ласточкой. Мелкие инфузории, извиваясь и торопливо дрожа волосками, заменявшими им руки и ноги, пытались подхватить что-нибудь съедобное, но сами попадали в рот к личинкам водяного жука.
Буратино это, наконец, надоело, он зашлёпал пятками по воде:
- Фидорасы! Пошли прочь! Я вам не дохлая кошка.
Обитатели шарахнулись кто куда. Он перевернулся на живот и поплыл кролем. На круглых листьях водяных лилий под серебристой луной сидели большеротые лягушки, и выпученными глазами глядели на Буратино.
- Ынц! Какая-то каракатица плывет, - квакнула одна.
- Ых пых! Нос, как у аиста, - квакнула другая.
- Морозиш! Это реликтовая хтоническая лягушка, - квакнула третья.
Буратино, чтобы передохнуть, вылез на большой лист водяной лилии. Сел на нём, плотно обхватил коленки и сказал, стуча зубами:
- Кашчччченитафор шизззофаззззии! Все шушпанчики напились, накурились и спят в тёплых кроватках, один я сижу на мокром листе, как последний ботан... Дайте поесть чего-нибудь, лягушки. Йок мамбык!
Лягушки, как известно, очень хладнокровны. Но напрасно думать, что у них нет сердца. Когда Буратино, мелко стуча зубами, начал рассказывать про свои несчастные приключения, лягушки одна за другой подскочили, мелькнули задними ногами и нырнули на дно пруда.
Они принесли оттуда устриц, стрекозиную личинку, кусочек позеленевшей колбасы, зёрнышки рачьей икры и несколько глючных корешков. Положив все эти съедобные вещи перед Буратино, лягушки опять вспрыгнули на листья водяных лилий и сидели как каменные, подняв большеротые головы с выпученными глазами. Буратино понюхал, попробовал лягушиное угощенье.
- Фкалоприёмник! Меня стошнило, - сказал он, - какая гадость! Ваша заливная рыба.
Тогда лягушки опять все враз - бултыхнулись в воду...
Зелёная ряска на поверхности пруда заколебалась, и появилась большая, страшная змеиная голова.
- Это чё Ктулху или анаконда, - подумал бот.
Она поплыла к листу, где сидел Буратино. У него дыбом встала кисточка на колпаке. Он едва не свалился в воду от страха. Но это была не змея. Это была никому не страшная, пожилая черепаха Тортила с подслеповатыми глазами.
- Ржунимагу! Ах ты, безмозглый, доверчивый мальчишка с коротенькими мыслями! - сказала Тортила. - Сидеть бы тебе дома да прилежно учиться! Ботаник! Занесло же тебя в Страну Дураков!
- Жызненна! Так я же хотел же добыть побольше зелени для папы Карло... Я очччень хороший и благоразумный мальчик... Существо хтоническое…
- Упейсипяапстену! Деньги твои украли Базилио и Алиса, - сказала черепаха. - Они пробегали мимо пруда, остановились выпить, и я такая типа слышала, как они хвастались, что выкопали твои деньги, и как подрались из-за них... Ох, ты, безмозглый, доверчивый хтонический лошара с коротенькими мыслями!..
- Кнопкиндыр! Не ругаться тут надо, - проворчал Буратино, - тут помочь надо человеку... Что я теперь буду делать? Ой-ой-ой!.. Как я вернусь к папе Карло? Ай-ай-ай!..
Он тер кулаками глаза и хныкал так жалобно, что лягушки вдруг все враз вздохнули:
- Зачот... Тортила, помоги человеку.
Черепаха долго глядела на луну, что-то вспоминала...
- Ктулху ф танг! Однажды я типа вот так же помогла одному человеку, а он потом типа из моей бабушки и моего дедушки наделал черепаховых гребёнок, - сказала она. И опять долго глядела на луну. - Что ж, посиди тут, хтонический человечек, а я такая типа поползаю по дну, - может быть, найду одну полезную вещицу.
Она втянула змеиную голову и медленно опустилась под воду. Лягушки прошептали:
- Ужос! Черепаха Тортила знает великую тайну страшного Ктулху.

прдлжн слдт

БУРАТИНО БОЯН.
Перевод с древне-этрусского.
Изложена максимально приближённо к оригиналу.

18. Прошло долгое-долгое время. Луна уже устав светиться, клонилась за холмы...
Снова заколебалась зеленая ряска, появилась черепаха, держа во рту маленький золотой ключик. Она положила его на лист у ног Буратино.
- Кисакуку! Безмозглый, доверчивый дурачок с коротенькими мыслями, - сказала Тортила, - не горюй, что Алиса и Базилио украли у тебя зелёные купюры. Я такая типа даю тебе этот ключик. Его обронил на дно пруда человек с бородой такой длины, что он её типа засовывал в карман, чтобы она не мешала ему типа ходить. Вмемориз! Ах, как он просил, чтобы я типа такая отыскала на дне этот ключик!..
Тортила вздохнула, помолчала и опять вздохнула так, что из воды пошли пузыри...
- Атцтой! Но я типа такая не помогла ему, я такая тогда типа была очень сердита на типа людей за мою бабушку и моего дедушку, из которых типа наделали черепаховых гребёнок. Бородатый человек много рассказывал про этот ключик, но я типа такая всё забыла. Помню только типа, что нужно отворить им какую-то дверь и это типа принесёт счастье...
У Буратино забилось сердце, загорелись глаза. Он сразу забыл все свои несчастья. Вытащил из кармана курточки пиявок, положил туда ключик, вежливо поблагодарил черепаху Тортилу и лягушек, бросился в воду и поплыл к берегу. Когда он чёрненькой тенью показался на краю берега, лягушки ухнули ему вслед:
- Во имя ужасного Ктулху! Буратино, не потеряй ключик, лошара!
Черепаха Тортила не указала дороги из Страны Дураков. Буратино бежал, куда глаза глядят. За чёрными деревьями блестели равнодушные звёзды. Над дорогой свешивались чёрными сетями ветви деревьев. В болоте лежало облако мокрого и усталого тумана. Вдруг впереди Буратино запрыгал серый комочек. Сейчас же послышались крики. Буратино прижался к берёзе. Мимо него, свирепо сопя носами, промчались два полицейских из Города Дураков. Серый комочек метнулся с дороги вбок - на откос. Полицейские - за ним.
Когда топот и крик ушли далеко, Буратино припустился бежать так скоро, что звёзды быстро-быстро поплыли за чёрными ветвями, как за окном в электричке. Вдруг серый комочек опять перескочил дорогу. Буратино успел разглядеть, что это гигантский древний заяц, а на нём верхом, держа его за уши, сидит бледный человечек. С откоса посыпались камешки, - полицейские вслед за зайцем перескочили дорогу, и опять всё стихло.
Буратино бежал так быстро, что звёзды теперь, как бешеные, неслись за чёрными ветвями.
В третий раз серый гигантский древний заяц перескочил дорогу. Бледный человечек, задев головой за ветку, свалился с его спины и шлёпнулся прямо под ноги Буратино.
- Ёпаралайнен! Держи его! - проскакали вслед за гигантским зайцем полицейские: глаза их были так наполнены служебным рвением, что не заметили ни Буратино, ни бледного человечка.
- Прощай, Мальвина, прощай навсегда! - плаксивым голосом пропищал человечек.
Буратино наклонился над ним и с удивлением увидел, что это был Пьеро в белой рубашке с длинными рукавами. Он лежал головой вниз в колёсной колее и, очевидно, считал себя уже мёртвым и пропищал загадочную фразу: "Прощай, Мальвина, прощай навсегда!", расставаясь с жизнью. Буратино начал его тормошить, потянул за ногу, - Пьеро не шевелился. Тогда Буратино отыскал завалившуюся в кармане пиявку и приставил её к носу бездыханного человечка. Пиявка, недолго думая, цапнула его за нос. Пьеро быстро сел, замотал головой, отодрал пиявку и простонал:
- Ах, Мальвина, я ещё жив, оказывается! Какая неприятность.
- А, так это ты Пьеро! Пейсатель! Это ты писал мне в личку, что хочешь жениться на Мальвине? Дятил неиллюзорный!
Буратино схватил его за щёки, белые, как зубной порошок, ущипнул, спрашивая:
- Шишто? Как ты сюда попал? Почему ты скакал верхом на гигантском зайце википедик?
- Буратино, это глюк - ответил Пьеро, пугливо оглядываясь, - спрячь меня поскорее... Ведь полицейские гнались не за гигантским зайцем, - они гнались за мной... Доктор Карабас Барабасов преследует меня день и ночь. Он нанял в Городе Дураков полицейских и поклялся схватить меня живым или мёртвым.

прдлжн слдт

БУРАТИНО БОЯН.
Перевод с древне-этрусского.
Изложена максимально приближённо к оригиналу.

19. Вдали опять уныло завыла полицейская сирена. Буратино схватил Пьеро за рукав и потащил его в заросли цветущей сирени, покрытой кистями пахучих цветов в виде вытянутых сиреневых метёлок. Там, лёжа на прелых листьях. Пьеро шёпотом начал рассказывать ему:
- Понимаешь, брателло Буратино, однажды ночью шумел северный ладожский ветер и лил обычный питерский дождь как из ведра. Доктор Карабас Барабасов сидел около камина и курил трубку, как Холмс. Все пиплы уже спали. Я один не спал. Я думал о девочке с голубыми волосами...
- Фыбырдык! Нашёл о ком думать, вот дурень! - перебил Буратино. - Я вчера вечером убежал от этой девчонки - из чулана с пауками...
- Как? Ты видел девочку с голубыми волосами? Ты видел мою Мальвину?
- Убей, сипя ап стену! Подумаешь - невидаль! Плакса, приставала и шушпалка фаллометрическая.
Пьеро вскочил, размахивая руками.
- Веди меня к ней... Если ты мне поможешь отыскать Мальвину, я тебе открою тайну золотого ключика...
- Кнопкиндыр эврибади! - закричал Буратино радостно. - Ты знаешь тайну золотого ключика? Жжош акын!
- Знаю, где ключик лежит, как его достать, знаю, что им нужно открыть одну дверцу... Я подслушал тайну, и поэтому доктор Карабас Барабасов разыскивает меня с полицейскими.
Буратино ужасно захотелось сейчас же похвастаться, что таинственный ключик лежит у него в кармане. Чтобы не проговориться, он стащил с головы колпачок и запихал его в рот. Пьеро умолял вести его к Мальвине. Буратино при помощи пальцев, не вынимая колпачка изо рта, объяснил этому дуралею, что сейчас темно и опасно, а вот когда рассветёт - они побегут к девчонке.
Заставив Пьеро опять спрятаться под кусты сирени, Буратино проговорил шерстяным голосом, так как рот его был заткнут шариком от колпочка:
- Шишкиндыш! Шашкаживай...
- Так вот, - однажды ночью шумел северный ладожский ветер...
- Шихших ушушу! Про это ты уже шашкаживал...
- Так вот, - продолжал Пьеро, - я, понимаешь, не сплю и вдруг слышу: в окно кто-то громко постучался.
Доктор Карабас Барабасов заворчал:
- Фгазенваген! Кого это принесло в такую погоду?
- Здра! Это я – Дуремар, знаменитый гирудотерапевт, - ответил за окном загробный голос, - продавец лечебных пиявок. Позвольте мне обсушиться у огня.

прдлжн слдт

БУРАТИНО БОЯН.
Перевод с древне-этрусского.
Изложена максимально приближённо к оригиналу.

20. Мне, понимаешь, очень захотелось посмотреть, какие бывают продавцы лечебных пиявок. Я потихоньку отогнул угол узорной занавески и просунул голову в полумрак комнаты. И - вижу: доктор Карабас Барабасов поднялся с кресла, наступил, как всегда, на бороду, выругался и открыл дверь.
Вошёл длинный, мокрый-мокрый человек с маленьким-маленьким лицом, таким сморщенным, как гриб-сморчок. На нём было старое зелёное пальто от Версаче, на поясе от Гуччи болтались щипцы, крючки и шпильки. В руках он держал стеклянную банку, в которой извивались золотистые пиявки и сачок.
- Ай, креведко! Если у вас болит живот, - сказал он, кланяясь, будто спина у него была сломана посредине, - если у вас сильная головная боль или стучит в ушах, я могу недорого вам приставить за уши полдюжины превосходных пиявок.
Доктор Карабас Барабасов проворчал:
- Фтопку! Факиншит, никаких пиявок! Можете сушиться у огня коллега, сколько влезет.
Дуремар стал спиной к очагу. Сейчас же от его зелёного пальто пошел пар, и запахло солнечной Италией.
- Ктулхуфтанг! Плохо идёт торговля пиявками, гирудотерапия теряет свою целевую аудиторию, - сказал он опять. - За кусок холодной свинины и стакан вина я готов вам приставить к ляжке дюжину прекраснейших пиявочек, если у вас ломотья в костях или межпозвонковые грыжи...
- Ф Бобруйск животное! Факиншит коллега, никаких пиявок! - закричал Карабас. - Ешьте свинину и пейте вино.
Дуремар начал есть буженину, лицо у него сжималось и растягивалось, как резиновое в зависимости от густоты намазанного хрена. Поев и выпив, он попросил щепотку ароматного табаку.
- Готично! Доктор, я сыт и согрет, - сказал он. - Чтобы отплатить за ваше гостеприимство, я вам открою тайну.
Доктор Карабас Барабасов посопел трубкой и ответил:
- Жжош! Есть только одна тайна на свете, которую я хочу знать. На всё остальное я плевал и чихал. Шопясдох.
- Брутально! Доктор, - опять сказал Дуремар, - я знаю великую тайну, её сообщила мне черепаха Тортила.
При этих словах Карабас Барабасов выпучил глаза, вскочил, запутался в бороде, полетел прямо на испуганного Дуремара, прижал его к груди и запел басом, словно Амстронг:
- Жызненна-ааа! Любезнейший Дуу-урема-аар, драгоценнейший пияяяявочник, говори-иии, говори-иии скорее-ее-ее, что тебе-ее сообщила-ла-ла черепаха-ха-хаааа Тортила-ла-лааа!

прдлжн слдт

БУРАТИНО БОЯН.
Перевод с древне-этрусского.
Изложена максимально приближённо к оригиналу.

21. Тогда Дуремар рассказал ему следующую историю: "Я ловил пиявок в одном пруду около Города Дураков. За четыре евро в день я нанимал одного бедного человека, - он раздевался, заходил в пруд по шею и стоял там, покуда к его голому телу не присасывались пиявки. Тогда он выходил на берег, я собирал с него пиявок и опять посылал его в пруд. Когда мы выловили, таким образом, достаточное количество, из воды вдруг показалась змеиная голова.
- Аццкий сотона! Послушай, Дуремар, - сказала голова, - ты типа перепугал всё население нашего прекрасного пруда, ты типа мутишь воду, ты не даёшь мне типа спокойно отдыхать после завтрака... Когда кончится это типа безобразие?..
Я увидел, что это обыкновенная черепаха, и, нисколько не боясь, ответил:
- Упейсипяапстену земноводное! Покуда не выловлю всех пиявок в вашей грязной луже я отсюда не уйду...
- Я такая типа готова откупиться от тебя, Дуремар, чтобы ты типа оставил в покое наш пруд и типа больше никогда не приходил.
Тогда я стал издеваться над черепахой:
- Ёперный театр! Ах ты, старый плавучий чемодан, глупая тётка Тортила, чем ты можешь от меня откупиться? Ботаничка! Разве своей костяной крышкой, куда прячешь лапы и голову... Я бы продал твою крышку на гребешки...
Черепаха позеленела от злости и сказала мне:
- Шопясдохла! На дне пруда лежит типа волшебный ключик... Я такая типа знаю одного человека, - он готов сделать всё на свете, чтобы получить этот типа ключик...
Не успел Дуремар произнести эти слова, как Карабас Барабасов завопил что есть мочи:
- Жжош! Этот человек - я! я! я! Любезнейший Дуремар, так отчего же ты не взял у черепахи ключик?
- Морозишь! - ответил Дуремар и собрал морщинами все лицо, так что оно стало похоже на вареный сморчок. – Ёпаралайнен! Вот ещё! - променять превосходнейших пиявок на какой-то ключик... Короче говоря, мы разругались с черепахой, и она, подняв из воды лапу, сказала:
- Клянусь – типа ни ты и никто другой не получат волшебного ключика. Клянусь - его получит типа только тот человек, кто заставит всё население пруда просить типа меня об этом...
С поднятой лапой черепаха погрузилась в воду.
- Факиншит! Не теряя секунды, бежать в Страну Дураков! - закричал Карабас Барабасов, торопливо засовывая конец бороды в карман, хватая шапку и фонарь. - Я типа такой сяду на берег пруда. Я такой буду типа умильно улыбаться. Я такой буду умолять лягушек, головастиков, водяных жуков, типа чтобы они просили черепаху... Я такой обещаю им типа полтора миллиона самых жирных мух... Я такой буду рыдать, типа как одинокая корова, стонать типа, как больная курица, плакать типа, как крокодил. Я такой стану типа на колени перед самым маленьким типа лягушонком... Ключик должен быть у меня! Ай, креведко! Я пойду в город, я войду в один дом, я проникну в мастерскую под крышей... Я отыщу маленькую дверцу, - мимо неё все ходят, и никто не замечает её. Всуну ключик в замочную скважину...

прдлжн слдт

БУРАТИНО БОЯН.
Перевод с древне-этрусского.
Изложена максимально приближённо к оригиналу.

22. - В это время, понимаешь, Буратино, - рассказывал Пьеро, сидя под цветущей сиренью на прелых листьях, - мне так стало интересно, что я весь высунулся из-за занавески. Доктор Карабас Барабасов увидел меня.
- Факиншит! Ты подслушиваешь, лошара! - И он кинулся, чтобы схватить меня и бросить в газенваген, но опять запутался в бороде и со страшным грохотом, опрокидывая стулья, растянулся на полу.
Не помню, как я очутился за окном, как перелез через изгородь. В темноте шумел ладожский северный ветер и хлестал питерский косой дождь. Над моей головой чёрная туча осветилась молнией, и в десяти шагах позади я увидел бегущих по набережной Карабаса Барабасова и продавца пиявок... Я подумал: "Кирдык", споткнулся, упал на что-то мягкое и тёплое, схватился за чьи-то уши...
Это был гигантский реликтовый заяц. Он со страху заверещал, высоко подскочил, но я крепко держал его за уши, и мы поскакали в темноте через улицы, мосты, поля, свалки, огороды. Когда заяц уставал и садился, обиженно жуя раздвоенной губой, я целовал его в лобик.
- Ну, пожалуйста, ну ещё немножко поскачем, серенький, а то я стану читать тебе свои стихи...
Заяц вздыхал, и опять мы мчались неизвестно куда-то вправо, то влево. Когда тучи разнесло, и взошла луна, я увидел под горой пустырь с покосившимися в разные стороны электростолбами. По дороге к городу бежали Карабас Барабасов и продавец пиявок.
Заяц сказал:
- Шопясдох, вот оно, заячье счастье! Они идут в Город Дураков, чтобы нанять ментов, а у меня не закрытая судимость. Трындец, мы пропали! Прощай Кащенова обитель!
Заяц упал духом в траву. Уткнулся носом в лапки и повесил уши. Я просил, я плакал, я даже кланялся ему в ноги. Заяц не шевелился. Но когда из города выскочили галопом два оперативника, заяц мелко задрожал всей кожей, - я едва успел вскочить на него верхом, и он дал отчаянного стрекача по лесу...
Остальное ты сам видел, Буратино. Пьеро окончил рассказ, и Буратино спросил его осторожно:
- Жжош! А в каком доме, в какой мастерской под крышей находится дверца, которую отпирает ключик?
- Карабас Барабасов не успел рассказать об этом... Ах, не всё ли нам равно, - ключик на дне озера... Мы никогда не увидим счастья...
- Не очкуй! А это ты видел википедик? - крикнул ему в ухо Буратино. И, вытащив из кармана ключик, повертел им перед носом Пьеро. - Вот он! Йок мамбык!

прдлжн слдт

БУРАТИНО БОЯН.
Перевод с древне-этрусского.
Изложена максимально приближённо к оригиналу.

23. Когда розовое солнце поднялось над верхушками сырых деревьев, позолотив всё вокруг сквозь дымку сиреневого тумана, Буратино и Пьеро вылезли из-под куста и побежали через поле, по которому вчера ночью летучая мышь увела Буратино из дома девочки с голубыми волосами в Страну Дураков. На Пьеро смешно было смотреть, - так он спешил поскорее увидеть Мальвину.
- Послушай, - спрашивал он через каждые пятнадцать минут, - Буратино, а что, она мне обрадуется?
- Ынц! А я почём знаю, ботан.
Через пятнадцать минут опять:
- Послушай, Буратино, а вдруг она не обрадуется?
- Ынц! А я почём знаю, лошара.
Наконец они увидели белый домик с нарисованными на ставнях солнцем, луной и звёздами. Из трубы поднимался сизый дымок. Выше его плыло небольшое облако, похожее на взбитый сливочный крем. Обдолбанный Артемон сидел на крыльце и время от времени выл на это облако.
Буратино не очень хотелось возвращаться к девочке с голубыми волосами. Но он был голоден и ещё издалека потянул носом запах кипячёного молока и конопляного дыма.
- Ехехехех! Если девчонка опять надумает нас воспитывать, то напьёмся молока вдрызг, и нипочём я здесь не останусь. Ынц!
В это время Мальвина вышла из домика. В одной руке она держала фарфоровый кофейник, в другой - корзиночку с печеньем. Глаза у неё все ещё были заплаканные, - она была уверена, что крысы-мутанты утащили симпатичного Буратино из чулана и съели. Только она уселась за стол на песчаной дорожке, - розовые розы заколебались, бабочки поднялись над ними, словно белые и жёлтые листья, и тут появились конкретные пацаны - Буратино и Пьеро. Мальвина так широко раскрыла глаза, что оба любовника могли бы свободно туда прыгнуть. Пьеро при виде Мальвины начал бормотать слова - столь бессвязные и глупые, что мы их здесь не приводим.
Буратино с выражением продекламировал, как ни в чём не бывало:
- Я из лесу вышел и снова зашёл!
Пьеро долбанутого к Вам я привёл, - воспитывайте, акына...
Мальвина, наконец, поняла, что это не сон.
- Ах, какое счастье! - прошептала она, страстно поцеловав в засос Буратино, но сейчас, же прибавила взрослым голосом: - Мальчики, ступайте немедленно мыться и чистить зубы. Артемон, проводи пацанов к умывальнику.
- Ынц! Ты видел, - проворчал Буратино, смачно сплёвывая - у нее бзик в голове - мыться, чистить зубы! Кого угодно со света сживёт чистотой, шушпалка...
Всё же они помылись. Лошара Артемон щёточкой почистил им курточки...
Сели за стол. Буратино набивал еду за обе щеки, искоса посматривая на голубые волосы подруги и пикантно вздёрнутый носик. Пьеро даже не надкусил ни кусочка пирожного; он глядел на Мальвину так, будто она была сделана из миндального теста. Ей это, наконец, надоело.
- Ботаник! Ну, - сказала она ему жёстко, - что вы такое увидели у меня на лице? Завтракайте, пожалуйста, спокойно.
- Мальвина, - промямлил Пьеро, - я давно уже ничего не ем, я сочиняю стихи...
Буратино затрясся от смеха, вспомнив, что шептала ему на ухо Мальвина в любовной горячке.
- Ржунимагу, - жжош, акын,  - сквозь смех пробормотал деревянный бот.
Мальвина заинтересовано удивилась и опять широко раскрыла глаза.
- Готично! В таком случае - почитайте ваши стихи.
Хорошенькой рукой она подпёрла щёку и подняла прелестные глаза к облаку, похожему на кучу крема, в ожидании любовной лирики. Пьеро начал читать стих нараспев с таким завываньем, будто он сидел на дне глубокого колодца:
Мальвина умчалась в чужие края,
Мальвина исчезла, невеста моя...
Рыдаю, не знаю - куда мне деваться...
Хочу с этой девой прекрасной сношаться!

прдлжн слдт

Перевод с древне-этрусского.
Изложена максимально приближённо к оригиналу.

24. Не успел Пьеро прочитать, не успела Мальвина похвалить стихи, которые ей очень понравились, как на песчаной дорожке появилась бухая жаба. Угрюмо выпучив глаза, она проговорила:
- Шопямухуцецесъела! Сегодня ночью выжившая из ума черепаха Тортила рассказала Карабасу Барабасову всё про золотой ключик, вот так плавучий чемодан пиарится. Ква-ква.
Мальвина испуганно вскрикнула, хотя ничего не поняла. Пьеро, рассеянный, как все поэты, произнес несколько бестолковых восклицаний, которые мы здесь не приводим из-за соображений цензуры. Зато Буратино сразу просёк тему, вскочил и начал засовывать в карманы печенье, сахар и конфеты.
- Фыбырдык! Бежим как можно скорее. Если охранники приведут сюда Карабаса Барабасова – то он устроит нам садо-мазофак.
Мальвина побледнела, как крыло белой бабочки. Пьеро, подумав, что она умирает, опрокинул на неё кофейник, и хорошенькое платье Мальвины оказалось залитым какао.
Подскочивший с громким криком Артемон, - а ему-то приходилось стирать Мальвинины платья и нижнее бельё, - схватил Пьеро за шиворот и начал трясти, покуда Пьеро не проговорил, заикаясь:
- Довольно, пожалуйста, я переделаю стихи, как просит литературный редактор...
Жаба глядела выпученными глазами на эту суету и опять сказала, отравляя воздух перегаром:
- Фуфлогоны! Карабас Барабасов с охранниками будет здесь через полчаса. Ква-ква.
Мальвина побежала переодеваться и наводить макияж. Пьеро картинно заламывал руки и пробовал даже бросаться навзничь на песчаную дорожку. Артемон тащил узлы с домашними вещами. Двери хлопали. Воробьи отчаянно тараторили на кусте. Ласточки проносились над самой землёй. Сова для увеличения паники дико захохотала на чердаке. Один Буратино не растерялся. Он навьючил на Артемона два узла с самыми необходимыми вещами. На шею посадили Мальвину, одетую в хорошенькое дорожное платье, с накрашенными перламутровыми губками и глубокими тенями вокруг очаровательных очей. Пьеро он велел держаться за мальвинину юбку. Сам стал впереди:
- Кнопкиндыр! Никакой паники! Бежим!
Когда они, - то есть Буратино, мужественно шагающий впереди лошары, Мальвина, подпрыгивающая на шее Артемона, и позади Пьеро, начинённый вместо здравого смысла глупыми стихами, - когда они вышли из густой травы на гладкое поле, - из леса высунулась всклокоченная, борода Карабаса Барабасова. Он ладонью защитил глаза от солнца и оглядывал окрестность, словно легендарный богатырь Илья Гламуромец.

прдлжн слдт

Перевод с древне-этрусского.
Изложена максимально приближённо к оригиналу.

25.Доктор Карабасов вёл с собой двух дюжих охранников Тарабарского пахана. Увидев на ровном поле беглецов, он разинул зубастый рот.
- Пацаны! Хватайте их и в газенваген, - закричал он и указал на беглецов.
Свирепые брателлы сначала стали требовать бабла. Они делали вид, что не слышат, они даже глядели в другую сторону, а не на беглецов, - так хотели баблоса. Получив баксы они медленно пошли к тому месту, где в ужасе остановились Буратино, Артемон, Пьеро и Мальвина.
Казалось, всё погибло. Карабас Барабасов в развалку шёл вслед за охранниками. Борода его поминутно вылезала из кармана куртки и путалась под ногами.
Артемон сжал кулаки и злобно матерился. Мальвина трясла руками:
- Ах, боюсь, боюсь! Ужос! Ах, неужели меня будут насиловать!
Пьеро опустил рукава и глядел на Мальвину, уверенный, что всё кончено. Первым опомнился Буратино.
- Ынц! Пьеро, - закричал он, - бери за руку девчонку, бегите к озеру, где гигантские бокланы!.. Артемон, бросай тюки, снимай часы, надевай кастет - будешь драться!..
Мальвина, едва только услышала это мужественное распоряжение, соскочила с Артемона и, подобрав платье, побежала к озеру. Пьеро - за ней. Артемон бросил тюки, снял с руки часы и просунул пальцы в кастет. Оскалил зубы, как Джеки Чан, прыгнул влево, прыгнул вправо, расправляя мускулы, и стал с оттяжкой раздувать щёки. Буратино мужественно взобрался по смолистому стволу на вершину сосны, одиноко стоявшей на поле, и оттуда героически закричал во всю глотку:
- Ахтунг, ахтунг!!! Пионеры наших бьют! Спасайте ни в чём не виноватых!..
Брателлы, получив требуемое бабло, будто бы только сейчас увидели Артемона и разом кинулись на него. Ловкий лошара увернулся и кулаками тяпнул одного из них в нос, а другого в дыхло.
Бойцы неуклюже повернулись и снова кинулись на лошару. Он высоко подскочил, пропустив их под собой, и опять успел ударом ноги ободрать одному бок, другому - спину. В третий раз бросились на него охранники. Тогда Артемон, опустив голову вниз, помчался кругами по полю, то, подпуская близко противников, то, кидаясь в сторону перед самым их носом...
Брателлы теперь по-настоящему обозлились, засопели, бежали за Артемоном не спеша, упрямо, готовые лучше сдохнуть, но добраться до горла оборзевшего фраера.
Тем временем Карабас Барабасов подошел к сосне, решительно схватил за ствол и начал методично трясти:
- Пидар! Слезай, слезай говорящая деревяшка!
Буратино руками, ногами, зубами уцепился за ветку. Карабас Барабасов затряс дерево так, что закачались все шишки на ветвях.
На сосне-мутанте шишки - колючие и тяжелые, величиной с небольшую дыню. Наладить такой шишкой по голове - так мама не горюй!
Буратино едва держался на качающейся ветке. Он видел, что Артемон бегает всё медленнее.
- Ктулху фтанг! Отдавай ключик! - заорал Карабас Барабасов, разинув пасть.
Буратино пополз по ветке, добрался до здоровенной шишки и начал перекусывать стебель, на котором она висела. Карабас Барабасов тряхнул сильнее, и тяжелая шишка полетела вниз, - бах! - прямо ему в зубастую пасть. Карабас Барабасов даже присел от свалившейся на него незаслуженной награды.

прдлжн слдт

Перевод с древне-этрусского.
Изложена максимально приближённо к оригиналу.

26. Буратино нагло оторвал вторую шишку, и она - бах! - Карабасу Барабасову прямо в темя, как в барабан.
- Ахтунг, ахтунг! Наших бьют! - опять закричал Буратино. - На помощь ни в чём не виноватым! Позор Карабасу Барабасову и его банде.
Первыми на помощь прилетели глюки, - бреющим полётом начали стричь воздух перед носом у охранников, а те напрасно щёлкали зубами, - глюк не муха: как серая молния - ввв-жик мимо носа!
Из облака, похожего на кучу заварного крема, упал чёрный птеродактиль из другой повести - тот, что обыкновенно вместе с акванавтом приносил Медведу яйцо Кащея; он вонзил когти в спину правильному пацану, взмыл на великолепных крыльях, подняв бедолагу, и выпустил его... Тот, визжа, шлёпнулся кверху ногами. Артемон сбоку налетел на другого бойца, ударил его в грудь, повалил, долбанул в ухо, отскочил...
И опять помчались по полю вокруг одинокой сосны Артемон и за ним помятые и побитые братки. На помощь Артемону шли нарики. Они тащили двух наркошей, ослепших от наркоты. Наркошам всё равно нужно было помирать - либо под гнилым пнём, либо в подвале. Нарики уговорили их погибнуть геройской смертью.
Благородный Артемон решил теперь вступить в открытый бой. Присел на корточки, прищурил глаза и нагло улыбнулся. Охранники налетели на него, и все втроём покатились клубком. Артемон щёлкал кастетом, бил ребром ладони. Пацаны, не обращая внимания на удары и ссадины, ждали одного: добраться до горла фраера - мёртвой хваткой. Вопли и мат стояли по всему полю.
На помощь Артемону шло семейство мазохистов: сам мазохист, мозахистка, мозахисткина тёща, две разведённые мозахистки, незамужние тётки и маленькие мозахистики.
Летели, гудели сиренево-бархатные гомики в золотых плащах, шипели пухлыми губами свирепые педики. Ползли некрофилы и кусачие упыри с длинными усами. Вся эта нечисть самоотверженно накинулась на ненавистных брателл.
Мазохист, мозахистка, мозахисткина тёща, две мозахистки незамужние тётки и маленькие мозахистики сворачивались клубком и со скоростью крокетного шара бросались под ноги охранников, которые отфутболивали их, как мячики.
Гомики и педики с налёта целовали охранников в губы и наровили зайти с тыла.
Серьёзные зоофилы не спеша, залезали во все дыры и там спускали ядовитую сперму.
Бабочки и мухи плотным облачком толклись перед глазами охранников, застилая свет.
Нарики держали наготове двух наркош, готовых умереть геройской смертью.
И вот, когда один из охранников широко разинул рот, чтобы выплюнуть противную сперму, старый наркоша бросился головой вперед ему в глотку и винтом пролез в пищевод. То же случилось и с другим пацаном: второй слепой наркоша кинулся ему в рот. Оба брателлы, исколотые, изжаленные, исцарапанные, отравленные, задыхаясь, начали беспомощно кататься по земле. Благородный лошара Артемон опять вышел из боя победителем.
Тем временем Карабас Барабасов вытащил, наконец, из огромного рта колючую шишку.
От удара по темени у него эффектно выпучились глаза и вращались в разные стороны. Пошатываясь, он опять схватился за ствол сосны-мутанта. Ветер развевал его длинную бороду. Карабас выглядел неописуемо красиво и сексуально. Буратино заметил, сидя на самой верхушке, что конец бороды Карабаса Барабасова, приподнятой ветром, приклеился к смолистому стволу.
Буратино повис на суку и, дразнясь, заверещал:
- Боклан, не догонишь, боклан, не догонишь!..
Спрыгнул на землю и начал бегать кругом сосны.
Карабас Барабасов, протянув руки, чтобы схватить мальчишку в ласковые объятия, побежал за ним, пошатываясь, кругом дерева. Обежал раз, вот-вот уж, кажется, и схватил скрюченным пальцами удирающего мальчишку, обежал другой, обежав в третий раз... Борода его обматывалась вокруг ствола, плотно приклеивалась к смоле. Когда борода окончилась, и Карабас Барабасов упёрся носом в дерево, Буратино показал ему длинный нос и побежал к Боклановому озеру - искать Мальвину и Пьеро. Потрёпанный лошара Артемон ковылял за ним хромой рысью, таща тюки. На поле остались два братка, за жизнь которых, по-видимому, нельзя было дать и дохлой сухой мухи, и растерянный доктор психологических наук сексопатолог Карабас Барабасов, плотно приклеенный бородой к сосне-мутанту.

прдлжн слдт

Перевод с древне-этрусского.
Изложена максимально приближённо к оригиналу.

27. Мальвина и Пьеро сидели на сырой тёплой кочке в зарослях тростника. Сверху их прикрывала паутиновая сеть, замусоренная дурацкими постами и высосанными из пальца фактами. Маленькие голубые птички, перелетая с тростинки на тростинку, с весёлым изумлением поглядывали на горько плачущую девочку. Издалека доносились отчаянные вопли и мат, - это Артемон и Буратино, очевидно, дорого продавали свою жизнь.
- Ужос! Ах, боюсь, боюсь! - повторяла Мальвина и листочком лопуха в отчаянии закрывала заплаканное лицо.
Пьеро пытался утешать её стихами:
Мы сидим на кочке, -
Чистые, приятные,
Очень ароматные.
Будем жить всё лето
Мы на кочке этой,
Ах, - в совокуплении,
Всем на удивление…
Мальвина затопала на него ногами:
- Ваащеубилабы! Вы мне надоели, надоели, бабник! Сорвите свежий лопух, - видите же - этот весь промок и в дырках.
Внезапно шум и вопли вдали затихли. Мальвина всплеснула руками:
- Ужос! Артемон и Буратино погибли. Любимые мальчики, как же я без них...
И бросилась лицом на кочку, в зелёный мох. Пьеро бестолково затоптался около неё. Ветер тихо и жалобно насвистывал грустную мелодию метёлками тростника. Наконец послышались шаги. Несомненно, это шёл Карабас Барабасов, чтобы грубо изнасиловать и засунуть в свой притон  Мальвину и Пьеро. Тростник раздвинулся, - и появился Буратино: нос торчком, наглый рот до ушей. За ним прихрамывал ободранный Артемон, с двумя тюками в руках...
- Фсемудмуртам, превед! Тоже - захотели со мной драться! Фидорасы! - сказал Буратино, не обращая внимания на радость Мальвины и Пьеро. - Чё мне братва, чё мне сам Карабас Барабасов – мелкие фраера! Фсемкирдык! И не таких бокланов крутил на сучке.
И он мужественно зашагал по кочкам, локтями раздвигая тростниковые заросли, - кругом озера на ту сторону. Мальвина и Пьеро не смели даже спросить у конкретного пацана, чем кончился бой с охранниками и почему их не преследует Карабас Барабасов, чтобы, наконец-то изнасиловать.
Когда добрались до того берега озера, благородный Артемон начал стонать и хромать. Надо было сделать привал, чтобы перевязать ему раны. Под огромными корнями сосны, растущей на каменистом пригорке, увидели пещеру. Туда втащили тюки, и туда же вполз израненный Артемон. Благородный чилийский лох сначала облизывал каждую руку, потом протягивал её Мальвине. Буратино рвал Мальвинину старую комбинацию на бинты, Пьеро их держал, Мальвина перевязывала руки. После перевязки Артемону поставили градусник, и лох спокойно заснул. Буратино сказал:
- Фыбырдык! Пьеро, катись к озеру, ботаник, принеси воды.
Пьеро послушно поплёлся, бормоча стихи и спотыкаясь, по дороге потерял крышку, едва принёс воды на дне чайника. Пока акын ходил за водой Буратино сказал голубоволосой подруге:
- Йок мамбык! Мальвина, девочка, иди сюда. Пора отблагодарить правильного пацана за проделанную работу.
Мальвина с укоризной взглянула на Буратино, пожала плечиком - и сделала всё, что захотел герой. После чего Буратино сказал вернувшемуся Пьеро:
- Ынц! Вот наказание с этими, творческими работниками, ничего толком не умеют, приходится всё делать самому...

прдлжн слдт

Перевод с древне-этрусского.
Изложена максимально приближённо к оригиналу.

28. Сам принёс воды, сам набрал веток и сосновых шишек, сам развёл у входа в пещеру костёр, такой шумный, что закачались ветви на высокой сосне... Сам сварил какао на воде.
- Чихпых улюлю! Живо! Садись завтракать, википеды...
Мальвина все это время молчала, поджав губы. Но теперь она сказала очень твёрдо, взрослым голосом:
- Не думайте, Буратино, что если вы дрались с охранниками и победили, спасли нас от Карабаса Барабасова, а в дальнейшем вели себя мужественно и стали мне очень близки, то вас это избавляет от необходимости мыть руки и чистить зубы перед едой...
Буратино так и сел: - вот тебе раз! - выпучил глаза на девчонку с железным характером.
Мальвина вышла из пещеры и хлопнула в ладоши:
- Ёпаралайнен! Бабочки, гусеницы, жуки, жабы...
Не прошло минуты - прилетели большие бабочки, испачканные цветочной пыльцой. Приползли гусеницы и угрюмые навозные жуки. На животах пришлёпали жабы...
Бабочки, вздыхая крыльями, сели на стены пещеры, чтобы внутри было красиво и обсыпавшаяся земля не попадала в кушанье. Навозные жуки скатывали в шарики весь мусор на полу пещеры и выкидывали их прочь. Жирная белая гусеница вползла на голову Буратино и, свесившись с его носа, выдавила немного пасты ему на зубы. Хочешь, не хочешь, пришлось их почистить. Другая гусеница почистила зубы Пьеро. Появился заспанный барсук, похожий на мохнатого поросёнка. Он брал лапой коричневых гусениц, выдавливал из них коричневую пасту на обувь и хвостом отлично вычистил все три пары башмаков - у Мальвины, Буратино и Пьеро. Почистив, зевнул:
- Ктулху фтанг! - и ушёл вперевалку.
Влетел суетливый, пёстрый, весёлый удод с красным хохолком, который вставал дыбом, когда он чему-нибудь удивлялся.
- Фуфлогоны! Кого причесать?
- Кисакуку! Меня, - сказала Мальвина. - Готично! Завейте и причешите, я растрёпана...
- Фуфлогоны! А где же зеркало? Послушайте, душечка...
Тогда пучеглазые жабы сказали:
- Ужос! Мы принесём...
Десять жаб зашлёпали животами к озеру. Вместо зеркала они приволокли зеркального карпа, такого жирного и сонного, что ему было всё равно, куда его тащат под плавники. Карпа поставили на хвост перед Мальвиной. Чтобы он не задыхался, ему в рот лили из чайника воду. Суетливый удод завил и причесал Мальвину. Осторожно взял со стены одну из бабочек и припудрил ею девчонкин нос.
- Ай, креведко! Готово, душечка...
И-ффрр! - пёстрым клубком вылетел из пещеры.
Жабы утащили зеркального карпа обратно в озеро. Буратино и Пьеро – хочешь, не хочешь - вымыли руки и даже шею. Мальвина разрешила сесть завтракать. После завтрака, смахнув крошки с колен, она сказала томно и многозначительно, прищурив глаза:
- Ёперный театр! Буратино, мой друг, в прошлый раз мы с вами остановились на диктанте. Продолжим урок...
Буратино захотелось выскочить из пещеры - куда глаза глядят. Но нельзя же было бросить беспомощных товарищей и больного лоха! Он проворчал:
- Фыбырдык! Письменных принадлежностей не взяли...
- Шопясдох, взяли, - простонал раненный лошара Артемон. Дополз до узла, зубами развязал его и вытащил пузырёк с чернилами, пенал, тетрадь и даже маленький глобус.
- Ужос! Не держите вставочку судорожно и слишком близко к перу, иначе вы испачкаете пальцы в чернилах, - прошептала Мальвина на ухо Буратино, прижимаясь к нему.
Подняла хорошенькие глаза к потолку пещеры на бабочек, облизнула язычком губки и...

прдлжн слдт

Перевод с древне-этрусского.
Изложена максимально приближённо к оригиналу.

29. В это время послышался хруст веток, грубые голоса, - мимо пещеры прошли продавец лечебных пиявок гирудотерапевт Дуремар и еле волочащий ноги доктор сексопатолог Карабас Барабасов. На лбу у содержателя притона багровела огромная шишка, нос распух, борода - в клочьях и вымазана в смоле, ну вылитый Ален Делон.
Охая и отплевываясь, он говорил:
- Шопясдох! Эти пидары далеко не могли убежать. Они где-нибудь здесь, в лесу.
Карабас Барабасов и Дуремар медленно прошли мимо пещеры.
Во время боя на равнине продавец лечебных пиявок в страхе сидел за кустом в засаде. Когда всё кончилось, он подождал, покуда Артемон и Буратино не скроются в густой траве, и тогда только с большими трудностями отодрал от ствола сосны бороду Карабаса Барабасова.
- Ужос! Ну и отделал же вас этот малолетний подонок! - сказал Дуремар. – Что из него вырастет? Ох, уж это поколение пепси. Придётся вам приставить к затылку две дюжины самых лучших пиявок...
Карабас Барабасов заревел басом:
- Ктулхуфтанг! Факиншит! Живо в погоню за пидорасами!..
Карабас Барабасов и Дуремар пошли по следам беглецов. Они раздвигали руками траву, осматривали каждый куст, обшаривали каждую кочку. Они видели дымок костра у старой сосны, но им и в голову не пришло, что в этой пещере скрывались разыскиваемые личности, да ещё нагло разожгли костёр.
- Ёпаралайнен! Этого пидораса Буратино распилю перочинным ножом на кусочки! – планировал будущее Карабас Барабасов.
Беглецы притаились в пещере. Что теперь делать? Бежать? Но Артемон, весь забинтованный, крепко спал. Лошара должен был спать двадцать четыре часа, чтобы зажили раны. Неужели же бросить благородного лоха одного в пещере? Нет, нет, спасаться - так всем вместе, погибать - так всем вместе...
Буратино, Пьеро и Мальвина в глубине пещеры, уткнувшись носами, долго совещались. Решили: прождать здесь до утра, вход в пещеру замаскировать ветками и для скорейшего выздоровления Артемону сделать питательную клизму. Буратино сказал:
- Ынц шмынц! Я всё-таки хочу, во что бы то ни стало узнать у Карабаса Барабасова, где эта дверца, которую открывает золотой ключик. За дверцей хранится что-нибудь замечательное, удивительное... И оно должно принести нам счастье.
- Танунах! Боюсь без вас оставаться, боюсь, - простонала Мальвина, обнимая и целуя Буратино
- Йок мамбык! А Пьеро тебе на что? Смотри, какой красавец!
- Ах, он только читает стишки...
- Я буду защищать Мальвину, как длиннопенисный лев, - проговорил Пьеро хриплым голосом, каким разговаривают крупные хищники, - вы меня ещё не знаете, а я прошёл курсы у Артура Пирожкова...
- Жжош! Молодчина Пьеро, давно бы так! – похвалил Буратино.

прдлжн слдт

Перевод с древне-этрусского.
Изложена максимально приближённо к оригиналу.

30. И Буратино пустился бежать по следам медбратьев Карабаса Барабасова и Дуремара. Он их вскоре увидел. Содержатель притона и сексопатолог сидел на берегу ручья, Дуремар ставил ему на шишку компресс из листьев конского щавеля. Издалека было слышно свирепое урчанье в пустом желудке у Карабаса Барабасова и скучное попискивание в пустом желудке у гирудотерапевта и продавца лечебных пиявок.
- Ужос! Доктор, нам необходимо подкрепиться, - говорил Дуремар, - поиски пидарасов могут затянуться до глубокой ночи.
- Жызненна! Я бы съел сейчас целого поросёночка да парочку уточек, - мрачно ответил Карабас Барабасов.
Врачеватели побрели к харчевне "Трёх корюшек" - её неоновая вывеска виднелась на пригорке. Но скорее, чем Карабас Барабасов и Дуремар, припустился туда Буратино, пригибаясь к траве, чтобы его не заметили. Около дверей харчевни Буратино подкрался к большому петуху, который, найдя зёрнышко или кусочек червяка, гордо встряхивал красным гребешком, шаркал когтями и с тревогою звал кур на угощенье:
- Чих пых улюлю! Ко-ко-ко!
Буратино протянул ему на ладони крошки миндального пирожного:
- Угощайтесь, господин главнокомандующий.
Петух строго взглянул на деревянного мальчишку, но не удержался и клюнул его в ладонь.
- Чих пых! Ко-ко-ко!..
- Господин главнокомандующий, мне нужно бы пройти в харчевню, но так, чтобы хозяин меня не заметил. Я спрячусь за ваш великолепный разноцветный хвост, и вы доведёте меня до самого очага. Ладно?
- Чих пых! Ко-ко! - ещё более гордо произнес петух.
Он ничего не понял, но, чтобы не показать, что ничего не понял, важно пошёл к открытой двери харчевни. Буратино схватил его под крылья за бока, прикрылся его хвостом и на корточках пробрался на кухню, к самому очагу, где суетился плешивый хозяин харчевни, крутя на огне вертела и сковороды.
- Пошёл прочь, в газенваген, старое бульонное мясо! - крикнул на петуха хозяин и так поддал ногой, что петух - ку-дах-тах-тах! - с отчаянным криком вылетел на улицу к перепуганным курам.
Буратино, незамеченный, шмыгнул мимо хозяина и присел за большим глиняным кувшином. В это время послышались голоса Карабаса Барабасова и Дуремара. Хозяин, низко кланяясь, вышел им навстречу. Буратино влез внутрь глиняного кувшина и там коварно притаился. Карабас Барабасов и Дуремар подкреплялись жареным золотистым поросёночком. Хозяин подливал красного искрящегося вина в бокалы. Карабас, обсасывая поросячью ногу, сказал хозяину:
- Человек! Дрянь у тебя вино, налей-ка мне вон из того кувшина! - И указал костью на кувшин, где сидел Буратино.
- Ацтой! Доктор, этот кувшин пуст, - ответил хозяин.
- Морозишь, докажи.
Тогда хозяин поднял кувшин и перевернул его. Буратино изо всей силы упёрся локтями в бока кувшина, чтобы не вывалиться.
- Кисакуку! Там что-то чернеется, - прохрипел Карабас Барабасов.
- Ржунимагу! Там что-то белеется, - подтвердил Дуремар.
- Шопясдох! Доктора, чирей мне на язык, прострел мне в поясницу - кувшин пуст!
- Ладно, не мельтеши халдей! В таком случае, ставь его на стол - мы будем кидать туда кости

прдлжн слдт

Перевод с древне-этрусского.
Изложена максимально приближённо к оригиналу.

31. Кувшин, где сидел Буратино, поставили между сексопатологом и гирудотерапевтом. На голову Буратино посыпались обглоданные кости и корки. Карабас Барабасов, выпив много вина, протянул к огню очага бороду, чтобы с неё капала налипшая смола.
- Генитально! Положу Буратино на ладонь, - раскрыл свой бизнес-план сексопатолог, - другой ладонью прихлопну, - мокрое место от него останется.
- Дас ист фантастиш! Пидарас вполне этого заслуживает, - поддержал Дуремар, - но сначала к нему хорошо бы приставить пиявок, чтобы они высосали всю кровь...
- Выпей йаду! Нет! - стучал кулаком Карабас. - Сначала я отниму у него золотой ключик, таинах, ...
В разговор вмешался хозяин, - он уже знал про бегство человечков.
- Сорри! Доктор, вам нечего утомлять себя поисками. Сейчас я позову двух расторопных менеджеров, - покуда вы подкрепляетесь прекрасным вином, они живо обыщут весь лес и притащат сюда пидара Буратино.
- В баш! Посылай, - сказал Карабас Барабасов, подставляя к огню огромные подошвы. И так как он был уже пьян, то во всю глотку запел любимую песню руководителей:
Мой народец странный,
Глупый, деревянный.
Конопляный владыка,
Вот кто я, поди-ка...
Грозный Карабас,
Славный Барабас...
Пиплы предо мною
Стелются травою.
Будь ты хоть красотка -
У меня есть плётка,
Плётка в семь хвостов,
Плётка в семь хвостов.
Погрожу лишь плёткой -
Мой народец кроткий
Песни распевает,
Деньги собирает
В мой большой карман,
Вот такой шарман...
Тогда Буратино завывающим голосом проговорил из глубины кувшина:
- Ахтунг фойер! Открой тайну, несчастный катценджамер, открой тайну!..
Карабас Барабасов от неожиданности громко щёлкнул челюстями и выпучился на Дуремара.
- Ёпаралайнен! Это ты?
- Ацтой! Нет, это не я. Я вообще не шпрехаю…
- Ёперный театр! Кто же сказал, чтобы я открыл тайну?
Дуремар был суеверен; кроме того, он тоже выпил много вина. Лицо у него посинело и сморщилось от страха, как гриб-сморчок. Глядя на него, и Карабас Барабасов застучал зубами.
- Ахтунг партайгеноссе! Открой тайну, - опять завыл таинственный голос из глубины кувшина, - иначе не сойдёшь швайнетайгер с этого стула, шайсе! Клянусь моей зондеркомандой.
Карабас Барабасов попытался вскочить, но не мог даже приподняться.
- Как-ка-какую та-та-тайну? - спросил он заикаясь.
Голос ответил:
- Ахтунг штурмбанфюрер! Тайну черепахи Тортилы. Аусвайс!
От ужаса Дуремар медленно полез под стол. У Карабаса отвалилась челюсть.
- Ахтунг нихт шиссен! Где находится дверь, где находится дверь? Майне либе швайн, - будто ветер в трубе в осеннюю питерскую ночь, провыл тевтонский голос...
- О зохен вей! Отвечу, отвечу, замолчи, замолчи проклятый фашист! - прошептал Карабас. - Дверь - у старого Карло в мастерской, за нарисованным очагом...
Едва он произнёс эти слова, со двора вошел хозяин.
- Вот самые надёжные супервайзеры, за деньги они приведут к вам, доктор, хоть самого Ктулху...

прдлжн слдт

Перевод с древне-этрусского.
Изложена максимально приближённо к оригиналу.

32. И он указал на стоящих, у порога Алису и Базилио. Алиса почтительно склонила свою красивую голову и молвила, встряхнув рыжими локонами:
- Если знаменитый доктор Карабас Барабасов подарит нам на бедность десять зелёных купюр, то мы отдадим вам в руки коварного негодяя и прожжённого афериста Буратино, не сходя с этого места.
Карабас Барабасов залез под бороду в жилетный карман, вынул десять зелёных.
- В баш! Вот бабло, а где пидарас Буратино?
Алиса несколько раз пересчитала баксы, тяжело вздохнула, отдавая половину Базилио, и указала рукой:
- Замётано! Он в этом кувшине, доктор, у вас под носом...
Карабас Барабасов схватил со стола кувшин и бешено швырнул его о каменный пол. Из осколков и кучи обглоданных костей выскочил Буратино. Пока все стояли, разинув рты, он, как стрела, кинулся из кабака на двор - прямо к петуху, который гордо рассматривал то одним глазом, то другим дохлого червячка.
- Фыбырдык! Это ты меня предал, старый котлетный фарш! - свирепо вытянув нос, сказал ему Буратино. - Ну, теперь лупи что есть духу...
И он плотно вцепился в его генеральский хвост. Петух, ничего не понимая, растопырил крылья и пустился бежать на голенастых ногах. Буратино - в вихре - за ним, - под гору, через дорогу, по полю, к лесу, к партизанам. Карабас, Дуремар и хозяин харчевни опомнились, наконец, от удивления и выбежали вслед за Буратино. Но сколько они ни оглядывались, его нигде не было видно, только вдалеке по полю лупил, что есть духу петух. Но так как всем было известно, что он дурак, то на этого петуха никто не обратил внимания. Глупый петух уморился, едва бежал, разинув клюв. Буратино отпустил, наконец, его помятый хвост.
- Ынц прынц! Ступай, генерал, к своим курам...
И один пошёл туда, где сквозь листву ярко заблестело Боклановое озеро. Вот и сосна на каменистом пригорке, вот и пещера. Вокруг разбросаны наломанные ветки. Трава примята следами колес. У Буратино отчаянно забилось сердце. Он соскочил с пригорка, заглянул под корявые корни...
Пещера была пуста!!! Ни Мальвины, ни Пьеро, ни Артемона. Только валялись две тряпочки. Он их поднял, - это были оторванные рукава от рубашки Пьеро. Друзья кем-то похищены! Они погибли! Буратино упал ничком, - нос его глубоко воткнулся в землю. Он только теперь понял, как дороги ему друзья. Пусть Мальвина занимается его воспитанием и пристаёт с нежностями, пусть Пьеро хоть тысячу раз подряд читает стишки, - Буратино отдал бы даже золотой ключик, чтобы увидеть снова друзей. Около его головы бесшумно поднялся рыхлый бугорок земли, вылез бархатный крот с розовыми ладонями, пискляво чихнул три раза и сказал:
"- Кнопкиндыр! Я слеп, но я отлично слышу. Сюда подъезжала тачка, тюнинговая. В ней сидел, смотрящий за Городом Дураков, и его охранники. Босс приказал:
- Взять лохов, которые поколотили моих лучших охранников при исполнении обязанностей!
Охрана ответила:
- Есть!
Бросились в пещеру, и там началась отчаянная возня. Твоих друзей связали, кинули в тачку вместе с узлами и уехали".

прдлжн слдт

Перевод с древне-этрусского.
Изложена максимально приближённо к оригиналу.

33. Что за польза была лежать, уткнув длинный нос в земле! Буратино вскочил и побежал по следам колёс. Обогнул озеро, вышел на поле с густой травой. Шёл, шёл... У него не было никакого плана в голове. Надо спасти товарищей, - вот и всё. Дошёл до обрыва, откуда позапрошлой ночью сорвался в лопухи. Внизу увидел огромный грязный пруд, где жила черепаха Тортила. По дороге к пруду спускалась тачка-кабриолет. На переднем сиденье сидел жирный чувак, с надутыми щеками, в золотых очках, - он служил при смотрящем тайным нашёптывателем в ухо. Позади него - смотрящий за Городом Дураков... На узлах лежали обворожительная Мальвина, избитый Пьеро и весь забинтованный Артемон. Позади тачки ехали два охранника на мотоциклах.
Вдруг охранники подняли морды и увидели на верху обрыва белый колпачок Буратино.
На мотоциклах они начали взбираться по крутому косогору. Но прежде чем они домчали до верха, Буратино, - а ему уже никуда не скрыться, не убежать, - сложил руки над головой и - ласточкой - с самого крутого места кинулся вниз, в грязный пруд, затянутый зелёной ряской. Он описал в воздухе кривую и, конечно, угодил бы в пруд под защиту тётки Тортилы и её пиявок, если бы не сильный порыв невского ветра.
Ветер подхватил лёгонького деревянного Буратино, закружил, завертел его "двойным штопором", швырнул в сторону, и он, падая, шлепнулся прямо в тачку, на голову, смотрящего за городом. Жирный чувак в золотых очках от неожиданности свалился с сиденья, и так как он был подлец и трус, то притворился, что упал в обморок. Смотрящий, тоже отчаянный трус, с визгом кинулся удирать по косогору и тут же залез в барсучью нору. Там ему пришлось не сладко: барсуки сурово расправляются с такими гостями. Тачка опрокинулась, Мальвина, Пьеро и Артемон вместе с узлами покатились в лопухи. Всё это произошло так быстро, что вы, дорогие читатели, не успели бы сосчитать всех пальцев на руке, тем более что их у Вас немного осталось.
Охранники ломанулись вниз с обрыва. Подскочив к опрокинутой тачке, увидели жирного чувака в обмороке. Увидели в лопухах валяющихся человечков и забинтованного лошару. Но нигде не было видно смотрящего. Он исчез, - будто сквозь землю провалился тот, кого охранники должны охранять, как зеницу ока.
Первый охранник, подняв морду, издал вопль отчаяния. Второй охранник сделал то же самое:
- Падла Буратино, сучья морда!
Они кинулись и обыскали весь косогор. Снова тоскливо взвыли, потому что им уже мерещились паяльник и железная решётка. Униженно понурив головы, они помчались в Город Дураков, чтобы нагнать на сходке, будто смотрящий был взят на небо живым, мимо пролетавшим НЛО, - так по дороге они придумали в своё оправданье.

прдлжн слдт

Перевод с древне-этрусского.
Изложена максимально приближённо к оригиналу.

34. Буратино потихоньку ощупал себя, - ноги, руки были целы. Он пополз в лопухи и освободил от верёвок Мальвину и Пьеро.
Мальвина, не говоря ни слова, обхватила Буратино за шею и усыпала страстными поцелуями всего бота. У Пьеро по локоть были оторваны рукава, белая пудра осыпалась со щек, и оказалось, что щеки у него обыкновенные - румяные, несмотря на его любовь к стихам.
- Я здорово дрался, не очковал - грубым голосом сказал он. - Кабы меня не взяли на калган - нипочём бы им меня не вырубить.
Мальвина подтвердила, прижавшись всем телом к Буратино и страстно целуя его:
- Жесть! Он дрался, как лев.
Она отвлеклась от бота и, обхватив Пьеро за шею, поцеловала акына в обе щеки.
- Фыбырдык! Довольно, довольно лизаться, - проворчал деловой Буратино, - бежим.  Артемона потащим за ноги.
Они ухватились все трое за мослы несчастного лошары и потащили его по косогору наверх, стукая башкой по всем колдобинам.
- Ботаники! Пустите, я сам пойду, мне так унизительно, - стонал забинтованный лошара.
- Морозиш! Нет, нет, ты слишком слаб.
Но едва они взобрались до половины косогора, наверху показались Карабас Барабасов и Дуремар. Алиса показывала рукой на беглецов, Базилио щетинил усы и отвратительно шипел.
- Ёперный театр! Ха-ха-ха, вот так ловко! - захохотал Карабас Барабасов. – Кисакуку! Сам золотой ключик идёт мне в руки!
Буратино торопливо придумывал, как выпутаться из новой беды. Пьеро прижал к себе Мальвину, целуя, её в голубые волосы, намереваясь дорого продать свою и её жизнь. На этот раз не было никакой надежды на спасение. Дуремар хихикал наверху косогора.
- Брутально! Больного лошару, синьор Карабас Барабасов, вы мне отдайте, я его брошу в пруд пиявочкам, чтобы мои пиявочки разжирели...
Толстому Карабасу Барабасову лень было спускаться вниз, он манил беглецов пальцем, похожим на сардельку:
- Пидорасы! Идите, идите ко мне, пидоры...
- Ынц! Ни с места! - приказал Буратино. – Маздай! Погибать - так весело! Где мой мочете? Пьеро, говори какие-нибудь свои самые гадкие стишки. Мальвина, хохочи во всю глотку...
Мальвина, несмотря на некоторые недостатки, была хорошим товарищем. Она вытерла слёзы и засмеялась хрипло и очень обидно для тех, кто стоял на верху косогора, показывая им неприличные жесты. Пьеро сейчас же сочинил стихи и завыл неприятным голосом:
Сучку Алису жалко -
Плачет по ней палка.
Чухан Базилио нищий -
Петух и гнусный котище.
Дуремар, наш дурачок, -
Псилобициновый сморчок.
Карабас ты Барабас,
В анус вгоним ананас...
В то же время Буратино кривлялся и дразнился, показывая пальцами козу:
- Ынц! Эй ты, сексопатолог, старый кукурузник, жирный печник, садомазофак бородатый, спустись, спустись к нам, - я тебе наплюю в драную бороду! Я поставлю тебя раком, как тогда в твоём притоне и ты будешь стонать и выть от наслаждения! Иди ко мне мой пупсик! Я сделаю тебе больно!
В ответ Карабас Барабасов страшно зарычал и замотал от ярости головой, Дуремар поднял тощие руки к небу. Алиса криво усмехнулась, представив себе описанное действо:
- Доктор! Разрешите свернуть шеи этим фраерам? – прохрипела она.
Ещё минута, и всё было бы кончено... Вдруг со свистом примчались глюки:
- Карабас, карабас!..
Над головой Карабаса Барабасова пролетел пархатый дятил, громко тараторя:
- Ананас, ананас!..
И на верху косогора появился злой папа Карло. Рукава у него были засучены, в руке - нанчаки, брови нахмурены, из кармана торчал томик «Капитала». Он плечом некультурно толкнул Карабаса Барабасова, локтём - Дуремара, нанчаками вытянул по спине Алису, ботинком пнул в задницу эрудита Базилио...
После этого, нагнувшись и глядя с косогора вниз, где стояли человечки, сказал радостно:
- Ёперный театр! Сын мой, Буратино, хунвейбин, ты жив и здоров, - иди же скорее ко мне!

прдлжн слдт

Перевод с древне-этрусского.
Изложена максимально приближённо к оригиналу.

35. Неожиданное появление марксиста Карло, его оружие и нахмуренные брови навели ужас на буржуазных ревизионистов. Алиса уползла в густую траву и там дала стрекача, иногда лишь останавливаясь, чтобы поёжиться после удара нанчаками. Базилио, отлетев шагов на десять, шипел от злости, как проткнутая велосипедная шина. Дуремар подобрал полы зелёного пальто и полез с косогора вниз, повторяя:
- Упейсипяапстену! Я ни при чём, я ни при чём...
Но на крутом месте сорвался, покатился и с ужасным шумом и плеском шлёпнулся в пруд.
Карабас Барабасов остался стоять, где стоял. Он только втянул всю голову до макушки в плечи; борода его висела, как пакля. Буратино, Пьеро и Мальвина взобрались наверх. Папа Карло брал их поодиночке на руки, грозил пальцем:
- Ёперный театр! Вот я вас ужо, баловники!
И сажал в свою тачиллу. Потом он спустился на несколько шагов с косогора и присел над несчастным лошарой. Верный Артемон поднял рожу и дыхнул перегаром Карло в нос. Буратино тотчас высунулся из-за тачки:
- Ехехех! Папа Карло, мы без лошары домой не поедем – заявил бот, обнимая сидевшую у него на коленях Мальвину.
- В баш! - ответил Карло, - тяжеленько будет, ну да уж как-нибудь донесу вашего лошару.
Он взвалил Артемона на плечо и, отдуваясь от тяжелого груза, полез наверх, где, всё так же в шоке втянув голову, выпучив глаза, стоял Карабас Барабасов.
- Ёпаралайнен! Пиплы мои... – неуверенно проворчал он.
Папа Карло ответил ему сурово:
- Ёперный театр! С кем на старости лет связался, - с известными всему свету жуликами, с Дуремаром, с Базилио, с шалавой Алисой. Малолетних обижаешь! Стыдно, ты ведь доктор сексопатолог! Как же клятва Гиппократа?
И Карло поехал по дороге в город. Карабас Барабас с втянутой головой ехал за ним следом.
- Ёпаралайнен! Пиплы мои, отдай!..
- Нипочём не отдавай! Карабас – педофил и садо-мазохист, - завопил Буратино, высовываясь из тачки.
Так и ехали, вопя из тачки всякую матотень. Миновали харчевню "Трёх корюшек", где, в дверях кланялся плешивый хозяин, показывая обеими руками на шипящие сковородки.
Около дверей взад и вперёд, взад и вперед расхаживал петух с выдранным хвостом и возмущённо рассказывал о хулиганском поступке Буратино. Куры сочувственно поддакивали:
- Ах-ах, какой ужос! Кисакуку, наш петух!..
Карло поднялся на холм, откуда было видно море, кое-где покрытое матовыми полосками от веяния ветерка, у берега - старый город песочного цвета под северным солнцем и золотая игла Адмиралтейства.
Карабас Барабасов, руля позади Карло, проворчал:
- Ёпаралайнен! Я тебе дам за пиплов стопитцот баксов, продай.
Буратино, Мальвина и Пьеро перестали дышать - ждали, что скажет Карло.
Он ответил:
- Морозиш! Если бы ты был Ктулху или хорошим сексопатологом, я бы тебе, так и быть, продал малолеток. А ты педофил и садо-мазохист - хуже всякого ревизиониста. Не отдам и не продам, убирайся. Клянусь призраком коммунизма.
Карло спустился с холма и, уже более не обращая внимания на Карабаса Барабасова и его мелкобуржуазные лозунги, въехал в городок. Там на пустой площади неподвижно стоял гаишник. От жары и скуки у него повисли усы, веки слиплись, над треугольной шляпой кружились мухи. Карабас Барабасов вдруг развернулся перед тачкой Карло, заблокировав её, и заорал на всю площадь:
- Ёпаралайнен! Держите вора, он украл у меня пиплов!..
Но гаишник, которому было жарко и скучно, даже и не пошевелился. Карабас Барабасов подскочил к нему, требуя арестовать Карло.
- Ёперный театр! А ты кто такой? - лениво спросил гаишник.
- Я доктор психологических наук, сексопатолог и педофил, кавалер высших орденов, ближайший друг Тарабарского пахана, доктор Карабас Барабасов...
- Жжош! А ты не кричи на меня, - вяло ответил гаишник. – Права покажи. Где аптечка?

прдлжн слдт